– Вера?!
– А?
– Поехали со мной…
– Но.. как же…
– Черт бы с ней! Поедем напрямую к твоим родителям и все им объясним.
Он посмотрел в мои глаза немного отстранившись. Я заметила в них твердую уверенность за нас обоих.
– Если хочешь, я сам поговорю, только… – он сделал паузу. Его кончик носа немного покраснел от мороза, стоящего на улице. – Только поехали, прямо сейчас!
– Я…
– Вера?!
Крик Алины привел меня в чувства. Та шла с другой стороны лестницы, скользя на каблуках по льду.
– Бежим! – сказала я и дернула Диму за собой. Тот спохватился и быстрым шагом повел меня к своей машине.
– А ну стой! Вера! – кричала Алина, стараясь догнать нас. Я обернулась и поняла, что она едва ли идет по льду. Вместо того, чтобы нас догонять, она закричала резанным голос: – Помогите! Помогите!
Пока мы бежали к парковку, охранник выбежали на звук.
– Держите их! Держите! Мою сестру крадут! Вера!
Но мне было все равно. Дима быстро открыл машину и мы одновременно сели в нее.
– Пристегнись, – сказал Дима, заводя мотор. Я послушалась его. Охранники скользя как неуклюжие пингвины по заледеневшей брусчатке, практически нагнали меня.
– Держись, – сказал Дима и резко сдал назад. Охранники остановились в метрах пяти от нас, боясь попасть под колеса. Резкий разворот, и задницу машины уже заносило, но Дима быстро выровняв ее, поехал вперед.
Впереди был шлагбаум, который никак не хотели открывать.
– Черт возьми! Откройте!
– Выходите из машины, – сказал сторож, направляя пистолет на нас. – Немедленно!
– Та женщина, что кричит, сумасшедшая!
– Да, – подтвердила я в ответ.
В зеркале заднего вида было видно, как охранники кое как догоняют нас, стоящих у шлагбауме.
– Вы мне зубы не заговаривайте! – сказал охранник, держа нас на мушке трясущимися руками.
– Вера, – сказал Дима мне, отстегиваясь. – Просто беги.
– Что?
Дима резко открыл дверь машины так, что она заставила охранника согнуться пополам. Я вышла из машины за ним. Как в замедленном фильме, охранники бежали в мою сторону, а я не знала, что делать. Где-то позади тащилась Алина, крича что-то неразборчивое.
– Вера! – крикнул Дима протягивая мне руку. Какая-то доля секунды и нам дорогу преграждало две полицейских машины.
– Бежим! – скомандовал Дима и я послушалась его.
Мы бежали на Ломоносовский проспект и побежали куда глаза глядят. От переживаний, адреналин зашкаливал и мне становилось трудней дышать из-за холодного воздуха. Но я старалась бежать в ритм Димы. Не успели мы отбежать на приличное расстояние, как полицейская машина перекрыла путь и на ходу, открывшаяся дверь выпустила полицейского, который удачно зацепился за мое плечо. От нажатия я поскользнулась и упала. Дима быстро спохватившись, толкнул полицейского, но тот был пронырливый. Пока я пыталась встать с колен, вечно поскальзываясь на обледеневшей плитке, на Диму набросился второй полицейский.
– Пустите его! – кричала я, стараясь уцепиться за кого-то и отвлечь на себя. Но, вместо этого, в лицо мне прилетел локоть, от чего, я потеряла равновесие и упала на лед. Голова затрещала, в глаза появились черные точки. Мелкая белая крошка кружилась надо мной, так красиво, что мне захотелось дотронуться до каждой.
– Вера!
Дима? Это ты? Голоса стали пропадать, один за другим, а после, я отключилась.
– Вера! Вера!
Кто-то сильно тряс меня. Я открыла глаза. Белая комната и яркий свет слепил глаза.
– Вера!
Где я? Что со мной? Я никак не могла прийти в себя, щурясь и оглядываясь.
– Девушка, отойдите от нее, грубый баритон звучал где-то вдали.
– Что случилось? – произнесла я и поняла, что горло щипало от сухости.
– Она очнулась! Верочка!
Чьи-то женские мягкие руки меня обняли.
– Где я?
– Все хорошо, Верочка! – это был голос Алины, которая кряхтела надо мной.
– Где Дима?
Это был единственный вопрос, который меня интересовал.
– Его тут нет!
– Вера, как вы себя чувствуете?
– Нормально, – соврав, подняла глаза на врача. Он стоял закинул руки за спину. Белый халат, из-под которого торчала рубашка в клетку, большие очки и серые глаза. – А что случилось?
– У вас лёгкое сотрясение, – голос врача почему то очень успокаивал. – Вы потеряли сознание, ударившись головой об лёд.
– Ясно, – закончила его фразу собственными устами.
Алина миделя и пялилась на меня.
– Я так испугалась! Верочка!
– Все нормально, – пыталась успокоить и унять ее переживания. Алина сильно сжимала мои руки, отчего я издала характерны "Ай" и так прекратила это делать.
– Я тут надолго?
– После обеда вы можете идти, – сухо сказал врач.
– Где Дима?
– Вера, его тут нет…
– Алин, я спрашиваю тебя ещё раз, где Дима?
– Его забрала полиция за хулиганство. Это все что я знаю!
– Ты лжешь! – крикнула я.
– Веры, ты чего?!
– Ты лжешь! Это ты вызвала полицию, – вырвав свои руки из ее, продолжила, – если бы ты не учинила скандал, этого бы не было!
