У них все же была договоренность, что флагман Вейдера "по совпадению" будет оставаться близко к системе Ботавуи, делая гиперпрыжок и подходя еще ближе на момент сражения - на случай необходимости, который очевидно сейчас и произошел, хотя Вейдер не видел его причины. Мотма была захвачена, а "Ярость" находилась на полпути назад к основным системам; почему Люк остановился сейчас здесь, было абсолютной загадкой.
- Тебе требуется помощь? – Вейдер, как всегда, перешел сразу к сути.
- Мне нужно, чтобы ты взял Мотму на борт "Экзекутора". "Ярость" не смогла достигнуть второй цели, и я надеюсь исправить это.
- Что именно?
Люк медлил, борясь с побуждением сказать Вейдеру, бывшему так долго врагом, что намерения Люка не его дело. Вместо этого он коротко вздохнул... и выложил все.
- Я хочу поймать Мадина. Возможно, это единственный шанс, который у меня будет. Вряд ли он вскоре соберется в основные системы, а Палпатин дал ясно понять, что он дает мне единичное разрешение для выхода за их пределы. "Ярость" почти подобрала Мадина, когда я уходил с Мотмой, но ей не удалось это. И сейчас мне нужно попытаться заманить его.
- Используя Мотму, как наживку, - закончил Вейдер; он также принял передачу, посланную "Яростью" на Корускант и задавался вопросом, во что играет его сын.
- Да. Но я не хочу рисковать ею ради меньшего приза, и у меня абсолютно нет никакого желания, чтобы Император обвинил меня в том же. Поэтому мне нужно безопасно переместить ее.
Вейдер раздумывал.
- Отдать ее мне довольно спорно, она должна быть передана на "Несравненный.”
Люк покачал головой:
- "Несравненный" нужен мне в качестве подкрепления. Я понятия не имею, что предпримут мятежники, чтобы попытаться ее вернуть. Разведка докладывает, что поблизости у них нет достаточной огневой мощи для угрозы ИЗР - почему я и выбрал это место, плюс я дал им довольно мало времени - чтобы ограничить их возможности… Но они привыкли к неравным силам, поэтому обязательно попробуют что-нибудь неожиданное - как всегда. И я хочу, чтобы "Несравненный" был под рукой. У адмирала Джосса и командира Кэйванага опыт трех лет сотрудничества - если произойдет сражение, они оба нужны мне здесь.
Вейдер посмотрел в сторону и презрительно произнес:
- Мятежники не доукомплектованы, их оснащение не отвечает стандартам. Какая из них угроза ИЗР.
- И все же мы проиграли им уже восемь раз в этом году во внешних системах, - нейтральным тоном возразил Люк, на поднимая глаз. Стали их отношения мирными или нет, он не был готов соглашаться на властное обращение отца.
Вейдер сжал челюсть, но не стал спорить - что тут можно было сказать?
- Тогда ты должен был пропустить информацию, что Мотма на борту "Несравненного", а не "Ярости", и ждать их там.
- Они не рискнули бы напасть на него. Это должна быть Ярость - чтобы они пришли одни. В противном случае, они стали бы колебаться и ждать помощи.
Дойдя до противоположного конца палубы, они остановились, и Люк повернулся к отцу - сейчас не было времени для пространных обсуждений:
- Ты возьмешь Мотму?
- Да, - Вейдер дал в конце концов согласие, по-прежнему испытывая тревогу, что их сотрудничество покажется Палпатину чересчур тесным; даже на фоне служения общему делу Империи они не должны выглядеть союзниками. Для их параноидального Мастера это может показаться слишком.
Люк кивнул, и они начали неторопливо возвращаться к шаттлу.
- Вам нужно улететь, как можно быстрее - мятежники должны быть рядом, и я не хочу, чтобы они заметили следы "Экзекутора" при сканировании. "Несравненный" находится на орбите Нубии на случай, если мне придется вызвать его - ты мог бы ожидать там же?
- Хорошо.
- Что бы ни случилось, не возвращай и не приноси Мон Moтму в сражение.
Вейдер повернулся, в басовом голосе послышался малейший оттенок сухого развлечения:
- У меня нет никакого намерения вступать в сражение. Если ты не сможешь остановить мятежников "Яростью" вместе с "Несравненным", ты не заслуживаешь помощи "Экзекутора".
Люк взглянул на отца, не позволяя себе улыбаться - зная, что Джейд смотрит, как они идут обратно.
- Бодрящая мысль, - сардонически пробормотал он. - Мотивационная.
Вейдер больше ничего не ответил, и Люк беспокойно посмотрел в сторону, внезапно осознавая, с кем он так небрежно разговаривал.
Как только они достигли трапа шаттла, Люк кивнул и сделал знак штурмовикам. Пришедшая в голову мысль вынудила вновь повернуться к отцу:
- Я верю, что ты будешь держать ее в безопасном месте.
Вейдер посмотрел на сына, термин "безопасная комната" был их кодом, всегда обозначающим место без систем наблюдения.
- Она будет в безопасности, - просто сообщил он, коротко кивнув, и его сын знал, что был понят.
Не говоря больше ни слова, Люк отошел, наблюдая, как его отец широким размеренным шагом возвращается на шаттл. Он не оглянулся; но Люк и не ждал этого, таковы были обстоятельства, в которых они жили.
