Кругом было тихо. Ему казалось, что он приближается к гладкой непроницаемой стене. Вытянутой вперед левой рукой он ощупывал пространство перед собой, инстинкт слепца подсказывал ему, что стена находится в метре-другом от него. Предчувствие превращалось в уверенность: перед ним стена, возведенная ими. За ней готовят они свою смертоносную атаку. Еще шаг. Он ощутил стену кончиками пальцев.
В этот момент что-то изменилось, он ощутил дуновение воздуха и вместе с ним гнусную вонь. Существа открыли ему и ждут.
Под ногами был гладкий пол. Он перешагнул границу, отделяющую человеческий мир от мира Существ.
В тишине он сделал еще два шага. В лицо повеяло странным жаром, сильным, но не обжигающим. Он понял, в чем дело. Они устремили на него взгляды, впились глазами в его лицо. Для того они и открыли ему, чтобы немедленно превратить в своего союзника. Он проверил глушитель: иначе выстрелы притупят слух.
Слева что-то скрипнуло. «Это стул», — сообразил он и нажал спусковой крючок. Дум-дум-дум… — прозвучали выстрелы. Глухой звук падения. Один из них? Несомненно. Сердце у него подскочило от радости, но он тут же возненавидел себя за это. Он орудие убийства? Нет, он просто антибиотик, ликвидирующий заразную болезнь. Чувствует ли пенициллин угрызения совести?
Он понял, что до этой самой минуты тешил себя неясными надеждами, будто эта встреча — просто недоразумение. Теперь все надежды рухнули. От жара, который он ощущал на веках слепых глаз, у него слегка закружилась голова. Но он превосходно знает план седьмого этажа, помнит расположение кресел, мониторов. Дум-дум-дум… — снова и снова, он быстро перезарядил карабин.
Существа уже поняли, какая опасность грозит им. Мартин мог бы поклясться, что пять раз попал в цель. Оставались двое.
Быстрые шаги, топот, порыв ветра. Мартин стреляет, но промахивается. Существо совсем близко. Мартин падает на колени, снова нажимает на курок. Тяжелое тело медленно валится на него, он откатывается назад. Дум-дум… Какая ужасная вонь! Выворачивает от отвращения! Еще одно нажатие курка. Тяжелое тело цепенеет, становится легче, слышится шорох сыплющейся из разорванного мешка муки. Мартин ощущает пространство вокруг себя. Он лежит в куче сухой пыли. Без усилия встает. Это, значит, был шестой. Где-то во тьме его слепоты скрывается седьмой, последний враг. Он прикрылся тишиной и неподвижностью, поняв, в чем его спасение. Пока он не пошевельнется, Мартину не узнать, где он. Хочется кричать от отчаяния: он ощущает присутствие врага, но не может определить, где он. А он где-то рядом. Мартин чувствует гнусный запах, к которому, впрочем, он уже успел привыкнуть. Сердце успокоилось, желудок не выворачивает. Кровь шумит в ушах. Есть ли кровь у Существ? Вряд ли, ведь после смерти они рассыпаются в прах, превращаются в кучку сухой пыли. Существа не люди, нет!
Мартин стоит с оружием в руках и медленно поворачивает голову из стороны в сторону. Словно радар. Левой рукой он прикасается к горячим векам. Существо вглядывается в него изо всех сил. А что, если… Существо подарит ему зрение? Эта мысль коварно набросилась на него, словно рысь на спину охотника. У него подломились колени. Возможно ли это? Врачи оказались бессильны, но Существа — не врачи.
Он слышит шорох. Слева? Конечно, слева. Там пульт управления. Седьмое Существо сидит у пульта. Но где именно? Мартин умеет ждать. И этим должен владеть слепой.
Дум-дум-дум… — он стреляет наверняка.
Слепой бросается вперед, успевая поймать падающее тело. Секунду спустя между пальцами Мартина сыплется прах.
Это седьмой. Последний.
Мартин садится на пол, кладет возле себя карабин. Прислушивается. На всем этаже не осталось ни одной живой души, кроме него, Мартина, выигравшего эту страшную войну потому, что другая война лишила глаз его отца.
Нелепо!
Но… что это?! Мартин поднимает голову. Какой-то шепот доносится до его слуха. Будто ветерок перебирает листву молодых березок, будто ручеек журчит по камням, лепечет ребенок, мурлычет кошка, трамвай поскрипывает на поворотах. Какой-то недотепа поставил магнитофонную пленку обратной стороной. Тюлилихум ааухум — что означают эти странные звуки? Да что над этим сейчас ломать голову. Он выполнил задание. Пусть теперь сюда придут зрячие.
Идите сюда, люди, заразы больше нет, поставим памятный чумной столб в честь победы, как делали когда-то в старину, когда кончался мор. Мартин встал и тяжело пошел к выходу. Странная музыка звучит за спиной: тюлилихум ааухум… Он достиг выхода. Тут была гладкая, непроницаемая стена. Испуг парализовал Мартина, но он тотчас понял, в чем дело. Когда он вошел, Существа вновь замкнули свой оборонительный вал.
Ну и что? Они уже доиграли свою смертельную игру! Пусть они захлопнули за ним ловушку, но сами-то превратились в семь жалких кучек праха!
Он снял заплечный мешок и стал лихорадочно рыться в нем. Гранаты. Они уже ни к чему. А вот и то, что он ищет: рация. Он ощупал ее и нажал кнопку.
