— Раз она цела, то возможно стоит ее использовать и сегодня ночью, пока длится полнолуние, — с воодушевлением проговорил Рик.
Вот же редкостный мудак. Насколько первое впечатление обманчиво, ведь он вызвал во мне симпатию, а на деле оказался прихвастнем знахарки.
— Нет, не будем рисковать. Вдруг она вспомнить то, что происходило ночью. Тем более основная фаза была вчера, поэтому зверь может сегодня не показаться, если полностью удовлетворен. В итоге мы только подставимся.
— Вы заметили, какой у нее сносный вид. Он оказался очень бережен с Анной.
Моему возмущению не было предела. Видите ли, я слишком хорошо выгляжу для той, кого отдали на растерзание одичавшему оборотню. Меня как ягненочка отправили к зверю. Все же я ликовала, что они даже не представляют какую услугу мне оказали. Язык так и чесался просветить их на этот счет.
— Поэтому я считаю, что ее роль еще не закончилась, — продолжила говорить Марта, но ее голос все больше отдалялся. — Полагаю, она именно та, кто приручит зверя и подарит нам следующее поколение. После этого мы сможем избавится от нее так же, как от Энии, а зверь просто уйдет вслед за ней.
Я прижала ладонь ко рту, сдерживая крик. Развернувшись, я встретилась взглядом с Иремией. По пылающей яростью ауре догадываюсь, что со своим сверх слухом он прекрасно расслышал их разговор и готов был накинуться на них прямо сейчас. За спиной Марты не только целая деревня, но древние знания, которые долго удерживали его на поводке.
Мой бедный зверь.
Значит, вчера я правильно подумала, что пожар был не случайностью. Марта убила маму Иремии, а его отец просто не смог жить без своей пары. Меня наполнила боль из-за него — мальчика которого лишили самых близких людей. Ведомая этими чувствами и желанием удержать на месте, я бросилась в его объятия и тут же разрыдалась. Сильные руки обхватили меня. Голова мужчины зарылась в мои волосы. Он искал утешения.
— Мы разберемся с Мартой. Отомстим за твою маму. Она больше никого не будет использовать тебя ради своих ритуалов, — между всхлипами пообещала я, словно обладала силой сделать это.
— А-агния…
Губы коснулись моего виска. Затем он отстранился и его лицо оказалось напротив моего. Взгляд затуманился от слез. Я потянулась к нему. Прижалась ко рту. Желание утолить внутреннюю боль стало непреодолимым. Ощущение единства с ним усиливалось. Теперь нас соединяло не только желание. Нет, страдания мы тоже разделили. Если бы я могла описать свои чувства одним словом, я бы сказала, что связь, которая пролегла между нами.
Глупо и как-то наивно для девушки моего возраста после первой же ночи привязываться к мужчине, но разве Соня и Линнет не говорили, что именно так это работает. В этом суть истинной пары.
Вдруг Иремия поднял меня на руки, но понес не наверх, а обратно на кухню.
— Что? — слегка дезориентированная, я не понимала, почему мы вернулись сюда.
— Ты. Сначала ешь.
Он сел вместе со мной на руках на стул, позволяя мне через ткань полотенца ощутить его стояк. Знание того, насколько он желает меня дарило чувство эйфории. Я заерзала, за что получила тихий рык.
— Я же говорила, что люди так не делают! — отругала его, хотя черт возьми как же сексуально это звучало.
— Я. Не. Человек.
— Да, ты оборотень.
— Зверь.
— Нет, оборотень. Другая раса, но равноправная людям. Не монстр, — для усиления эффект убеждения я даже покачала головой.
По глазам прочитала его скептицизм.
— Ты вспомнишь, а затем поймешь — чудовище не ты, а эти люди.
— Ты пришла спасти меня?
Я открыла рот, но ответила правду:
— Нет, себя.
— Твой-й запах лучше.
— Что?
— Нет вони, — он утвердительно кивнул.
Я застыла. Даже не задумалась о том, что впервые с момента моей болезни я такая оживленная, наполненная энергией и мыслями о будущем, о борьбе с Мартой, о восстановлении душевного состояния Иремии, обо всем, кроме своей болезни. Однако мой организм уже знал то, чего еще не понимал разум — она ушла. И только что я получила подтверждением этом из уст моего спасителя.
Меня затрясло, так что мой оборотень испугался. Он крепче сжал меня в своих объятиях, а я могла только рыдать на его груди. Слезы — естественная реакция на избавление от самого большого страха. У меня получилось урвать счастливый билет. Была лишь вероятность один к ста на такой расклад в этой лотереи, а я вытащила главный приз. Неважно какие трудности нас ждали впереди. Я готова была столкнутся с ним, пройти все извилистые дорожки, но теперь я ни за что не отпущу его руки.
— Спасибо, спасибо, спасибо, — шептала в его грудь.
Думаю, он совсем не понимал за что я его благодарю, но в открытую сказать, что я его использовала не решалась. Однако в душе засел червячок, зудящий: «Чем ты лучше Марты? Ты такая же как она». До его слов моя совесть молчала, теперь, когда я получила желаемое, она вылезла из норки. Все же мы, люди, такие эгоистичные твари.
Я подняла голову, сквозь стену из слез посмотрела на своего оборотня.