Как бы там ни было, ему нужно будет поговорить с Мотмой - но не на своем разрушителе, не на тюремном уровне, где он не мог ни с того, ни с сего обоснованно отключить камеры или, вызывая подозрения, внезапно приказав привести ее в служебные комнаты, где "по совпадению" не было никакого наблюдения. На борту "Экзекутора" контролировать его будет тяжелее - особенно, если у него получится попасть туда незамеченным. Палпатин будет менее обеспокоен Мотмой, находящейся в заключении Вейдера, ибо он вполне разумно верит, что тот не будет иметь никаких дел с Альянсом и не позволит ничего подобного своему сыну.
Однако Вейдер позволит Люку говорить с Мотмой - если будет считать, что это в дальнейшем послужит его собственным замыслам; и для этой цели он предпримет все предосторожности, необходимые для прикрытия Люка, включая его тайное посещение "Экзекутора".
Когда Мон Мотму повели на шаттл отца, Люк отвернулся, не желая встречаться с ней глазами. Он должен будет говорить с нею, безусловно - но позже. Пока еще у него не было времени, чтобы распутать узел сложных чувств, которые все туже связывали его каждый раз, когда он видел ее. Но рано или поздно ему придется сделать это - потому что многое зависело от результата их разговора, и не в последнюю очередь жизнь самой Мон.
Слишком много игр в игре, подумал он кисло. Слишком много жонглирующих шаров в воздухе. Он кратко вспомнил о Мастере Йоде, который учил его удерживать и манипулировать камнями в воздухе, стоя вниз головой на руках. Теперь Люк делал это с жизнями, с судьбами.
Навязывал ли Люк свою волю будущему и Силе - или просто заканчивал то, что начал, как обещал старому Мастеру Джедаю?
***
- Так что все это значило, в посадочном ангаре? – Мара прервала наконец тишину, решая попробовать прямой подход; в любом случае был шанс, что Люк и так точно знал, что у нее на уме, а он, как правило, не ценил окольные пути.
" Экзекутор" давно ушел, "Несравненный" ждал сигнала у Нубии, и теперь, получив краткую информационную сводку в опс-комнате, они остались одни, возвращаясь к турболифту на пути к мостику.
- Что? - спросил Скайуокер, не оборачиваясь.
- Все это, насчет Вейдера. Ты никогда ничего не просил у него, а теперь внезапно отдаешь ему Мон Мотму.
- Я никого не отдаю, тем более Мотму. Она будет возвращена на борт "Несравненного" при первой возможности, будь уверена. Я просто не хочу рисковать ею ради получения Мадина. Мотма для Императора, Мадин - только для меня.
- Не сомневаюсь, что Палпатин тоже был бы весьма рад увидеть его.
Мадин был предателем худшего типа - имперским генералом, ставшим мятежником и забравшим с собой секретную информацию и многочисленные коды, и он до сих пор использовал все свои знания имперских инфраструктуры и методов против самой Империи. Их Мастер был бы счастлив вновь встретиться с ним.
- К сожалению, у него не будет такой возможности, - холодно ответил Люк. - Мадин организовал покушение на меня, он не доберется до Корусканта, если я получу его.
По тону Скайуокера Мара сомневалась, что генерал повстанцев доберется хотя бы до камеры. Она рискнула бросить быстрый взгляд на него, но Люк по-прежнему смотрел прямо, с нечитабельным, как всегда, выражением. Он был в скверном настроении с тех пор… Ей хотелось бы сказать - с тех пор, как он узнал о неудаче с Мадином, но правда состояла в том, что так было со времени захвата в плен Мотмы.
- Ого, да ты реально знаешь, как не забывать обиды.
Люк слегка повернулся к ней. Она шла с правой стороны от него, и длинный глубокий шрам, пересекающий его лицо от брови до подбородка, был очень хорошо видим ей, как и темное пятно в глазу.
- Я учусь, - тихий тон никак не уменьшал угрозы, содержащейся в голосе.
Маре нечего было возразить на это, и они шли дальше в напряженном молчании, которое она намного чаще ассоциировала с присутствием Императора, а не Скайоукера.
Впрочем, это не особенно ее беспокоило, фактически ей это даже нравилось. Она привыкла находиться рядом с держащими и источающими власть мужчинами, и Скайуокер становился таким, медленно начиная занимать свое место, укрепляя мускулы своего авторитета и зарабатывая свое положение второго человека Империи. Он становился силой, с которой будут считаться и при дворе, и на военной арене, и она была очарована этим постепенным изменением; человек, которым он становился, притягивал, а не пугал ее.
Впервые Мара задумалась: как она вписывается во все это - с точки зрения перспективы Скайуокера, а не Императора? Да, она находилась здесь приказом Императора, но она видела много раз, как Скайуокер поступал с теми, кого не желал видеть рядом, в независимости от одобрения Палпатина. Нет, все больше, в последнее время, она понимала, что была здесь с точно такого же разрешения Скайуокера, как и Императора - и она хотела знать, почему.
Потому что все больше она понимала, как важно ей это, насколько сильно она хочет остаться там, где находится. Фактически... она хотела стать ближе.