— Не кровные.
— Да нет же, кровные, — возразил Форд. — Помнишь, как в третьем классе мы разрезали друг другу ладони и поплевали на раны? Дурак дурака видит издалека.
Мэдди смотрела то на одного, то на другого.
— Как-то вы не похожи на дураков.
— Ты просто не видела, какими мы были тогда, — ответил Форд. — Два дохлых заморыша. Самым большим нашим достоинством было умение терпеть побои.
— И быстро бегать, — подхватил Джекс.
Мэдди потрясло их признание.
— Какой ужас!
— Все было не так уж плохо, — пожал плечами Форд. — У нас был Сойер.
— Какой Сойер?
— Наше секретное оружие. Он начал заниматься борьбой со своими старшими братьями, еще до того как научился ходить. Поэтому мы позволяли ему зависать с нами.
Мэдди выпила пиво и поставила на стол пустой стакан. Выглядела она теперь куда более расслабленной.
— Еще пива, пожалуйста.
Форд наполнил стакан.
— Поддерживаешь компанию или просто хочешь надраться?
Она на минуту задумалась:
— Это имеет значение?
— Только если потом мне придется поднимать тебя с пола и вызывать такси.
Мэдди помотала головой:
— Под лавкой я точно валяться не буду.
Форд кивнул и улыбнулся, затем повернулся к Джексу и снова указал на судоку, прежде чем обслужить новых посетителей.
Мэдди допила второй бокал пива.
— Так вы с Фордом близкие друзья?
— Да.
— Ругаетесь с ним?
— Иногда.
— И чем заканчиваются споры?
— Ну, это зависит от обстоятельств. Обычно дело заканчивается ночной дракой на площади.
Мэдди внимательно посмотрела на Джекса, и он улыбнулся, заметив, как она неодобрительно качает головой.
— Не стоит думать, что жители Лос-Анджелеса слишком доверчивы.
— Ну что ты. Я просто люблю шутить.
— Так из-за чего вы спорите с Фордом? Из-за женщин?
— Мы стараемся избегать этой темы.
— Ладно, женщины ни при чем. Что-то другое. И вы решаете свои споры, скажем, с помощью дипломатического подбрасывания монеты?
— Это вряд ли. Обычно побеждает тот, кто громче кричит. Вовремя сделанная затрещина тоже способствует победе. — Джекс снова улыбнулся, увидев ее недоверчивый прищур. — Вижу, ты начинаешь привыкать к моим шуткам.
— Вообще-то, — пробормотала она, — такой метод решения споров не так уж плох. Но даже в этом случае я бы спасовала перед своей старшей сестрой. У Тары серьезные проблемы с агрессией. — Сказав это, Мэдди целую минуту разглядывала свой стакан с пивом, поглаживая его стеклянное тельце вверх-вниз, чем привлекла самое пристальное внимание Джекса.
— Я могла бы потягаться с Хлоей, учитывая ее астму… — продолжила она. — Но это и так понятно. К тому же я не в форме, так что…
В ответ он окинул быстрым и весьма одобрительным взглядом ее аппетитные формы и покачал головой:
— А мне так не кажется.
Мэдди заморгала. Комплимент явно пришелся ей по душе, что еще больше подхлестнуло любопытство Джекса.
— Можешь посоревноваться с сестрами в уличных гонках на своей «хонде», — сказал он. — Я ставлю на тебя.
Мэдди прыснула, поставила стакан на стол и указала на открытую книжку с судоку:
— Четыре.
— В смысле?
— Здесь надо поставить четыре. А там шесть. Она взяла карандаш, склонилась над судоку и заполнила две пустые клетки. При этом ее ухо оказалось так близко от губ Джекса, что он едва сдержался, чтобы не прикусить его. Вместо этого он вдохнул аромат ее волос. Мягкий. Нежный. Приятный.
Пытаясь сосредоточиться, Мэдди покачивала головой туда-сюда, а он просто продолжал вдыхать ее аромат. Он и опомниться не успел, как она справилась с судоку.
— Черт.
— Не надо удивляться, — прокомментировала она. — Просто у меня бзик — терпеть не могу незавершенные дела. — Она соскочила со стула. — Жаль, от этого нет лекарства.
— Форд твой должник, — сказал Джекс, схватив ее за запястье и притянув ближе к себе.
— Если бы ты был в очках, то и сам бы справился. Не такое уж сложное было задание. К твоему сведению, женщины думают, что очки — признак ума. К тому же на мужчинах они выглядят очень сексуально.
Взглянув на Мэдди, Джекс заметил, как слегка порозовели ее щеки, а в глазах светилось веселье. Он почувствовал, как что-то шевельнулось в груди. Может, она и ведет борьбу с какими-то демонами, но она так чертовски мила и остроумна — просто глоток свежего воздуха.
— Ты заигрываешь со мной?
— Нет. Порноколлекция поставила крест на твоей кандидатуре.
Они засмеялись, и оба почувствовали, как между ними проскочила искра.
Химия.
В неимоверном количестве. Они оба ощутили это, Мэдди смутилась, вывернула карманы, положила деньги для Форда на барную стойку и бросилась к дверям.
— Мэдди!
Она обернулась, ошеломленная, напуганная — даже больше, чем когда они впервые встретились на шоссе. Почему, интересно?
— Мне надо идти, — сказала она.
— Решать головоломки?
— Да, что-то вроде этого.
— На самом деле это же не вечер судоку, — сказал он, засовывая деньги обратно в ее карманы и при этом слегка касаясь пальцами талии.
