Первым бой начал Кувшинников. Он встретил немцев на встречных курсах, но те, не приняв боя, ушли вверх, в облачность. Нижняя же пара с бреющего пошла в атаку на штурмовиков, на отражение их атаки пошла пара Вытоптова. Лысенко меткой очередью спереди-слева сбил самолет ведущего вражеской пары, а второго атакой сзади-сверху сбил Вытоптов.
При подходе к острову Лавенсаари «илы» набрали высоту 600 метров. Хорунжий с Медведевым находились на высоте 1300 метров и были внезапно атакованы. Сильная дымка скрадывала видимость, и этим воспользовался противник. Атаку заметил Медведев и, быстро развернувшись, отбил атаку от ведущего. Немцы ушли вверх, но вновь пошли в атаку. Теперь они нацелились на самолет Медведева, который мешал им подойти ближе к штурмовикам. Хорунжий пошел на выручку Медведеву, но немного опоздал: немец с большой дистанции открыл огонь, и самолет Медведева был подбит. Снаряды попали в мотор и кабину. Леонида ранило в ногу, и он с остановленным мотором приводнился в километре от острова Лавенсаари. Самолет затонул, а летчика подобрал наш торпедный катер.
Хорунжий, набрав высоту, настиг вражеский самолет, который сбил Медведева. В завязавшейся круговерти он зашел в хвост самолету противника и после нескольких очередей сбил его. Одновременно на самом верху пара Кувшинникова дралась против пары ФВ-190. Этот бой для Ивана Асина был первым в его жизни — и это был его день рождения! Иван шел ведомым у командира эскадрильи и сумел отбить на лобовых атаку на него, но не заметил, как оторвался от ведущего. Оказавшись один против пары ФВ-190, он продолжал драться, пока на выручку не пришел Кувшинников. Парой они отогнали немцев от штурмовиков.
В результате воздушного боя штурмовики потерь не имели. В этом бою по самолету сбили Хорунжий и Вытоптов, молодой летчик Александр Лысенко одержал свою первую победу, Иван Асин получил боевое крещение, и только Медведев неудачно закончил бой — был сбит.
Указом Президиума ВС СССР от 19 сентября 1943 г. группа летчиков нашего полка была награждена орденами Красного Знамени. Среди награжденных были капитан Кувшинников, Петр Хорунжий, Иван Ковалев и я. Ордена нам вручал командир дивизии полковник Г. И. Хатиашвили. Сразу же после вручения орденов мы пошли на боевое задание. Пару Ил-2 повел гвардии лейтенант Иван Бежанов, тоже награжденный сегодня орденом Красного Знамени; в прикрытии шли мы с Николаем Манерко. Полет был на «свободную охоту», в район станции Волосово. Линию фронта мы перешли в районе озера Лубенское на высоте 1500 метров и к станции Волосово подошли с севера. Удачно получилось: как раз на станции стояло несколько эшелонов. С появлением советских самолетов началась паника: фрицы стали разбегаться в разные стороны. Бежанов выбрал цель и повел свою пару в атаку. Небо почернело от черных шапок зенитных разрывов, я видел, как от земли к нашим самолетам потянулись красные шарики снарядов зенитных автоматов. Мы делаем противозенитный маневр — не так-то просто попасть в самолет! За Бежановым пикируем и мы. Видим — внизу рвутся бомбы и пушечные снаряды. Всего один заход по цели, и внизу горят товарные вагоны. Мы отошли от цели так же быстро, как и пришли, а на обратном маршруте, при проходе над шоссейной дорогой между населенными пунктами Бегуницы — Кипень, обнаружили большое движение автомашин, следовавших по направлению к Ленинграду. Это хорошая цель для штурмовиков, но у них уже израсходован боезапас, а на моей машине еще полный боекомплект. По радио я приказал Манерко следовать со штурмовиками, а сам пошел на штурмовку автоколонны. Снизившись до бреющего полета, я вел стрельбу по автомашинам, при этом не спуская глаз с наших штурмовиков. Вражеская автоколонна остановилась, немецкие солдаты побежали врассыпную. Крепко проштурмовав непрошенных гостей, я вернулся к штурмовикам.
Бежанов ведет нас домой привычным маршрутом. Уже сколько раз мы пролетали здесь, и всегда обходилось благополучно. Рядом озеро, кругом болото. Мы шли на высоте 1200 метров, а ведь это самая эффективная высота для зенитных автоматов. И вдруг небо буквально озарилось красными шариками! Только тогда мы посмотрели вниз — а там на деревянных настилах на болоте стоят зенитные автоматы! Не успели мы перетянуть линию фронта, как Бежанов по радио передал: «Маленькие! Я подбит!» Но под нами был уже наш «пятачок», и, делая просеку в лесу, ломая сосны и ели, Бежанов приземлился на нашей территории. Видим, — и второй Ил-2 тоже планирует в лес и, тоже делая просеку, приземляется недалеко от Бежанова. Мы покружились, подождали, когда покажутся экипажи. Бежанов и его ведомый Стратилатов помахали нам руками — все в порядке. Мы запомнили место и доложили по радио на КП полка о случившемся. Помощь была оказана очень быстро. В этот же день наши товарищи были дома.
В сентябре противник подвергал аэродром Борки обстрелу тяжелой артиллерией 8 раз, произведя 529 артиллерийских выстрелов. Осколками от снарядов было повреждено несколько самолетов, было убито 2 человека и ранено 5. По взлетно-посадочной полосе противник применял снаряды фугасного действия, по основному аэродрому — шрапнельного. Огонь продолжался от 30 минут и до 2 часов. В такой период летная работа на аэродроме прекращалась. В районе нашего аэродрома в период обстрела находился немецкий корректировщик Ме-110 под прикрытием пары ФВ-190. Во время обстрела на КП 3-й эскадрильи приехал командир полка майор Мироненко.
