И так мы немного отвлеклись. О чем со мной хочет поговорить отец? Даже не представляю. Моя пятая точка подсказывает, что ничего хорошего этот разговор не сулит, когда отец вызывает к себе в разгар рабочей недели.
Обеденный стол был накрыт по всем правилам этикета. Кушать не хотелось, но из уважения к отцу пригубила суп и съела пару ложек второго.
Переходя к десерту, мама бы попросила не перечить отцу. Но ее нет с нами уже более десяти лет.
– Ну, – отец пристально посмотрел на меня. – Какие у тебя новости, как работа?
– Можно подумать тебе не известно, что у нас происходит?
– В общих чертах, – отец сделал паузу и принялся за чизкейк.
– И вообще, что за манеры? – возмутилась я. – Приезжает в офис твой амбал, ни здрасти, ни до свидания. Забирает меня с работы, как какую-то школьницу. Мне уже тридцать один год, если ты не забыл.
Отец отложил десерт, утерся салфеткой и приступил к полит обработке:
– Вот именно! Тебе тридцать один, – он театрально воздел брови. – Я хочу внуков: внучку и внука. Когда ты выйдешь замуж? Я же предлагал тебе перспективных женихов. Санжар ага до сих пор обижается.
– Пап, ну не начинай. К тому же его сын немного косит.
– Ну и что? Его отец владелец холдинга. К тому же, тебе не восемнадцать лет, надо уже рожать. И вообще, того и гляди я скоро умру.
– Пап, я тебя умоляю… с твоими финансами и современной медициной, проживешь до ста как минимум. К тому же Арману уже за сорок, вот его и грузи.
– Этот засранец, – отец поник в лице. – Он даже трубку не берет, какие тут внуки.
И он махнул рукой.
– Пап, ну а от меня, ты что хочешь? Я же и так знакомлюсь, хожу на свидания. Ну не получается у меня, хоть тресни.
– Гульмира, даю тебе месяц. Приведи жениха или…
– Или что? Насильно выдашь?
– Да, выдам! Хотя нет… перепишу завещание, не видать тебе нашей квартиры, плюс отключу твою платиновую карту. Будешь как все, снимать квартиру, работать на одну зарплату от звонка до звонка. Раз в год сможешь позволить себе Турцию.
– Папа, – я применила свое любимое оружие – начала рыдать. – Ты не посмеешь!
– Я все сказал, – он встал из-за стола, – обед окончен.
С паршивым настроением, я словно побитая кошка вернулась к работе.
ГЛАВА – 2
Весь день ходила как на иголках, Это же надо такой ультиматум, и от кого? От собственного отца. Не спорю папенька у меня суровый, но это было слишком.
День был испорчен. Возможно, действовал ретроградный меркурий? Все валилось из рук. Ежемесячный отчет по продажам я так и не успела сдать. Добавим к этому вынос мозга от региональных маркетологов. Диву даюсь откуда они их достают?
У нас в стране традиционно две беды: дураки и дороги. Если с дорогами худо-бедно можно решить, то с дураками беда. Не будем о грустном.
Так в беготне и заботах пролетел трудовой день. Радовало лишь одно, вечером встречаемся с Тимой в нашей кофейне. Кофейня громко сказано, когда-то это был обычный буфет. По студенчеству мы тут уплетали жареные пирожки и беляши. С приходом новых хозяев заведение изменилось в лучшую сторону.
Симпатичные обои а-ля Прованс, аромат кофе, все это создавало атмосферу спокойствия и умиротворения, а приятная музыка расслабляла.
– Я готов съесть целую лошадь, – продекламировал Тима, вместо приветствия.
– А мне цезарь и капучино.
– И все? – он вопросительно поднял бровь? – Тут готовят шикарную пасту, тебе стоит попробовать.
– Если ты не забыл, мы тут бываем со студенчества, – подчеркнула я, – меню я знаю вдоль и поперек.
– Ок, – Тима отодвинул в сторону меню. – У тебя что-то случилось? Сама не своя.
– Тима мне плохо, – одинокая слеза размазала тушь на моем лице.
Он с легкостью придвинулся ко мне, положил мою голову к себе на грудь и нежно провел по волосам:
– Мира, что случилось?
– Папа хочет оставить меня без наследства, – всхлипывая произнесла я.
– Прям так и оставить… сиротой казанской?
– Ну, – я отстранилась от него и поудобней села напротив. – Он поставил ультиматум. Я должна выйти замуж в течение месяца или хотя бы представить жениха.
– В чем вопрос? – Тима вопросительно глянул на меня.
– Я не знаю, кого выбрать? У меня четыре кандидата.
– И?
– Они все разные, не знаю кого выбрать.
– Может для начала, расскажешь о каждом?
– Блин, как я могла забыть… ты же у нас аналитик и лучший айтишник на потоке, – я театрально закатила глаза. – Хорошо, начну с номера один. Ему тридцать пять, зовут Серик, бывший спортсмен. Занимается строительным бизнесом. В разводе, детей нет.
– Какой спорт?
– Вроде бокс.
– Мира ты шутишь? – брови Тимы поползли вверх. – Боксеры – они же пробки.
– В смысле? – меня напрягли его слова. – Ты, о чем?
– Сейчас, – Тима принялся уплетать принесенную пасту.