Мэдди стояла как вкопанная, пока он расплачивался за напитки.
— Это больше чем вечер знакомств, — продолжил Джекс. — Форд наконец-то достал для нас арахис, не прошло и года. Сейчас мы его им закидаем. Он это просто ненавидит.
Мэдди закрыла глаза, а когда открыла вновь, в них что-то промелькнуло, какая-то неуловимая эмоция.
— Было бы здорово, но на вечер у меня назначена битва с сестрами.
Она сейчас была очень ранима, и лучше бы ему поскорее убраться — чтобы потом она не думала, что он пользовался ее уязвимостью. Но стоило Мэдди бросить взгляд ярко-синих глаз на его губы — и все его добрые намерения улетучились в мгновение ока.
— Я пытаюсь начать тут новую жизнь, — сказала она.
— Новая жизнь — это здорово.
— Да.
Мэдди облизнула губы, и это, возможно, говорило о том, что она представляет себе их поцелуй. Вообще похоже на правду. Он-то начал думать об этом, еще когда только увидел ее возле бара.
Прошло много времени с тех пор, как Джекс давал волю чувствам, очень много. Наверное, эта женщина чертовски осложнит его жизнь, но когда он боялся трудностей и пасовал перед ними?
Взяв Мэдди за руку, он потянул ее к себе и оказался достаточно близко, чтобы почувствовать, как манит ее взгляд. Губы Мэдди разомкнулись и…
— Вам нужен номер в отеле?
Вечно Форд сует нос не в свое дело.
Мэдди подскочила и высвободила руку.
— Мне действительно пора идти. Спасибо за пиво. — Она развернулась и наткнулась на стол. Вскрикнув, она поправила задетые стаканы, извиняясь направо-налево, побежала со всех ног к выходу.
— Ну и сволочь же ты, — сказал Джекс Форду.
— Безусловно. Хочешь пополнить ею свою коллекцию?
Джекс смерил его взглядом.
— Ну, давай. Пробуй отрицать, что из чувства вины ты собираешь вокруг себя всех, кто в чем-то нуждается: бездомных собак, друзей, которым нужны деньги в долг, милашек с красивыми глазками и еще более красивыми попками.
— Ты же знаешь, что меня не интересуют отношения.
Несмотря на то, что брак родителей распался, а его собственный так и не состоялся, Джекс понимал, что ему нужен кто-то особенный, кто бы подходил только ему. Но он не доверял самому себе. В конце концов, в прошлом он так часто ошибался — слишком часто.
— Совсем необязательно погружаться в отношения с головой, — сказал Форд. — Во всяком случае, каждый раз обнажать душу, выворачиваться наизнанку… Хотя эта цыпочка удрала отсюда как-то уж слишком быстро. Наверное, она ничего и не почувствовала.
Нет, проблема не в этом. Между ними проскочила искра — достаточно мощная, чтобы зажечь все рождественские гирлянды в Лаки-Харборе. И это напугало ее. Задело.
Понимая и ненавидя все это, Джекс направился к двери. Он просто обязан разузнать о ней больше.
— Эй, а чаевые? — крикнул вслед Форд.
— Хочешь чаевые? Научись сперва держать язык на привязи. — И Джекс растворился в ночи.
«Правило пития без группы поддержки № 1, — отчитывала себя Мэдди по пути из „Шалаша“. — Не делай глупостей».
Она ускорила шаг и обнаружила, что стоит в начале пирса, на самом ветру. Но совсем не чувствует его порывов. Наоборот, ей до сих пор было жарко благодаря шикарному парню с вредной мальчишеской улыбкой и прекрасным телом.
«Ты же завязала с мужчинами!»
Мэдди понятия не имела, почему забыла об этом. Она явно не готова к новым отношениям. После расставания с Алексом прошло всего полгода. Не надо оглядываться назад. Но если честно, в будущее смотреть тоже не очень-то хотелось.
И тем не менее она подпустила Джекса достаточно близко, чтобы он мог к ней прикоснуться.
С тех пор как она зашла в бар, совсем стемнело. Главная улица горела огнями, словно рождественская открытка, старинная архитектура приковывала к себе взгляд.
Мэдди прошла мимо салона красоты. Он был открыт, на стуле у входа сидел клиент, за спиной у него стоял парикмахер, они болтали и смеялись, как старые друзья. Из маленькой кафешки «Съешь меня» на углу пирса и улицы аппетитно пахло гамбургерами. Аж слюнки потекли, и в животе заурчало. И неудивительно: пиво да чипсы — вот и все, что она ела за последние несколько часов. А было бы неплохо съесть сейчас сочный гамбургер, картошку фри и, может быть, пирожок…
Но увы, надо возвращаться в отель и общаться с сестрами.
За чертой городских огней высилось несколько отвесных скал, казавшихся в ночном небе огромными темными тенями. Скорее всего там полным-полно койотов и медведей. Поежившись, Мэдди повернула к берегу, обрамленному по краям нагромождением валунов с вкраплениями гранита.
Она надеялась, что койоты и медведи останутся в привычной среде обитания и не полезут на пляж. Пирс подсвечивался белыми мерцающими лампочками, растянутыми по всей длине перил, между ними кто-то привязал на одинаковом расстоянии бантики и омелу.
Прямо как на съемочной площадке. Вот только ледяной ветер был не киношный, слишком настоящий. Волны бились о берег куда реалистичнее, чем любой звуковой эффект. Мэдди поежилась от холода, сунула руки в карманы и продолжила свой путь — ей нужна еще одна попытка.