— Для подавления огня тяжелой артиллерии противника через некоторое время будет открыта контрбатарейная стрельба, — сказал командир. — Сейчас готовится самолет Ил-2, на борту которого будет офицер-артиллерист, который будет корректировать огонь нашей батареи. Нам приказано прикрыть нашего корректировщика парой истребителей. Есть желающие?
Мы с Хорунжим переглянулись, и в глазах Петра я прочел согласие.
Командир напомнил нам:
— На параллельных с вами курсах будет ходить немецкий корректировщик Ме-110 под прикрытие пары ФВ-190. В бой с ними не вступать! Ваша задача — надежно прикрыть наш самолет!
Моторы мы запустили в капонирах, связались по радио между собой и с корректировщиком и, не выруливая на старт, взлетели прямо со стоянок. Над нашим аэродромом рвались вражеские снаряды. Прошло совсем немного времени, и над фортом Красная Горка[40] змейкой взвился желтый дымок. Заговорила наша артиллерия; 748-килограммовые снаряды[41] заставили замолчать немецкую «Берту».
Командование принимало меры к уничтожению тяжелой артиллерии противника. В район расположения этих орудий у деревни Беззаботное на подавление огня была направлена пара штурмовиков Ил-2. Ведущим этой пары пошел гвардии лейтенант Иван Бежанов. В прикрытие командир эскадрильи выделил помощника командира эскадрильи старшего лейтенанта В. Никольского. Всего пару истребителей! В такой трудный район, конечно, такого прикрытия было маловато.
Орудие было обнаружено Бежановым по сгоревшей траве и оставшейся копоти на земле. Удар по орудию на какой-то срок вывел его из строя, но для поражения тяжелого орудия удара двух штурмовиков Ил-2 явно было недостаточно. При повороте на обратный маршрут над нашей группой появилась пара немецких истребителей ФВ-190. Можно было драться, но Никольский бросил штурмовиков и ушел на свой аэродром. Бежанов, видя, что остался без прикрытия, перешел на бреющий полет в надежде оторваться от противника. Немецкие истребители, не встретив противодействия от истребителей, поняли, что этих штурмовиков им «подарили». Они хладнокровно расстреляли их. Против одного крупнокалиберного пулемета стрелка-радиста у немцев было по шесть 20-мм пушек! Оба штурмовика были сбиты и приземлились на территории, занятой противником. Летчики и стрелки шли весь день и всю ночь, ориентируясь по компасу и звездам. На следующий день они перешли линию фронта и к вечеру вернулись домой.
Никольский, придя домой, доложил: в результате сильного зенитного огня оба штурмовика были сбиты. Но с возвращением в свой полк Бежанова он был арестован, и после проведенного следствия военный трибунал ВВС КБФ приговорил Никольского к высшей мере наказания — расстрелу. Но были найдены смягчающие обстоятельства, и расстрел заменили 25 годами лишения свободы, а потом эту меру заменили штрафной ротой. Прав был Сережа Носенко, когда говорил:
— Бойтесь этого человека, он еще не одного человека предаст в бою!
В практике прикрытия штурмовой авиации выработался основной способ прикрытия: группа непосредственного прикрытия и группа свободного воздушного боя. Но последнее время истребителей выделялось столько, сколько штурмовиков: один к одному. Это было допустимо лишь при численном превосходстве нашей авиации в воздухе. Способ прикрытия должен быть гибким и проводиться в каждом отдельном случае с учетом конкретной обстановки, количества сопровождаемых самолетов, района боевых действий и степени вероятности встреч с истребителями противника. Между тем частые вылеты штурмовиков в район Финского залива привели к тому, что противник стал в каждом вылете встречать наши самолеты, возвращающиеся с боевого задания. Истребители прикрытия часто оказывались в невыгодном положении, когда на исходе было горючее и боезапас. Местом перехвата наших групп противник избрал район между островом Сескар и Шепелевским маяком.
Для противодействия перехватам вражеских истребителей стали выделять пару или звено опытных бойцов, которые к моменту возвращения наших групп вылетали в этот район для сковывания истребителей противника, что давало возможность свободно пройти нашим штурмовикам и истребителям на свой аэродром. Этот вылет мы назвали «вылетом на отсечку».
Помню, всю ночь на 23 сентября хлестал осенний дождь, и рано утром над землей еще висели низкие, наполненные влагой серые облака. Когда по земле скользнули первые лучи солнца, аэродром ожил. Готовился очередной боевой вылет в море. Ранним утром ушли на поиск кораблей «воздушные следопыты». Вскоре радио принесло сообщение об обнаружении четырех немецких тральщиков в районе острова Большой Тютерс. По докладу разведчиков, погода в районе цели была сложная, с малой видимостью. Исходя из обстановки, на уничтожение кораблей противника было выделено 4 самолета Ил-2 под прикрытием 4 истребителей. Один за другим в утреннее небо ушли восемь боевых машин. Но найти корабли в море, среди бушующих волн, да еще при слабой видимости, дело не простое. Штурмовики и истребители пришли в заданный район и все-таки сумели их обнаружить. Развернувшись на боевой курс, летчики пошли на сближение, прорвались через плотный заградительный огонь и одновременно нанесли удар. Всего за один заход нужно было успеть сбросить бомбы, ударить ракетами и еще успеть обстрелять корабли из пушек и пулеметов. Истребители шли рядом со штурмовиками, и им было хорошо видно, как одна из бомб попала в цель. Когда замыкающий штурмовик закончил свою работу, ведущий, собрав группу, повел ее от цел