— Я позаимствовала одну у ученицы. Сильная вещь, — выдала не завуалированно. И призналась тем, что вздрочнула.
Причём вообще даже не покраснела.
— Лучше эффект, когда там нет волос, — решил прощупать почву.
— Согласна, — ответила, на бок голову склонив.
Ой, ёй. И что бы это значило⁇ Решил пойти на провокацию:
— Есть стимуляторы для анального отверстия и сосков. Такое усиливает ощущения в разы. Могу дать попользоваться.
— А вы… большой знаток. Я в вас не ошиблась. Пожалуй, не откажусь от такого заманчивого предложения, — выпалила Николь, сверкнув изумрудными глазищами.
Подумал вдруг, что с такой у меня даже может получиться переспать. Она же в теме, чем я тут занимаюсь. Стройная, статная, ухоженная, выглядит шикарно, спортивная задница в лосинах просто отпад. Мелкая грудь, да и хрен с ней.
— Не хотите заняться освоением новых штучек под моим чутким руководством? — Спросил я, затаив дыхание. И сделал бровки свои фирменные.
— После ужина я свободна, — ответила Николь!
— Тогда через полчасика у вас⁇ — Предложил, понимая, что мне нужно время принять душ и подбрить кое–где.
— Да, до встречи, — ответила кокетливо, поднялась, развернулась и, уходя, завиляла своим задом очень эротично! Задом… в который я скоро войду!!
Да неужели хоть одна либру готова сама дать мне в попку. А то и пососать леденец. Думал на Жон вообще завяжу свой член в узелок. Да… с ученицами могу изгаляться по–всякому. Но не трахать же?
А тут намечается полноценный секс. Настоящее свидание! Ух. Аж расцвёл.
Доел быстро жаркое, которое мне тут очень нравится, и поспешил прихорашиваться. Заодно с томным предвкушением подумал, какие анальные игрушки ей предложу. Их же столько всяких!
Разволновался что–то. Уже в комнате понял, что живот закрутило как–то не так. Следом резануло сильно, помчал на толчок, благо на этаже он есть. Пусть и общественный с топорной системой канализации в одну дыру.
Присел, как стало крутить! Всё льёт и льёт. Вроде бы заканчивается и снова подкатывает. Вою… Млять! Хоть браслет снимай и в вампира превращайся. Но страшно же за местных.
Когда от поноса уже ноги подкосились, а задница загорела синим пламенем, я вдруг услышал гадкие смешки за приоткрытым окошком.
— … Теперь этот хмырь узнает… — донёсся до меня голос Цедаль.
— А не многовато подсыпали? Как бы не помер.
— Да плевать на этого чужака…
Ах вы змеи подколодные!
Это они подсыпали мне в столовскую еду слабительного!
Ну пиздец вам. Ждите.
Глава 19Моя месть… мне
К Николь я в этот вечер уже не пошёл, просидев над дыркой почти два часа. Будто в задницу оттраханный я лёг в кроватку без сил с единственной мыслью, утешающей меня. За сорванную свиданку, вы расплатитесь своими анальными дырками вдвойне. Суки рыжие.
Просравшись утром ещё разок, я с нетерпением ждал послеобеденных занятий. И уже придумал как буду им мстить.
Николь решила проведать меня сама, взяв с собой, как оказалось целого врача.
— Так вы в курсе? — Спросил несколько растерянно.
Вид у начальницы спецкурса ну уж очень саркастический. А у шестидесятилетней врачихи озадаченный.
— Судя по вони на всю общагу, — выпалила бабка без всякого такта. — Вы усвоили немалую дозу усиного белка.
— Чего⁈
— Это сильное слабительное, — пояснила Николь. — И тем не менее.
— Да, — кивнула врачиха. — Выглядите добро. Хотя должны слечь как минимум на два рака. Я дам вам лекарства, если не возражаете.
— Не надо, мне уже лучше, — ответил и тут же закрутило живот.
Твою ж…
Всё же принял стакан жидкости зелёного цвета и отпустил врачиху. Николь не уходит, всё лыбится.
— Простите, что не смог прийти, — вырвалось из меня под изумрудным взглядом. — Вышло некрасиво.
— Нет смысла извиняться при таких обстоятельствах. Я вижу, мои либру взялись за вас серьёзно. Всё ещё хотите продолжить в том же духе?
— В каком духе? Первые занятия я их жалел. Теперь не буду.
— Только не лишайте рассудка слишком многих. Надо оставить хотя бы половину, — выпалила Николь. — За Цедаль никто не выскажет вам прямо. Но в Сенате её мать очень влиятельна.
— То есть она ещё и самая блатная в группе?
— Это лишь номинально. Цедаль, как и все здесь, принадлежит Сенату и миссии. Они уже отданы в жертву на благо победы. Умрут сейчас или позже. Главное, чтобы не зря.
Даже после этой фразы мне не стало жаль этих сучек. Наверное, потому что в заднице всё ещё горит, а в животе крутит.
— Не понимаю, почему они вообще взъелись на меня.
— Они не понимают вашей силы, Мей Ран. Самцу либру сложно завоевать уважение самки, потому что у нас врождённое превосходство…
На занятие я пришёл злой, как собака. А эти, судя по взглядам, очень удивились, тем вдвойне подтвердили свою проделку.
Дафна выходит из строя и докладывает неуверенно. Отмахиваюсь, возвращая обратно. Девки в обтягивающем трико и топах, от которых так хочется поскорее их избавить. Но я предвкушаю.
— Ну что самки либру, нравится вам со мной тягаться? — Спрашиваю с ухмылкой, окидывая взглядом мордашки. — Что ж, сами напросились. Готовьте свои анальные дырки, начнём уже серьёзно готовиться к регектам. Кому–то может и понравится. Но в целом, процедура болезненная.
