Посмеивается наёмница за стенкой колодки.
— Выпори её за дерзость, — говорит Сехмет, протягивая плеть из чёрной кожи, от которой амориски невольно начинают всхлипывать.
А тут, оказывается, всё намного веселее.
Игнорируя предложение, подрываюсь, чтобы вернуться к плану. На примете аккуратная попка Ольви. Сжала сфинктер, когда я подошёл.
— Крис? — Спросила, почуяв моё приближение.
— Да, малышка.
— Просто скажи, что у тебя есть план, что ты прежний наш Крис, — лепечет магичка.
— Конечно, есть, моя хорошая, а сейчас просто расслабься.
— Я тебе не прощу, — шепчет Ольви, чувствуя моё касание. Но не сопротивляется.
После четвёртого выстрела хочется вздремнуть. Но я понимаю, что пора бы пошевелиться! Осознавая, что к Сехмет на кровать идти чревато, Веби вероятно уже нечем там пердеть, чтобы меня в реальность возвращать.
Находясь слишком близко к Сехмет, начинаю забывать, зачем я здесь. Облокотился на колонну отдышаться. Амориски тут как тут, стали тереться, как голодные кошки.
На очереди Цецилия. Здесь даже неудобно как — то без её согласия.
— Прости, но это необходимо, — говорю, не решаясь дотронуться. Чувство такое, что это моя бывшая воспитательница из детского сада.
— Хорошо, Кристи, — заговорила Цил неожиданно чувственно. — Да простит меня твоя женщина Нелли, но хочу тебя попросить о поцелуе. Так я смогу увлажниться, и не будет больно.
Обхожу деловито со стороны Морула. Поздно спохватился, но гигантский краб, как неживая статуя, не внушает опаски. Пока не распознаю его тихое, но мощное, ровное дыхание из зловонного рта. Млять, какие — то метры до его здоровенной клешни, которая легко поспорит с экскаваторным ковшом. Стараюсь не смотреть в его сторону, но поддавливает кое — где знатно!
Наряду с тем, что волосы на заднице моей дыбом, я нашёл отличный повод осмотреться. И попасть под гневные лучи взглядов пленниц, от которых становится не по себе. Но я усаживаюсь перед красавицей Цил невозмутимо. И даю то, что она просит.
Странное чувство, когда ты целуешь голову, торчащую из колодок. А она ещё отвечает в ответ с языком. Вязкая слюна, потрескавшиеся губы — говорят о том, что Сехмет держит их здесь уже какое — то время без еды и воды.
Удручённые поцелуи никак не могут завести в такой обстановке. Но я не успеваю отстраниться. Цил неожиданно кусает меня до крови!
Отшатываюсь. Кровь ручьём! В зале оживление, будто в зоопарке очутился, рычания звериные пошли.
— Всем стоять!! — Раздаётся бешеный визг от Сехмет.
И я понимаю, что все её генералы едва устояли от порыва броситься на меня из — за пущенной крови! Но здесь нет ничего хорошего, лезвия над головами заелозили, опускаясь на сантиметры.
— Сорви нить надо мной, — раздаётся свозь гомон от Цил. — Когда будет много крови, у тебя появится шанс спасти свою любимую. Уходи.
Высшая оказывается за спиной крайне неожиданно. И я вздрагиваю.
— Сладкий мальчик, — зашептала в ухо, едва касаясь спины своими когтями. И у меня мурашки пошли. — Жалкие потуги дождевых червей. Если бы не моё слово, одну бы уже раздавила.
Генералы затихают, кровь уже не бежит, быстро припекло.
Взбодрившись от невольного страха и игнорируя хозяйку вечеринки, возвращаюсь на исходную. Но Цил тут же начинает дрыгаться, расшатывая свою колодку и стремясь вероятно, чтобы лезвие всё же сорвалось на неё.
Хватаю дурочку грубо под животик.
— Не вздумай, — шиплю на неё. — Сделаешь только хуже.
Сзади снова оказывается Сехмет, как банный лист прилипла.
— Оставь её пусть сдыхает… — шепчет в ухо сладко. — Её выпьют под чистую, кровь сожрут вместе с золотой крошкой, а тело достанется Морулу.
— Всё началось с моих родителей, — визжит о своём Цил, пробуя вырваться. — И наследие их принимаю я! А значит, я виновата, что вы все предали Кусубат и королевство людей!
— Стой смирно, — давлю сильнее. И чувствую, как холодная ладошка Сехмет прислоняется к моим яйцам.
— Коль решил испробовать её, мой похотливый мальчик, я помогу, — прокомментировала Высшая.
И у меня писюн стал расти, как будто и не мой вовсе!
Вхожу в Цил грубо, как насильник, и девка затихает. Как они все задолбали, эти виноватые!! Трахаю грубо, ухватив за хвост. Вскоре она уже не рыпается. Тихо стонет, подвывая. Надо же, мне это даже нравится.
Сехмет со мной до самого конца, держит за яйца, вылавливая, похоже, все мои вибрации и вздохи.
— Обожаю тебя, — шепчет и возвращается на кровать. — Иди же ко мне, мой сладкий мальчик. Отдохни, приляг.
Меня уже шатает. Но я из последних сил противлюсь её приглашению. Член болит, подступающее ощущение, что выжат, как лимон, всё больше удручает.
Амориски берут за руки и тянут к кровати. Нежные касания в то же время настойчивые. И противиться я им не в силах.
Укладывают, Сехмет пододвигается ближе.
