Продолжили путешествие до головы Титана, дошли по шее до подбородка. Дальше Омбер взвыл и остался внизу. А я начал подниматься вверх уже с тремя дамочками из сопровождения. Двенадцать пролётов преодолел, чтобы подняться на очередную вершину и оказаться у приоткрытого рта монстра. Безумно хотелось туда заглянуть, но дорожка обходила стороной. Обошли нос, как пятнадцатиэтажный дом, который местные умудрились оприходовать под огневую точку. Над глазом у нижнего века последняя смотровая и тупик. Когда я дошёл и уткнулся в деревянные перила, девки вздохнули с облегчением.
А вон и глаз! Распахнутый, будто это всего лишь статуя. На Тёмном континенте была дыра, а здесь синяя поверхность зрачка с фасеточным покрытием. Очень смахивает на Стеклянное море, но синевато–зеленоватого оттенка. Если присмотреться, видны в глубине крупные узоры и создающие впечатление фасетки. Похоже, когда он оживёт… если оживёт, то подсветится там красиво.
Нет, я слишком долго сюда плёлся. Чтобы вот так остановиться.
— Подождите тут, девчонки, — сказал я и отошёл в сторонку. Вызвал броню с турбинами и взмыл в воздух, быстро добравшись до поверхности глаза.
— Куда! Ай! Стой!! — Засуетились на смотровой площадке курицы. — Мей Ран! Тревога!! За Омбером, скорее!!
Одна убежала звать профессора, две другие активировали энергетические луки. На носу вроде как тоже засуетились, направляя в мою сторону баллисту.
Но мне плевать. Я разгуливаю по глазу Титана. И ищу здесь хоть какие–то подсказки. Площадь поверхности примерно в пару больших футбольных полей, ухожу к границе и иду вдоль стыка глаза и века, выискивая дыры. Но сразу впечатление складывается, что всё запаяно на славу. По ощущениям под ногами даже не резина, а бетон.
Присаживаюсь на корточки, прислоняю ладонь, пытаясь ощутить хотя бы малейшие вибрации или какую–нибудь энергию. Хоть что–то! Всматриваюсь, как же всё монолитно вблизи.
Исследую, вынюхиваю, чувствуя, как всполошились вокруг, но не стреляют, видимо, бояться в Титана попасть.
Дохожу до угла глаза к переносице, где вроде как пещера. Полез туда, двадцать метров и тупик, я его издалека уже увидел. А ещё сумел разглядеть тонкие голубые жилы, которые светятся под поверхностью его покрова. И не просто светятся, а пульсируют! Как только осознал это, дыхание перехватило.
Вот чёрт, всё–таки не совсем он выключен. Какие–то процессы в нём продолжаются. Мысль возникла магией земли пробить шкуру, трещинами прокопать. Но вдруг внешний раздражитель его и пробудит?
Снова взмываю в воздух и перелетаю в рот Титана, попутно узрев масштабы суеты внизу. Самок тридцать в штатском бегут к конечной смотровой у Глаза. Но уже в процессе останавливаются, заметив меня в воздухе. Баллиста на носу тоже пытается среагировать, поворачиваясь за мной. Во дуры.
А во тру монстра действительно интереснее и страшнее одновременно. Вместо зубов пластины, меж которых прошмыгиваю, дальше глотка, в которой целое зелёное болото застыло, не дающее пройти дальше. По виду и на ощупь больше на янтарь смахивает. Будто желудочная кислота застыла. Поковырял когтями и мечом, от скрежета в ушах зазвенело, но вскоре удалось хоть на пару сантиметров углубиться. Когда вынул клинок Сехмет, на кончике лезвие аж почернело, и даже показалось, что оно вот–вот расплавится.
Твою мать. А клинок–то жалко!
Оставив эту идею, полетел назад. Домой? К Омберу? Не! В ноздрю Титана! Снаружи уже под сотню баб набежало, планеры одноместные кружат. Вижу, Омбер ковыляет, спешит.
— Владыка, остановитесь! — Кричит мне с деревянной дорожки протяжно.
Залетаю в огромную пещеру ноздри. И уже в процессе ощущаю, как эта тварь дышит!! Слабое дуновение идёт то в одну сторону, то в другую. Нет, вроде показалось. Но этот гул, как хоровое пение… всё равно общим фоном давит на уши.
В пазухах стенки идут ребристые, уже ближе к глотке снова видны эти пульсирующие жилки. До гортани долетел, а внизу та же масса застывшая. Мдя, тупик.
Постоял на краю, послушал. Коленки стали трястись от новой волны страха. Ему стоит только вдохнуть и меня куда–нибудь впечатает. Вылетел, как ужаленный.
В задницу решил не лезть, всё и так понятно.
Через целые части мне действительно в него не просочиться. Похоже, только через тот обрубок, как и сказал Омбер.
Снижаюсь к нему и толпе солдаток, которых набежало уже под сотню.
Меня десятки луков нацеленные встречают.
— Не стрелять! — Кричит осипшим голосом профессор.
Солдатки разбегается, когда я нависаю над точкой посадки. Опускаюсь перед Омбером и сворачиваю броню с турбинами за секунду. Народ вокруг глядит ошалело, половина баб в ужасе. Один лишь дед не удивлён, смотрит с таким глубочайшим укором, что становится стыдно.
— Полагаю, это было необходимо, владыка? — Спрашивает с нажимом.
— Да, а что вы так занервничали? — Наезжаю уже я.
— За вас, лорд Крис переживаю, — выкрутился Омбер, продолжая запыхавшимся голосом. — И зачем было гонять меня так высоко? Могли бы подняться сюда в этой своей летательной форме.