Горлышки стали сглатывать, артерии на шейках запульсировали сильнее. Не понял? Две малышки с глазами на мокром месте. Может, они не виноваты⁈
— Так! — Восклицаю, и половина строя вздрагивает. — Если в вас достаточно смелости признаться, я не стану наказывать всех. Кто подложил мне дрянное мыло? Кто подсыпал мне в еду слабительного? Выйдите и признайтесь. Как достойные и смелые самки либру. Или в вас нет чести? А? Что застыли? Глазки свои бесстыжие прячете? Приказываю отныне всем смотреть мне в глаза или хотя бы прямо на меня. А то не привычно как–то.
Затаили дыхание, глазища забегали по вертикали. Вижу, как злится Эрика.
— Вы не воины, вы трусы, — бросил, подливая масла в огонь. — А знаете…
Эрика делает шаг вперёд!
— Это я, Мей Ран, — говорит набычено, прожигая меня глазами.
— Моя идея, — говорит и Цедаль, делая шаг.
— Нет, моя, — следом выходит Дафна.
— Ну что ж, — вздыхаю.
Но рано это я. Ещё пять девок делают шаг вперёд, а затем весь строй выравнивается. И все теперь на меня посматривают, но украдкой, стараясь не встречаться взглядами. Уже лучше, а то будто с куклами говорю. Надоело.
— Так, так, так. Сплочённый коллектив, — комментирую. — Но всё же. Эрика вышла первой.
Подхожу к ней в упор. На лице её презренная улыбка.
— Считаешь себя крутой? Самой сильной?
Молчит, но улыбка ещё больше.
— Думаешь, сумеешь одолеть меня? — Спрашиваю. — Не стесняйся, говори, как считаешь. Я разрешаю выражать своё мнение. Можешь смотреть мне прямо в глаза, как равному. Это тоже разрешаю.
По строю волна замешательства проходит. А Эрика поднимает свой взгляд с ухмылочкой и смотрит в мои глаза с торжеством.
— Сумею, — бросает уверенно.
Подружки её лыбятся.
— Тогда давай сразимся. Но пощады не жди, — говорю ей, отступая. — Давай, давай, выходи.
— У вас нет шансов, — заявляет, послушно выходя из строя. — И с оружием, и без.
— Недооценка противника всегда ведёт к поражению, — отвечаю, сразу переходя в боевую форму, дабы не обосраться перед строем из–за какой–нибудь непредвиденной мелочи.
Эрика принимает боевую стойку и снова смотрит чётко в глаза. Вроде молодая, а взгляд такой сосредоточенный и хладнокровный. Как у Брюса Ли перед коронным добивающим.
Глазки дикие над очаровательными веснушками, грудь двоечка торчком, пресс кубиками на худощавом животике. В спортивной обтягивающей одежде — просто конфетка.
— Нападай, — киваю, и стою, как стоял.
Ухмыляется в ответ. Ждёт секунду, и как прыгнет! Нацеливая ногу чётко мне носком по яйцам дать.
Успеваю на полшага, как мастер Шаолиня, отойти с минимальными трудозатратами, и пятка проскальзывает по моей ляжке вверх. Эрика не даёт передышки, следом с разворота в прыжке бьёт ногой. Отклоняюсь назад, едва по носу не чиркает.
Ух, какая у неё растяжка и рвение мне надавать. Аж азарт взыграл.
Промахнувшись, поворачивается ко мне спиной по инерции, и получает пинка под упругую задницу. Не теряясь, делает кувырок вперед и снова встаёт в боевую стойку. Сдувает чёлку, глядя на меня хищно. И мчит атаковать.
Теперь кулаками метит в лицо. Троечку молниеносную и качественную пробивает! С трудом успеваю уклоняться, и тут же получаю по бедру ногой сбоку! Ого! Какая молодец. Ученица едва заметно кривится сама, потому что в боевой форме тело местами, как камень. Строй тихо ликует, вероятно, не понимая, кто здесь жертва.
Резко сокращаю дистанцию, чего Эрика явно не ожидала, судя по неуклюжей реакции, и хватаю за талию сзади. Уфф, какой твёрдый животик, какой кайф ощущать эти кубики. Сопротивляется ещё! Думал, сразу бросить её об пол, чтоб утихомирилась. Но решил поиграться. Поднял руки на тугую грудь и быстро нащупал соски, отчего Эрика аж взвыла и попыталась взбрыкнуть. Тогда я ущипнул сильнее, и получил пяткой по коленке. Пару раз. Но не отпустил, а продолжил щупать, пока она просто не стала сползать.
Толкнул вперёд, швырнув сильно на живот, и сразу сел на спину, чтоб не уползла. Закряхтела Эрика беспомощно, ибо я вешу не так, как выгляжу. По строю, к которому мы обращены лицом, разочарованные вздохи пошли. Приподнялся на корточки, задницы не убирая с её поясницы и руки заправил за свои коленки, как на дыбе делают. Каратистка, похоже, вообще охренела. А я под горлышко взял и стал на себя тянуть. Хорошо выгибается дугой, пыхтит.
— Сдаюсь, — слышу негромкое.
— Что ты сказала? — Переспрашиваю, загибая до предела.
— Сдаюсь! — Рявкнула сдавленно Эрика.
— И регекту ты также скажешь? — Язвлю и немного сбавляю давление. — Ну уж нет, дорогуша.
С этими словами задираю топ, обнажая грудь. И хватаю за сиськи, снова выгибая её в дугу. Тереблю крохотные соски, ставлю их мастерски, после чего хватаю за потвердевшие пупырышки и начинаю их крутить. Эрика подвывает, быстро опустив угрюмую головушку. Выражения лица её не вижу, зато наблюдаю, с каким смотрят на неё подружки.