Я схватил за шиворот Коляна, который рвался на противника, размахивая пилой, и громко закричал:
– Расходимся, пацаны!
– Дайте пройти! – не дав опомниться врагу, скомандовала Катя, подойдя максимально близко к окружению и грозно приподняв катану.
И те, кто находился между нами с Коляном и Катей дрогнули и расступились, дав нам выйти из круга. Некоторые бросились оказывать помощь раненым, другие не сводили с нас глаз.
– Не надо крови, пацаны! Это не ваша война! Скоро вы все сможете уйти с этой долбаной Точки! Просто немного подождите! – я медленно отходил в сторону холма. – Берегите себя! Не лезьте в чужие разборки! Прокачка не стоит жизни!
Неожиданно парни вздрогнули и попятились. Я обернулся и увидел, как с холма в нашу сторону бежит Генрих с десятком отборных бойцов. Я поднял руки и замахал ими в разные стороны, давая понять, что всё в порядке и нет никаких проблем.
Когда товарищи добежали до нас, неприятель уже вовсю улепётывал.
– Макс, что за номера? – недовольно пробурчал Генрих. – Сдохнуть хочешь? Забыл, что без тебя это всё порожняк?
– Косяк, – мне действительно было стыдно за этот глупый поступок. – Но Колян туда ломанулся, я не мог его не отбить.
– Да и хер с ним! Если дебил, то что теперь, из-за него всеми рисковать? – блатной авторитет злобно зыркнул на моего друга и рявкнул на него. – Ещё раз такое устроишь, я сам тебя завалю. Понял?
Судя по тому, что Колян стоял, потупив взор, он осознал, какую совершил глупость. Ну хоть так, уже было хорошо, ещё не хватало, чтобы они с Генрихом сцепились.
Вернувшись к общей группе, мы выдвинулись в сторону штаба красных. Впрочем, часть наших бойцов ушла туда, не дожидаясь нас, чтобы побыстрее начать осаду.
И меня всё ещё удивлял тот факт, что за нами не устроили погоню. Возможно, главные силы, атакующие особняк просто не придали значения, происходящему с задней стороны дома. Может, подумали, что это часть бойцов решила с боем выйти из игры. Или им так хотелось взять форт и получить обещанные плюшки, что ни о чём, кроме этого, они не думали. Так или иначе, но за нами никто не пошёл.
– Колян, на фига ты туда побежал? – спросил я товарища, когда никого не оказалось рядом.
– Да хрен пойми, клинануло что-то, – честно ответил тот. – Будто в башке что-то переключилось. Увидел – побежал! Подумал, что это тема. Пока бы вы собрались да отдышались, я уже пару красных на стейки бы порезал.
На том наш разговор и закончился, и я лишний раз подумал, что мне это всё сильно не нравится. Особенно покоробило «на стейки». Как-то по-людоедски это прозвучало. Было видно, Колян сожалел, что чуть не подставил команду, но при этом он не испытывал никаких угрызений совести за свою излишнюю кровожадность. И это не просто не нравилось. Это пугало.
Минут через пятнадцать мы увидели зарево далеко впереди. Наверное, некоторые дома красных авторитетов уже подожгли. Это подбадривало.
Штаб вражеского клана находился в огромном четырёхэтажном особняке. Забора вокруг него не было, видимо, красные и представить не могли, что когда-либо им придётся оборонять это здание. Когда мы подошли, вокруг дома кольцом стояли около ста человек защитников и примерно столько же блатных пытались прорваться внутрь. С нашим приходом число осаждающих увеличилось в два раза. Тем не менее, обороняющиеся бились яростно, и надежды на быстрый захват вражеского форта улетучились мгновенно.
Мы нашей руководящей группой встали на небольшом холмике в ста метрах от главного входа в штаб.
– Теоретически более двух-трёх часов они тут не продержатся, – высказал предположение Тимур. – Хотя если брать измором и беречь силы, то это всё может растянуться и дольше.
– Нет у нас трёх часов, – мрачно пробурчал Соломоныч. – И двух нет. Светать вот-вот начнёт. Каждая минута на счету.
– Тогда только толпой и нахрапом, – предложил Вазген. – И за полчаса замесим.
– Ну совсем нахрапом не стоит, – возразил Генрих. – У них на первом этаже есть большой холл. С него ведёт лестница на второй и выходы во многие помещения. Нам надо попасть туда. Но влезать в окна небольших кабинетов – пустая трата бойцов. А через главный вход пробиться будет трудно.
– Согласен, – кивнул Соломоныч. – Только этот холл же вроде окнами на заднюю сторону выходит?
– Да, я сейчас нарисую схему здания, был же внутри не раз, – подключился к обсуждению Академик, оглядел всех и уставился на меня. – Братюня, одолжи свою деревяшку, мечом землю ковырять как-то стрёмно.
Не сказать, чтобы мне понравилось, как моё боевое оружие назвали деревяшкой, но спорить я не стал и протянул блатному авторитету биту. Учитывая, что во время заварушки под холмом кто-то из противников срезал с неё кусок, словно обточил, она очень годилась, чтобы рисовать ей на земле.
Академик быстро начертил план дома с указанием его слабых мест. Все они были либо с задней стороны, либо по краям. В лоб атаковать однозначно не имело смысла.
