А ведь выплавка чугуна и стали в больших масштабах — это веский повод в глазах кого-то вроде Данзо для новой войны. Спровоцировать конфликт, пока Страна Земли не наделала себе кучу оружия и не развила свою экономику. Если верить моим знаниям из прошлого мира, что-то подобное Корень и должен бы сотворить. И, если говорить откровенно, то мне конкуренты в будущем производстве стали тоже не нужны. По крайней мере, пока технология восстановления железа из оксидов водородом не достигнет промышленного уровня.
Ужин и беседа с ойран давно закончились, мы с Акицу, которая, естественно, все еще была в облике мужчины-купца, отмокали в бане. Здесь купальня была стилизована под естественные горячие источники, судя по запаху от воды, она даже была минеральная, только вот не геотермальная. Да и ладно, какая вода в бане мне без разницы. Вот прибрежные воды Страны Горячих Источников, острова Водоворота, Страны Чая и даже Страны Огня мне бы были очень кстати. Пора задуматься о расширении водородных ферм, вот только ближайшие и наиболее удобные для них воды сейчас все в центре внимания Великих держав.
В банях, как и в главном зале борделя, для каждой группы посетителей имелись индивидуальные помещения, поэтому была возможность отдохнуть спокойно. Вот только само понятие борделя предполагает отдых весьма специфический, потому вскоре наше с Акицу уединение было нарушено.
Тихий шелест занавесей, набранных из стеклянных бусин и звуки босых ног о керамические плитки полы привлекли мое внимание еще прежде, чем гостья ласково произнесла:
— Дорогие гости, позвольте этой ничтожной скрасить ваш вечер.
Мне стоило некоторого усилия сохранить на лице спокойное выражение. Хотелось как минимум поморщиться, так как скрашивать наш вечер отправили девчонку, которой я на взгляд не дал бы больше шестнадцати лет. Черноволосая, коротко подстриженная, лицо чистое, но под глазами виднеются мешки, видимо, от усталости. Большая часть тела скрыта полотенцем, но видно, что фигура подтянутая, хотя откормить бы нашу гостью немного не помешало. Но больше всего меня поразил не внешний вид девушки, а странный контраст от ее соблазнительной позы, легкой улыбки на лице и томных глаз с волной излучаемых ею эмоций.
Я только недавно начал разбираться в способности Курамы ощущать эмоции, и все еще до конца не понимал, как он это делает. Но сейчас я, кажется, ощутил чужие чувства так же, как и Кьюби. И, к сожалению, это была не ненависть, а глубокое отчаяние. С теми, кто меня ненавидит я как-то больше привык дело иметь, чем с девушками, находящимися в депрессии и тщательно это скрывающими.
— Мы такое заказывали? — вскинув бровь, обратился я к Акицу.
— Ну… — старательно отводя взгляд, протянула Фума. — Я подумал, что раз уж мы здесь, то почему бы и нет. Только расценки у них такие, что я взял только одну. На пробу.
Эта мелкая зараза! Хотя, не закажи мы таких услуг, то это выглядело бы странно.
Снова взглянув на пришедшую девушку, я заметил, что улыбка на ее лице стала какой-то неестественной, а ее эмоции стали еще более мрачными. Вряд ли она так рассторена тем, что не приглянулась мне. Скорее ее ждут проблемы от начальства за то, что не смогла ублажить клиентов.
— Присоединяйся, — указав на свободное место в просторной каменной чаше, наполненной горячей водой, предложил я, — отдохни. Тебе это, похоже, не помешает.
— Благодарю, господин, — снова ожила улыбка на лице ойран.
Выгонять ее будет сейчас не слишком культурно, да и интересно, с чего бы я ощущал так хорошо ее эмоции. Пока ойран шла к нам, я прикрыл глаза и, активировав кецурьюган, осмотрел ее. Если эта девчонка не использует какую-то технику маскировки, вроде той, которая сейчас на Акицу, то она не шиноби. Хотя система меридиан достаточно развита, что не характерно для обычных людей, но она явно не испытывает нагрузок, связанных с контролем чакры. Вообще, похоже, что девушка испытала на себе воздействие яда или пережила сильную болезнь, приведшую к разрушению части каналов и нарушению циркуляции энергии, из-за чего чакрой пользоваться эта ойран не могла. Плюс, на ней было какое-то джуиндзюцу, запечатывающее последние крохи умений и, наверно, способное брать контроль над ее телом. Что-то вроде проклятой печати марионетки.
Плененная куноичи? Или кто-то из местных, которой не повезло с родственниками? Кецурьюган на такие вопросы ответов не дает.
— Как тебя зовут? — интересуюсь у девушки, которая, видимо, не совсем понимала, как себя с нами вести и, погружаясь в горячую воду купели, выглядела скованной.
— Фуен, господин.
— Неудачливая невеста? — быстро предположила значение имени Акицу.
— Нет, — с немного неестественной вежливой улыбкой, ответила ойран. — Мое имя означает «приходить на помощь».
— Красивое имя.
— Да и сама ты очень ничего, — оценивающим взглядом окинув фигуру девушки, признала Акицу.
