– Неужели она так хороша?
– Я воевала под ее началом в Пурнии. Одна из тех колониальных войн, которые ведутся чужими руками. Керите сражалась на нашей стороне. Она – лучший полководец в мире, и, возможно, не только среди ныне живущих.
– Это знают все.
– Но мало кто пережил столкновение с ней, чтобы рассказать о ее силе, – возразила Джорфакс, и в ее голосе наконец проявились кое-какие эмоции. – Ее солдаты всегда лучше вооружены и обучены, получают больше денег. В бою они превосходят наших легионеров и к тому же безгранично преданы своему военачальнику. Ставри сглупил, решив сразиться с ней и грентцами в открытом бою.
– Вы говорили ему об этом?
Джорфакс вздрогнула:
– Нет.
– Хорошо, что вы не боитесь и не уважаете меня, иначе не потрудились бы предупредить. – Демир внимательно смотрел на гласдансершу. Он не боялся ее – по крайней мере, встречи с ней один на один. Но Тадеас не ошибся, почуяв в ней дикого зверя в наморднике. Одно неверное движение, и она взбесится. – У меня есть работа для вас и вашего подразделения. Керите обошла Ставри с фланга, ослепив его разведчиков. Я сделаю то же самое с ней. Наша новая тактика – отряды легкой кавалерии по двенадцать человек плюс один гласдансер в каждом.
– Вы спятили? – выпалила Джорфакс, забыв о субординации, и наконец развернулась к Демиру всем телом.
Демир продолжил – спокойно, как будто ничего не слышал:
– Гласдансеры без лишнего шума снимут разведчиков Керите. Конница понадобится лишь на тот случай, если какой-нибудь гласдансер не справится в одиночку.
– Нет, – отрезала Джорфакс. – Я не отдам такого приказа. Мои люди не станут его выполнять! Мы не разведчики, мы – гласдансеры и…
– Трусы? – небрежно бросил Демир.
Рука Джорфакс метнулась к короткому мечу на поясе, а лицо заледенело так, что в кабинете едва не потянуло сквозняком.
– Как вы смеете?!
– Ну еще одно слово, – подначил ее Демир, – и мы устроим маленькую магическую дуэль прямо сейчас. А может, вы наконец перестанете быть капризным придатком к артиллерии? И ты выведешь своих людей в поле? Что скажешь?
– Я…
Но Демир продолжил, не слушая ее ответа:
– Ты потеряла двадцать шесть гласдансеров в одном сражении, потому что Ставри решил, что ты сможешь противостоять превосходящим силам противника, и ты согласилась с ним. Я не буду играть в ту же игру. В ней слишком быстро проигрывают. Я хочу сначала лишить Керите глаз, и твои гласдансеры помогут мне в этом. Бесшумные убийцы. Разведчики даже не увидят, откуда им прилетело. А когда Керите ослепнет, я смогу делать с ней что захочу.
Джорфакс пристально смотрела на Демира, словно ища чего-то в его лице, а ее челюсть ходила ходуном так, словно она жевала табак. Наконец она сказала:
– Это полностью противоречит обычаям.
– Точно. Вот почему это сработает. Даже Керите ни разу не убеждала гласдансеров взять в свои нежные ручки грубые поводья.
– Ты, как никто другой, должен знать, как тяжело гласдансеру воевать верхом. Это почти так же сложно, как научиться стрелять на полном скаку. Требуются мастерство, сосредоточенность, практика. Ни у кого из моих подчиненных этого нет.
– В большом, беспорядочном сражении – да, трудно. Но я не посылаю вас против батальона. Ваша задача – снимать отдельных разведчиков, в крайнем случае – небольшие отряды. С такой задачей справится любой обученный военному делу гласдансер. Ты отдашь приказ или я отстраню тебя от командования и переберу всех твоих подчиненных поодиночке, пока не найду того, кто это сделает?
Если раньше Джорфакс молча кипела от злости, то теперь пришла в ярость. Это было видно по ее напряженному лицу – будто что-то рвалось изнутри наружу. Она сказала:
– Тебе не хватит власти.
– А давай спросим отца Ворсьена, хватит или нет. В его гильдии гласдансеров навалом. А вот других опытных генералов в Оссе пока нет.
– Опытных генералов? – повысила голос Джорфакс. – А не хочешь поговорить о том, что произошло после?..
– А ну, закрой рот, – вдруг сказал Тадеас, улыбнувшись, и добавил: – Пожалуйста. Никогда не рассуждай о том, чего не знаешь, а то ляпнешь что-нибудь и потом будешь жалеть.
Похоже, Тадеасу удалось уколоть Джорфакс так, как не сумел даже Демир. Полковник посмотрела на майора, и уголки ее рта дрогнули.
– Так вы на его стороне, майор Граппо?
– Да.
– Потому что вы родственники или есть другая причина?
– А ты как думаешь? – спросил Тадеас.
Казалось, между ними двумя проскочила искра, и Джорфакс резко кивнула:
– Я отдам приказ. Готовьте кавалеристов. Выступаем в течение часа. Надеюсь, вы намерены действовать быстро. Едва Керите поймет, что вы затеяли, как примет свои меры.
Полковник повернулась на каблуках и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
Демир перевел дух и взглянул на свои руки. Только теперь он понял, что все это время он крепко сжимал кусок скайгласа. Он даже не помнил, когда вытащил его из кармана.
– Что это было? – спросил он майора.
– Прошлой ночью я и мои люди спасали гласдансеров Джорфакс раза три, не меньше, – ответил Тадеас. – Их не зря прозвали стеклянными пушками. Под массированным огнем у них вроде как сбивается прицел, и тогда убить их становится легче легкого. – Он поджал губы. – А еще Джорфакс, по-моему, неровно дышит к моему Идриану.
