– Тут нереально красиво!
– Да, – усаживаясь рядом, обнял ее за плечи. Вера смотрела на все детскими глазами, по наивному. Она напоминала мне о том, что нужно наслаждаться каждым моментом, цепляться за любую возможность радоваться простым вещам. И именно этого, мне не хватало в своей жизни – беззаботности.
– Дим? – мои раздумья прервал сладкий голосок, который будоражил кровь внутри меня.
– Да, мышонок?
– О чем ты сожалеешь больше всего?
Вопрос был неожиданным и я, растерявшись, стал мямлить как первоклашка на линейке.
– Ну… эм.. А почему ты спрашиваешь?
– Мне просто интересно, – выдохнув из себя воздух, она отвернула голову и смотрела куда-то вдаль, пока яхта потихоньку отплывала от причала. – Я, вот, жалею о том, что в детстве издевалась над Алиной, имитируя приступы астмы…
– Ты была маленькой, – встал я в молчание, которое повисло над нами.
– Да, но… это не давало мне право так поступать с любящей сестрой.
– Думаешь, она злиться на тебя?
– Да, – ответ был твердым. Она будто бы не хотела, чтобы я дальше говорил о ее сестре в положительном ключе. – И никогда не простит того момента, когда после многочисленных притворств, я правда была на волоске от смерти…
– Вера…
– Все нормально, – вновь перебив меня, Вера повернулась ко мне и посмотрев в глаза, добавила, – просто я была глупа. У меня начался реальный сильный приступ, а Алина подумала, что я снова притворяюсь.
В голове Вере послышалась солоноватая нотка грусти. Она и правда, сожалела об этом, после ее слов – я не сомневался.
– У нас не было ингалятора, – тихо добавила она. – И я стала задыхаться до такой степени, что не могла и пошевельнуться… В тот момент, когда я чуть-ли не потеряла сознание от “удушья” астмы, Алина поняла, что я не притворяюсь. Ей пришлось перебороть страх и спасти меня и…
Вера замолчала. Она делилась таким сокровенным со мной и, я не знал, что мне добавить. Сказать что понимаю? Чушь собачья! Ни черта мне не понять то, что испытала Вера в тот день.
– И… она кое-как откачала меня до приезды скорой. А после, я пролежала в больнице на реабилитации, и все это время, мы не разговаривали с сестрой.
– А после?
– После, мы вроде как помирились, несколько лет были не разлей вода, а потом, она уехала в Москву.
– Но, ты же попросила у нее прощения, еще тогда?
– Да, и не раз, – мышонок снова отвела взгляд, будто бы старалась спрятать стыдливые слезы, которые блестели в ее глазах.
– Она часто волновалась за тебя и винила себя в том, что поздно вспоминала о тебе из-за учебы…
– А теперь, из-за работы?
В чем-то она права. Алина, по приезду Веры, лишь пару раз проявляя сестринскую заботу.
– Раньше, мы часто говорили о тебе, Верунь, – признался я ей и сам того не понимая, что возможно, эта новость утяжелит ее былые воспоминания. – Поначалу Алина на стенку лезла, что пропустила обозначенное с тобой время, а как ее повысили на работе – видимо, поняла, что все обиды в прошлом и…
– И больше не вспоминала о бедной сестренке, которая чуть не довела ее до инфаркта.
– А у тебя оптимизма хоть отбавляй! – прижав Веру к себе ближе, она издала еле заметный смешок.
Ночная Москва была прекрасна. Огни города, переливающиеся в свете фонарей, словно множество драгоценных камней, слепили глаза. Но краше всех была – Вера. И между нами была любовь. Я чувствовал это с каждым взглядом, улыбкой, касанием руки. Она же лишь улыбалась в ответ, а я не мог налюбоваться ее красотой. Ее сияющими глазами, гладкой кожей и тонкими запястьями.
– Так, о чем ты сожалеешь больше всего?
Глава 26. Вера
– Я сожалею об одном, – сказал Дима смотря мне в глаза, – что многим испортил жизнь в школе.
– У тебя был объект насмешек?
– О да, – он расплылся в широкой улыбке, – и не один объект.
– Дети злые, – тихо сказала я. – Особенно, в подростковом возрасте.
– Я не ведал, что творил, – начала Дима, вглядываюсь в неоновые фонари на набережной. – Доводил некоторых девочек до слез, а у пацаном отнимал чувство достоинства, всячески издеваясь.
– Ты просто вымещал свою внутреннюю обиду, – я понимала, что это зацепит его, но… Лучше чтобы между нами не было никаких недопониманий.
– Да, – на мое удивление, Дима ответил твердо и без запинки. – Я вымещал то, что со мной рядом не было отца в трудную минуту.
– Почему?
– Он вечно был в командировках и разъездах. Я понимал, что он старается для нас с мамой, но все равно держал на него обиду. Сын нуждался в отце, в мужском обществе. А не просто, в телефонных звонках и обычных купюрах, на карманные расходы.
Между нами повисло молчание. Прохладный ветер ласкал наши лица, будто бы хотел их обнять. Мне стало прохладно и взяв плед, который лежал рядом, укуталась в него.
– Замерзла?
– Немного, – помедлив, добавила, – прости, если задела тебя.
