К счастью или к сожалению, у Алекса была уникальная память. Он хорошо помнил, как дядя учил его держать пистолет. Это было любимой забавой Виктора. И однажды он заставил нажать на крючок. Тогда Алекс, будучи пятилетним мальчиком, попал в свою первую живую мишень – собаку. Он навсегда запомнил пережитый ужас. Слова Виктора, сказанные после последнего вдоха животного, вгрызлись в детскую память навечно.
Не бойся смотреть на смерть, не бойся испачкаться в крови. Бойся только собственной слабости и поражения. Ты рожден, чтобы быть победителем. Лучше умереть, чем проиграть. Запомни это, мой мальчик. Запомни.
И он запомнил. Он лучше умрет, чем проиграет Виктору.
– Саш, кофе будешь? – спросила Алиса.
Она держала телефон у уха, второй рукой насыпала сахар в ряд кружек.
– Нет. Ты с кем?
– С Викой, – ответила Алиса и продолжила разговор: – Да, я тоже вся издергалась. Последние дни они вообще…
– Алис, мне можно? – перебил Алекс.
– Вик, Саша поговорить хочет.
Алиса с сожалением поджала губы и завертела головой.
Обычно Алекс не настаивал, если Вика не желала общаться. Сейчас ему до безумия хотелось слышать ее голос. Он нужен был, как глоток воды в пустыне. Алекс шагнул к Алисе и забрал телефон. Та удивленно округлила глаза.
– Привет…
Вика промолчала, но он услышал ее тяжелый выдох.
– Почему не спишь? – спросил Алекс.
Он прошел к балкону, чтобы поговорить с Викой без свидетелей.
– Если я не с вами, это не значит, что я не переживаю, как все пройдет. – Даже в недовольстве ее голос звучал мелодично и успокаивающе.
Алекс не сдержал улыбку. Он так скучал!
– Все нормально. Эллен наконец-то у нас.
– Да, мне сказали. Я вообще-то с подругой разговаривала, нехорошо перебивать.
– Ты все еще дуешься? – несмело спросил Алекс, постукивая пачкой сигарет о перекладину балкона.
– Нет. Я уже говорила. Все хорошо, переживу, – но задрожавший голосок говорил об обратном. Она не простила.
– Вик, когда все закончится…
– Саш, ради Бога, замолчи. Я же сказала: мне не нужны такие отношения. Я не собираюсь быть девочкой на случай, когда у тебя и Эллен все хорошо. Люди, которые любят друг друга, всегда вместе! Если сейчас я для тебя всего лишь помеха, значит, не так я тебе и важна. На этом давай закончим.
– Это не так…
– То были не твои слова? Я с кем-то другим разговаривала?
Алекс любил Вику и не хотел подвергать опасности, поэтому просил ее не ехать в Питер. Она заупрямилась подобно Алисе. Он вспылил, сказал, что не может думать о личных отношениях, пока не вытащит Эллен из «Элиты». Вика восприняла это заявление, как отказ от нее. Она осталась у бабушки, но отношения с ним порвала. Алекс сто раз пожалел, что назвал ее помехой.
– Ви-и-к, – ласково протянул он.
– Что?
Алекс глубоко вдохнул холодный воздух. Ну почему он не умеет, как Дима или Тимур, крикнуть: «да люблю я тебя, дурочка»? Иногда это решает проблемы.
– Я боялся, что с тобой что-то случится. Разве это значит, что ты мне не нужна?
– Ну, Алиса же с вами, причем беременная, и все хорошо. Ладно, к чему опять этот разговор? Скажи лучше, как Георгий Маркович.
– Не очень. Операцию назначили, но доктор особо не обнадеживает. Еще бы отец меньше дергался.
– Он переживает за Эллен, за вас, это естественно.
– Да, но сердце может не выдержать. Вик, может, навестишь его? А то он там с ума в больнице сходит. Папа будет рад.
– Конечно. Скинь адрес больницы. Я как раз собиралась подмениться на пару дней, а то бабушка плохо себя чувствует.
У Алекса слезы на глаза навернулись. Все так изменилось!
– У тебя все хорошо, Вик? – спросил он дрожащим голосом. – Может, тебе нужны деньги? Я продал машину, если что-то надо, только скажи, я…
– Саш, все хорошо. Я справлюсь. Я пойду, ладно? На работу рано вставать. Всем большой привет. Передай, что я очень скучаю.
Кажется, Вика заплакала. У Алекса сердце защемило в груди.
– Вик…
– Спокойной ночи.
Она отключилась. Алекс потер глаза. Как же он устал…
Закурив, он смотрел, как спит ненавистный ему город. Алекс тосковал по жизни в лесу. Тосковал по Дому. Столько сил и времени понадобилось, чтобы свить уютное гнездышко для их большой семьи. И всего один звонок разрушил все. Все, чем они с отцом жили, во что верили! Один звонок забрал жизни близких людей. Их больше нет…
Алекс почувствовал, как душа наполняется гневом. Во всем виновата Нелли. Отец сказал: «Не суди, не впускай в свое сердце ненависть»; но у него не очень получалось.
Чтобы сбежать от эмоций, Алекс вернулся в комнату. Алиса с Олегом пили кофе за обеденным столом. Тимур сидел в кресле напротив Эллен, потягивал горячий напиток.
Высокомерная сестрица развалилась на диване, нисколько не стесняясь, что в таком положении видно нижнее белье. Алекс цокнул, стащил со второго кресла плед и швырнул его Эллен на бедра.
– Прикройся.
Она ехидно захихикала, игриво изогнулась.
