Зря только потратил время на Эдварда Блевинса. Ничего не имею против парня, но тут начали стрелять, а я это дело не люблю. Но это вовсе не значит, что я закончил чикагские дела. Видите ли, Эдварда Блевинса уже не было в живых, но я подозревал, что он был лишь средством довести дело до конца. В конце концов, не Эд говорил, что нужно регистрировать и выслеживать вампиров, а я считал, что именно это стало причиной убийства. Его отец – могущественный человек, влиятельная политическая фигура. И тот епископ, что умер, был таким же. И дама, убитая в Колорадо этим существом, за которым я гоняюсь.
Она была исполнительницей песен в стиле «кантри», что-то в этом роде, и как-то высказалась, что вампиры – глумление над Божьим замыслом. Услышав такое, я вообще перестал обращать на нее внимание, но кто-то обратил. Тут вообще не за что было зацепиться, но это все, чем я располагал. Трое из шестерых убитых чертовой тварью были связаны с очень быстро растущими антивампирскими настроениями, которым средства массовой информации уделяли время каждый день. Наверное, вышибала был простым обедом, бедняга просто подвернулся под руку, когда тварь впервые проголодалась. Как я тогда. Или была какая-то другая причина, о которой я не знаю. О нем мне известно только имя, да то, что он умер в моем родном городе.
После этого напали на Анну, потом на епископа, потом на певичку. А еще был парень из Де-Мойн, Айова, американский китаец Леонард Хонг. Я узнал о нем от Рио. Хонг занимался каким-то тайным бизнесом, типа моих боссов. Под «тайным» я имею в виду нелегальным. А под нелегальным – торговлю наркотиками. Так то.
Так или иначе, Хонга убили. По тому же сценарию. Сестра у меня – красотка. Не будь она мне сестрой, я бы по-другому относился, но это сестра. Мне вот все равно, но Рио как-то отпустил несколько комментариев, пока я не пригрозил надрать ему задницу. А уж у Томми ее имя не сходит с языка. Томми я не отваживаюсь грозить, у него черный пояс по какой-то хрени, что я даже не выговорю, и он учил меня драться.
Так что Анна – красотка. Я прикинул: зеленая обезьяна держит ее, как приманку, а потом делает свою работу, уничтожая врагов. Хонга ограбили, когда убили. Очевидно, у него с собой было много денег. До сих пор сестра была полезной, а значит, живой. Я молился: пусть будет полезной, пока я ее не найду.
А пока я пошел искать Уильяма Блевинса. Хотя вру.
Я уполз подальше от места преступления, где все запутал, и пошел в дешевый мотель, расположенный в двух милях отсюда, прячась и кружа по окольным улицам, потом, охая и скуля, собирался поспать несколько часов. Как я уже говорил, я не пуленепробиваемый.
Рана кровоточила, нужно было ее осмотреть. Я стянул с себя одежду и взглянул на дырку в животе. Она оказалась не очень большой и хорошо затягивалась. Значит, повезло, пуля прошла насквозь. Две дырки от пуль, точнее, три, если считать ту, которая попала в задницу. Я ее не считал, потому что пока дошел до мотеля, она почти затянулась.
Спать я лег в облике чудовища, а на рассвете снова стал человеком, и от ран не осталось и следа.
Я попытался встать, но упал ничком и закричал, зажав рот рукой. Нестерпимая боль прошила ноги, бока и спину. Совсем забыл про растяжки.
Прыгающий дух. Я попрыгал в ванную, проглотил четыре таблетки тайленола и почти час делал растяжки, пока не смог ходить без боли. Больно, конечно, но надо рассматривать это как довольно честную сделку. Я что хочу сказать: в меня попало две пули, я дрался с дюжиной копов, почти сумел пролететь сорок пять футов и выжил, упав с высоты пятого этажа на землю, а взамен – только боль в суставах, а все потому, что забываю о растяжках. Но наряду с болью есть и положительные моменты.
Конечно, если бы ничего такого не происходило, другой вампир, может, и не забрал бы у меня сестру. Трудно сказать наверняка. После растяжек и душа я включил телевизор и смотрел местные новости, а сам звонил Рио, чтобы узнать, что происходит дома.
– Слушай, друг, где тебя черти носят? – запаниковал Рио. В смысле, больше обычного, а то у него все время такой голос, будто настал конец света.
– Я в Чикаго. Где еще?
– Джон, тебе надо залечь на дно. Серьезно.
– Почему? Что стряслось?
Я перешел к раковине на «кухне» и включил кофеварку, смешал пакетик растворимого кофе и кофе без кофеина, прикинув, если повезет, то получится нечто, похожее на настоящий кофе, чтобы взбодриться перед тем, как снова выбраться на свет.
– Что стряслось? – сорвался он, аж петуха дал. – Что случилось? Ты спятил?
– Рио, я в Чикаго, только что проснулся. Ничего не знаю. Остынь, расскажи спокойно, ладно?
Я думал, сейчас он сообщит, что Блевинс убит. Я даже ожидал услышать, что убит его папочка. Но Рио меня удивил.
– Чоу Лю, вот что случилось. Твой зеленый людоед убил Чоу Лю.
Судя по горячности в его голосе, я, по идее, должен был удивиться и даже забеспокоиться, но это имя мне ничего не говорило.
– Дружище, а кто этот чертов Чоу Лю?
