— Если бы она слетела с петель, было бы проще повесить ее обратно, — печально заметил Тимофеев, качая головой.
— А что вообще случилось? — поинтересовалась я.
Тимофеев достал телефон и, продолжая подпирать спиной дверь, вызвал на подмогу младшего брата.
— Я следил за Усиком. Он оставил машину в ста метрах отсюда. Я и не понял сначала, что это недалеко от твоего дома. Он вышел, я осторожно двинулся следом. Потом один поворот, второй, третий, и тот скрылся в одном из подъездов. А когда до меня дошло, что это твой дом, я бросился к твоей квартире. Стучал, стучал, мне не открыли, жутко испугался, что твоя жизнь в опасности. И саданул дверь плечом. Прости.
На его лице отразилось разочарование самим собой. Он беззвучно ругнулся.
— Ты всё правильно сделал. Черт с ней, с дверью. Главное, всё обошлось. — Мне хотелось его успокоить. — Оставь ты её, навали на стену. Пусть стоит, а я осмотрю твое плечо.
— Знаешь, мне хочется сейчас провалиться сквозь землю. Я такой идиот.
— Мы просто не слышали. Ксюша слышала музыку, а я…
Он проследил взглядом за проводами, которые шли сквозь футболку. На одном конце болтались наушники, на другом просто тоненький штекер, не подключенный к каким-либо устройствам.
— Я просто отдыхала. Слушала… твою тишину. И она мне понравилась.
Смутившись, я перевела взгляд на стену.
— Мне ужасно стыдно, — сказал он после паузы, — если бы я мог слышать, что происходит за дверью. У меня не было времени на раздумья, я действовал инстинктивно.
— Это всё ерунда, я не расстраиваюсь из-за двери, — попыталась успокоить его я. — Она мне никогда не нравилась. Но я рада, что теперь безумные поступки совершаю не только я.
— Видимо, это заразно, — рассмеялся он.
По его глазам было видно, что мои слова ничуть его не утешили. Он отвернулся, чтобы спрятать виноватые глаза и прислонить дверь к стене.
— Ужасно не хотелось расставаться с Чернышом сегодня, — произнесла я, когда он обернулся.
— Значит, ты так его называешь? — удивился Тимофеев.
— Пока ты не придумаешь имя.
— Он такой забавный! Жутко хотелось забрать его сразу домой.
— Придется немножко потерпеть, — напомнила я. — Как ты будешь справляться с ним потом? Ты уже думал? У тебя такая насыщенная жизнь. Ты уверен, что в ней есть место для собаки?
— Да, — согласился Алексей, усаживаясь на диван. — Когда я принимал решение, моя жизнь была более размеренной. Я не занимался делами в том объеме, как сейчас. Контролировал процессы расследований, анализировал, подсказывал, давал указания. Иногда общался с клиентами. В особых случаях. И если бы я и дальше не высовывался из своей раковины, то доставлял бы меньше хлопот окружающим. Посмотри, я упустил этого армянина. Кто меня дернул взять на себя слежку? Раньше я осознавал свою неполноценность, принимал её, учился уживаться с этим. И вдруг у меня словно выросли крылья, я решил, что мне подвластно то же, что и здоровым людям. И это было ошибкой.
— Плюнь ты уже на этого Усика! — Я села рядом и посмотрела в его грустные глаза. — Ты всё сделал верно. Мне не верится, что можно жить как-то по-другому. Посмотри на меня, я менее полноценный человек, чем ты.
— Да уж, конечно.
— Меня никто не лишал слуха, мне не посылали столько испытаний, как тебе. Я просто тридцать лет жила, позволяя себе быть неудачницей. Мне ничего не падало с неба, и я смирилась. Просто решила, что можно существовать, принимать от жизни подачки и не стремиться к большему. Я не добилась за все эти годы и капли того, что ты добился, пытаясь преодолеть свой так называемый «недостаток».
— Но это и есть недостаток.
— Все комплексы у нас в голове. Я смотрю на тебя, и увиденное каждый раз заставляет меня осознавать свою ничтожность. Мне хочется меняться, добиваться большего, прилагая к этому все усилия. И даже не переживай насчет собаки. Вы созданы друг для друга. Будешь везде возить его с собой, так вам не придется расставаться.
— Хорошо бы, если б всё так и было.
— Будет, — пообещала я. — Есть и еще одна новость. Донских сейчас в квартире Усика.
— Они обнаружили его?
— Да.
— А вот и чай! — нарочито громко пропела Катя, войдя и подавая нам кружки.
Полотенце уже висело у нее на плечах. Волосы почти высохли. Ксюша с разбегу уселась на краю дивана напротив Тимофеева. Я чуть не расплескала половину чая от её прыжка.
— Ксюш, — спросил сыщик, обхватив двумя руками кружку. — А ты когда-нибудь была на море?
— Только когда была совсем маленькой, — ответила девочка, подумав. — Сейчас мне почти шестнадцать. Значит… Значит, даже не помню, когда.
— А хочешь поехать завтра?
— Куда? — удивленно спросила она, снимая капюшон. — На море?
— Да. Моя бабушка живет в Ялте. Там очень красивые места. Если ты хочешь, полетишь туда самолетом прямо завтра. Два с половиной часа, и ты уже в Симферополе. А там тебя встретят. И сопровождающего мы тебе найдем.
Я вопросительно посмотрела на Тимофеева. Хороший план, как уберечь от опасности мою племянницу. Только чересчур щедрый и неожиданный. К тому же неизвестно, как отреагируют на это Ольга и моя мама.