– Все хорошо, мышонок, – холодные губы Димы до коснулись до моего виска и на душе, стало слишком приятно. Так мы прокатились на яхте по Москве-реке, вместе, тихо сидя рядом и думая каждый о своем.
Мы вышли на причал и направились к стоянке..
– И все же, я думаю, мы неплохо провели время, – вдруг сказал Дима.
– Мы отлично провели время! – если слова заставили задуматься о том, что я действительно своим наивным вопросом задела его прошлое, которое, как оказалось, очень болезненное.
Он кивнула в ответ, затем посмотрел на меня с таким выражением, будто пытался что-то вспомнить.
Мне показалось, что его глаза как бы смотрят сквозь меня, сквозь мое тело, пытаясь увидеть то, что должно было волновать его в данную минуту.
Домой возвращались в тишине. Было слышно только завывание ветра на улице и в салоне автомобиля. Я смотрела в окно, а он смотрел на дорогу. Мы молчали, и я чувствовала себя, как никогда комфортно, даже, несмотря на дующий из окна, ветер, который, как мне казалось, может залезть тебе за шиворот. Мне все это казалось романтичным.
– Ну что, идем шопиться? – утро субботы началось именно с таким слов. Я нехотя посмотрела на сестру, которой было невтерпеж куда-то со мной сходить, когда у нее появился один нормальный выходной.
– Так рано?
– Зато народу поменьше, – она села за стол, поставив свою кружку с кофе. – Ну что, собираемся?
Она спрашивает так, будто бы у меня есть выбор!
– Да, я только оденусь и поедем.
– Супер! – отозвалась та и сделав большой глоток кофе, поставила пустую кружку на стол, убежав вперед меня переодеваться.
В торговый центр мы доехали достаточно быстро и сразу же, Алина повела меня по всяким бутикам. Цены там были – мама не горюй! Платья от десяти тысяч и выше… От различных фасонов и навязчивых консультантов, у меня кружилась голова.
– Вера, ты чего такая грустная?
– Я просто не люблю, когда рядом назойливые консультанты, – съежившись от очередного взгляда девушки в форме, уткнулась в вещи на вешалка, делая вид, что что-то выбираю. А вот Алине, по видимому, такое внимание приходилось по вкусу.
– Ой, да брось. Расслабься и не обращай внимание!
Ага. Как же. Тебе легко говорить….
Телефон завибрировал и я украдкой, посмотрела одним глазком что-там. На экране высветился номер Димы. Я назвала его “Артур”, чтобы у Алины не было никаких подозрений. Ну Артур и Артур. Может быть мой однокурсник, а что?
Артур
Чем занимаешься?
Посмотрев на Алину, которая была поглощена выбором очередного откровенного платья, я быстро набрала смс:
Я
С сестрой шопимся. :)
Артур
Тогда, желаю, удачного шопинга! ;)
Поджав губы, чтобы не улыбнуться от его меланхоличности, меня разом окликнула сестра:
– Верочка, ты только глянь! Ну ведь загляденье, да?
Алина преподнесла к туловищу платье, которое дай бог прикрывало попу.
– Слишком откровенно…
– Ну фигура у меня хорошая, – начала она оправдываться, будто-бы я хотела ее переубедить в обратном. – Почему бы ее и не показать?
– Мне этого не понять.
– Ну ты и зануда, – цокнув языком, Алина направилась в примерочную, что-то кинув через плечо и скрылась за ширмой.
Мне хотелось, чтобы шопинг как можно скорее закончился… Ходить с Алиной по магазином – это полный ад! И то, я поймала себя на мысли, что мы лишь во втором магазине из десяти, которые упомянула Алина, с целью посетить.
Сестра вышла из примерочной, отодвинув ширму и продемонстрировала короткое платье, которое мне не понравилось. Тонкие бретельки, слишком обтягивающая ткань, ну и длина…
– Как тебе?
– Очень вызывающее..
– Точно?
Она потрясла своими достоинствами, ехидно улыбаясь. От такого жеста меня начало тошнить.
– Да, я бы не взяла.
– Да ты и не носила бы его, даже если бы взяла! А я вот, – она повернулась к зеркалу, рассматривая себя с этом платье, – буду носить эту прелесть!
– На работу?
Алина вопросительно посмотрела на меня:
– Да, а что тут такого?
– Ты даже наклониться не сможешь нормально, если что-то упадет…
– Ну-с, – Алина без отрывисто наблюдала за собой через зеркало. то и дело крутясь на месте и вставая в разные позы. – Об этом я как-нибудь позабочусь сама!
И то правда. Хотелось бы верить, что у Алины осталось еще здравомыслие.
Спустя несколько часов, когда я была уже слишком измотана, мы встретили мужчину с ребенком и женщиной.
– Ой, Григорий Аполлонович! – воскликнула Алина, чуть ли не подбегая к нему. – Какая неожиданная встреча!
Мужчина стоял напряженным, будто бы боялся, что вот-вот его тайный секрет выльется наружу. Мне стало до неприличия любопытно и подойдя ближе, стала внимательно их слушать. Почему этот мужчина, так странно себя ведет?
– Здравствуй, Алина, – мужчина испытывал напряжение находясь рядом с нами. – А это твоя сестра?
– Да, это Вера, – Алина заботливо посмотрела на меня, выдавливая улыбку.