«Через полчаса будет ясно», радостно сообщили служители. «Радио извещает, что впереди бури уже нет и барометр повышается».
Отпущенная кошка степенно улеглась на диване и как будто позабыла о перенесенном волнении. Раздался сигнал к обеду, да и было пора, часы (С.-Франциско) показывали уже 8 часов вечера.
Все потянулись в столовые и с аппетитом поглощали там бульон, пирожки, жаркое, пуддинг и фрукты.
В это время вдруг с неба блеснул солнечный луч, потом показался в облачное окно внизу океан; вот открылся вдали и водный горизонт, снова солнце, и минут через 10 мы неслись уже над водным океаном, купаясь в лучах солнца. Лишь вдали виднелся еще шторм и поблескивали молнии. После обеда я пришел в салон и увидел на карте, что мы прошли около трети пути, делая в среднем лишь 200 кил. в час, вместо 300, благодаря задержке ураганом.
Несмотря на высоту нашего полета, было видно, что океан еще сильно взволнован. Поверхность его была почти белой от пены волн. Да и наша скорость не особенно возросла. Очевидно, ветер был еще очень сильный. Действительно, часам к 9 вечера вновь вдали показалось какое-то серое облако. Подлетев ближе, мы заметили, что это была какая-то серая стена, высотою версты три и шириною верст 50. Она, подобно занавесу, спускалась с неба прямо в океан и быстро шла на нас, скрывая из виду настигаемые ею волны.
«Это градовая туча», пояснил Гаррисон. «Интересно, обойдем ли мы ее или полетим над ней».
Пилот, очевидно, предпочел первое. Аэроплан круто повернул влево и помчался вдоль фронта занавеса, в то же время идя немного обратно. Километров через 30 мы увидели край занавеса и повернули опять к западу.
Однако, треволнения сегодняшнего дня еще не кончились. На западе опять показались тучи.
«Видимо, сегодня нам придется ночевать в океане», заметил Гаррисон, смотря на карту. «Видите это пятно на полпути. Это плавучий остров Аэро-база, в которой можно переждать бурю. Должно быть пилот там спустится. Тем более, что она скоро будет перед нами».
В это время проходивший мимо аэронавигатор действительно сообщил, что нам предстоит скорый спуск, так как по радио получено предупреждение, что навстречу идет новый шторм, правда, еще далеко, но во всяком случае, при продолжении полета ночью, нам пришлось бы с ним бороться и терять время и горючее. Поэтому пилот и решил переждать бурю на плавучем острове.
Мы с нетерпением начали вглядываться во мглистый горизонт и часов около 11 ночи действительно увидели нечто на подобие яркой звезды с перемежающимся светом. Это и был аэромаяк острова. Вскоре он стал виден и сам.
Когда мы уже близко подлетели к нему, я был поражен его видом и размерами.
Представьте себе большую платформу, длиною метров 500 и шириною около 280, покоящуюся на ряде высоких колонн, поднимающихся из воды. Эти колонны, как мне пояснил Гаррисон, укреплены на погруженных глубоко в воду понтонах. У краев платформы, под нею, виднелись постройки, — это были ангары, жилые помещения, кладовые и проч. У одного из боков возвышался металлический аэромаяк, а у другого — дымовая труба. Высота платформы над водою была такова, что волны не достигали до ее уровня. Размеры же всего острова настолько были велики, что даже разыгравшийся океан сообщал лишь медленные покачивания всему сооружению. Когда мы подлетели к этой плавучей аэробазе, пилот выдвинул из гондолы колеса, а остров под действием своих машин повернулся так, что стал длиной вдоль ветра. Мы плавно спланировали и вскоре коснулись его палубы. Тормозные канатные приспособления быстро задержали наш пробег, и вскоре аппарат остановился. Да и было пора. Вдали уже опять засверкали молнии и вновь прокатился гром.
Вся платформа была залита светом от четырех прожекторов, стоявших по углам ее. Подбежавшая команда быстро отцепила крылья аппарата, отвела его к одному из бортов и укрепила его стальными вантами к платформе, чтобы его не снесло бурей. Все же пассажиры отправились в каюты острова.
Только что мы до них добрались, как разразился шторм с градом, громом и молнией. Мы же, находясь теперь в уютных и безопасных помещениях, могли лишь наблюдать за бурей, не испытывая не только беспокойства, но даже и значительной качки.
Поужинав, мы вскоре отправились спать. Засыпаю я под грохот грома и шум валов, пробегающих под полом моей каюты.
На утро следующего дня, часов в 6, нас уже разбудили и предложили занять места в аппарате.
Буря за ночь стихла, погода разгулялась и день обещал быть чудным. Наша амфибия стояла у края платформы, готовая к полету. К носу аппарата был привязан трос, тяга которого, как я уже говорил раньше, помогает тяге винтов. Вот дан сигнал к отправлению, я заметил, что остров сам, хотя и не быстро, движется против ветра. Заработали моторы. Под влиянием встречного ветра, движения острова, тяги троса и моторов, наша амфибия, пробежав всего метров 200 по платформе, поднялась ввысь, и мы помчались дальше, быстро оставив гостеприимный остров за собой.
Дальнейший полет не представлял особенностей. Изредка лишь можно было заметить на поверхности океана громадные сигнальные буи вдоль линии нашего полета. В них были установлены небольшие моторы с винтами и рулями и они, при помощи радиоволн, управлялись так, что сохраняли свое положение в определенных местах океана.
