– Сразу бы со второго и начинала, гуру мотивации.
Катя улыбнулась, и мне стало немного легче. Действительно, к чему было рефлексировать при отсутствии элементарных гарантий хотя бы увидеть рассвет? Этому можно было бы предаться потом, на воле, в случае удачного исхода мероприятия.
– Кать, я не знаю, как оно там дальше получится, выживем, или нет… – слова давались труднее, чем я рассчитывал. – Но лучше сейчас скажу: вчера утром я собирался прожить с тобой остаток своих дней тут на Точке. И если бы так всё и сложилось, уверен, что я ни разу не пожалел бы о своём выборе! И я хочу, чтобы ты это знала!
– Случилось то, что случилось! Но ты не парься. Забыли! В бою держись меня, я буду прикрывать, – Катя повертела в руках катану, приложила её лезвие боком к своей щеке и прикрыла глаза. – Я знаю, мы выйдем отсюда. Не можем не выйти!
– Смотрю, ты биту взял? А меч чего? Не достался? Или не хочется руки в крови марать? – послышался голос из-за спины, я обернулся, рядом стоял Вазген и усмехался. – А придётся. Ручки-то замарать.
– Да не вопрос! – я покрутил биту, чтобы немного привыкнуть к тому, как она лежит в руке. – На воле отмою. И ручки. И ножки.
Блатной авторитет хотел что-то сказать, но в этот момент к нам подскочил Генрих и тут же стал раздавать указания:
– Всё готово! Мы красных даже оттеснили от главного входа, сейчас самое время пробиваться. Макс, ты идёшь возле меня, я буду тебя прикрывать!
– Да у меня уже есть телохранитель, – я кивнул на Катю. – Тоже велела возле неё держаться.
– Ну, значит, пойдёшь между нами! – Генрих отправился на задний двор и крикнул. – Первая группа вперёд! Мочи красных!
Призыв «Мочи красных» подхваченный парой сотен голосов огласил двор и толпа вооружённая, кто настоящим мечем, кто топором, а кто просто огромной заточкой, вырвались сквозь дыру в заборе и направились на стоящих в оцеплении бойцов красного альянса.
Учитывая, что основные силы противника штурмовали наш форт спереди, по краям и сзади находилось очень мало бойцов. Их задачей было перехватывать возможных дезертиров и не давать пронести в особняк оружие и припасы. О таком массовом исходе вооружённых людей из дома через задний двор никто и подумать не мог. Мы смели тоненькую полоску неприятеля, практически не заметив сопротивления. Моя бита всего пару раз отбила совершенно неопасные удары каких-то самодельных то ли копий, то ли алебард, но в целом благодаря Кате и Генриху, враг до меня не добрался. А вот сколько народа покрошили мои телохранители, я сказать затруднялся. Катя размахивала катаной действительно как заправский самурай. А мне было не по себе оттого, что меня так оберегали. Хоть я и понимал, что сохранение моей жизни давало всем моим друзьям и соратникам надежду когда-нибудь уйти из этого гиблого места.
Но всё равно было в этом оберегании что-то постыдное, будто я прятался за спины товарищей. И ситуация меня очень сильно напрягала. Но больше всего «убивала» бессмысленность происходящего. Крики, стоны, кровь, отсечённые конечности, вспоротые животы и чёткое понимание, что это всё происходит просто так, без всякой видимой причины, лишь по прихоти слетевшего с катушек искина. Набор нулей и единиц на каком-то далёком японском сервере заставлял людей на русском севере убивать друг друга с особой жестокостью. Приступ тошноты подкатил к горлу. Но не от увиденной резни, а от понимания её бессмысленности.
Глава 29
Так как никто не стремился за нами бежать, мы, отойдя метров на двести от дома Соломоныча, остановились, чтобы перевести дух. Одни из нас бросились проверять заработанные в бою бонусы, другие стали осматривать полученные ранения. Так как Катю тоже задели, я потребовал от неё показать рану.
— Макс, отвали! — отмахнулась наша самурайка. — Это не рана.
— Да у тебя весь бок в крови! — не отставал я. — Ты в состоянии аффекта просто не замечаешь! У меня одноклассник в драке пять ножевых в печень получил и не заметил. Домой приехал, куртку снял, а там весь свитер тёплый и красный, в крови. Еле откачали! Быстро покажи бок!
– Да это чужая кровь! Говорю же, отвали! – упиралась моя телохранительница. – Ты лучше скажи, Коля где?
– А хрен его знает, сейчас посмотрю.
Я огляделся по сторонам, но друга нигде не было видно. Во время боя Колян произвёл на меня исключительно нехорошее впечатление. Я решил серьёзно поговорить с ним на эту тему, так как впечатлил он не только меня. Даже бывалые уголовники с удивлением смотрели, как мой друг, истерично хохоча, прыгал в гущу неприятеля, размахивая работающей бензопилой. Вот уж кто действительно разбрасывал по земле куски мяса. Никакая катана не могла сравниться с бензопилой. Удивительно, как Колян её ни разу не выпустил из рук, и как её у него не выбили.
Я ещё раз оглядел всех вокруг, но друга своего так и не заметил.
— Нет Коляна нигде. Его не зацепили часом? — я поделился тревожным предположением с Катей.
— А то не он? – Катя показала пальцем на уходящую в сторону одинокую фигуру.
