Я бросилась к нему, упала рядом с ним на колени.
Глаза мужа были закрыты, щеки своим цветом напоминали слоновую кость. Между тем, он совершенно определенно был жив – дышал хоть и слабо, но относительно ровно.
С магическим резервом у кощея дела также обстояли не очень, однако сейчас в этом ничего страшного не было.
Я осторожно убрала с лица Касьяна прядь волос, и вдруг обнаружила, что она седая. В светлых волосах мужа седина была почти незаметна, однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что ее много. Очень много.
Из моих глаз брызнули слезы. Я наклонилась и горячо поцеловала эту седую прядку.
Муж слабо пошевелился, а потом с усилием поднял руку и притянул меня к себе. Я улеглась рядом, обвила его шею руками.
Какое-то время мы так и лежали – на голой развороченной земле, прижавшись друг к другу. До тех пор, пока наше объятие не разорвали – мягко, но очень настойчиво.
- Мама? Вы в порядке?
Я отпустила супруга, медленно села.
- Что с отцом? Мама?
- Отнеси его в Навь, - глухо сказала взволнованному сыну. – Он потратил очень много сил. Их нужно восстановить.
Мечеслав понятливо кивнул, бережно подхватил Касьяна на руки и скрылся в дымке портала.
ГЛАВА 13
В Одрине все было в относительном порядке. После того, как Слава унес отца отдыхать, мы с девочками вернули на место комья чернозема, левитацией свалили в кучу вырванные деревья, а затем, дождавшись, когда над столицей исчезнет защитный купол, отправились в город.
У городских ворот нас встретил бледный Иван Никифорович в компании целого отряда местных чародеев.
- Как дела? – спросила я у него.
- Нормально, - ответил он. – Защиту удержали, паники не допустили. Можно сказать, отделались простым испугом.
- А где все? – поинтересовалась Аграфена. – Почему никого нет?
- Все сидят по домам, - усмехнулся один из рядом стоявших колдунов, - прячутся.
Понятно.
- Узнайте не нужна ли кому-нибудь помощь, - сказала своим хранительницам. – То, что ураган не задел город еще ни о чем не говорит.
Девочки переглянулись, а потом вместе с остальными магами разошлись по городским улицам.
Я поманила за собой княжеского чародея, и, отойдя с ним в сторону, спросила:
- Иван Никифорович, как вышло, что во время прорыва из Одрина в опасную зону смогли попасть простые люди?
- Не люди, а один всего один человек, - грустно улыбнулся старик. – Когда ты, матушка, появилась у городской стены, Дмитрий Евсеевич аккурат на ней и стоял – в числе княжеских дружинников. А как увидел, что ты одна против этакой махины воюешь, едва со стены вниз не кинулся. Насилу удержали. Так он почти силой добился у князя позволения накопитель тебе отнести, чтобы хоть какую-то помощь оказать. Скажу сразу: я был против и Авдей Борисович тоже. Безопасность столицы, она ведь превыше всего, если деды сказали, что контур во время атаки нельзя размыкать, значит нельзя.
- Но ради Дмитрия вы его все же разомкнули.
- Нет, мы князя к тебе просто телепортировали. Магия-то на купол только снаружи не действует, а внутри – очень даже.
Я вздохнула.
- А где Дмитрий сейчас?
- В северной крепостной башне - той, что за твоей спиной, матушка. Как свистопляска-то эта закончилась, он обратно в город вернулся. Сейчас его лекарь осматривает.
- Спасибо, Иван Никифорович.
Что ж, Дима ведь хотел со мной поговорить.
Княжеский колдун кивнул головой и неторопливо пошел вниз по улице. А я решительно направилась к северной башне.
Впрочем, заходить внутрь мне не пришлось, князь, чуть прихрамывая, вышел мне навстречу сам. Его левая рука была перевязана чистой тряпкой, лоб блестел от только что наложенной целебной смеси. Серьезных травм у него явно не имелось.
- Здравствуй, - сказал Дмитрий, когда я подошла ближе.
- Здравствуй, - улыбнулась ему. – Я смотрю, ты легко отделался.
- Легко, - хмыкнул он. – Если бы твой муж не швырнул меня об стену, возможно, обошлось даже без синяков.
- Если бы мой муж не швырнул тебя об стену, ты бы погиб, - серьезно возразила я. – Простым людям нельзя подходить к стихийным прорывам, они перед ними совершенно беззащитны.
Дима пожал плечами. Я сняла с шеи пустой накопитель, протянула ему.
- Ты здорово меня выручил, Дима, - продолжила я. – Без этого кусочка магии мне пришлось бы совсем туго. Спасибо тебе.
- Значит, мое сумасбродство было не напрасным, - улыбнулся князь, принимая у мея подвеску. – Будет что сказать Авдею, когда он снова станет меня бранить.
- Ты, кажется, хотел со мной побеседовать.
Улыбка Дмитрия стала грустной.
- О чем уж мне с тобой теперь говорить, - махнул он рукой. – Ответы на все свои вопросы я полчаса назад увидел воочию.
- О чем ты?
- Ты никогда не покинешь своего кощея, - его голос был спокоен, зато во взгляде скользила откровенная боль. – Будешь фыркать, сердиться, уходить, но покинуть не сможешь. Да он тебя и не отпустит. Я видел, какими глазами Касьян Трипетович смотрел на тебя во время ворожбы, как одной рукой прореху удерживал, а другой – защитный купол над твоей головой. Наверняка жутко за тебя боялся, Гликерия. Как и я.