Часов в 12 дня аэронавигатор сообщил, что мы пересекли Тропик Рака. Было тепло и ясно. Живительный воздух врывался в открытые окна гондолы. Все тревоги вчерашнего дня были забыты, и пассажиры у окон оживленно беседовали, и каждый из них, подобно Колумбу, старался первым заметить землю, т. е. Гавайские острова.
Наконец, вдали показался первый остров, сначала в виде небольшого пятнышка на горизонте, а потом все яснее и яснее. Это был первый и самый большой из группы островов, именно Гаваи.
Точно две иглы вздымались к небу его вулканы: Мауна-Коа и Мауна-Лоа. Издали, несмотря на свою вышину (около 4 ½ километров), они казались небольшими, и, лишь подлетев ближе, мы прониклись почтением к их громадам. Вот, точно ожерелье, появились из-за горизонта и шесть других больших островов: Мауи, Ланаи, Молокаи, Оау, Кауаи и Нииау.
Их зеленые луга и скалы давали резкий контраст с бирюзовым океаном.
Нам предстояло опуститься у острова Оау в рейде города Гонулулу.
Вот остров и город уже под нами. Обычный поворот против ветра, и мы садимся на слегка волнующуюся поверхность рейда, окруженную почти со всех сторон горами. Было ровно 2 часа дня по времени С.-Франциско и 11 час. 34 минуты утра по местному. Мы прибыли в страну вечной весны, в страну, где средняя годовая температура колеблется от 18 до 24°, где нет диких зверей и змей и самым опасным животным считается комар, где воздух наполнен благоуханием цветов, где слышатся песни и попадая куда путешественник, по совету путеводителя, «должен оставить все заботы», чтобы насладиться этим земным раем.
Глава 7. К Северному полюсу на дирижабле
Амфибия подошла к большому помосту, выдвинутому от берега в рейд. Нас окружила толпа туземцев-канаков, которые, несмотря на частые посещения рейда аэропланами, не уставали смотреть на этих «железных птиц». Пассажиры быстро рассыпались по улицам. Часть, которая, подобно мне с Гаррисоном, оставалась здесь, направилась в гостинницу, остальные же, летящие в Китай и Японию, спешили прогуляться по городу и его окрестностям, дабы использовать двух-часовую стоянку амфибии, которой предстояло запастись горючим.
Мы нашли прекрасный номер в гостинице «Тихоокеанский Аэро-Отель» и направились на почту спросить, нет ли на наше имя телеграмм. «Только что получена на ваше имя радиограмма», сказал чиновник, подавая мне конверт. Я вскрыл ее и прочел следующее: «Срочно возвращайтесь Москву принять участие в организации индейской линии». Далее следовала подпись моего начальника М.
Хотя я за последние две недели и привык к перелетам, тем не менее перспектива нестись опять почти 16 тыс. километров мне мало улыбалась. Кроме того, отпадала надежда пожить на Гаваи, сделать ряд экскурсий и отдохнуть в этом роскошном климате. Наконец, и наушники, которые все время приходится носить при полете на аэропланах, чтобы не слышать шума моторов, также порядком надоели.
Тем не менее приходилось повиноваться. Вернувшись в отель, я застал Гаррисона, с увлечением читавшего местную газету.
«Слушайте, слушайте», закричал он мне еще издали. «Какое интересное предприятие. Отсюда летит великолепный американский дирижабль Z. R. 20, снаряженный географическим обществом для ряда научных наблюдений. Главное же то, что он летит к Северному полюсу!»
«Правда, — и при этом Гаррисон вздохнул, — теперь лето и нет полярных сияний. Тем не менее, можно будет там сделать ряд наблюдений над радиоактивностью и электрическими и магнитными свойствами воздуха. Было бы грешно не воспользоваться этим случаем. Поэтому „мы“ летим, не правда ли? Дирижабль доставит нас обратно, и дальше вы вольны возвращаться к себе в Москву через Японию или Америку».
Вместо ответа, я с разочарованным видом подал ему только что полученную телеграмму.
«Видите, я, к сожалению, лишен возможности совершить этот во многих отношениях занимательный полет и должен как можно скорее лететь обратно».
Быстро пробежав глазами телеграмму, Гаррисон на минуту задумался, но потом вдруг с оживлением забегал по комнате и вскричал: «Мой друг, берите-ка скорее в руки карандаш и бумагу. Готово! Теперь считайте: Перелет из Гавай в С.-Франциско потребует 16 часов, С.-Франциско — Нью-Йорк 21 час. Нью-Йорк — Брест — 17 часов.
{строка полностью неразборчива}
{…} не считая остановок, пересадок и возможных опозданий. Теперь летим на дирижабле к полюсу. До него расстояние 7.250 килом. Считая скорость его в 150 кил. в час, получим 49 часов. Главное же дальше. Вы можете легко получить разрешение взять с собою на дирижабль специальный гоночный аэроплан, приспособленный для полетов на больших высотах и имеющий герметически закрытую каюту. Дирижабль долетает до полюса, вы снимаетесь с него на аэроплане, поднимаетесь на большую высоту и преспокойно возвращаетесь в Москву, совершив перелет по меридиану, вместо того, чтобы лететь по параллели. При скорости аэроплана в 1000 кил/час и при расстоянии от полюса до Москвы 3050 кил., вы дойдете почти в 3 часа. Таким образом, на весь перелет по меридиану у вас потребуется всего лишь 49 + 3 = 52 часа, между тем, как на полет по параллелям у вас уйдет 69½ ч. Вы выигрываете почти 17½ часов и, кроме того, получаете возможность совершить путешествие через полюс».