Продрала горло, прерывая.
— Мей Ран, рада была повидаться, — выпалила, развернулась и пошла обратно быстрым шагом.
Обернулся несколько удивлённый такой реакцией. Но тут же обратил внимание на вытянутую вниз руку, где она два пальца показала, сложив остальные. Обернулась и сразу убрала их, вероятно, убедившись, что я увидел её знак.
И что бы это значило? Через два дня поговорим? Через два часа?
— Я пока посижу тут! — Объявил ей громко.
— Прошу вас, вернитесь в спецшколу, — раздалось в ответ.
Мдя, похоже, я под серьёзным колпаком. Вверх посмотрел: над башкой планеры не летают, только вдалеке над морем.
Как они так быстро меня находят⁇ Скорее всего, у них тут на каждый квартал есть доносчики и шпионы. Не удивлюсь, если мою сумку с подарками в гостином доме уже обшарили. Вот засада. Что у них в головах творится? Хм… а с другой стороны, я ж для них — инопланетянин. Чужак априори. Достаточно присмотреться, чтобы убедиться, я не либру.
А они счастливы, что они либру? Что так живут?
Низшие Ран — расходный материал, вертится в башке. А так и выходит. Местный спецназ расправился с регектами на раз–два, а римлянки на островах, как мухи дохнут. Получается, что в Монолите на них просто плевать. Они низшая каста, отбросы, расходники.
И Айлин тоже так считает?
Пошёл дальше по берегу, удаляясь от местной цивилизации. Думаю, в зале занятий, где я провожу свои манипуляции со спецгруппой куча камер или глаз. И как в таких условиях можно работать? Ладно там молоденькие и красивые смотрят за процессом, это даже возбуждает. А если старые кошёлки или деды⁈ Фу, млять.
Вся охота отпала заниматься с ними дальше.
По большому счёту осталось всех их оприходовать и вернуть сознание уже проверенным способом. Вот только хочется ж традиционно. Очень хочется.
Да и вообще просто хочется пообщаться с ними в неформальной обстановке. Чтобы и они чувствовали, что их свободное мнение останется без последствий, что их не осудят за поведение. Что за ними элементарно не наблюдают злые тётки.
Поэтому я продолжаю удаляться, выбирая хорошее место на берегу для наших посиделок.
Раз Лика просит вернуться в школу, значит, не два часа уж точно ей надо. А два дня. Это два занятия. И она должна знать, что я там. И я буду там. В основном.
Почти до обеда я топал по пляжу. Перемахнул несколько скалистых мысов, перелетел через реку, впадающую в море, прошёл по свалке. И, наконец, набрёл на чудесную бухну с кладбищем лодок, где ни души. И ни следов.
Переместился в общагу школы, оттуда пошёл в столовку, где застал Николь, на которой лица не было.
— Мей Ран, меня накажут, если вы ещё вот так, — начала, но прикусила язык, уставившись с ужасом на мои знаки, забрызганные кровью регектов.
А с этой что?
— Мы ж продвинулись в подготовке, ведь так? Это и ваша заслуга. К чему такое настроение? — Удивился.
— Простите, Мей Ран, всё хорошо, — выдавила улыбку и свалила.
После обеда девчонки в спортивном зале ждут с трепетом и горящими глазищами. Но Эрики среди них уже нет!
— А где…
— Она на награждении в Монолите, — докладывает Дафна.
Ага, наверное, её там по органам уже разбирают.
— За что её награждать, она же ничего не сделала? — Не смог промолчать.
Дафна замялась, не зная, что и ответить.
— Выстояла! — Воскликнула из строя Цедаль. — Наставник, простите! Накажите меня за своеволие!
Почесал затылок, не в силах быть с ними строгим. И объявил:
— Так, всё. Сегодня занятие будет не здесь. А теперь подходите ко мне, прижимайтесь сильнее, уплотняйтесь кругом. И закрывайте глазки по команде, сейчас я покажу вам ещё одно чудо.
Только я это объявил, сразу почувствовал, что за стенами пошла суета. Ах вы тараканы, долбанные.
— Поскорее! — Рявкнул строго.
Ученицы живенько приблизились, первых с неуверенными мордашками я сам к себе прижал, остальные прильнули уже сзади. А к ним ещё. Подсказываю, как нужно. И стряпаю контур.
Переместил в бухту целую ораву! Чуть не рухнул от слабости и не закричал от боли из–за пустоты в груди. Две трети резерва испарилось. Ещё бы! Двадцать шесть особей я ещё не перемещал за раз.
Думаю, в спецшколе головы у многих полетят. Но мне плевать. Я хочу побыть с девочками без посторонних.
Первые пять–семь минут самки либру пребывают в замешательстве, а некоторые возможно в истерии. Скорее даже от того, что якобы нарушили закон Монолита и оставили самовольно школу. Но я убедил их, что это всё в рамках обучения и ответственность на мне.
А затем мы пошли купаться!
Сперва, конечно, по команде всех отправил в воду прямо в одежде. Но вскоре им самим понравилось обниматься с наставником и устраивать водные перестрелки. И не просто плескания водой. Я им водных пистолетов и автоматов нарожал, кругов надувных и матрасов.
Мало того, что девки юркие и ловкие, так они в воде, как рыбы, хрен утопишь. Подкрадываются под водой, как амфибии. Если поначалу мои тисканья они принимают зажато, то затем уже сами начинают проявлять инициативу, объединившись против меня всей толпой. В итоге я выползаю на берег без сил, сдаваясь под их плотным огнём и цепкими лапами. А они торжествуют.