– Верочка, тебе это кажется, сестрёнка…
Врач стоял рядом молча, не вокзала в наш спор.
– Если бы не твоя гордость, я бы не ударилась годовой и не была бы тут! Это все ты!
Из глаз хлынули слезы: горькие, соленые. Я прислонила руки к лицу, скрывая в них истерику.
– Верочка… – сестра удивительно профессионально изображала сочувствие.
Мне не хотелось слышать ее… Я хотела лишь к Диме и все. Это было единственное мое желание.
К вечеру мы приехали домой и на пороге, Алина заявила
– Ты сегодня едешь домой.
– Что?
– Я заказала билеты, родители в курсе. Ты едешь домой!
Меня ошарашила эта новость. Как так? Почему?
– Какое право ты имеешь со мной так разговаривать? Я не ребенок!
– Ребенок, ещё какой! – завела свою пластинку Алина. – Тебе учиться надо, а не с парнем гулять!
– Ты себя то, видела? Ты за спиной Димы крутила роман и ещё осмеливаешься учить меня, как жить?
– А ну замолкни, малявка! – рявкнула сестра.
– Не смей мне затыкать рот!
Нас спор прервал телефонный звонок. Я быстро кинулась в портфель, и достав телефон, увидела на экране телефона: “Мама”.
– Да?
– Верочка. солнышко мое! Как ты?
– Нормально, – сверля взглядом Алину, держала ее в поле зрения.
– Ты приедешь сегодня домой? Алина сказала, что тебе не здоровиться…
– Этой ей нездоровится, – шепотом произнесла в трубку, от чего мама переспросила. – Да-да, мам, я сегодня выезжаю к Вам.
Я знала, что сердце мамы обливается кровью… Алина, наверняка, уже всю историю вывернула наизнанку…
– Тогда мы ждем тебя с папой, Верочка!
– Я тоже жду нашей встречи, мамуль! Папе привет!
– Хорошо! Пока солнышко!
Я была в ярости.
– Как ты посмела рассказывать все маме?
– А как тебе еще вбить в голову, что ты поступаешь глупо?
– Никак! Если я сама обожгусь, то это будет мой опыт, а не твой!
– Вера! Ты слишком юна, чтобы по настоящему разглядеть эту жизнь!
– Тебе это еще вернется бумерангом!
Минуя ее слова, что летели мне в спину, захлопнула дверь своей комнаты перед ее носом. Как она посмела за моей спиной отправлять к родителям?
Не сдержавшись, из глаз полились слезы… Я плакала во весь голос, потому что было невыносимо больно, а потом… Потом я стала задыхаться. Это снова был приступ.
– Привет Верочка! – мама кинулась на меня с объятиями. Я ответила ей той же нежностью, но знала, что скорее всего, как только мы доедем до дому, меня ждет скандал.
– Привет, Вер, – холодно отозвался отец.
– Привет.
– Как доехала?
– Нормально, только укачало немного.
Я врала. Меня половину дороги тошнило, я билась в истерики. Но единственное, что меня спасло – это пустое купе, в котором ехала.
– Сейчас приедешь и отдохнешь, – сказала мама обнимая меня за плечи. Отец взял мой чемодан мы отправились к машине. Холодный воздух родного города обжигал лицо. Город был готов к встрече нового года. Деревья, фасад и новогодние фигуры красовались и рядом с ними фотографировали ребятишек.
До дому мы ехали молча. Лишь один раз спросила мама:
– Алина к нам приедет на новый год?
– Наверное, – сухо ответив, смотрела в окно ловя неоновых зайчиков от падающего снега, сквозь который светили фонари.
Приехав домой, пошла в свою комнату. Снега было много, поэтому, половина окна была им завалено от отлива до середины. Переодевшись, легла на свою кровать. В руках сжимала кулон, который подарил Дима. Я скучала. Тосковала. Мне хотелось не верить в то, что происходит. Но…
– Вера, пойдем ужинать! – звучал родной голос матери из кухни. Я глубоко вздохнула и закрыв глаза, громко ответила:
– Иду!
Тоска заполнила мое сердце и душу, пожирая любые положительные эмоции, которые пролетали будто бы мимо меня. Встав с кровати, направилась на кухню. Отец уже сил и кушал из тарелки еду, а мама что-то беспокойной хлопотала.
– Давай, садись, а то остынет.
Молча села. Мне не хотелось есть. Я просто смотрела в тарелку. Н-и-ч-е-г-о. Вот что я чувствовала в этот момент.
– Почему не кушаешь? – спросил отец пристально посмотрев на меня.
– Если честно, – начала я, – то я не голодна.
Мать демонстративно цокнула языков.
– Мама же старалась, готовила..
– Я знаю, пап, – оборвала его на полуслове. – И я правда, благодарна …
– Еще бы была благодарна за то, что сестра тебе остерегла от беды, – мама положила кусок хрустящего соленого огурца, и громко жуя его, не поднимала на меня глаз.
– Мам… не начинай, пожалуйста..
– Я же тебе миллион раз говорила! – крикнула она. – Любовь любит тишину! Ну зачем ты это сделала?
– Я не буду оправдываться, потому что уже выросла. Я имею право на выбор, и не вам судить, кого я должна любить!
– Еще как нам, Вера! Ты только поступила в университет, – завыла мама. – Только вступила во взрослую жизнь и на тебе… Одна, за день стала жить в мужчиной и ты туда же! Вера! Где твоя голова?