– Лишь бы Система не решила, что форт падёт только после пленения главного красного босса, потому как если Медведь запрётся у себя в сейфе, мы его оттуда три дня доставать будем, – высказал предположение Вазген.
– Медведь? – переспросил я. – В сейфе?
– Медведь, – пояснил Соломоныч. – Это глава местных красных. Представитель их альянса на Точке. Бывший полкан КСК. Хотя хрен их там знает, может, и не бывший.
– А сейф – это его специальная комната, – добавил Академик. – Полностью бронированная. Он там собрания проводит, чтобы Система не палила. Она на втором этаже. Вон!
Он протянул в сторону красного штаба биту, пытаясь ею, как указкой, показать нам, где именно находится бронированная комната Медведя. Особого смысла в этом не было, скорее всего, авторитет сделал это интуитивно.
Не успел Академик опустить руку с битой, как в него с интервалом в доли секунды вонзились два арбалетных болта. И ещё один в землю возле его ног. И если первый болт попал в предплечье, то второй воткнулся ниже левого плеча прямо под ключицу. Академик резко дёрнулся, выронил биту и упал. Из раны фонтаном забила кровь.
Все резко пригнулись, ожидая, что последуют ещё выстрелы, а Вазген с Генрихом подхватили друга и потащили подальше от штаба в сторону росших неподалёку густых кустов черёмухи.
– Рану надо зажать! – кричал Соломоныч, бегая вокруг них. – Болт артерию пробил!
Спрятавшись за естественным укрытием, мы перевели дух, а старый коммерс принялся осматривать рану.
– Подключичная артерия. Херово, – выдал он заключение. – Болт доставать нельзя. Нужна операция. Но думаю, больница и так уже переполнена.
– Больница под нашим контролем. Мы её взяли первым делом, как только к тебе выдвинулись, – сказал Соломонычу Вазген. – Знали, что раненых много будет.
– Грамотно, – согласился коммерс. – Но его бы туда как-то доставить. Надо носилки побыстрее сделать.
К этому времени к нам уже подбежали несколько бойцов из блатного альянса и пытались осторожно поднять Академика, чтобы утащить его на более безопасное место, где в последствие переложить на носилки.
– Он сознание потерял! – испуганно вскрикнул из прибежавших и растерянно уставился на нас.
– Ну так шустрее тащите! – рявкнул на него Вазген.
– Постойте! – Соломоныч подошёл к Академику, опустился на одно колено и пощупал у авторитета пульс на шее, после чего со злостью сплюнул на землю. – Не надо уже никуда торопиться.
– Су-у-у-у-у-ки! – взвыл Вазген и взмахнул мечом в сторону красного штаба. – Всем кишки выпущу! Командуйте навал! Всех главарей брать живьём! Лично убивать буду!
– Мы отомстим, – Генрих приобнял друга за плечо, после чего крикнул своим подчинённым. – Собирайте всех! Я сам поведу братву на штурм!
Я смотрел на всё это и просто не верил своим глазам: лежащий на земле в крови погибший Академик, бегающие вокруг люди с оружием, резня у входа в особняк, крики, маты, стоны. Смешанное чувство ярости и страха сковало мой разум. Это была война. Самая настоящая война. С убитыми, ранеными и, казалось, сумасшедшими. Однако, что ярость, что страх, были не самыми лучшими помощниками в предстоящей битве. Надо было как-то их обуздать, взять себя в руки и постараться посмотреть на ситуацию максимально трезво.
– А, знаешь, почему они в Академика стреляли? – Соломоныч посмотрел на меня с хитрым прищуром.
– Бита? – страшная догадка пронзила мой мозг.
– Да. Видно, кто-то успел сюда добежать и передал отличительный признак Нового Игрока. Поэтому не вздумай её поднимать. Возьми меч Академика! Как думаешь, справишься с двуручным?
Но я думал не об этом. Я думал о том, что бы произошло, не возьми Академик у меня биту?
Минут через сорок после начала штурма стало понятно, что штаб красных не так прост, как выглядел на первый взгляд. Мы провели два навала, но эффекта они не дали. Во-первых, в отличие от дома Соломоныча, красные поставили у себя массивную металлическую дверь, которую без применения гранатомёта было не выбить. Во-вторых, время от времени с верхних этажей прицельно стреляли из арбалетов, что сильно опускало моральный дух наших бойцов. Рубиться на мечах или заточках с врагом они были готовы, а вот просто взять и погибнуть от арбалетного болта – нет. Попытки поджечь здание тоже не увенчались успехом. Несмотря на то, что в целом план «Зед» был почти полностью реализован, и отмеченные дома красных авторитетов благополучно догорали, их штаб оставался неприступной крепостью. А время неумолимо шло к рассвету.
Глава 30
Перед третьим навалом Генрих возбуждённо расхаживал перед своими бойцами и размахивал мечом.
— Красные должны ответить за Академика! За погибшую братву! — кричал вошедший в раж авторитет. — Сейчас Гвоздь с белым флагом понёс им послание. Это их последний шанс! Всех, кто выйдет в течение пятнадцати минут без оружия, отпустим! Остальных валить! До последнего шакала! Сожжём к херам этот штаб со всеми, кто внутри!
Мы с Соломонычем стояли немного в стороне и наблюдали за попытками Генриха настроить своих ребят на яростный штурм.