— Не будем смущать хозяев излишне торопливым уходом, — решил я. — Не думаю, что Райкаге сможет устроить нам какой-нибудь сюрприз. Идем.
Не знаю, какие барьерные техники использовали самураи в своей крепости, и насколько они подняли уровень безопасности из-за встречи двух Каге и меня, поэтому рисковать не стоит. Хотя бы до выхода из крепости пройдемся в обычном темпе, а там уже можно будет использовать Шуншин и выйти из города по крышам. Сомневаюсь, что барьерные техники использовались в жилых кварталах. А вот городская стена должна быть защищена, так что ворот нам тоже не миновать, но в любом случае Райкаге не должен успеть скрыться.
— Рюджин-сама, позвольте мне задать вопрос, — после непродолжительного молчания нарушила тишину Малис, когда мы проходили через очередные ворота твердыни самураев.
— Про мой диалог с Цучикаге? — уточнил я, примерно догадываясь, что интересует мою спутницу.
— Да. Оноки старый лис, и смутить его сложно, иначе он не дожил бы до своих лет, — пояснила Ринха. — Но вам это удалось сделать лишь парой фраз.
— А ты все не сдаешься, — покосившись на Малис, заметил я. — Всякий раз один и тот же вопрос, хоть и разные слова. Как я вижу прошлое и будущее, да? А вариант объяснения, что я — это я, тебя не устраивает?
— Не сомневаюсь в вашем могуществе, Рюджин-сама, — склонила голову Ринха, — но вы сами учите разбираться в сути вещей и проверять любые догмы.
— Ладно… Почему бы и в самом деле не сказать? — хмыкнув, спросил я сам себя. — Понимаешь ли, Ринха-сан, наш мир — не единственный существующий. И я говорю сейчас не о посмертных мирах и не о других измерениях, а о параллельных вселенных. Если заглянуть в них, то можно найти ответы о нашем прошлом и будущем. Узнать, как Оноки спорил со своим дедом во время чистки монумента в Ивагакуре. Или узнать, как схватка с Мадарой отразилась на Цучикаге. Фактически, он сам мне о себе рассказал. Сам Оноки, только из иной вселенной.
Ну, почти сам. Только в пересказе от одного автора, но, наверное, не стоит углубляться в подробности.
— Кажется, в летописях клана есть заметки об этом, — неожиданно поддержал меня Котоширо. — У рода Ямори есть додзюцу сенган, позволяющее предвидеть будущее. Судя по описанию, оно действует по описанному Рюджин-самой принципу.
— Возможно, возможно, — не стал ничего отрицать я. — Кстати, Котоширо, сейчас ведь у рода Ямори глава Мироку? Наверное, она такая же упрямая, как и все Узумаки, но все же по-родственному попытайтесь предупредить ее, что отказ обучать ниндзюцу свою дочь — довольно глупая затея. Шион будет сильной, под стать главной ветви Узумаки. И до тех пор, пока она будет оставаться дочерью Мироку, обычной человеческой жизнью ей не жить. К тому же, ей не помешает немного дисциплины.
— Рюджин-сама… Насколько мне известно, у Мироку нет дочери, — осторожно напомнил Котоширо.
— Еще не родилась? — немного удивился я. — Мне почему-то казалось, что она постарше будет. Тогда как родится, так и нужно предупредить.
— Хорошо, Рюджин-сама, клан Шиин исполнит ваше желание, — после небольшой паузы услышал я ответ парня.
Ах да, Котоширо же у нас сейчас под прикрытием. Представляется членом клана Шиин, в котором из-за родства с Узумаки часто рождаются красноволосые шиноби с характерной чакрой.
— Не обязательно это делать клану Шиин, — намекнул я. — Можно отправить сообщение лично от Акичи. По-родственному.
— Понял, Рюджин-сама.
Вообще, с Ямори давно пора начать налаживать контакты. Этот Морьё, которого они держат запечатанным, кем бы он ни был, сильная сущность, которую можно попробовать использовать. Хотя стоит смотреть правде в лицо — я наверняка не единственный такой умный. Должна быть причина, почему Морьё в итоге оказался запечатан в храмах на другом континенте, а не в теле очередного джинчурики. Можно предположить, что Морьё запечатали до того, как это сделали с биджу, и раньше просто не было нужной технологии, но особых надежд на это возлагать не стоит.
Но об этом лучше подумать потом. Сейчас у меня есть более насущные проблемы.
— Встречаемся на месте нашей стоянки, — сказал я своим спутникам, когда мы оказались за воротами барбакана.
Рюджин-сама испарился без каких-либо побочных эффектов, вроде вспышек света или облака дыма. Его мастерство в Технике телесного мерцания позволяло исчезать из виду без привычных отвлекающих маневров. Котоширо только благодаря своей сенсорной технике мог отследить стремительное перемещение Орочимару, который сейчас уже спокойно выходил из города.
Без лишних слов Узумаки и Малис последовали за своим командиром. Сам Котоширо, хоть и считался одним из самых быстрых шиноби Отогакуре, так же одним рывком преодолеть расстояние до выхода из города не мог. Архитекторы Санро постарались, чтобы шиноби было очень неудобно быстро преодолеть жилые кварталы. Извилистые улицы и разные по высоте здания не позволяли делать длинные рывки с помощью Шуншина, если ниндзя не способен полноценно управлять своим перемещением во время Техники телесного мерцания, как Рюджин-сама.