— Продолжайте без меня пока! — Машу им.
А эти и рады побеситься. Гормоны, куда их деть? Но не все разделяют беззаботность, часть на берег выходит самостоятельно, спросив разрешение. Колдую полотенца и передаю.
Первой Цедаль ко мне и пристраивается, расстелив своё полотенце практически впритирку. Я сразу заметил её особое внимание, всё время рядом трётся. Так и здесь, как только я из воды пошёл, и она двинулась. В мокром трико соски проступают и дольки. Как же малышки хороши. Все, без исключения.
Пива явил себе холодненького. Сижу, попиваю.
— Теперь я знаю, кто вы, — брякнула отличница деловито.
— Да ну, — усмехнулся.
— Только одно существо может, как вы, — поясняет дальше. — Я об этом слышала. Вы тот самый посланник, которого привела наша героиня Айлин Имидэя О Ран.
— Да это я, — не стал скрывать. Хлебнул пивка, подал и ей бутылку.
Знаю, что они могут такое пить, да и человеческую еду есть естественным образом, поинтересовался как–то.
Приняла, но отставила в сторонку.
— Я должна быть следующая, — заявила Цедаль с горящими глазами. — Сделайте это, прошу.
— Не терпится? — Укорил, разглядывая её прекрасное, раскрасневшееся лицо. Веснушки, носик, сочные губы.
— Да, — отвечает с вызовом.
— Ну тогда раздевайся и пристраивайся сверху.
Живенько сдирает с себя ещё не высохший топ, избавляется от лосин и трусиков.
Укладываюсь на спину деловито. Подсаживается рядом с растерянным видом.
— Вставай на четвереньки надо мной и целуй меня.
— Это что–то новенькое, — бурчит. — Вы уверены?
— Да, — отвечаю кратко.
Я просто не горю желанием драть их в задницы, вот и всё. Соскучился по классике, по естественному и простому.
Цедаль нависает надо мной, руками оперлась, старается меня вообще не касаться. Грудка свисает красивая, короткие рыжие волосики мокрыми локонами обрамили ангельское личико. Такое взволнованное, и такое сейчас умопомрачительное. Начинает целовать в щёки неуклюже, неловко. Совсем, как маленькая и такая наивная.
Чувствую и вижу, как ученицы скапливаются вокруг нас. Но моё внимание сосредоточенно сейчас лишь на одной девушке. Которую очень хочется поцеловать нежно и показать, как на самом деле надо. Что и делаю. Сперва робко, едва касаясь губ и проверяя реакцию.
— Что вы делаете, наставник… — шепчет, закрывая глаза от удовольствия.
— То, что сразу хотел сделать. Это ласки, всего лишь ласки, — говорю в ответ и начинаю всё настойчивее, заводясь сильнее. Обхватываю за талию, чтоб никуда не убежала, и целую… целую… в губы, ласкаю шею, грудь, соски.
Руки Цедаль слабнут, и она ложится на меня. Переворачиваю, оказываясь сверху между её расставленных ног. Секунду, две… она смотрит ошалело. Расчехляю уже вставшего колом бойца и вхожу во влажную тугую щёлку. Потому что не могу и секунды больше медлить.
Не отрываю взгляда от её глаз, переполненных желанием и одновременным ужасом.
— Ууууу, — воет девушка, не сдерживаясь, ощущая моё бережное, но неизбежное внедрение. Всё глубже и глубже.
Чувствую, как упираюсь в матку. Но осознанный взгляд обнадёживает. Вынимаю, толкаю ещё. Стонет, вцепляется мне в спину. Работаю тазом медленно, постепенно ускоряясь. Оргазм подкатывает быстро. Выстрел, поражение. Сердце обваливается, когда вижу, как закатываются у неё глаза и уходит к чертям сознание.
Ещё идут спазмы, но я действую. Амулет, звено, магия лекарства. Пожалуйста, только бы получилось…
Цедаль приходит в себя почти сразу. Потому что я действую решительно и со знанием дела. Вид у неё такой, будто резко пробудилась ото сна и очень опаздывает.
Только что затаившие дыхание подружки начинают аплодировать.
— Можно вас обнять, наставник, — слышу неуверенное и умирающее от Цедаль.
Принимаю слабенькие объятия. Вздыхаю.
— Позвольте и мне обнять вас, Мей Ран… — просят и другие.
Блин, да что с вами такое? Обнимают голого без всяких стеснений. Жмутся.
Может, им всё это время не хватало элементарной отцовской любви? Без всякого такого…
Кое–как отлепил вежливо и ласково, чтоб не обижать и пошёл купаться. Ощущения не из лучших. Всё не то, всё не так. Да, я теперь знаю, как трахать либру и не убивать их при этом. Но от этого не легче.
Думал прежде, что я тут хозяин ситуации. А кажется, что это меня будто наизнанку выворачивают. Даже на этом пляже, который я сам нашёл. Где уж точно нет посторонних.
А с другой стороны, они все здесь посторонние. Отборные самочки либру, которые рады помереть за свою Родину. Эта идеология привита им годами с самого рождения. Ничем и никак её не изменить. Даже пытаться не буду…
Вроде остыл, вроде успокоился. Вылез, потому что все на берегу ждут, в рот смотрят и на мой хобот. Уже по–другому.