— Мартин, — ликовал полковник Яролимек. — Ты жив?
Мартин поборол волнение и прошептал:
— Жив… все кончено. Приходите… скорее.
Послышались лязгающие звуки. Техники поднимают кабину лифта. Вот-вот здесь появятся люди.
Тюлилихум ааухум… Странная музыка продолжает звучать.
Они уже здесь, люди, его братья! Он слышит их голоса.
— Вижу тебя, Мартин, но пробиться к тебе пока невозможно! — кричит полковник Яролимек.
— Здесь какое-то препятствие! — отвечает Мартин.
— Не теряй мужества, мы пробьем эту стену и освободим тебя!
Тюлилихум ааухум. Что бы это значило?
«Хотелось бы мне знать, чем они заняты там, внизу», — что-то в этом роде говорил полковник, когда они ехали сюда. «Их оружие — генетический код, — рассказывал он Мартину при первой встрече. — С помощью органов зрения они проникают в нервную систему. Достаточно, чтобы одна клетка человеческого организма получила „инструкцию“. Она перестроит соседние. И вот их уже сотни, тысячи, миллионы». Насколько быстро протекает процесс? Ученые говорят, в миллионные доли секунды. Здесь есть что-то общее со скоростью света.
Новая мысль поразила Мартина. Ведь и слух связан с нервной системой, это такой же информационный канал, как и зрение, только глаз во много раз скорее принимает информацию. Разница лишь во времени. Для органов зрения потребовались две минуты телетрансляции. Для слуха…
Лепет ребенка и мурлыканье кошки. Кто-то неправильно вставил пленку. Тюлилихум ааухум. Мартин, пошатываясь, вернулся к пульту управления. «Вот тут я попал в последнего из них», — подумал он, зачерпнув горсть пыли. Кто это был? Трансформированный Мисарж? Ах нет, его интуиция, шестое чувство, подсказывает ему, что это, по всей вероятности, была Дана Мразкова. Отважная девушка, которая сообщила людям о грозящей опасности и боролась до конца. Когда она стала Существом, то пожертвовала собой во имя… Чего, собственно? Если бы Существо не щелкнуло тумблером, я бы никогда его не нашел. Оно могло подождать, пока я не подойду на расстояние вытянутой руки. Стоило мне чуть ослабить бдительность, оно могло бы обезвредить меня, выбить оружие из рук. Но оно не сделало этого. Просто включило магнитофон и с распростертыми руками встретило смерть.
Он кинулся к пульту. Где этот проклятый тумблер? Он шарил руками по приборной панели.
Тюлилихум ааухум.
— Что с тобой, Мартин? — кричал ему полковник Яролимек, такой близкий и такой бесконечно далекий. — Сейчас мы тебя оттуда вытащим, держи себя в руках!
Мартин метался от одной секции к другой. Тюлилихум ааухум…
Здесь!
Он коснулся магнитофона. Накипевшая ярость нашла выход. Он накинулся на кассету, вырвал пленку, стал рвать ее, бросил на пол, топтал ногами. Потом рассмеялся. К чему все это? Придут люди и сотрут последние следы какого-то тюлилихум ааухум.
Тут он почувствовал, что должен скрыться от людей.
— Куда ты, Мартин? — звал его полковник.
Он не мог ответить, и сам не знал почему. Неуверенными шагами он направился к складу, где Дана Мразкова приняла свой последний бой. Они не должны меня видеть. Но почему же, почему?
Пошатываясь, ввалился он в помещение, прислонился к стене и медленно сполз на прохладный пол. Специфическая удушливая вонь ударила в ноздри. Его вырвало.
«Тюлилихум ааухум — почему я все время думаю об этой глупости?» — спрашивал он сам себя.
И тут Мартин Данеш впервые в жизни увидел свет.
Он закричал от ужаса и неведомой прежде радости. Вечная тьма разверзлась. Красочные очертания выступили из темноты, закружились в сознании. Странные переплетения, пульсирующие разноцветные прожилки.
Так мог выглядеть глаз Существа.
— Глаз, я вижу глаз. Его глаз.
Какое счастье — я вижу!
Какой ужас — я вижу его глаз!
Я скоро превращусь в Существо, я успел заразиться. Но я еще сопротивляюсь, через органы слуха процесс не идет так быстро, как бы вы хотели! Кто вас сюда послал?! Тоже тщательно выбритый и плотно позавтракавший?
Он собрал остатки воли, изо всех сил стараясь не обращать внимания на пульсирующий золотистый огонь, пожирающий остатки его дорогой, человечески близкой темноты, приложил дуло карабина к сердцу и нажал на спусковой крючок в момент, когда золотое пламя поглотило последние остатки тьмы.
Больше одного земного года ждали Существа на Корабле. Сигнал с Третьей планеты не приходил. Терпение Существ было неистощимо: иногда захват планеты длился долго, очень долго. Они нападали не впервые, и у них был большой опыт. Иногда захват не удавался из-за успешной обороны обитателей планеты. Что ж, и такое случается.
А потом чуткие детекторы Корабля уловили осторожные, выслеживающие лучи явно враждебного происхождения. На экранах глубинных зондов появилось облако неясных очертаний, приближающееся к Кораблю. Оказалось, что оно состоит из нескольких тысяч примитивных космических аппаратов.
Третья планета предприняла контратаку.