Поэтому Котоширо решил подстроиться под темп Малис и достиг неприметной скалы, на которой их ожидал Орочимару-сама одновременно с ней.
— Ты готов, Котоширо? — спросил он, глядя горящими багрянцем глазами вдаль.
Узумаки благодаря Кагура Шинган догадался, за кем наблюдает Орочимару с помощью кецурьюгана. Райкаге по-прежнему двигался на юго-восток, примерно в направлении Страны Звука. И именно туда направлен взгляд багряных глаз.
— Скоро, Рюджин-сама, — сдержанно ответил Котоширо, сосредоточившись на своей сенсорной технике.
Прикрыв глаза, Узумаки ощутил множество огоньков вокруг себя. Чужая чакра искрами плавала в сером мире. За спиной, в городе, жались друг к другу мириады мерцающих звездочек. Редким потоком они текли по торговому тракту. Иногда огоньки чакры встречались в горах и лесах. Три из них далеко впереди — это Райкаге и его сопровождающие. В непосредственной близости от себя Котоширо тоже ощущал чужую чакру.
Малис ощущалась холодной и сосредоточенной, в ее энергии чувствовалась характерная для ирьенинов чакра, и мелькали искры Райтона и Дотона. Кажется, женщина была чем-то встревожена, хотя крепко держала себя в руках. В отличие от нее, чакра Орочимару казалась теплой и легкой, она парила в пустоте и текла рекой разноцветного огня. В ней не ощущалось настороженности, скорее легкая усталость и ленивое любопытство.
— Рюджин-сама, они приближаются к метке, — предупредил Котоширо.
— Хорошо, — качнув головой, ответил ему Орочимару.
Его чакра оставалась столь же спокойной. Ками ты или нет, но перед боем с Третьим Райкаге ты же должен хоть немного встревожиться, нет?
К этому времени огоньки чакры Эя и его спутников достигли условного места. Предварительно развеяв своего теневого клона в Отогакуре, подавая знак готовности штурмовой группе и узнавая, готова ли она к телепортации, Котоширо сосредоточился на полученной от Орочимару технике.
— Они на месте. Перемещаемся, Рюджин-сама, — напряженно сообщил Узумаки, и мир вокруг него озарило алое сияние.
Через мгновение город самураев оказался в десятках километров позади, а окружающий ландшафт претерпел кардинальные изменения. Вместо одинокой скалы Котоширо с Орочимару и Малис оказались на голой отмели недалеко от широкого ручья, текущего меж серых скал. На противоположном берегу высился поросший кривыми соснами каменистый склон, а на этом в полусотне метров от воды начинался густой бурелом. Галечная отмель, на которую переместился Котоширо, была единственной удобной тропой на несколько километров вокруг, именно поэтому сутками ранее Узумаки поставил здесь несколько дзюцушики для перемещения с помощью Хирайшин.
Несмотря на пророческие способности Орочимару, Котоширо пришлось порядком побегать по лесам, чтобы перекрыть все возможные пути возвращения Райкаге. И труды оказались не напрасны. Эй, Торой и Джей — вся тройка из Кумогакуре сейчас была в паре десятков метров перед ними.
— Что это значит, Орочимару? — грубо спросил Третий Райкаге, выступая вперед.
Котоширо же, наоборот, отступил назад, за спину Рюджина-самы, и, уже складывая ручные печати для следующей техники, почувствовал, как недобро сверкает чакра Третьего Райкаге. Энергия кипела внутри Эя, разрастаясь и подавляя своим могуществом. Сила этого монстра заставляла трепетать. И монстр этот был недоволен.
Сосредоточившись на своей задаче и стараясь не думать, что они сейчас собираются сделать, Котоширо завершил технику.
Хирайшин: Дорай!
Секундная слабость от извергнутой наружу чакры заставила Узумаки пошатнуться, но он быстро взял себя в руки и стремительно отпрыгнул назад, при приземлении ударив ладонями о гальку отмели. С приглушенным треском, напоминающим слабые раскаты грома, вокруг Орочимару и Райкаге начали мелькать алые вспышки, оставляя после себя шиноби Отогакуре. В тот же миг в воздухе раздался тяжелый звон металлических звеньев — десятки сияющих расплавленным золотом цепей взвились в воздух, образуя наиболее крепкий, из возможных для шиноби Отогакуре, барьеров. Конго Фуса клана Узумаки не могли создать кеккай ниндзюцу, сравнимое с Шисеки Йоджин, но он был мощнее Шиши Энджин.
Помимо красноволосых Узумаки с цепями чакры, Котоширо перенес также и иных шиноби. Десяток из них не сводил с Райкаге горящих багрянцем глаз, точно таких же, как и у Орочимару. Еще пятеро, ощерившись белоснежными костями, хищно ухмылялись, наблюдая за шиноби Кумо.
Котоширо выпрямился, переводя дух. Дело сделано. Отступить уже, наверное, не получится.
— Узумаки, Чиноике, Кагуя… Что за парад недобитков? — презрительно процедил Эй, медленно обведя взглядом окруживших его шиноби.
— Недобитки? — с иронией переспросил Орочимару, сделав шаг навстречу Райкаге. — Третье из незыблемых правил Рюджинкьё — вежливость. Даже тот, кого ты считаешь врагом, достоин вежливого слова, Райкаге-доно.