- Все пойдут.
- А может, и не все, - он ткнул лапой в сторону оконного стекла. – Бросай свою жижу, к тебе опять гость скачет.
Словно в подтверждение его слов, раздался стук копыт, лошадиное ржание, а затем громкий бархатный голос:
- Эй, есть кто дома?
Я поставила чашку на стол, неторопливо поднялась на ноги, вышла на крыльцо.
Ну да, гость. Да какой! Высокий, статный, каштановые кудри ложатся на лоб тугими локонами, карие глаза как звезды сверкают… Хорош, ох хорош!..
- Здравствуй, хозяюшка, - улыбнулся красавец, спрыгивая на землю со своего скакуна. – Пустишь странника отдохнуть?
- А ты, добрый молодец, что в нашем лесу позабыл? – поинтересовалась я. – Дело пытаешь, аль от дела лытаешь?
Мужчина закатил глаза.
- Очень смешно, мам.
- Ты, Слава, первый с политесов начал, - заметила я. – Что стоишь, как не родной? Бурушку своего отпусти, пусть на воле отдохнет. Леший его накормит и напоет. А сам в дом заходи. У меня и щи наварены, и пирожков целое блюдо. Кофе, кстати, будешь?
- А есть? – оживился сын.
- Есть. Если Пафнутий опять банку не спрятал. Эй, избушенька, присядь маленько, дай Мечеславу на крыльцо зайти по-человечески!
- Не нужно, мам, - улыбнулся Слава. – Я и так справлюсь.
Он снял с коня узду, ласково хлопнул его по крупу, а потом одним прыжком взлетел на крыльцо – прямиком в мои объятия.
Я ласково прижала его к себе, с усмешкой замечая, что обнимая сына, чувствую себя маленькой и хрупкой. А ведь когда-то этот сильный мощный мужчина засыпал исключительно на моих руках. Сколько с тех пор прошло времени? Тридцать лет? Кто бы мог подумать…
Пафнутий приезду дорогого гостя, конечно, обрадовался.
- О! – протянул он, когда мы с Мечеславом вошли в горницу. – Ты, Славка, таки вспомнил, что у тебя есть мать?
- Привет и тебе, старый ворчун, - улыбнулся сын, вынимая из висевшего на поясе мешка сверток, от которого в избе сразу же запахло копченой рыбой. – А я тебе кое-что привез.
Глаза моего мохнатого помощника сверкнули, как звезды.
- Хороший, говорю, у тебя сын, Афанасьевна, - тут же заявил кот, ловко цапая из рук Мечеслава вкусный подарок. – Всегда с гостинцами приходит. Появляется, конечно, редко, ну так что ж? Жизнь княжеского воеводы активна и полна событий. Когда уж тут по родственникам скакать!
- Точно, - с усмешкой кивнул Слава.
- Что ж, не буду вам мешать. Общайтесь на здоровье. Кофе, если что, на окошке. За горшком с алоэ. Накрытый серой тряпкой.
За сим, любовно прижимая к себе лапой сверток с рыбой, Пафнутий удалился.
- Ужинать будешь? – спросила я у Мечеслава.
Он кивнул.
Быстро накрыла на стол, а пока сын ел, отошла к печи, чтобы сварить ему кофе.
- Ну рассказывай, что у тебя нового, - сказала, усаживаясь рядом с ним за стол. – Как идет служба?
- Служба идет по-разному, - ответил сын, отпивая глоток иномирного напитка. – И интересного в ней сейчас мало, только строевая, тренировки, обучение новобранцев и прочая повседневная ерунда.
- Но ведь это хорошо, - заметила я. – Если у тебя нет особенных забот, значит, в государстве мирно и стабильно.
- А еще серо и скучно, - кивнул сын. – Меня, знаешь ли, теперь иногда посещают мысли бросить службу и вернуться к отцу.
- Ну так возвращайся, - пожала я плечами. – Отец будет только рад. Если помнишь, ему твои людские подвиги никогда не нравились. К тому же, рано или поздно тебе все равно придется вернуться домой.
- Так-то это так, - неохотно согласился Мечеслав. – Только пусть это произойдет позже. Кстати, мама, ты сама-то когда отправишься домой?
- Я и так дома.
- Я имею в виду – когда вернешься к папе?
Ох…
- Не знаю, - ровно ответила сыну, разглядывая стену за его спиной. – Наверное, никогда.
- Почему?
- По кочану, Слава. Мы с папой в своих отношениях как-нибудь разберемся сами. Не забивай себе голову, ладно? Лучше расскажи, что у тебя стряслось, раз ты прискакал ко мне в гости.
- А разве я не могу навестить свою мать просто так?
- Нет, не можешь. Вы, взрослые дети, живете своей жизнью, а о родителях вспоминаете только тогда, когда что-то случится. Я ведь права?
Мечеслав коротко усмехнулся.
- Права. Видишь ли, мама, я решил жениться.
Мои глаза удивленно расширились.
Вот это новость!
- Так ты приехал за моим родительским благословением?
- Не совсем, - замялся сын. – Тут такое дело… Девушка, которую я хочу взять в жены, категорически мне в этом отказывает.
- То есть как?! – изумилась я. – Слава, за тобой же всегда бегали толпы девиц! Взгляды твои ловили, под окнами прогуливались. А стоило только головой кивнуть, как любая была готова кинуться тебе на шею!
- Эта – не любая, - грустно улыбнулся сын. – Эта – особенная. И меня она в упор не замечает. Причем, не жеманничает и не играет. Я просто ей не интересен.