Закончив с пастой, он продолжил:
– Представь: тебя постоянно бьют по голове. Через несколько лет твоя «крыша» начинает протекать. Я считаю это не вариант. А если он выпьет, не дай всевышний? – Тимур покачал головой. – Будет полный пипец… ну ты поняла.
– Не сгущай краски, – парировала я.
– А кто второй? – не унимался Тима.
– Номер два, – я прикусила губу. – Это живое воплощение Аполлона. Одним словом – красавчик.
– Бабник?
Тима, как всегда, одним словом подрезал мои крылья, и я плавно опустилась на грешную землю.
– Он не бабник, – поправила я, – просто метросексуал, ну… ухаживает за собой. А не то, что ты подумал.
Тима изобразил испуг и произнес:
– Мира, а может ну их, – он махнул рукой. – Выходи за меня?
– Ну не начинай… мы же друзья. Лучшие друзья на свете. Ты мне за брата, который свалил за бугор. Всегда рядом и поддерживаешь в трудные моменты.
– Ладно, – он насупился и продолжил, – кто остальные.
– Номер три в разводе. Работает топ менеджером в одной Национальной компании. А с четвертым не могу определиться.
– Мира уже поздно, – Тима взглянул на свой хронометр. – Давай подброшу до дома.
– А что с кандидатами делать?
– Учитывая твой характер и ослиное упрямство, не буду отговаривать от рандеву. Знай, если что-то пойдет не так… я на связи.
– Все, как всегда, – кивнула я. – Ты на подстраховке. Но я уже не бестолковая студентка. Я выросла и встречаюсь только с адекватными и успешными людьми.
– Как скажешь, – он осклабился. – Ты изменилась.
В такие моменты мечтаю его задушить и не вспоминать сколько раз он спасал мою задницу.
ГЛАВА – 3
Сказано – сделано. На следующий день у меня было первое из четырех запланированных свиданий.
Серик встретил меня на крыльце офиса с букетом белых роз. Для начала июня, погода стояла на удивление жаркая. Его серебристый ягуар резво мчал нас в страну высокой французской кухни. На веранде ресторана «La Belle» было людно. Тут и там сидели представители богемы, чиновники, ну и конечно же хипстеры с модными усиками и бородками.
«Не плохой выбор, – подумала я». Официант сразу же предложил винную карту и меню. Серик для начала заказал земляничную страчателлу. Какое же это удовольствие: сыр, крем из земляники, бальзамический уксус, земляничные облака, пару листиков мяты и несколько ягод земляники и все это политое землянично-клубничным соусом. Мм пальчики оближешь.
Изучив винную карту, Серик предложил мне бокал десертного вина – La gascogne d’alain brumont. Вино пилось легко и расслабляло.
– Серик, а что же вы? – я приподняла бокал.
– Гульмира, я дико извиняюсь, – произнес он приятным баритоном. – Мне категорически противопоказан алкоголь.
– Ну сударь… – я нахмурила брови, – вы наговариваете на себя.
– Ни сколько.
«В мое сознание медленно, но уверено проскользнул червь сомнения, – а что, если Серик немного выпьет? Возможно, он останется вполне адекватным мужчиной. Пусть Тима кусает локти. Я же говорила, что Серик нормальный».
Официант принес обжигающих улиток в шпинатной пасте и хрустящий багет. Я не оставляла попытки споить Серика. Первые три не удались, но с улитками дело пошло лучше.
– Вы знаете, что улитки предпочтительней с вином? – произнесла я между делом.
– Как я уже говорил, алкоголь и я, мы не совместим, но как я могу отказать такой прелестной леди.
Серик заказал бокал вина. Распробовав вино, он оценил его прекрасный вкус и идеальное сочетание с улитками.
Когда принесли горячее, мы уже осушили бутылочку. И тут Серика прорвало. Понеслась душа в рай.
– Официант… водки, мы же не дети пить вино! – торжественно продекламировал он.
– Серик… может не надо так налегать? – я попыталась взять ситуацию под контроль. – К тому же не употребляю «беленькую». Может остановимся на вине?
– Точно! – Серик поднял указательный палец вверх, – официант, тащи самый дорогой французский коньяк. Гулять так гулять.
И тут понеслось. Серик демонстрировал аттракцион невиданной щедрости. Официант только успевал подносить: коньяк, водку, виски и бренди. К нашему столику, как пчелы на мед стали слетаться различные особи. Серик пил с каждым, выслушивал тосты, чокался, обнимался. В общем стал центром притяжения всего ресторана.
Прошло всего полчаса, а Серик накидался так, что в дело пошли грубые намеки:
– Гульмира, а чем мы займемся дальше? Может ко мне?
– Мы же только познакомились? Надо получше узнать друг друга, – внутренне я понимала, что с ним мы больше не увидимся.
– И че?
Парадный фасад, скрывающий истинную личность Серика, пошел по швам и окончательно обвалился, демонстрируя все неровности и шероховатости души. Предо мной сидел Серик из подворотни: жесткий, дерзкий, беспринципный. В его глазах читалось: либо ты, либо тебя.
– Серик, мне кажется уже пора, – демонстративно встала, взяла сумочку и направилась к выходу.
– Когда кажется, креститься надо, – ехидно ответил он, схватив мою руку. – Я не понял краля, а куда мы намылились?
– Пусти, что есть силы закричала я.