— Ну да, я был занят.
— Так, а я думал, вы в отпуску.
— Да, вы правы, — сказал я. — Я в нем.
Сказать правду, этот тип Ходж меня как-то раздражал, и я уже начал жалеть, что вообще зашел в «Перезвон». В конце концов, в смысле атмосферы этот паб — так себе. Доски для дротиков нет, шумного типа в картонной короне тоже — Ни никакой тонкой разницы между верхним и нижним баром. Тут только сидят эти люди, тянут себе виски да задают банальные вопросы. Ладно, «Вьючная лошадь», допустим, тоже не центр галактики, но уж гораздо лучше «Перезвона» в смысле развлечений. Я провел там скучный вечер, размышляя, каково было бы тут жить, окажись этот паб единственным, и сделал мысленную зарубку сюда больше не возвращаться.
Наутро я уже был у озера спозаранку — решил доделать мостки тем же днем. Когда выезжал на тракторе, заметил, что мистер Паркер выглядывает в кухонное окно, однако на улицу он не вышел. Вообще-то я его до вечера толком и не видел. А меж тем ремонт у меня двигался. Я уже вполне наловчился отдирать старые доски и управлялся с циркулярной пилой уверенней. Где-то днем снова объявился старик — и вскоре опять уже помогал мне. Не знаю, вернулся ли он специально или просто случайно шел мимо, но так или иначе работа с ним двигалась значительно быстрее. В то же время не возникал вопрос, нужно ли мне будет отблагодарить его за старания. Насколько я мог понять, помогал он мне оттого, что, как и мне, ему больше особо нечем было заняться. Работу мы завершили перед самыми сумерками, и вновь он убрел прочь, не попрощавшись. После этого я принялся складывать инструменты и собирать оставшиеся доски, отвезти во двор. Наконец все было сделано, и я вышел, встал на конце мостков и поглядел через озеро.
Еще днем я заметил перемену в погоде. Судя по всему, с солнцем было покончено, а теперь поднимался и ветерок. Вода выглядела серой, а это уже не предполагало, что лодочные прогулки днем окажутся приятными. Небо тоже посерело, и пустоши вроде бы прямо-таки теснились вокруг. Мне пришло в голову, что самое время двигаться дальше. Немного погодя я услышал шум двигателя, повернулся и увидел, что на берег выезжает грузовичок мистера Паркера. В кузове было навалено несколько пустых бочек. Он подъехал и вышел ко мне на мостки.
— Вы говорили, что завтра уезжаете? — спросил он.
— Да, — ответил я. — Таков, во всяком случае, был план.
— Ну, вам тогда нужно пораньше выезжать, — сказал он. — Дождь надвигается.
— Да, мне тоже показалось, что выглядит мрачновато.
— Синоптик говорит, изобары смыкаются.
— Вот как?
— 978 уже — и быстро падает.
— А, — сказал я. — Ну да.
Мистер Паркер всматривался в противоположный берег озера, но теперь провернулся ко мне.
— Вы же тут дождей не застали, нет?
— Как-то на днях немного покапало, да.
— Это еще что, — сказал он. — Вы тут, считайте, и не бывали, если не видели настоящих дождей.
— Да, наверное, нет.
— Еще как хлещет.
— Могу догадаться.
— Поэтому на вашем месте я б выезжал пораньше.
— Ладно.
И с этим он повернулся и двинулся обратно к грузовичку. Мы уложили оставшиеся доски между нефтяных бочек, после чего он отъехал, а я тронулся за ним на тракторе.
Меня слегка разочаровало, что он ни словом не обмолвился о том, сколько намерен мне заплатить, но мне пришло в голову, что спешки особой нет — я же уезжаю только завтра.
Однако больше разочаровало то, что он ничего не сказал о качестве моей работы. Слишком-то меня это не беспокоило, но было б мило, скажи он об этом хоть что-нибудь. Хотя 6 отметь, что я все доски ровно напилил.
Тут я сообразил, что для него-то все это наверняка дело обычное, просто еще одна работа выполнена и не путается под ногами. Для него распоследнее дело — осыпать кого-то похвалами за то, что он немного по-столярничал.
Сложив все в сарай, однако, он задержался у дверей.
— Я тут подумал, — сказал он. — Вероятно, я вам что-то должен за ту работу, что вы мне сделали.
— Э… ну, вообще-то не важно, — ответил я.
— Да нет, это важно, — объявил он. — Беспечно было с нашей стороны не договорится, как полагается, в самом начале.
— Видимо, да.
— Поэтому до вашего отъезда я правда вам должен что-то дать.
— Ну.
Он показал на зеленую бензоколонку у сарая.
— Как вам понравится, если я вам бак наполню?
— О… ладно, — сказал я. — Если вас устраивает.
— Конечно, устраивает, — сказал он. — Хотя бы это я могу вам предложить.
Я сходил и прикатил свой мотоцикл, и он выжал ему в бак два с половиной галлона.
— Спасибо, — сказал я.
— Не стоит, — ответил он. — Надеюсь, в трейлере вам удобно, нет?
— О, — быстро сказал я. — Да, это было с вашей стороны очень любезно.
— Это хорошо.
Он запер колонку, после чего повернулся ко мне.
— Ну вот. В общем, мы можем не увидеться, когда вы уедете, поэтому хорошей вам дороги и приезжайте еще, если сможете.
