- Прекрасно, - сказала Мара, усваивая этот поток информации. - В следующий раз я нагнусь.
Он пожал плечами:
- Я, вероятно, предпринял бы какое-то усилие перехватить идущий на меня клинок, чтобы ограничить реакцию противника, но в целом, да, я попросту убрался бы к чертям с его пути. С ударом такой мощи всегда сложно справиться.
Мара кивнула, обдумывая сказанное. Скайуокер оказался довольно хорошим учителем, весьма непринужденным в своем подходе; она не чувствовала обиды на него или какой-то снисходительности в его словах, несмотря на его очевидный опыт. А открытость и готовность Люка слушать на их занятиях по рукопашному бою, где Мара еще одерживала верх – едва - были для нее примером, чтобы воспринимать уроки на мечах с такой же добросовестной учтивостью, как у него.
- Понятно, - произнесла она. – Но если их настолько трудно блокировать, почему бы не использовать их чаще?
Он завел сейбер назад, словно собирался вновь нанести размашистый удар, и остановился.
- Потому что есть хорошие полсекунды, когда клинок находится за линией моего плеча, оставляя меня полностью открытым для нападения, если у противника быстрая реакция. - Люк вновь привел сейбер в действие, на этот раз поднимая его медленно, и Мара приложила все силы, чтобы не дернуться, но инстинктивно вновь попыталась блокировать Люка и так или иначе опять оказалась с практически прижатым к собственному телу своим клинком.
- Ты должна только перехватить клинок и отвести его в сторону от себя, - сказал Люк. - Просто отклонить. Не пытайся полностью остановить его - это слишком тяжело. Вот, сделай движение на меня.
Она медленно повела свой "живой" клинок на него, и Люк пренебрежительно отбил его вниз.
- Как ты серьезна.
Поднимая брови, Мара отклонилась назад и ударила с реальной силой в горизонтальном размахе. Слегка откидываясь, чтобы переместить центр тяжести, Скайуокер перехватил ее клинок своим и, не глядя, повернул оба лезвия так, что они прошли над его головой, пока он делал короткий шаг назад. Движение закончилось его клинком, повернувшимся к Маре: выгодное положение, как только ты получал контроль над ситуацией. Мара оценивающе кивнула, когда он выпрямился и сделал медленный шаг к ней, чтобы проиллюстрировать это; его сейбер оставался в высоком, но горизонтальном положении - так, что когда он двигался, он фактически прорвал ее защиту смертоносным ударом.
- Вот почему ты не должна бояться собственного клинка - он всегда будет между тобой и клинком твоего противника, как бы близко все ни происходило. - Люк ступил в сторону, держа руки внизу и делая сейбером медленные петли по сторонам от себя, плавно перехватывая рукоять из одной руки в другую. - Просто попробуй. Ты можешь начать с широких движений.
Мара последовала его примеру, вынося сейбер перед собой, с абсолютно сосредоточенным выражением на лице; сделала первую петлю и попыталась осторожно перехватить рукоять. Скайуокер силился задушить улыбку.
- Ты смеешься надо мной?! - замерла она.
- Конечно, нет, - возразил он. - Продолжай…
Мара вновь начала медленную петлю и опять остановилась.
- Ты смеешься!
- Нет! Я смеюсь с тобой.
- Я не смеюсь.
- Серьезно? Ты бы засмеялась, если бы увидела свое лицо.
- Ну да, это как раз то, что мне нужно.
- Извини. - Он обезоруживающе улыбнулся. - Извини, я беру свои слова обратно. Ты должна… продолжать тренироваться. Когда сможешь делать это без… такого мученического выражения, как сейчас, это будет означать, что ты справилась.
- Так ты поэтому сам так делаешь? - спросила Мара. - Чтобы не бояться "живого" клинка?
- Типа того, - он озорно усмехнулся, растягивая слова в свободном естественном произношении миров Внешнего Кольца – что он иногда позволял себе, находясь с Марой наедине. - Но мне также нравится, что это сводит тебя с ума.
Мара не смогла удержаться от вспыхнувшей в ответ язвительной улыбки:
- Эй, если ты хочешь отрезать себе уши, я не возражаю.
- Тебе только не хочется быть той, кому придется известить об этом Палпатина, так?
- Именно. - Мара напустила на себя важный вид. – «Он лишь пытался убедиться, что не боится, Ваше Превосходительство, и случайно отрезал себе голову».
Люк пожал плечами:
- Небольшая потеря.
Мара перевела взгляд на сейбер, улыбка чуть померкла:
- Поэтому ты так поступил вчера, в истребителе?
- Что? - Люку тотчас стало явно неудобно, корускантское произношение вернулось, все щиты хлопнули на место.
- Ты думал, я не заметила? - она подняла глаза, старясь сохранять тон легким и искренним. - Периодически ты сходишь с ума и делаешь что-нибудь вопиюще глупое. Как та перестрелка на Неймодии. Или когда ты вчера летел во Дворец. Ты просто... теряешь контроль.
- Спасибо, - произнес Люк с сарказмом.
- Я серьезно, - ответила Мара без всякого намека на шутку, никакой надменности, никакого притворства, только открытое, подлинное беспокойство. - Почему ты делаешь это?
