Бергер застыл, глядя на нее.
– И это была не Мёя? – спросил он.
Она проследила за его взглядом. Медленно покачала головой и сказала:
– Что ты от меня скрываешь?
– Гораздо меньше, чем ты скрываешь от меня, – ответил Бергер.
Она продолжала смотреть на него, когда он вернулся к своему компьютеру. Бергер открыл карту маршрутов пассажирских пароходов компании Ваксхольм.
– Где вы сели на пароход? В центре Стокгольма, на набережной Нюбрукайен или Стремкайен? Или в Орсте? Даларё? Нюнесхамн?
– Стремкайен, – глухо ответила Блум.
– Видишь, ты помнишь гораздо больше, чем тебе кажется, – произнес Бергер подбадривающим тоном. Потом добавил: – Прошло много лет, маршруты могли измениться, но просмотри эти расписания, может быть, где-нибудь прозвенит звоночек.
Блум подсела к Бергеру и начала читать. Он внимательно наблюдал за ней, поэтому заметил, как взметнулись ее брови и замерла рука на мышке.
– Хм, – произнесла она.
– Хм? – повторил Бергер.
– Фьердлонг, – сказала она.
Бергер тут же вернулся к подробной карте архипелага, нашел остров, прикинул расстояние.
– Ты уверена? – спросил он.
– Думаю, да. Странное название.
– Южные шхеры. Восточнее большого Орнё. Поблизости множество мелких островков, но это уже довольно далеко от материка. И достаточно близко отсюда. Около пятидесяти километров по морю. Увеличь остров в Гугл-картах.
Они рассмотрели спутниковый снимок.
– Небольшая застройка на севере. А на западе, у пароходного причала, совсем мало домов. Кое-что в глубине острова, в частности, помпезное строение под названием «Тильская вилла», летом там хостел. Несколько дач на юго-востоке. Что думаешь?
Блум кивнула и показала на экран:
– Думаю, мы жили вот здесь. На юго-востоке.
Бергер молча кивнул. Потом потянулся так, что суставы захрустели, и произнес:
– Тогда начинаем глобальный поиск на острове Фьердлонг. Все, что можно найти: владельцы, аренда жилья, расстояния, местность. Что-то особенное, какие-то характерные черты. Посмотрим, удастся ли нам локализовать тот конкретный дом. Возможно, это именно он, тот дом, где ты обнаружила, что на Карстене нет трусов. Вполне вероятно, там он сейчас и прячет Аишу.
Блум повиновалась без возражений. Клавиши защелкали наперегонки. Потом один из них остановился. Вскоре и второй перестал печатать. Их взгляды встретились.
– На моторке? – спросила Блум.
– Что? – переспросил Бергер.
– Ты сказал «пятьдесят километров по морю». У тебя что, есть моторка?
– Причем довольно мощная, – признался Бергер, почесывая бороду.
25
Суббота, 5 декабря, 13:56
Погода для поездки по шхерам выдалась, мягко говоря, не идеальная. И темно было не только потому, что через час уже должны были наступить сумерки, но и потому, что небо затянуло тучами.
Поверхность воды, рассекаемая острым носом, казалось, вскипала. Трудно было сказать отчего: то ли от тяжелых капель мокрого снега, то ли оттого, что вода начинала замерзать. Капли ударяли по палубе, как миниатюрные коровьи лепешки или раздавленные коричнево-серые горошины.
А некоторые, к ее удивлению, были совсем белыми.
В это время года архипелаг представлял собой необычное зрелище. Над бесчисленными островками лежал серый туман. Ни один из стокгольмцев – любителей островного отдыха даже близко бы сюда не подошел, если бы увидел архипелаг в это время. Их идеализированное представление о стране, в которой островов, возможно, больше, чем где-либо в мире, было бы разрушено навсегда.
Ди была, по сути дела, единственной, кто сел на рейсовый пароход, курсирующий по шхерам.
Вероятно, внутри парохода кто-нибудь и находился, но на палубе Ди уж точно была одна. Она достала маленький конверт, который получила от чересчур исполнительной ночной медсестры Вильмы Лунд. Прочла текст. Конечно, это наводка. Да, все верно. Но что ждет ее на другом конце радуги?
«Явно что-то такое, ради чего стоило взять с собой пистолет», – подумала она и похлопала себя по груди.
Да уж, радугой тут явно и не пахнет. Ди смотрела на сплошную пелену мокрого снега. Это теперь такое частое явление в Швеции, что надо бы изобрести для него специальное короткое слово. Снегодождь?
Черт, похоже, еще и ветер усиливается, вот-вот начнется метель.
Пароход приближался к острову, который казался совсем необитаемым. На скалистом западном берегу наконец-то показался причал.
Да, погода для поездки в шхеры явно неподходящая.
Бергер взглянул на темнеющее небо в надежде, что вчерашний шторм останется вчерашним днем. Все более тяжелые комки мокрого снега прорезали почти черную морскую поверхность. Благодаря ожидаемо умелой навигации Молли Блум им удавалось избегать мелей. Молли даже ни разу не взглянула на экран планшета с включенным навигатором.