Мы пожали друг другу руки, и он пошел к дому, где, как я заметил, внутри уже к вечеру зажгли свет. От этого дом смотрелся очень теплым, уютным, а остальной двор по сравнению выглядел достаточно уныло. Дойдя до своего трейлера, я сообразил, что ветер становится сильней. Где-то в сгущавшемся сумраке я слышал неравномерный лязг — вероятно, где-то на крыше большого сарая оторвался какой-нибудь лист гофры. За следующий час я несколько раз выходил и старался понять, откуда точно раздается этот шум, но вскоре стемнело уже так, что ничего не разглядишь. Я решил, что, видимо, ничего страшного все равно не происходит. Мистер Паркер, несомненно, в курсе и, когда дойдут руки, все починит. Я же взялся готовить себе ужин. После этого я собирался сложить все вещи и прикинуть, что мне понадобится на следующий день в дорогу. Одна штука имела особое значение. Где-то на дне сумки у меня завалялся непромокаемый комплект, и я был рад, что не забыл прихватить его с собой.
Снаружи собиралась мокрядь, и странно было вспоминать, что, когда я только приехал, ощущение здесь было летнее. Казалось, это случилось так давно, хотя на самом деле еще и двух недель не прошло. Я пытался вообразить, какой здесь будет целая зима, и тут в дверь трейлера постучали. Там стояла Гейл.
— Я вам принесла запасной ключ от котельной, — сказала она.
— О, спасибо, — ответил я. — Э… вы же знаете, я завтра уезжаю, правда?
— Ага, но я подумала, вам сегодня вечером горячая вода понадобится.
— А, ну да. Ну, все равно спасибо.
Она по-прежнему стояла в дверях.
— Что-то еще? — спросил я.
— Да, — сказала она. — В школе сочинение задали, а я не знаю, что писать.
И тут порыв ветра поймал дверь и хлопнул ею о трейлер.
— Зайдите-ка, — сказал я. — На улице холодает. Она вошла, а я протянул руку и закрыл дверь.
— Так о чем сочинение?
— Тема такая: «Где я живу».
— Так называется?
— Ага.
— Ну, — сказал я. — Я бы решил, что тут все вполне прямолинейно.
— Почему?
— Потому что вы живете в довольно интересном месте, правда? С пустошами, овцами и прочим. Да еще озеро.
— И что тут интересного?
— Ну, вообще-то ничего, наверное. Но описать это все будет довольно несложно.
— Так что мне тогда в нем писать?
Пока мы разговаривали, я осознал, что у нее в руке черновая школьная тетрадь. Теперь она ее открыла и встала наготове с карандашом.
— Вам надо что-нибудь подсказать, да?
— Пожалуйста, — сказала она.
— Ладно, начать можно так: «Я живу в таком месте…» Нет, постойте. «Место, в котором я живу, — это…» Э… может, вам лучше будет сесть.
— Ну ладно.
— Я вам вот что скажу — вы сядьте там, а я постою тут.
— Хорошо.
Она села на складную постель, а я передвинулся в противоположный угол трейлера, после чего продолжил:
— Так, готовы?
— Ага.
— «Место, в котором я живу, отлично от многих других мест».
Я умолк, пока она записывала.
— Нет, постойте. Замените это на «отличается от многих других мест».
Она поцокала языком.
— А вы б не могли сами это написать, а я потом перепишу?
— Что, вы хотите, чтоб я вам все сочинение придумал?
— Ага, — сказала она. — У вас лучше получится, чем у меня.
— Ну, сегодня вечером я собирался из дому выйти. Она улыбнулась.
— Это же для вас недолго.
— Да, наверное, нет, — сказал я. — Но вам, может, трудно будет мой почерк разобрать.
— Да нет, нормально справлюсь.
Я еще миг об этом подумал.
— Тогда ладно, я вам костяк накидаю, а вы сами потом подчистите.
— Спасибо.
— Оставлю тут на полке.
— Ну. — Она встала с кровати и пошла к двери, а оттуда опять мне улыбнулась. — Спасибо еще раз.
— Э… когда, вы говорили, вам шестнадцать исполняется? — спросил я.
— На Пасху, — ответила она.
— О, ну что ж — заранее с днем рождения.
— Спасибо, пока.
И она скрылась в ночи.
Минут сорок пять я писал это сочинение, хотя, вероятно, мог бы уложиться и в десять, если бы пришлось. Дело вообще-то плевое, как по номерам картинку раскрашивать. Я просто описал бордовые лодки, дремлющие у лесистого края озера, да высящиеся пустоши, задумавшиеся в осеннем сумраке. В конце там еще был кусочек о круглолицей луне, плывущей по звездному заднику небес, — это, мне показалось, звучит довольно мило. Затем я принес ведро горячей воды, вымылся и вышел из трейлера. Пить мне сегодня много не хотелось, поэтому я решил для разнообразия прокатиться на мотоцикле. Доехав до Миллфорда, я оставил его на площади и зашел во «Вьючную лошадь» через центральный вход. Проходя через верхний бар, я обратил внимание, что в нем сравнительно тихо, но этот дефицит компенсировался в нижнем: тот, казалось, набит под завязку, хотя многих в лицо там я не узнавал. Едва я зашел, меня из-за стойки приветствовал Гордон.
— Хорошо, что объявились, — сказал он. — Мы сегодня с «Поденщиком» играем, так нам одного человека в команду не хватает. Не выручите?