– Ну ты даешь! Ты вообще слушаешь, когда мы на дело идем?
По правде говоря, нет. Мне не интересно, кто есть кто. Нужно только знать с кого чего брать. Эта работа не требует умственных усилий.
– Нет, Рио. Ты прекрасно знаешь. Обычно я думаю о другом.
Честно говоря, обычно я думаю о женщинах. С тех пор, как изменился, на них тянет со страшной силой.
– Чоу Лю – большая шишка в чикагском Чайнатауне, парень. Вернее, был. Твой зеленый людоед только что его прикончил. Все говорят, что это твоя работа. Хотя он сделал с ним все то же, что и с остальными.
У меня зазвенело в ушах, и я сумел добраться до кровати, чтобы не шмякнуться на пол.
– Ой, тот Чоу Лю.
– Парень, ты работаешь на Канга. Тебя все знают. Тебя засекли в Чикаго. Не знаю, кто и как, но за тобой следят, Джон. Ребята Лю хотят отомстить, и Канг сказал, что тебя ищут.
К черту кофе. Я уже совсем проснулся. Напомню еще раз: я не пуленепробиваемый. А знаете, у кого больше пушек, чем у всей чикагской полиции? У ребят Чоу Лю.
Они меня ищут, живого или мертвого.
– 8 –
Я провел около десяти минут под душем, оделся, после чего выскочил из того отеля, потому что, как последний дурак, зарегистрировался под своим настоящим именем, а это означало – рано или поздно жди гостей. Гости мне были не нужны. Мне хотелось найти сестру и отвезти ее домой. Только теперь дело осложнилось. И серьезно. И здесь мне никто не поможет. Надо выбираться из Чикаго и ехать домой. Но все это было непросто.
Первым делом я должен был позвонить Кангу, хоть особого желания не испытывал. Но надо было проверить, что мы честны друг с другом, потому что плохо, когда разозлишь босса соперников, но гораздо хуже разгневать собственного.
Кангу было интересно, что я скажу.
– Ты уехал, не сказавшись, – упрекнул он холодным деловым тоном. Но, в общем, он всегда так разговаривает.
– Разве Рио не объяснил?
Я очень надеялся, что объяснил.
– Да. Нашел сестру?
– Пока нет.
Я осмотрелся и сел в старый драндулет, что купил в Колорадо. Старье, конечно, но он был дешевый и до сих пор еще не сломался. Я живу в Сан-Франциско, и обычно не езжу на машине – если нужно, беру машину родителей, но они уехали на ней в Лос-Анджелес. Поэтому пришлось импровизировать.
– Ты крепко вляпался, Джон. У меня к тебе претензий нет, но ты вляпался.
– Клянусь, я никому не сделал ничего плохого. Просто ищу зеленого людоеда, укравшего сестру.
Он что-то пробормотал по-китайски. Я ничего не разобрал, потому что говорил он слишком тихо, и я понял, что он разговаривает сам с собой, что обычно означало волнение.
– Не могу прислать тебе подмогу, Джон. Если пришлю, получится, что тоже в этом замешан. Мне это не нравится, но помочь не могу.
– Канг, да я не в обиде.
На самом деле, я чуть не заплакал. Мне не было все равно, но ничего не поделаешь. Не будешь ведь рыдать, хоть и по телефону, перед человеком, который оплачивает твои счета.
– Я просто хотел удостовериться, что ты на меня зла не держишь, пока не начались неприятности. Если они вдруг начнутся, – поправился я.
– В этом не сомневайся. У меня уже было три звонка от парней Лю. Они жаждут крови.
– Но почему моей?
– У тебя такая репутация, Джон. Ты личность известная.
– Что? С каких это пор?
О чем, черт возьми, он говорит?
– С тех пор, как у тебя появились белые волосы и клыки, парень. Я особо не парюсь только потому, что у них мандраж. Они не знают, на что ты способен, а я им помогать не собираюсь.
Жаль только, что меня это не успокоило.
– Ладно, мне пора. У меня тут кое-какие дела.
– Я знаю, это не ты.
После таких слов у меня малость отлегло.
– Найди сестру и возвращайся.
Я должен найти зеленого людоеда. Найти и избавиться от него. Может даже убить проклятую тварь, но этого я не хотел.
Но если нужно преподнести чью-то голову китайской мафии, чтобы спасти свою шкуру, как-то не хочется подставляться. Голова мне самому пригодится. Я в жизни никого не убивал. А что касается пропитания, эти жертвы были вынужденными. Я научился подпитываться жизненной энергией сразу многих людей, они лишь слегка уставали, а я насыщался, никого не убив. Серьезно. В большинстве случаев я просто иду в местный зоомагазинчик, и, когда ухожу, собаки и кошки просто меньше шумят.
Я должен найти зеленого людоеда. Должен найти сестру. Не допустить, чтобы зеленая тварь убила кого-то еще, не попасться местной «триаде». Я должен вернуть себе доброе имя. Надо не дать людоеду убить политика, который взъелся на вампиров, пока еще кто-нибудь не просек эту тему, и в прессе не поднялась шумиха против вампиров.
Слушайте, я еще на свет не родился, когда вся страна сходила с ума из-за коммунизма, желая подавить «Красную угрозу», но слышал об истерии, царившей в те времена, и не хотел ничего подобного. Я просто хотел учиться и немного подрабатывать на стороне. Хотел того, о чем мечтают все – обыкновенной жизни.