Ойран так и не рассталась с полотенцем, но, намокнув, оно пристало к телу, очертив подтянутую фигуру девушки. Симпатичная, не спорю, но, к счастью, я давно научился подавлять свою похоть, которая пришла с генами Сенджу и Узумаки. У меня получается держать себя в руках, если женщина сама не влюблена в меня по уши, чего от проститутки ожидать не стоит. Техники, позволяющие ощущать чужие мысли и считывать эмоции у меня работают почти все время, так что отслеживать настроение заинтересованных во мне особ я умею. И стараюсь их по возможности избегать, мне хватает проблем с уже имеющимися в моей жизни женщинами.
Однако техники техниками, но вот от Акицу, например, поток эмоций ощущается вполне стандартно. Приходится напрягаться, чтобы понять настроение Фума. Она сейчас веселится и получает удовольствие от своего образа. Но эмоции Фуен ощущаются слишком явно. В чем может быть причина? Сильная депрессия?
— Эх, я так и знал, что в компании Тацумы не получится нормально отдохнуть, — тем временем продолжала развлекаться Акицу. — Ну, раз так, то, может, стихами разнообразишь наше купание?
— Я… Простите, господин, я не сильна в поэзии, — повинилась девушка.
— Тогда, может, песню?
— Прошу прощения, но вряд ли мое пение сможет обрадовать господ.
— Музыка?
— Я умею играть только на флейте…
— Но у тебя ее с собой нет, я правильно понимаю?
— У меня нет, но у вас она точно есть и я ее вижу…
— Ага, понятно, — уже чуть не смеясь произнесла Акицу. — А из бонсай ты, наверно, тоже умеешь выращивать только корень Ян, а икебану составляешь из стеблей Инь?
В следующую минуту или две мне тоже кое-что стало понятно. Акицу Фума на самом деле та еще пошлячка. Эти две девчонки, кажется, могли бесконечно перебирать эвфемизмы для всяких видов сексуальных утех. И где-то на «отворении алых врат» мне выслушивать их надоело.
— Похоже, вам двоим весело, поэтому не буду мешать, — выбираясь из горячей ванны, пробормотал я. — Желаю только не переходить от слов к делу.
Предостережение было лишним, уверен, Акицу не из тех девушек, которые интересуются девушками. Хотя эта Фуен достаточно интересна, чтобы потратить на нее несколько минут своего времени. Можно было бы попробовать допросить ее лично о возможных причинах моей чрезмерной чувствительности к ее эмоциональному состоянию, но на девушке уже имелось незнакомое джуиндзюцу. Пусть я представляю общий принцип построения проклятой печати, но так с наскоку полностью ее расшифровать не могу, поэтому рисковать и использовать опасные техники поверх уже имеющейся не стану. В борделе и так есть более пригодные цели для получения информации.
Уже из комнат, которые выделили мне и моим сопровождающим, я отправил на поиски жертвы небольшую белую змейку, прячущуюся в тенях и щелях здания. Нацелена она была не на работниц борделя, а на проживающих прямо здесь же государственных служащих, занимающихся учетом ойран и всей связанной с ними бухгалтерией. Раз уж у нас здесь целая академия проституток, то по всем традициям Страны Земли здесь же должны иметься чиновники, ведущие документацию по ним. Ойран — это ценное имущество, которое нельзя оставлять без внимания.
Бюрократия все-таки замечательная вещь. Найти свиток с информацией о Фуен удалось примерно за час. И пусть там описана не вся ее жизнь, но по тому, что имеется, можно догадаться о многом.
Дочь самурая из разоренного рода, отец погиб, продана матерью в академию ойран. Денег от продажи семья получила слишком мало, чтобы покрыть текущие долги, ждать, пока Фуен выучится и пройдет обряд взросления, мизуаге, было слишком долго. За мизуаге, лишение девственности обученной ойран, платили много, за лишение девственности ученицы — платили гораздо меньше, но она могла начать работать и отправлять деньги семье без долгого обучения. В общем, Фуен помогала родным, приняв самую низшую ступень среди местных проституток, потеряв все и так не самые радужные перспективы. Печальная история, но не самая редкая в этом мире. И еще она не дает никаких пояснений, почему эмоции Фуен я чувствую более, чем хорошо. Единственная наша связь с ней — это ее возможная вера в Инари. По крайней мере, она посещает небольшое святилище, установленное торговцами с юга для самих себя.
А раз я сам сейчас торговец с юга, то решил я в то святилище заглянуть. Как раз Акицу ввалилась в комнату, и именно в это время, после выполнения очередного заказа, Фуен обычно уделяет общению с Инари.
Здесь она и была. Уже в не рабочей своей форме одежды — в немного застиранном теплом синем кимоно. Святилище представляло из себя небольшую стелу в метр высотой, установленную недалеко от дороги при въезде в Мимату. Естественно, никаких крыш и стен нет, зато в наличии снег и ветер — видно, Рюджинкё здесь не самое распространенное учение.
Какое-то время я понаблюдал, как в опустившейся темноте, подсвечивая себе только закрытым фонарем, девушка отряхивала стелу рукавами кимоно и озябшими руками расчищает ровный каменный булыжник, на который, по всей видимости, должны выкладываться ритуальные пожертвования. Там уже имелось несколько мешочков с рисом и завернутых в бумагу рисовых пирожков. Теперь добавился еще один.