В общем, стоит Сенджу дать больше отдыха. Раздражительная слишком становится. Конечно, пока она держится, у нее нет гемофобии, игромании и склонности к алкоголизму, но доводить ее до этого тоже не стоит.
— Я хочу поделиться с вами своими догадками, чтобы вы поняли ход моих мыслей и помогли разобраться в вопросе до конца, — вздохнув, пояснил я. — Метка Стихии Тьмы — ее нельзя просто так создать. Хируко получил ее откуда-то. После чего ее отнял у него Данзо, а уже потом она попала в мои руки. И пока их не покинула.
— Значит, появилась новая, — пожал плечами Джирайя.
— Очевидно, это так. Но откуда? У меня было несколько лет, чтобы изучить метку Стихии Тьмы. Это сложная и уникальная структура. Хируко искренне считал ее Улучшенным Геномом. Много ли ты слышал о кеккей генкай Стихии Тьмы, Джирайя?
— Я? — задумался Жабий отшельник. — Да ничего, кроме слухов.
— Ага, аналогично, — согласился я с ним. — А много ли ты знаешь об организации, называющейся Кара?
— Гм. Это та группа знати, что ль? Ну, слышал про нее, — этому я был не удивлен, Джирайя в своих путешествиях всегда совал свой нос везде и всюду. — Но при чем тут…
Жабий отшельник, видимо, хотел спросить: «При чем тут Кара?», но этот момент его взгляд уперся в лоб Цунаде, и Джирайя сам оборвал себя на полуслове.
— Да ну, Орочи. Это же бред какой-то, — удивленно произнес он.
— Может, совпадение, а, может, и нет.
— Так, стоп. О чем вы, демоны вас задери?! — вспыльчиво поинтересовалась ничего не понимающая Цунаде.
— Символ Кары — ромб, — коротко ответил Джирайя.
— Уходящая корнями в древнюю эпоху времен Рикудо Сеннина печать Бьякуго выглядит, как ромб. И метка Стихии Тьмы тоже в виде ромба, — дополнительно пояснил я. — У Кохару была эта метка. Она была связана с Карой. И Кара при общении друг с другом шифрует даты, используя древний, еще времен Рикудо Сеннина, календарь. Уже слишком много странных совпадений.
— Кара — это же знать самозваная всякая, — неопределенно покрутив в воздухе рукой, заявил Джирайя. — Откуда у них техники? У них там и потомков самураев-то нет почти, одни чиновники и торговцы.
— Недавно в Стране Песка я встретился с группой шиноби, которая получала контрабанду из Страны Луны. Что-то очень дорогое, какое-то оборудование, — поделился я еще частью информации. — Они были достаточно сильными, справиться с ними было непросто. И среди них был один монах с печатью, напоминающей Бьякуго, на подбородке. Он был чудовищно силен, не знаю, каков был бы результат нашей битвы с ним. К счастью, он предпочел забрать то, за чем явился, и уйти. Опасный тип. Я даже подозревал, что у него и в самом деле есть Бьякуго и он черпает из нее силы, как наша Цунаде, но, похоже, это не совсем так. Недавно от Кедоин я узнал, что Кара, по всей видимости, пыталась вести торговлю окольными путями со Страной Луны. И тот монах мог быть членом Кары с меткой организации. Еще одно совпадение.
— Ну, то, что Кара может работать с шиноби — это вообще-то не странно, — потер подбородок Джирайя. — Деньги у них есть, а наемников в мире всегда в достатке.
— Давай-ка спрошу тебя немного о другом, Орочи, — подняла руку в останавливающем жесте Цунаде. — Эти все совпадения и загадки интересны, но просто так ты бы про них не вспоминал. К чему ты ведешь, Орочимару? Не виляй уже!
— Я не зря спрашивал про прошлое, — отступив от прозекторского стола и начав неспешно расхаживать из стороны в сторону, ответил я. — Только вот… Гм.
Может, это и паранойя, но болтать лишнего об Ооцуцуки Кагуе и всем, что с ней может быть связано, я никогда не решался. Нужно как-то аккуратнее подбирать слова сейчас.
— Я знаю, что в прошлом Рикудо Сеннин вел борьбу с неким могущественным существом. Темное прошлое этого мира полно страшных загадок, и я считаю, что не все они канули в Лету, — осторожно поведал я друзьям. — Может оказаться так, что чудовища прошлого вернутся к нам в настоящем. Эта Кара — слишком подозрительная организация. В ней есть люди, знающие о старом летосчислении. И она пронизывает все страны на материке. От Фуен, это дочь из самурайского рода в Стране Земли, которая выбрала служение мне, я знаю, что есть члены Кары и на севере. Так же удалось узнать о таковых в других странах.
— Я не занимался целенаправленно добычей информацией о них, но это ведь что-то вроде тайного религиозного общества? — задумчиво озвучил свои мысли Джирайя. — То, что они так расползлись широко, тогда не удивительно. Тебе ль об этом не знать? Да и про календарь можно найти объяснения.
— Возможно, ты прав, — помассировав едва видимую вертикальную морщинку в середине лба, с сомнением сказал я. — Я вам все рассказал как раз затем, чтобы понять, оправданы ли мои опасения.
— Не, раз у тебя есть подозрения, то проверить их все же стоит. Предлагаешь разузнать про Кару больше?