— А вы не знали, что я так умею? — Ехидствую.
— Такое сложно наблюдать, а тем более вообще отследить подобное.
— Понятно, — вздыхаю и бабам. — Всё, отбой тревоги, расходитесь, самки либру!
— Раскомандовался, — забурчали. — И где такого взяли? Что за летун нашёлся? Чуть не прибила. А светилось как у Касэн. Молчи, дура, не накликай бешеную…
Стали расходиться. Омбер угрюмо на обратный путь посмотрел.
Сжалился над дедом, собрал пятерых наших девок и главную по аэродрому, попросив уплотниться ближе. Всё делают с недоумением, но профессор кивает им с хитрой миной. Чтобы не раскрывать своих истинных возможностей и не тратить много сил, состряпал небольшой контур и перенёс всех на начало подъёма к карете.
Половина женщин попадала, когда переместились. Деда я придержал. Две солдатки, караулившие тачку, от страха на задницы сели, одна взвизгнула от нашего неожиданного появления.
— Не стоит бояться! — Объявил профессор, посмеиваясь. — Это мирные технологии нашего гостя!
— Ага, кажется, я обоссалась, — прошептала одна из карауливших себе под нос.
Мдя, какие же ссыкливые тут бабы.
Поехали обратно. Но не доехали половины пути, как раз у крепости со входом через обрубок нас и тормознули. Девять карет преградили путь, за ними ещё подтягиваются, пыль столбом поднимая. Хера се, картеж.
Пришлось выходить и салона, уже на вечер глядя. А там солдаток двести ощетинилось с луками и копьями. И возглавляет эту банду сенаторша в белом, которая меня вчера и встретила агрессивно. Рыжая пятидесятилетняя тётка с веснушками по всей роже по имени Мирзу.
— Профессор Омбер! — Воскликнула с горящими глазами сенаторша, явно торжествуя. — За превышение полномочий и своеволие именем Сената Либру, вы арестованы! Будьте любезны, Мей Ран, сдайте боевую корону моим помощницам. А ты… неизвестный чужак. Тоже сдай всё своё оружие и проследуй за нами под домашний арест. По тебе ещё состоится большой совет. Но судя по новым известиям, ничего хорошего он тебе не сулит.
Сопровождающие нас пять девиц переглядываются с недоумением и, похоже, готовы драться до конца за своего профессора, судя по их решительным лицам. Но Омбер само спокойствие. Даже полуулыбку изобразил, думает чего–то.
— Можем оставить эту старую курицу с носом, — шепчу ему в острое ухо. — Что скажете?
— Думаю, нужно ей подчиниться, — заявляет мне Омбер. — Позже мы уладим все недоразумения. Если вам дорога Айлин, лучше не предпринимайте ничего.
— А при чём тут Айлин? — Возмутился я, не отрывая взгляда от невменяемой на вид сенаторши.
— Она привела вас, если что–то случиться по вашей вине, её положение сильно пошатнётся.
А вот и первые манипуляции.
Девки в штатском замыкают кольцо. Можно просто всех раскидать одним огненным кольцом, чтоб курицы поняли на кого наезжают. Без волос и ресниц быстро до них дойдёт.
Но понимая, что рано ещё показывать зубы, не до конца разобравшись в расстановке сил, я поднимаю лапки кверху.
— Ладно, живите.
Глава 15Откуда ноги растут!
Что там с Омбером и его цацами мне уже неизвестно, ибо нас разделили. Меня попросили пройти в крепость, где довели до здания, смахивающего на тюрягу. Там строгие тётки настойчиво затребовали сдать все побрякушки. Благо, успел незаметно фитнес–браслет затянуть под кожу. Никогда так не делал, и чудо, что всё с перепуга вышло.
Потому что потом меня ещё и попросили раздеться для осмотра. Ощущения забавные, когда синеглазая жилистая милфа с хорошей задницей и немного блядским взглядом заинтересованно осматривает тело, чуть задержавшись на причиндалах.
Щупает в белых тканевых перчатках мои уши, ищет что–то в волосах, гладит шею. Ведёт лапками вдоль рук, будто ищет нечто невидимое на мне. Затем проглаживает так всё тело. Когда женщина садится на корточки передо мной и начинает гладить ляжки, у меня привстаёт. Та шарахается от шланга, как от огня, сев на задницу.
— Не бойся, не укусит, — посмеиваюсь.
— Исчадие Мглы! — Фыркает женщина. — Выпороть бы тебя семипалкой по твоей торчащей жопе. Жду не дождусь, когда это увижу. Чужак.
— Ой, что это? — Показываю на её промежность.
— Что где⁈ — Задёргалась.
— Кажется щель протекает! — Подкалываю её и гадко ржу.
— Придурок!! — Кричит и подскакивает.
Одеваюсь обратно под её истеричную брань, две другие курицы перехватывают, ведут дальше и закрывают в камере с крохотными окошками вверху и решёткой в целую стену, где я без всяких церемоний колдую себе матрац, подушки, выпивку, закуску и кассетный магнитофон. Всю ночь за мной наблюдает сразу два часовых, не спуская глаз. Они меняются, это я уже утром с бодуна понимаю, когда вижу незнакомые серьёзные лица девок в красных мундирах. Первую смену своим поведением я извёл, а эти заочно злыми взглядами встречают.
Вскоре набегает целая толпа солдаток, застёгивают грубой ковки наручники, накидывают на меня серый плотный плащ с капюшоном и ведут вслепую дальше. Всё без комментариев.