Хотя и у Момочи были некоторые проблемы в этом путешествии. Стоя у руля, он со смешанными чувствами косился на привалившегося к борту Кёду и прикорнувшую на его плече Мей. Эта картина вызывала в Забузе раздражение, удивление, злость, зависть и отчаяние. Как эти двое… Нет, даже трое! Китеки ведь тоже из их выпуска. Футо тоже в их компанию липнет, но он старше. Может, они все на курс старше? Тогда как они все выжили и смогли сохранить дружбу?! Они должны были выпуститься из Академии раньше Забузы, они должны были убить друг друга! Почему они смогли выжить все вчетвером, а он только и смог, что сохранить свою жизнь и выместить злобу на однокурсниках, убив всех?
У всех генинов не было времени поговорить друг с другом, они встретились все вместе только перед самым отбытием в Страну Горячих источников, а в походе было слишком много работы, чтобы успеть познакомиться поближе. Да и тема экзамена… Если ее поднимет Забуза, то он наверняка получит не только ответы, но и вопросы к себе. Отвечать на них у него не было желания. Никакого.
— Чего волком смотришь по сторонам, Забуза? — лениво поинтересовался развалившийся у противоположного борта Кёде, возле кофель-нагеля и висящей на нем бухты фала.
— Ветер меняется, — мрачно пробормотал Момочи, объясняя свое плохое настроение.
И не слишком покривил душой. Направление ветра его тоже волновало. «Уранами» уже некоторое время шел крутым бакштагом правого борта, но уже минут десять как курс сменился на галфвинд — ветер почти строго перпендикулярный движению корабля. Если все так и дальше пойдет, то он унесет джонки дальше Скважины — в остров Замка. Значит, придется идти в бейдевинд, то есть почти против ветра. А это лавирование, существенное удлинение пути и повышение шансов встретиться с кораблями Кумо, если они здесь вообще есть.
— Слушай, Забуза, ты за рулем, как влитой, — с нотками благодушия заметил Кисаме. — Обычно люди, которые проходят последний экзамен в Академии, не умеют ничего, кроме как убивать. Не ожидал такого от тебя. Тем более от тебя.
— Так получилось, — пожал плечами Момочи.
— У всех бы так получалось, — хищно оскалившись, сказал Хошигаки, но быстро поправился: — Хотя нет, так лучше не надо. Всех-то зачем было убивать? Парочки особо доставучих хватило бы.
— Это было весело, — растянул губы в кривой улыбке Забуза.
Это была не совсем та тема, о которой он хотел говорить. Он хотел говорить не о своем экзамене.
— Убивать совсем не весело, — мрачно кутаясь в прорезиненную холстину от дождя и укрывая ею же Мей, вставил свое слово Кёда.
— Ха! Чего это?! — с вызовом спросил Забуза, свирепо глянув на Юки. — Как ты вообще здесь оказался тогда, а не на экзамене сдох?
— Если я умру, то лучше от этого не станет, — хмыкнув, ответил парень.
— Слышь, Кёда, ты, кстати, когда экзамен проходил? — задал мучающий его давно вопрос Момочи. — Да я вообще не помню тебя в Академии. И Мей твою тоже с Китеки, хотя мы одного возраста.
Странно посмотрев на Забузу, шиноби из клана Юки, тихо фыркнув, пренебрежительно ответил:
— Мы вообще не учились в Академии.
— В смысле? — даже Кисаме удивился такому ответу.
— Юки, Теруми, Чимаки и Футо — думаешь мы с такими фамилиями могли попасть туда? — снисходительно поинтересовался Кёда. — Мы не Хозуки из касты Основателей, не Момочи из Принятых, и даже не Бива из Покоренных. Мы из семей с кеккей генкай. Это сейчас вы этому не удивляетесь, а в Кири нас еще года два назад убили бы или поймали и продали организаторам боев. Хотя Юки пытались как-то выжить в низшей касте, но проще оказалось сбежать.
— Хе, резонно, — с усмешкой согласился Кисаме. — И как, в самом-то деле, вы здесь оказались тогда?
— Мизукаге и дайме объявили амнистию, и начался набор шиноби с улучшенными геномами в Киригакуре, — ровным тоном поведал Кёда. — Чтобы стать киринином, всего-то нужно было пройти испытание. Что-то вроде вашего экзамена или гладиаторских боев. Из около сотни желающих в живых осталось не больше десятка. Тех, кто был на что-то способен, кого обучали родители в тайне, или кто смог сбежать от организаторов боев раньше.
— Бежали от одних боев, чтоб попасть в другие, — иронично прокомментировал Кисаме, закинув руки за голову и подняв лицо к хмурому небу, — такой себе обмен.
— Шанс стать шиноби для многих стоил того, — безразлично сказал Кёда. — А для тех, кто раньше жил как крыса, боялся даже чакру свою показать и вообще мечтал забыть о причастности к шиноби, это была единственная возможность стать хоть кем-то в Кири. Никто из Юки не пожелал возвращаться в Кири, чтобы стать снова Покоренными. Уж лучше умереть.
— Значит, ты свой шанс не пропустил, — с улыбкой на лице заметил Кисаме. — А вот других Юки я в деревне не припоминаю.
— Их и нет уже.
— Понятно…
На какое-то время разговоры на юте заглохли. Сангецу, которая могла бы разрядить обстановку, была на баке, а на корме генины предпочли пока подумать о своем в тишине. Вот только продлилась она недолго.