Демир фыркнул:
– Ну еще бы! В Иностранном легионе наверняка нет женщины, которая не дышала бы к нему ровно.
– Ха, точно! Но знаешь, в одном Джорфакс права. Ты должен действовать быстро. Нельзя просто ослепить Керите и потом ничего не предпринять.
– Отлично, давай обсудим наши планы, – ответил Демир, стараясь придать своему голосу уверенность, которой он совсем не чувствовал. – Итак, что нам известно?
– А что мы собираемся делать?
Демир выглянул в окно, откуда был виден центральный двор. К форту галопом приближалась одинокая разведчица. Вот она перемахнула через ров и замахала страже. Во дворе она соскочила с коня и окликнула ближайшего солдата, попросив отвести ее к командующему.
– Похоже, – сказал Демир через плечо Тадеасу, – сейчас мы все узнаем. Прежде чем начать что-то делать, я должен знать, куда направится Керите. Сейчас она может быть занята чем угодно, но для следующего большого маневра у нее всего семь вариантов. Вот три наиболее вероятных: она атакует Харбортаун, чтобы отрезать нас от моря; она идет сюда, чтобы взять форт Брайс раньше, чем мы соберем силы; она поворачивает на юг и атакует форт Аламеда, чтобы захватить переправу через Тьен. Керите невероятно умна, но все-таки предсказуема. Я еще подростком прочитал о ней и ее победах все, что смог найти. И не просто прочитал, а буквально выучил наизусть. Я запомнил каждый ее ход в каждой ее кампании: не потому, что собирался когда-нибудь сразиться с ней, а из желания подражать ее стилю. Главный ее принцип – не останавливаться, не терять темпа, экономить время. Внезапность – вот один из залогов ее превосходства на поле боя.
Тадеас рассмеялся:
– Так ты поэтому решил разозлить Джорфакс, да? Вслепую Керите не сможет действовать внезапно, и ей придется либо замедлить наступление, либо идти к цели без надлежащей разведки.
– Именно.
– Это опасно, Демир. А если она вынудит нас к открытому бою, пока все наши гласдансеры отсутствуют?
– Тогда нам крышка. Но нам все равно крышка, так почему не рискнуть?
Тут кто-то отчаянно забарабанил в дверь. Только что прибывшая разведчица ворвалась в кабинет, не дожидаясь разрешения. Ее лицо и форма были в дорожной пыли, волосы потемнели и слиплись от пота. Она устало отдала честь:
– Сэр, я только что из лагеря грентцев в Медных холмах.
– Они ушли? – предположил Демир.
– Так точно, сэр. Лагерь пуст.
– Куда они направились?
– На юго-восток, сэр.
Демир обшарил кабинет Вессена, отыскал стандартные офицерские карты и зарылся в ту, на которой были изображены окрестности столицы. Мысленно он уже отбросил шесть возможных вариантов действий Керите и сосредоточился на ее новой цели: форте Аламеда и переправе через Тьен. Жестом велев разведчице ждать, Демир показал карту Тадеасу.
– Керите идет сюда, – сказал он, указывая на границу Оссы и Грента, туда, где в реку впадал приток и где стояла еще одна крепость-звезда. – Здесь ее встретят речные суда герцога, которые еще остались в городе, и она бросит объединенные силы на штурм Аламеды. Захватив крепость, она двинется вверх по реке и возьмет Гластаун, откуда рукой подать до района Ассамблеи.
Тадеас, казалось, постарел прямо на глазах.
– А мы что? Переместим оставшиеся у нас силы на ту сторону притока и попробуем помешать ей высадиться? – спросил он. – Железнорогие придут туда раньше ее и взорвут мосты, только выходить надо немедленно.
Этот ответный ход напрашивался сам собой, и потому Демира терзали сомнения. Керите без труда переправлялась через реки. Ее войска были слишком хорошо организованы и обучены, чтобы совершить глупость и попасть под огонь противника. То же самое можно было сказать о солдатах Грента, города-государства в дельте большой реки: всю свою жизнь в армии они только и делали, что упражнялись в наведении переправ через многочисленные протоки.
Нет, Керите возьмет крепость в клещи, высадив морской десант и пользуясь своим превосходством в артиллерии. Демир сунул руку в карман и начал перебирать лежавший там годглас. Волшебство каждого предмета мягко щекотало кончики пальцев, пока они не наткнулись на витглас. В первый раз Демир инстинктивно отдернул руку, потом заставил себя снова найти витглас. Но надеть его так и не смог, слишком уж мощным и ошеломляющим было бы его действие. А что, если вот так?.. Демир сжал кусочек стекла между пальцами настолько сильно, что магические вибрации проникли сквозь кожу. За левым ухом тут же возникла боль, которая поползла в мозг, туманя разум. В последние девять лет такое неизменно случалось с ним, когда он использовал витглас.
Не выпуская стекла, он все же заставил себя думать. Боль отупляла, но мысли все равно шевелились проворнее, чем без стекла, отзываясь на магию не только болью, но и чем-то более важным. Демир не стал задерживаться на этом, сосредоточился на предстоящей атаке Керите на форт Аламеда. Одной рукой сжимая витглас, он перебирал другой карты Вессена, пока не нашел ту, на которой Аламеда была изображена во всех подробностях. Несколько минут Демир не спускал глаз с карты, его мозг лихорадочно работал, голова раскалывалась от напряжения. Наконец Демир разжал пальцы. Только услышав свой вздох, сорвавшийся с губ, он понял, как ему было больно.