Князь хотел было сделать ко мне шаг, но передумал и остался на месте.
- Ты тронула мое сердце, Лика, - тихо сказал он. – И я с великой радостью вручил бы его тебе. Но ведь не возьмешь, верно? Оно тебе не нужно.
- Дима…
- Я много думал. И решил, что это чувство – моя награда за годы одиночества и наказание – за Алену. Все правильно, все честно.
Я подошла к нему вплотную, осторожно коснулась его руки. Дмитрий перехватил мою ладонь и, склонив голову, прижался к ней своей щекой.
- Знаешь, у меня сейчас есть большое желание переселиться на Землю.
- Бросишь княжество?
- То-то и оно. У меня нет наследников, которым можно оставить свой трон. А бросать удел на произвол судьбы я не стану.
Я коснулась его подбородка, заглянула в глаза.
- Ну так пусть у тебя появятся наследники, Дима. Дай себе немного времени, чтобы привести в порядок мысли и чувства, а потом женись. Серьезно. Найди достойную хорошую девушку, создай, наконец, крепкую семью. Не зацикливайся больше на внутренних переживаниях. Знаешь, жизнь научила меня тому, что любой человек встречается на нашем пути не даром, а с какой-то определенной целью – научить чему-то, показать достойный или, наоборот, недостойный пример. Вот и из нашего с тобой знакомства можно сделать определенные, очень важные выводы. Я для себя их сделала. Теперь твоя очередь.
Он кивнул головой, а потом снова склонился и поцеловал запястье моей руки.
***
- Ты ужинать-то собираешься?
- Что-то не хочется.
- Не хочется ей. Опять будешь ночью котелками греметь и холодные щи лопать.
- Это было всего один раз.
- И что? Я тогда, между прочим, до самого утра заснуть не мог! Ладно. Не хочешь, так не хочешь. Я тебе на столе блюдо с блинами оставлю. На всякий случай.
Пафнутий вышел из моей комнатки и, чуть слышно цокая по полу когтями, потопал в горницу. Я же вынула из-под паневы бархатный мешочек – спрятала его туда, когда помощник нарушил мое уединение. Развязала шнурок и положила на стол два браслета – жемчужный и серебряный с розовыми камешками.
Дима категорически отказался забирать свои подарки обратно.
- Мы с тобой наверняка никогда больше не увидимся, - сказал он мне. – И я очень хочу, чтобы у тебя остались обо мне хорошие, добрые воспоминания. Оставь эти украшения себе. На память.
Сегодня сравнялось пять дней, с тех пор, как западный князь вернулся в свой удел, и семь – с момента последнего межмирного прорыва.
В течение всей этой недели мы с девочками особенно чутко наблюдали за колебаниями магического фона. Делать окончательные выводы было страшно, однако все говорило о том, что наша реальность пришла в полный порядок. Магия больше не утекала, грани снова стали прочны и устойчивы.
Правда, на каждой из семи территорий по-прежнему оставались новые порталы, которые образовались во время нашей войны с межмирным полотном. Теперь под контролем каждой хранительницы находились по три-четыре перехода, и это значительно прибавило всем нам работы. Впрочем, мы не жаловались: следить за стабильными порталами не в пример приятнее, чем постоянно латать мировую энерготкань.
К тому же, лично у меня сразу возникла мысль разделить свои обязанности с будущей снохой. Что бы Слава не говорил, а Катина сущность быстро возьмет свое и потребует дела, которое назначено ей природой. Так что, новые порталы появились в некотором роде вовремя – будет на чем тренироваться новому стражу.
Я положила браслеты обратно в мешочек, а его убрала в одну из своих шкатулок с украшениями.
А еще все семь дней не было никаких вестей о Касьяне. На вызовы переговорного зеркала он не отвечал, да и сам ни разу ни с кем не связался. Доставив отца в Навь, Мечеслав предупредил: кощей потратил слишком много сил, а потому в ближайшее время ему нужен покой. Вот только покой этот несколько затянулся, и меня это очень беспокоило.
В частности, сегодня вместо ужина я намеревалась отправиться в мастерскую и еще раз попытаться поговорить с Навью, если же муж снова не ответит, - плюнуть на свои убеждения, спуститься в подземное царство и лично удостовериться, что он жив и здоров.
Однако стоило мне убрать в сундук шкатулку, как тишину дома прервал стук в дверь – сначала робкий, а потом громкий и решительный.
На пороге спальни тут же показался Пафнутий.
- Афанасьевна, - с дрожью в голосе произнес он. – Стучат!
- Слышу, - отозвалась я. – Принесла же кого-то нелегкая!
- Ты не поняла, - едва ли не шепотом прошелестел кот. – Стучат в ТУ дверь.
На мгновение я опешила. Поспешно покинула комнату, прислушалась. И точно – настойчивый стук, тот самый, который я так долго ждала, раздавался из-за толстой мифриловой двери.
Вот это да!
Подрагивающими от внезапно нахлынувшего волнения руками я отперла волшебный замок. Тяжелая створка распахнулась, и на пороге появился Касьян – болезненно бледный, зато с горящими глазами.