— Корабль справа по курсу! — крикнул с верхушки грот-мачты оинин.
Через мгновение со следующей за «Уранами» пары кораблей раздались короткие свистки, а затем оттуда продублировали флажками предупреждение Кушимару.
— Кого нелегкая принесла? — раздраженно и напряженно рявкнул капитан, оборачиваясь в указанную сторону.
Похоже, его сенсорные техники были не так хороши, как у оинина. Скорее всего, Кушимару обнаружил чакру, а Хозуки использовал другие методы. Все-таки первый всю жизнь занимался поиском живых и не очень жертв, а второму чаще приходилось обнаруживать рифы во время непогоды.
— Несколько групп шиноби. Сильная, — сосредоточенно ответил Курираре, сложив несколько ручных печатей и прислушиваясь к своим ощущениям. — Они идут бейдевиндом, лавируют, но приближаются к нам.
— Чтоб их ёкаи сожрали! — от души выругался Хозуки. — Может совпадение… На парусах! Ветер! Икада, дублируй другим. Попробуем оторваться!
— Сомневаюсь я, что их сенсоры хуже наших, — мрачно прокомментировал Кошимару, спрыгнув на палубу.
Как раз вовремя, чтобы не попасть под порыв ветра, направленного в паруса Кёдой. Естественно, у генина не было достаточно чакры, чтобы создать технику Футона, способную увести корабль. Но у Кёды Юки был кеккей генкай, дающий ему лучший контроль над Стихиями Ветра и Воды. Ладони парня задвигались, складывая ручные печати, пока не остановились на Птице. Из его тела вырвался совсем небольшой поток силы, легкое дуновение воздуха распространилось в стороны, быстро сливаясь с уже дующими порывами ветра природного происхождения и меняя их направление. В одно мгновение движение в галфвинд сменилось на фордевинд, подхватив попутный ветер, «Уранами» пошел гораздо резвее.
— Да пусть сенсоры у них лучше, но нам главное до Скважины раньше них добраться! Лево руля! Курс востоко-юго-восток!
— Есть лево руля!
Но не успела джонка пройти по новому курсу и пары минут, как Курираре встревоженно предупредил:
— На траверзе левого борта еще группа шиноби! Километра три! Идут на сближение! И на юго-востоке!.. Три группы! В пяти километрах! Идут встречными курсами!
— Как?! — не веря словам оинина, воскликнул Хозуки. — У них не может быть настолько хороших сенсоров, чтобы нас засекли сразу все эти корабли и взяли в окружение!
— Значит, не повезло, — флегматично ответил Кушимару, проверяя, насколько легко выходит меч из ножен, — или у них есть связь. Неважно!
— Неважно, — уже спокойно согласился Мугецу и начал выпытывать у оинина подробности о численности вражеских шиноби, скорости их судов, характеру движения.
Выходило, что в каждой группе было от пяти до десяти шиноби, шли они по-разному: часть прямыми курсами, часть лавируя. Вряд ли у Кумо есть специалисты, способные направить ветер в паруса, такому не учат нигде, кроме Кири, значит, кто-то идет на пароходе. Последнее и плохо, и хорошо одновременно. Пароходу ветер не нужен, но движется он на дорогом древесном угле или торфяном коксе, запас хода может быть ограничен. А может и увеличен, если котел будет нагревать шиноби. Но в любом случае на судне должен быть экипаж, помимо шиноби, с которым расправиться можно будет быстро.
Все это Забуза подслушал, пока капитаны перекрикивались на сблизившихся джонках, планируя свои действия дальше. Они занимались этим минут десять, пытаясь понять, как поступят шиноби из Кумо, и продумывая свои маневры. Спустя это время корабли вновь перестроились, но уже не в походный ордер, а клином. Кёде и прочим было приказано прекратить направлять ветер и экономить чакру.
— Значит, боя не избежать, — тихо подытожил Забуза, когда «Уранами» снова погрузился в напряженную тишину.
Мугецу, похоже, и в самом деле решил, что уйти от Кумо не получится. Максимум, чего он хотел добиться своими маневрами — это оторваться от преследующих и движущихся параллельно кораблей, чтобы не столкнуться сразу с пятью группами шиноби Облака. И это у него получилось. Когда сквозь серую дымку дождя проступили силуэты двух пузатых галеонов и приплюснутого пароходофрегата, другие два корабля Облака группу джонок Кири догнать еще не успели.
— На фалах! — как только впереди начали проявляться вражеские суда, закричал капитан под аккомпанемент трелей боцманского свистка. — Паруса долой! Ороши! Ураган по площади!
Пронзительный звук свистка и рев капитана подстегнули команду. Когда нервно переминающиеся у нагелей Кисаме и Хакамадаре поспешно начали травить фалы, убирая паруса, джонки продолжали двигаться по инерции, разрезая носом небольшие волны. Забуза сосредоточенно наблюдал за вражескими кораблями, ожидая их приближения. Мысли бешено бились в голове Момочи, в душе росло чувство липкого страха. Ноги мальчишки пружинисто стояли на палубе, готовые унести его с траектории возможной атаки. Держа одну руку на румпеле, Забуза нервно покручивал в другой кунай, не зная, что может потребоваться раньше: рулить или убивать.
Или умирать?!