- Я просто... - Он беспокойно пожал плечами, застигнутый врасплох ее непритворной искренностью, безупречное столичное произношение вновь исчезло. - Полагаю, я... даю Судьбе шанс.
Мара нахмурилась, не совсем понимая его, хотя знала, что он говорит правду.
- Что ты имеешь в виду?
Он вздохнул, смотря в пол.
- Думаю, я просто... даю ей возможность свободного выстрела. Если я… не должен быть здесь, делая то, что делаю, если я неправ, тогда… у Судьбы есть шанс исправить это.
- И ты... даешь Судьбе свободно выстрелить в тебя? – нерешительно спросила Мара, смягчаясь. Что происходило в его голове, если он делал такое?
Люк долго смотрел ей в глаза, и неуловимо, без видимых изменений, выражение его лица от честного и открытого перешло к абсолютно нечитаемому. Мара сделала вздох, собираясь вновь заговорить…
Движение получилось быстрым, как бросок змеи: сейбер Люка смазанной вспышкой взмыл вверх, сводя к нулю возможность реакции Мары; она в шоке дернулась назад под мощью наступающего на нее удара… Клинок остановился в паре сантиметров от лица, выбившиеся пряди волос зашипели в его свете. Мара застыла, пораженная скоростью произошедшего…
- Ты снова вздрогнула, - усмехнулся он; в странных несогласованных глазах смешалось острое выражение беспутного озорства и бесстрастного вызова. Затем он с той же резкостью опустил и отвел клинок в сторону, делая вокруг себя мощную одиночную петлю и отходя назад. Он закончил движение с сейбером за спиной, открыто приглашая Мару атаковать его. - Готова?
Клинок вибрировал, издавая низкий гул. Люк идеально распределил свой вес на пальцах ног, слегка повернув плечи, дабы придать мощь удару, который он нанесет, как только Мара двинется – она была уверена в этом. Он был абсолютно неуязвим в этот момент, являя собой воплощение сдержанной угрозы.
Разговор был определенно закончен. Мара отступила, собрав достаточно самообладания, чтобы отвлечь его.
- Я хочу поупражняться в той петле бесконечности, которую мы делали. Покажешь мне еще раз?
Он стоял на месте еще пару секунд, наклонив голову, смотря ей в глаза… и затем резко шагнул к ней, провернув меч в сложном движении, чтобы изменить хват на рукояти. Протянув руку вперед, он остановился, ожидая, когда Мара последует за ним.
Оставшуюся часть тренировки она прошла на автопилоте; мысли мчались, сопоставляя другие ранее произошедшие инциденты в неком новом ирреальном смысле.
Случай перед покушением: когда Люк заставил сердце Мары остановиться, оказавшись посреди перестрелки на Неймодии между 701-ым и народным ополчением. Он тогда просто вышел из укрытия, направившись к тяжелым воротам склада, чтобы, закрыв их, поймать повстанцев в ловушку. Он просто шел - ни приседал, ни бежал, ни поднимал руку для защиты, только шел, словно тихонько прогуливался.
А за несколько месяцев до этого, на Орд Мирита, когда из толпы вышла тви'лек и выстрелила в него с близкого расстояния из тяжелого пистолета, он тоже только стоял, ничего не предпринимая; тви’лек успела сделать два выстрела, которые в сантимере прошли мимо него. А Люк только смотрел на нее, зная точно ее намерения - потому что к моменту, когда она шагнула вперед, он уже остановился и повернулся лицом к ней, просто... ожидая.
Что происходило в его голове, раз он позволял - или даже искал - такие безумно рискованные моменты? О чем он думал, во что верил, что было настолько предосудительным в его действиях, если единственным способом успокоить свою совесть, было дать "судьбе" шанс исправить это?
Он оставался неразгаданной тайной для Мары, и чем больше она пыталась понять его, тем меньше она понимала. Но тем больше это привлекало ее, этот слабый шепот на самом краю ее сознания, захватывающий, как всегда, влекущий и очаровывающий, отодвигающий все остальные доводы разума в сторону. Чувствовал ли он то же самое? Поскольку несмотря на его недавнюю небывалую откровенность и ослабление той спокойной сдержанности, с помощью которой он всегда удерживал аккуратное расстояние между ними, когда он направил на нее взгляд своих своеобразных глаз, невозмутимый и хладнокровный, Мара внезапно осознала, что по правде говоря - как и во всем остальном, касающимся его – она… понятия не имела, что он чувствует к ней, никакого вообще.
Глава 10 (1)
Люк вновь стоял в огромном позолоченном вестибюле, предшествующем Главной Палате для аудиенций своего Мастера, вглядываясь в отдаленный город за длинным рядом высоких окон. Разум же полностью сосредоточился на сложных переговорах, которые он собирался начать.
Он находился во дворце уже почти неделю, пытаясь вести себя сдержанно и незаметно, оставаясь в своих апартаментах и выходя только в тренировочные залы и собрания двора, когда это приказывал Император.
Его Мастер такое поведение, конечно, отмечал, но никак не комментировал. Зато он назначил своему джедаю тысячу мелких поручений внутри и снаружи дворца, вынуждая того взаимодействовать с разными придворными подхалимами и приближенными ко двору, но Люк выполнял все задания, не говоря ни слова и оставаясь в рамках почтительности.