- Она слепая?..
- Нет, со зрением у нее все отлично. Но она прихрамывает и немного горбится.
На мгновение я опешила.
- Твоя избранница – хромая горбунья?!
- Мама, я повторю: она немного прихрамывает и чуть-чуть горбится. У нее от природы одно плечо выше другого. Но это совершенно не мешает ей быть самым чудесным и восхитительным созданием на свете.
Несколько секунд мы с сыном молча смотрели друг на друга. Потом Мечеслав вздохнул и продолжил:
- Ее зовут Катерина. Катенька, дочь нашего сокольничего. Из-за своих физических особенностей, она стесняется посещать княжеские гуляния – девицам там положено танцевать, а ей это сделать очень непросто. К тому же, Катя наверняка себя неловко чувствует среди прочих расфуфыренных красавиц, хотя ни одна из них и мизинчика ее не стоит. Однако год назад в княжеском тереме был большой пир – праздновали рождение младшего княжича, а потому все чины должны были явиться туда со своими семьями. Вот Никифор Катеньку с собой и взял – деваться-то было некуда, - на губах сына появилась нежная улыбка. – Она за столом сидела тихонько. Вся такая хрупкая, белая, как Снегурочка. Я бы, может, ее и не заметил, но пошел с другими гостями плясать, да случайно голову в сторону повернул, и глазами с ее взглядом встретился. Знаешь, мама, меня в тот момент, будто в озеро окунули. Забыл, как дышать и как разговаривать, истуканом посреди горницы встал и пошевелиться не мог. Потом, конечно, подошел к ней, представился, завел разговор. Мама, какой же она оказалась умницей! Много книг умных прочла, а как здорово поддерживала беседу! На другой день я к ним в гости напросился, а меня там таким холодом окатили, что я потом вне себя был от злости. С тех пор целый год Никифоровы пороги обиваю и как тать за кустами его повозку караулю, чтоб на Снегурочку свою полюбоваться, если вдруг она в город по делам каким поедет. Я уж и сватался к ней, и в любви клялся, и подарками дорогими задаривал, а она холодна как лед. Говорит, в чувства мои не верит и смеяться над собой не позволит. Я, конечно, этому удивился, навел справки. Оказалось, приятельницы ее, курицы длиннокосые, напели ей, что, дескать, княжий воевода задумал шутку плохую пошутить – ее, калеку, охмурить да кинуть. И так она крепко в это поверила, что я никак обратное доказать не могу.
Что ж, у бедной девушки наверняка имеются серьезные комплексы по поводу своей внешности. В нашей реальности, к сожалению, на недостатки тела обращают гораздо больше внимания, чем на достоинства души.
- Хорошо, - кивнула я. – С тобой и предметом твоей страсти все понятно. А что требуется от меня?
Во взгляде Мечеслава появилась бешеная щемящая надежда.
- Мама, дай мне приворотного зелья.
В первую секунду мне показалось, что я ослышалась.
- Слава, - серьезно глядя сыну в глаза, сказала я, - ты дурак?
- Мама, я не шучу! Зелья нужно совсем немного, чтобы Катя просто могла мне довериться. А дальше уж все сделаю сам.
Что-то я не поняла. У нас в государстве появилась новая болезнь? Отчего это вдруг молодежь стала такая безмозглая? Сначала Никита, потом дракон, теперь Мечеслав…
- Никакого зелья я тебе не дам.
- Мама!
- Ты меня слышал? Нет. Категорически.
- Но почему?!
- Слава, ты сам колдун, а значит, должен понимать, что такое приворот, и чем он чреват.
- Мама, я дышать без нее не могу! Я ее из дома украду и силой заставлю брачную клятву принести!
- Точно, дурак.
- Как же ты не понимаешь!..
- Я все понимаю, - сказала, чуть повысив голос. – Пойми же и ты, бестолочь великовозрастная, - твоя несчастная Катерина наверняка всю жизнь себя уродом считала! И тут появляешься ты, весь такой прекрасный-распрекрасный. О любви поешь, да сватов засылаешь. Спрашивается: с чего бы, если другие мужчины от нее столько лет нос воротили? Девушка она умная, начитанная, мыслит, скорее всего, трезво и адекватно, а значит причину твоих приставаний не в чувствах будет искать, а в чем-нибудь другом. Конечно, ей легче поверить в то, что ты - подлец и просто хочешь за ее счет самоутвердиться.
- Мои намерения чисты. Я просто ее люблю. Эх… разбирался б я в травах, давно бы сам зелье сварил!
- А потом бы всю жизнь об этом жалел, - покачала я головой. – Мне ли тебе говорить, что девушек нужно другими способами добиваться?
- Не работают эти другие способы.
- Тогда, быть может, и не стоит искушать судьбу?
В глазах Мечеслава появилось недоумение.
- Что ты имеешь в виду?
- А ты не думал, сынок, что будет, если Катенька согласится стать твоей женой?
- Будет свадьба.
- А потом? Не забывай, мой хороший, что она – человек, а ты – нет. Что через несколько десятилетий жена твоя состарится и умрет, а ты еще как минимум лет триста будешь таким, как сейчас. А если во время вашего супружества тебя вдруг призовет отец? Жену-то придется оставить здесь, ей, человеческой женщине, в Навь путь будет закрыт. Да и вообще, согласится ли она выйти замуж, когда узнает, что ты маг? Или ты планировал всю жизнь от нее это скрывать?