— Крис, мой славный Крис, — зашептала полусонным голоском Высшая. — Устал любимый. Уже насытился этими телами. Важны ли они? Нужны ли? Это всего лишь плоть. Что в ней такого, что бы вцепился в её спасение? Я дам тебе тысячи самых желанных горячих тел. Прекрати сопротивляться. Перестань хотеть их спасти. Подумай о собственном удовольствии. Я же вижу, как тебе не хочется продолжать.
Засыпаю… Мамочки, как же с ней хорошо. Говорит не Сехмет, мои мысли говорят мне — хватит сопротивляться. Отпусти…
— Крис! Не поддавайся! — Раздаётся крик словно из последних сил.
Вылезаю из ямы болотной в реальность. Твою мать, всё это не сон, и я действительно в заднице. Как и мои подружки. На этот раз Шейла голос подала, вырвав из омута.
Но страшно стало почему — то за Вебисиду! К которой я встаю с ощущениями, будто поднимаюсь после нокаута. Плывёт всё.
Даже в таком положении зад и ляжки кото — людки видятся самыми накаченными здесь, как и мощная спина. Меж колодками видно Деодора, на которого смотрю с тлеющей болью в груди. Мой наставник висит на цепях с поникшей головой. Надеюсь, просто без сознания. Держись мужик, всё скоро кончится.
— Веби?
— Да, Крис, я здесь, — раздаётся от женщины слабое.
— Как попалась? — Спрашиваю, не решаясь на своё грязное дело.
— Да ворвались, вроде всех раскидали, а потом я очнулась уже здесь. Под задницу возьми, а то хребет устал.
Что ж, Веби палец в рот не клади. Беру под ягодицы.
— О, хорошо — то как.
Амориски подходят деликатно. Одна подлезает прямо под наёмницу и делает минет, другая раздвигает мне булки бесцеремонно и начинает ласкать промежность языком. Агрегат тлеет болью, но встаёт.
Кото — людка не реагирует когда я её трахаю. Принимает, как должное, терпит или наслаждается, не ясно. Извергаюсь из последних сил. Мышцы начинают отдавать большой усталостью. Хрен мой болит, уже не переставая.
Но времени нет. Я чую, что его уже не осталось. От нахлынувшего волнения, мой дружок меня только подводит.
Остались Шейла и Имира.
Но мне приходится возвращаться к Сехмет в кроватку.
— Ты лучший из мужчин, каких знаю, — заявляет Сехмен, как старая добрая подруга. — За тысячу циклов я не встретила самца упорнее и красивее.
Гладит теперь уже рукой по плечу, переходит на грудь.
— Вместе мы справимся со всеми Высшими, — продолжает. — Ты впитаешь их силу и мы легко победим Сиригра.
Что⁈
Встрепенулся после этих слов. Даже приподнялся.
— Удивлён? — Посмеивается Сехмет, глядя прямо в глаза. — Да, мой Крис. Мы не союзники. Но пока ещё не враги.
— Знаешь, где его искать? Знаешь кто он?
— Всё знаю, — протягивает. — Но скажу лишь тебе, как своему союзнику. Когда заслужишь.
— И как это заслужить, моя госпожа? — Спрашиваю, пытаясь умаслить таким обращением.
— Избавься от червей, которые тянут тебя вниз, которые травят тебя своей слабостью. И тогда я скажу тебе, кто Сиригр и как его убить.
— А откуда ты знаешь, что я хочу его убить?
— Твои черви выдали мне всё. Идеи, мысли, планы. От меня нет никаких тайн, мой Крис. Они твоя слабость, которой я воспользовалась показательно. Как друг. Как твоя супруга. Всё Вита твоё, только возжелай.
Произнесла и закинула на меня свою нежную холодную ляжку. Которая неожиданно стала горячей, как у живого человека.
Мляяя, как приятно. Не успел опомниться, а она меня уже оседлала. И член через боль уже взведён!
— О, мой герой.
— Подожди, — приподнимаюсь, и Сехмет легко слезает с меня.
Слышу отдалённый звук будильника с часов. Но никого странный шум не смущает.
Совершенно не имея сексуального желания, двигаюсь к Шейле. Потому что стоит поторопиться.
— Зачем тебе спасать нас, Крис? — Говорит Первый клинок Кусубата. — Чтобы кто — то из нас стал твоей марионеткой и рабыней? Ты тронул меня, теперь отойди. Пусть свершится моя судьба, как и предначертано.
— Вот только ты не начинай, — стону. — Просто помоги мне кончить.
— Хорошо, если это для тебя важно.
Минут десять на неё трачу. Только когда Шейла застонала, как шлюха, я выстреливаю какие — то жалкие капли в неё. Но амориски заключают по справедливости, что я уже седьмой раз извергся.
Если я выберусь, от баб меня будет тошнить, наверное, до самого затмения.
Совершенно не чувствуя своего дружка, но остро ощущая беспокойство спешу к Имире. Она последняя заключённая для меня женщина. Что ж сюрприз Сехмет удался.
— Не трогай её! — Раздаётся от Фейрата воющее. Жалкий придурок.
— Крис? — Ахает Имира, которая, похоже, успела даже вздремнуть, как половина пленниц.
Им либо на сонную артерию давит, либо уже сил у бедных нет.
— Я не стану просить прощения. И пощады тоже не жду, — выдала Огнепламенная. — Мне удалось тебя обмануть, и я этому рада.
— Ты сделала то, что от тебя и ожидали, дурочка, — усмехнулся я, и ухватил её за задницу.
— Хочешь унизить меня ещё больше, давай, — заявляет гордо.
Киваю аморискам сам, прилипают, как изголодавшиеся суки. И вылавливая мою реакцию, всё лучше и лучше находят то, что мне нравится.