— Здорово! Хочу! — не могла поверить своим ушам Ксюша. — Ой, а у меня не получится. Мне еще экзамены нужно сдавать.
— Если ты хочешь, я всё улажу с твоими экзаменами.
— А так бывает?
— В жизни еще и не так бывает, — усмехнулся он. — Если бы мне кто-то пятнадцать лет назад предложил не сдавать экзамены, а вместо этого поехать на море, я бы согласился не раздумывая.
— Я согласна! Пошла расскажу маме! — запрыгала девочка. — У тебя очень крутой парень, Саша!
Она схватила свою сумку, покидала в нее тетрадки и скользнула в щель под дверью, наклоненной на стену. Через секунду в ней опять показалась её голова. Убедившись, что Тимофеев отвернулся, она тихо добавила:
— А еще красивый!
Катя прыснула со смеху, глядя на меня. Я прикусила губу:
— Спасибо, Лёш, это отличная идея. Вот только с кем мы ее отправим на море?
— Можем попросить Артема, — предложил он, почесав голову.
— Конечно, — хмыкнула я, — молоденькую девочку с таким юным парнем. Одно неловкое движение, и мы можем породниться.
— Артем не такой, думаю, он не станет делать глупостей.
— И пусть помнит про ответственность за развращение малолетних, — добавила я, пригубив чай.
— Ему еще не исполнилось восемнадцати, — рассмеялся Тимофеев, хватаясь за голову.
— И ты мне предлагаешь отправить на море двух недозрелых малолеток?
— Ты просто не знаешь мою бабушку. Они будут ходить по одной половице и слушать каждое ее слово. Таким, как она, нельзя не подчиниться.
— Давай решим это завтра, если получим одобрение Оли и моей мамы.
— Хорошо, — согласился он.
— Ольга не будет нам помогать. — Мне было досадно говорить об этом. — Это я насчет того, кто ехал в том автомобиле. Она не сказала этого напрямую, но мне всё стало понятно по ее поведению. Ей плевать на всех вокруг, кроме себя. Если Сеню посадят, она облегченно выдохнет.
Катя, вздохнув, встала и взяла пустые кружки. Ей не было понятно, о чем мы говорим. Просто при одном упоминании о бывшей жене моего брата ее лихорадило.
— Мы что-нибудь придумаем, — пообещал Алексей и перевел взгляд на свой телефон. Аппарат вибрировал. — Артем приехал.
Мы обернулись в сторону двери.
Удивленный парнишка стоял в подъезде, засунув руки в карманы, и осматривал покорёженный дверной проем.
— Ого, — присвистнул он, — а что произошло?
Тимофеев подошел, приподнял и отодвинул в сторону дверь, скривившись от боли в плече.
— Всем привет! — поприветствовал нас Артем.
— Привет, — отозвались мы с Катей.
— А что случилось? — удивленно поинтересовался он, занося в дом чемодан с инструментами.
— Несчастный случай, — буркнул Алексей, отводя взгляд.
— Все живы, надеюсь?
— Да, — ответила я, улыбнувшись.
— А дверь чем перед тобой провинилась? — спросил он, обращаясь к брату.
— Она мне никогда не нравилась, — пошутил тот, открывая чемодан.
Отсмеявшись, они приступили к работе.
Мы с Катей обосновались на кухне.
Пока я мыла кружки, она сидела за столом, старательно комкая салфетку. Её глаза изучали меня настороженно и пытливо. Ей хотелось знать, где я пропадаю целыми днями, куда меня завели поиски правды и что, в конце концов, происходит между мной и двумя мужчинами, внезапно появившимися в моей жизни. Надо отдать ей должное: раздираемая любопытством, она, как всегда, давала мне возможность изложить все самой.
Я закончила с посудой, села возле нее и шепотом, стараясь не упускать детали, поведала обо всём, что мне довелось пережить за последнее время. Подруга внимательно слушала, кивала, время от времени задавая вопросы. Отдельные части пазла и у нее не складывались в голове в единое целое, но известие о том, что Сеню и погибшую девушку ничего не связывало, вселило в нее искру надежды.
— Так нельзя, — прошептала она, покачав головой, — если ты чувствуешь к этому мужчине что-то особенное, тебе необходимо разорвать все связи с Донских.
— А если я не нужна ему? — Меня душила неопределенность. Из гостиной все еще доносился стук молотка. Я встала и прикрыла дверь плотнее. — Мужчина в таких случаях сразу дает понять, что ты ему интересна. Взгляды, комплименты, ухаживания. Но Тимофеев, он как оловянный солдатик. Всегда серьезен и собран, и я не знаю, что творится в его голове.
— Вот уж я не думала, что ты такая дубина! — рассердилась Катя, её торопливый шепот переходил в шипение. — Если у мужчины серьезные намерения, вряд ли он станет флиртовать с тобой напропалую.
— Я просто сужу по своему опыту.
— Ты не с теми мужиками общалась. Влюбленные мужчины стеснительны, часто бывают неловки. Разуй глаза. Парень готов для тебя горы свернуть. Веря в невиновность твоего брата, он всю свою контору на уши поднял, летает по городу, пытаясь решить твои проблемы. Он рискует ради тебя всем! Какие тебе еще нужны ухаживания? Может, взять тебя с собой, чтобы выбрать щеночка? Ах да, вы уже съездили и выбрали!