Я не спешил с ответом, озадаченно смахнув упавшую на лоб прядь. Если честно, сам не до конца понимаю, что меня толкает углубляться в эту тему. Да, Кара подозрительна, и тот монах еще более подозрителен. Но в будущем они себя не проявляли. Никак. Абсолютно. Нужно ли выделять на них ресурсы, вообще? Но что, если эта Кара связана как-то с Ооцуцуки? Кагуя — она же наверняка не одна такая инопланетянка красивая. Она же, кажется, кого-то опасалась и ждала нападения, не так ли?
Судя по легендам Узумаки, печать Бьякуго могла быть создана Рикудо Сеннином. В целом, в это можно поверить. Его метки Солнца и Луны, которые он оставил на руках реинкарнаций Индры и Асуры, в чем-то напоминают Бьякуго. И даже если Рикудо и в самом деле создатель Бьякуго, то он мог черпать знания о том, как составлять печать, из двух источников. У него было два учителя: Огама Сеннин и Кагуя Ооцуцуки. То есть эта печать могла прийти в этот мир вместе с Ооцуцуки. Тогда те, кто создает похожие на Бьякуго метки Стихии Тьмы и организация, использующая своим символом схожую фигуру, тоже могут быть связаны с Ооцуцуки.
Зыбкая теория. Если Кара связана с Ооцуцуки, но никак не фигурирует в известной мне истории и не используется Черным Зецу, то это расстраивает. Потому что не с другим ли Ооцуцуки она связана? И тот монах. Его аномальная сила и те черные стержни. Мне это совсем не нравится.
— Ну, что скажешь-то, Орочимару? — напомнила, что я тут не один, Цунаде, подойдя ближе к останкам Кохару и вновь проявив интерес к печати на ее руке.
— Я… — начал было говорить, но в этот момент получил большую волну информации, захлестнувшую меня с головой. — Подожди немного.
Один из клонов произвел синхронизацию. То есть просто уснул, но сделал он это как-то не вовремя. Чода. Что там у него произошло на соседнем континенте-то?..
Ого! Предсказание от Мироку про меня? Любопытно. Ее предсказания — это всегда пророчества о смерти, а я пока умирать не планировал. Нужно узнать подробнее, что там видела жрица, потому что Чода слишком поторопился с предупреждением и не успел выяснить всех подробностей.
— Похоже, мне пора покинуть Коноху на всякий случай, — нахмурившись, сообщил я, вновь поднимая взгляд на друзей. — Джирайя, Цунаде… Цунаде!
— А? — успела только недоуменно откликнуться Сенджу, когда позади нее над телом Утатане сформировалась черная, парящая в воздухе аномалия.
Через миг волна белых волос подхватила Цунаде, унося от непонятной субстанции. Девушка только и успела возмущенно ойкнуть. Но на том месте, где она только что находилась, из пола лаборатории торчал черный штырь. Мгновением позже — и Сенджу было бы больно.
— Цела? — коротко спросил Джирайя, когда Цунаде оказалась возле него.
— Да, — так же коротко ответила Сенджу. — Но какого…
— Осторожно! — выступив вперед и заслонив напарников, предупредил я их. — Он опасен.
Из черной аномалии, оказавшейся какой-то пространственно-временной техникой, появилась человеческая фигура. Свободное белое кимоно, несколько колец в ушах, голова выбрита, кроме полосы длинных волос от лба к затылку, где собраны в хвост, холодно-надменное выражение лица и метка в виде ромба на подбородке. Тот самый монах. Неожиданно.
— Кто это, Орочимару?
— Вот бы знать…
А еще лучше знать, чего ему здесь понадобилось. Похоже, монах появился из той самой печати. Цунаде как-то повлияла на структуру фуина, заставив того появиться? Черт! Ничего не понимаю! Какого ляда он здесь появился?! Печать была связана с ним? Мои догадки были верны? Но почему он появился? Не было же никаких предпосылок. Мне это совсем не нравится.
— Орочимару, — тем временем произнес пришелец, неспешно оглянувшись по сторонам. — Значит, так тебя зовут теперь. Я догадывался.
Интонации голоса были под стать внешнему виду: холодные, надменные, брезгливые даже. Неприятный такой тон. Но куда неприятнее сами слова. Что значит: «так теперь меня зовут»?
— Мы знакомы? — окинув монаха оценивающим взглядом, поинтересовался я.
— Ты не узнаёшь меня в этом ничтожном теле, — понятливо произнес незнакомец. — Хорошо. Значит, после перерождения ты еще не вернул себе все способности.
— Это не прямой ответ на мой вопрос, но да ладно, — испытывая смесь разочарования и облегчения, сказал я.
Если этот странный монах упомянул о каких-то способностях, значит, он не имел в виду мою прошлую жизнь. А я уж удивился, когда он заговорил про новое имя и, тем более, про перерождение. Если бы это был кто-то из знающих меня по прошлой жизни, то это… было бы немного стыдно. После того, что я натворил в этом мире, что бы подумали обо мне те, кто знал меня прежнего?
Да уж, лучше об этом не думать. Тем более это далеко не самый главный вопрос в текущей ситуации.
— Эй, Орочимару, мне почему-то совсем не нравится этот тип, — разминая пальцы, недовольно сообщила Цунаде.
— Ха… — шумно выдохнув, словно устав от вселенской глупости, незнакомец вновь окинул нас всех холодным взглядом. — Легендарная троица. Шиноби сами по себе досадливы, как насекомые, но вы трое будете проблемнее прочих, не так ли?
— Как знать. Может, и нет. Смотря ведь, зачем ты явился, — хмыкнув, ответил я.