– Так и скажи, что хочешь.
Алекс стиснул зубы покрепче, чтобы не высказать стерве в теле его сестры все, что накипело.
– Одна мысль противна, – отмахнулся он.
– Да ладно, я что, такая непривлекательная? А может, ты гей?
– А может, ты глухая?! – Алекса все же взорвало. – Сядь! Сейчас же!
Эллен разразилась смехом. Он не выдержал и рванул ее за руку. Хотел усадить насильно, но пьяная сестренка начала отбиваться и орать благим матом. На крики прибежали все остальные.
Эллен вырывалась и в итоге умудрилась царапнуть Алекса по щеке.
Она резко утихла и уставилась на другую щеку. Он не сразу понял ее смирения, а догадавшись, коснулся трех еле заметных бороздок, которые остались на коже после их первой драки на заднем сидении «ауди».
Алексу показалось, что на него, наконец-то, смотрит его настоящая сестренка.
– Вспомнила? – тихо спросил он, присев на корточки.
Взгляд Эллен дрогнул. Вновь вернулась ее неестественная холодность.
Она опустила голову на колени, обхватила ее.
– Как же от вас башка трещит. Что вы все заладили: вспомнила, вспомнила? Не хочу я ничего вспоминать, мне и так хорошо.
– Ты боишься воспоминаний о папе? Их не будет. Ты не вспомнишь, как он умер.
Эллен подняла голову, с презрением оглядела Алекса и окруживших ее людей.
Он продолжил:
– Его убили в июле, а не в июне. Сразу после того, как план твоего спасения из «Элиты» провалился. Виктор убрал всех, кто мог что-нибудь тебе рассказать. Он убил всех, кто участвовал в лесной операции. Почти весь личный состав! Кроме самых доверенных лиц, типа Артура, его дружков и твоей псевдоподруги. Был организован банкет в ресторане. Взрыв газа. Люди сгорели заживо. Так было надежнее. Нет свидетелей – нет риска. Но остались мы. И мы заставим тебя вспомнить, как сильно ты его ненавидишь.
Эллен завертела головой, потерла виски. Не хотела верить. Алексу начинало казаться, что все бесполезно. Виктор промыл ей мозг основательно. Посеять в головушке зомбированной сестры даже сомнение будет трудно.
***
Голова раскалывалась. Эллен надеялась, что это последствия опьянения, а не очередной приступ. Только не здесь, не при них!
Но надежде не суждено было сбыться. По вискам застучали молоточки, сотни иголок впились прямо в мозг. Знакомая тень прошмыгнула за спиной Алекса, который сидел рядом на корточках. Эллен вздрогнула. Маленький монстр перебегал от одного человека к другому, прятался за их спинами, а потом будто просочился в ребенка. Эллен взглянула в глаза девочке. Показалось, что она и есть тень из галлюцинаций.
– Генриетта, – выдохнула Эллен, когда это имя вновь зазвучало в сознании. – Черт, ну почему я знаю твое имя?
Эллен завалилась на бок. Закрыла глаза.
– Потому что ты по какой-то причине помнишь ее, – ответил Алекс.
Головная боль усилилась. Эллен знала, что не справится самостоятельно. Она обратилась к Алексу.
– Мне нужна таблетка, в клатче пластиковый флакончик с черной крышкой, пожалуйста, – тихо сказала она.
Из его щеки неожиданно засочилась кровь, Эллен отвернула голову.
– Пожалуйста, быстрее, – взмолилась она, сжав виски.
Алекс поднялся.
– Эй, не вздумай! Она из-за них не может вспомнить! – Дима преградил ему путь.
– Ей же больно, – возразил Алекс и попытался обойти парня.
– Сань, нет, – рядом встал Тимур. – Пусть терпит.
– Она моя сестра! Думаете, я буду смотреть, как она мучается?! – Алекс пихнул обоих, но они схватили его за руки. – Отвалите! А если с ней что-то случится?!
– Саш, не кипятись, – подключился и Роберт. – Виктор не дал бы Эллен таблетки, без которых можно умереть. Все остальное она стерпит.
– Дайте мне их, сволочи! – крикнула Эллен.
Ей в голову втыкали миллионы иголок. Она знала, что корчится на диване, но под собой видела землю и траву.
– Не давайте! Она вспоминает, – зазвенел детский голосок.
Эллен с ненавистью взглянула на девчонку. За ее спиной оказалась не комната, а длинный темный коридор, в конце которого виднелось окно. Сама девочка стояла перед Эллен не в джинсах и свитере, а в белой пижаме. Волосы Генриетты были распущены.
– Саш, пожалуйста, – взмолилась Эллен, понимая, что никто другой не собирается ей помогать. Она больше не могла сдерживаться, поэтому разрыдалась.
Алекс дернулся из хватки друзей, отпихнул Диму так, что тот споткнулся и рухнул на пол. Тимуру на помощь поспешили Олег и Макс.
– Вы, придурки! – Алекс отступил от них. – Дайте ей эти чертовы таблетки!
– Зачем тогда мы их крали? – с вызовом спросил Олег.
Так вот, кто был причастен к краже сумочки возле бутика!
Четверо парней стеной стояли перед Алексом, спинами прикрывали тумбу, где покоился клатч Эллен.
Она заливалась слезами, свернувшись клубком на диване. Эллен не сводила глаз с Алекса. Вся надежда была только на него. Он посмотрел на нее с искренним сожалением, а потом во взгляде мелькнула решительность. Алекс в секунду перемахнул через спинку дивана и кинулся в зону кухни. Его друзья ринулись следом.