В ночи одетого в тёмную одежду Коляна разглядеть, а тем более узнать было сложно, но бензопила в правой руке выдавала в еле различимом силуэте нашего друга. Спустя несколько секунд он скрылся за холмом.
– Больной, что ли? — искренне удивилась Катя.
— Да. И похоже, что сильно, — я сорвался с места и побежал за Коляном.
Катя последовала моему примеру.
За две минуты я забежал на холм, посмотрел с него вниз и обомлел. Метрах в двухстах от нас стояла толпа человек в двадцать. Все были вооружены, но в темноте было плохо видно, чем именно. И на эту толпу мчался Колян, размахивая над головой своей бензопилой. Я изо всех сил бросился за ним. Когда мой друг добежал до неприятеля, я находился примерно в пятидесяти метрах от них. С этого расстояния было уже очень хорошо всё видно. Народ, разглядев несущегося на низ мужика с бензопилой, сгруппировался и выставил вперёд какие-то палки или копья. Но это не помогло. Быстро водя перед собой пилой направо-налево и истерично крича, Колян ворвался в середину толпы, заставив её разбежаться. Это было дикое зрелище, я был уверен, что мой друг сошёл с ума уже сейчас. К тому моменту, как я подбежал к толпе, на земле уже валялись три человека с различными увечьями, но остальные пришли в себя и смогли оттеснить Коляна от раненых и даже его окружить.
Мой друг крутился вокруг своей оси и пытался достать пилой то одного, то другого противника. Особо ему это не удавалось. Подбежав к окружившим его парням, я с разбегу бросился на них, разбив окружение и прорвавшись в середину. По пути смог «отсушить» битой плечо одному из врагов.
Став спинами друг к другу, мы продолжили отбивать удары противника. Тут-то я и подумал, что, возможно, залезть в круг была не самая лучшая идея.
— Пацаны, – окружившие нас были в основном моими ровесниками или немного старше, поэтому я решил, что такое обращение будет самым уместным. – Тут непонятка вышла! Мой друг не хотел вас обидеть.
Я посмотрел, как оказывали помощь троим лежащим на земле и понял, что сказал глупость.
– Ты дебил, Колян! – прошипел я. – На хера ты на них полез?
– Сейчас перережем, не ссы!
Мне не понравились ни тон, ни слова моего друга. И даже не эта нелепая самоуверенность Коляна смутила меня, а его желание всех перерезать. Желание сильное, искреннее и неконтролируемое.
– Ребят, а это тот самый, на которого квест! – горящими глазами уставившись на меня, воскликнул один из окруживших нас.
У парнишки был дорогой меч и богатый доспех, что намекало на его «мажористость» и возможность иметь определённый уровень и, как следствие, умение читать характеристики. Все сразу оживились. В этот момент подбежала Катя. Она оказалась умнее меня и остановилась на расстоянии.
– Пацаны, давайте разойдёмся! – я не оставлял надежду договориться. – Ну реально все на нервах, друг мой херово поступил, согласен, но ведь будет ещё больше жертв.
– Вас всего трое, – усмехнулся мажористый парень. – И у друга твоего минут через двадцать максимум кончится бензин, и вас станет двое.
– Да за двадцать минут сюда наши друзья сто раз добегут! – возразил я.
– Вот поэтому и не будем терять время! – усмехнулся смышлёный парнишка.
«Тот самый случай, когда тебе не нужны неприятности, но у тебя есть друг идиот, который их всегда обеспечит», – промелькнуло в голове, когда «мажор» поднял свой меч и бросился прямо на меня.
Меч у парня был хороший, а вот мозгов недоставало. Он бросился на меня, вытянув клинок прямо перед собой, словно на безоружного. Видимо, решил, что биту я взял для красоты. Ударить по мечу и тем самым отвести его, не составило труда. Я даже умудрился «заехать» парню по затылку, когда он по инерции проскочил мимо меня и обнажил спину. Если бы мы дрались один на один, я сразу добил бы его, но пришлось отвлечься на его друзей, которые, как по сигналу набросились на нас.
Колян размахивал бензопилой вокруг себя так, что мне было страшно стоять к нему спиной, но каким-то чудом моему товарищу удавалось не срезать мне голову. Некоторое время мы с противниками просто делали выпады в стороны друг друга, не нанося никому особого вреда. Враг не мог полностью сконцентрироваться, так как за их спинами носилась Катя и норовила кого-либо разрубить пополам, но тоже пока без особого успеха.
Неизвестно сколько бы мы так возились, но одному из атакующих это надоело, и он сделал очень резкий и глубокий выпад в сторону Коляна, надеясь проткнуть его своим коротким мечом. Не удалось. Мой друг ловко отрезал парню руку чуть выше локтя.
Дикий нечеловеческий крик перекрыл лязг оружия. Размахивая обрубленной рукой, забрызгивая всех кровью, парнишка орал что есть сил. И я его понимал, приятного было мало. Это зрелище произвело на всех неизгладимое впечатление, в том числе и на меня, хотя, казалось, я уже ко всему был готов.
Катя уловила общий настрой и прекратила атаковать противника, который пока ещё не отошёл от шока. Наступил тот самый момент, когда враг напуган и со страху может свернуть горы, если ему кажется, что некуда отступать. Но если он увидит возможность уйти живым, то побежит. Надо было эту возможность ему дать.