Они намеренно решили не швартоваться у причала для пароходов, ведь там Карстен вполне мог установить камеру наблюдения.
Поскольку мощная моторка издавала довольно мощный звук, они решили подойти с севера, с моря, обогнуть так называемый Бокхольмен и попытаться пришвартоваться в километре к северу от дачного поселка, расположенного на юго-востоке Фьердлонга. Того самого дачного поселка, где Карстен, по всей видимости, прятал Аишу.
– Тут вокруг острова сплошные мели, – сказала Блум, не отрывая взгляда от морских карт, – сбавь скорость.
Бергер тут же замедлил ход. Он беспрекословно подчинялся всем указаниям Блум, пытаясь не думать о том, что с ними будет, если они сядут на мель. Они шли вдоль вытянутого параллельного острова на север, потом повернули, вновь увидели Фьердлонг. Заселенный тысячу лет назад остров значительно возвышался над морем.
Здесь, на восточном берегу острова, так же встречались подходящие естественные бухты, и наконец Блум решила, что пора причаливать. Бергер сбросил скорость до минимальной. Лодка медленно приближалась к берегу. Из-за негостеприимной скалистости береговой линии действовать приходилось очень осторожно. Они проскользнули в залив, который казался вполне приемлемым для средней руки капитанов.
Все прошло благополучно, Блум бросила якорь в нужный момент, спрыгнула на землю, подтянула моторку и закрепила ее.
Теперь им предстояло пройти почти километр по пересеченной местности. Бергер застегнул молнию до самого подбородка, не задев бороды. Затем кивнул Блум, та постучала себя по груди, и они отправились в путь.
Бергер шел по навигатору.
Учитывая отсутствие на острове автомобилей, дорога была довольно широкой. Ди шла в сумерках, время от времени бросая взгляд на загруженную заранее карту в телефоне. Телефон постепенно превратился для нее в единственный источник света.
Ужасно жить в стране, где уже в полтретьего начинает темнеть.
К мокрому снегу, снегодождю, добавился сильный ветер. Ди благодарила свою счастливую звезду за то, что на ней было много слоев одежды. А сверху – что-то непродуваемое, чему она даже названия не знает.
Дорога внезапно сузилась, превратилась в тропинку. Ди знала, что скоро она и вовсе закончится. И как идти дальше, было не очень ясно. Ее не особенно привлекала перспектива карабкаться по скалистой лесной местности, а по карте было не понятно, как выглядит сама береговая линия. Скорее всего, берег крутой и непроходимый, тогда ей придется все же идти через лес.
Тропинка немного выровнялась. Впервые за долгое время Ди увидела море. Вдали пара бледных огоньков, похожих на мираж. Затем тропинка снова повернула, и море исчезло из виду.
Единственный свет, который оставался, исходил от ее мобильного телефона.
А шторм усиливался.
Они пробирались по буграм и кочкам. Помимо невероятно густых зарослей вереска и огромного количества валунов, вскоре обнаружилась еще одна трудность. Хотя они шли по лесу, невозможно было не заметить, что ветер значительно усилился. Снег с дождем хлестал по лицам уже не так сильно, как на берегу, зато деревья усиленно размахивали ветками, словно хотели их схватить. А холод все сильнее въедался сквозь одежду.
Блум шла впереди, свет ее фонарика падал на безжалостные ветви деревьев. Казалось, этот лес никогда не кончится, как не кончится тьма и холод.
Дорога закончилась незаметно. Ди могла продолжать идти дальше по ледяной воде и при этом не заметить разницу.
Небо исчезло.
Она попыталась нащупать взглядом береговую линию. Но ей это не удалось.
Все же это лучше, чем тащиться через лес. Она сделала пару шагов, отпрянула в сторону, когда темная вода набежала на камни. Сделала еще несколько неуверенных шагов. Камни были огромные и скользкие, словно разбросанные древним великаном, который по какой-то неведомой прихоти решил посеять множество мелких островков во внутреннем море между Швецией и загадочной Финляндией. Ди поняла, что идти по направлению к Финляндии бесполезно. Она включила фонарик и вошла в лес.
Осталось немного. У Бергера вдруг закружилась голова. Казалось, с момента похищения Эллен Савингер прошла целая вечность. Тогда удалось разоблачить преступника, который за два года похитил семь пятнадцатилетних девушек и держал их в подвале. Когда преступник перевозил их во второй раз, в квартиру-лабиринт, Бергеру и Блум удалось спасти шесть из них. Шесть из семи.
И вот теперь они здесь.
В двух шагах от спасения седьмой, последней.
Той, которая была первой.
Той, с кого все началось, хотя она сама об этом и не подозревала.
Скоро ей исполнится восемнадцать.
Оглушительно выла буря. Снег с дождем обстреливал их плохо слепленными снежками из-за ветвей.
Лес постепенно редел. Показалось море. Маленькие бледные огоньки с близлежащих островов подрагивали в бурной воде. В остальном полная темнота. Луна исчезла. Звезд тоже не было. Только свет двух фонариков, направленный вниз, на землю.