— Его правда нет?
Зря я позволила ему увидеть мое зареванное лицо. Оборотень или нет, но он оставался мужчиной, а мужчины теряются перед женскими слезами. Вот и Иремия вдруг напрягся. В глазах появился испуг. Мое состояние привело его в тупик. Быстро начала вытирать щеки, но это мало чем помогло. Слишком много воды источали мои бездонные колодцы.
— Ответь, пожалуйста!
— Нет.
Чуть не застонала. Что нет?
— Если я воняла, то почему ты пришел за мной?
Вполне логический вопрос.
— Чувствовал. Даже так. Твой запах. Сладкий. Мой.
Его односоставные предложения звучали так сексуально, что вытесняли с головы дурацкие мысли.
— А сейчас?
— Очень сладкий. Хочу съесть.
Как у него так выходило воздействовать на меня, чтобы сразу с обрыва в карьер? И что я должна ответить на это заявление? Однако, как настоящий альфа-самец он решил все за меня.
— Устала. Есть. Спать.
Он потянулся к стоящим тарелка, отломал кусочек мясо и поднес к моему рту. Мне ничего не оставалось как подчиниться. Было что-то невероятно интимное в том, что он кормил меня. Это первый мой опыт и честно сказать, я была очарована. В его объятиях я чувствовала себя защищенной, необходимой, ценной. Я больше не одна.
Мне стало так спокойно, как не было давно. По крайней мере с момента, когда прозвучал приговор. Я просто позволила ему позаботиться обо мне. Когда в меня больше не лезло, он в пару присестов проглотил большие куски мяса, а затем поднялся вместе со мной и направился обратно наверх. От сытости накатилась сладкая сонливость. Глаза все чаще закрывались. Пару раз сильно зевнула. В итоге, когда меня положили на кроватку, я просто перевернулась на бок и начала засыпать. На последних мгновениях осознанности почувствовала, как меня притянули к горячему телу, поэтому с улыбкой уплыла в мир сновидений.
Глава 16
Я распахнула глаза, когда меня словно подбросило на кровати от пронзившего тело спазма внизу живота. Мое лоно пылало. Настолько горячее и влажное, что губки разошлись в стороны, покрытые обильным секретом. Кожа стала липкой от пота и зудела от малейшего прикосновения. Тяжело сглотнула. Мысли плавали словно в тумане. Дезориентированная после сна, я не сразу сообразила, где нахожусь. С кем.
Каждая клеточка тела болела. Особенно там, между ног. Меня лихорадило, но я не понимала причин своей болезни. Попыталась перевернуться на спину, потому что бок уже занемел, но наткнулась на твердую мужскую грудь. Она тяжело поднималась и опускалась. Я повернула голову и столкнулась с пылающим янтарным взглядом. Он обжигал своей неестественной красой. Иремия больше не казался потерянным мужчиной. Сейчас рядом со мной находился хищник, который смотрел на меня как на самую желанную добычу.
Губы вдруг пересохли. От нехватки воздуха грудную клетку сжало.
— Что это? Почему так больно?
— Луна. Подошло время.
— Чего?
Мозг плохо обрабатывал происходящее. Каждая его унция сосредоточилась на том, чтобы пережить агонию, которая завладела телом. Он толкнулся, демонстрируя то, к чему подошло время. Его твердая эрекция надавила на ноющее местечко. Я громко застонала, оттопыривая ягодицы чтобы сильнее вжаться в него.
— Спаривание! — Он снова зарычал, но теперь неприкрытое доминирование звучало в его голосе. Такое сексуальное. Дикое.
— Больно, — захныкала, невольно опуская руку к лону.
Мне казалось, я вижу, как пульсируют мышцы живота от накатывающих спазмов. Как ритмичный импульс охватил мою матку в глубоких, яростных сокращениях. Он схватил мою руку, не позволив ей достигнуть цели. Отвел в сторону.
— Мне плохо! — выкрикнула ему в лицо, выгибая спину и корчась, чтобы максимально прижаться к его органу своим естеством.
— Т-с-с. Моя!
Его рука, накрывшая мое лоно, заставила меня замереть. Протяжный стон вырвался из горла. Его касание чуть-чуть ослабило невероятную боль от потребности, словно мне дали мизерную дозу наркотика, чтобы ломка окончательно не убила.
— Мало. Еще.
Я повернула голову, желая прикоснуться к его телу губами. Мне нужно было попробовать его. Он рыкнул, но позволил мне это. Я прижалась к коже на груди, прикусила ее зубами, а затем лизнула след. Это возымело должный эффект. Мужские пальцы резко скользнули между моими опухшими складками, а затем он грубо ввел один палец внутрь моего тесного лона. Я дернулась. Несмотря на отчаянное желание, стенки были сильно воспаленными из-за таких изнурительных физических нагрузок. Боль от потребности сливалась с жжением, которое перекрывало ошеломляющее удовольствие. Взрывоопасный коктейль ярких ощущений, что заставлял меня все громче стонать и выгибаться.
Кто сказал, что мой зверь был одичавшим? Все же он мог не только брать, но и дарить удовольствие, хотя от первого сейчас я бы ни сколечко не отказалась. Я захныкала. Бедра пришли в движение, следуя за его рукой. Мне было мало. Слишком мало этой ласки.