Но оправдательные вердикты были очень редки. Большей частью пытки кончались признанием, и за процессом следовала казнь. Осужденную сжигали на костре — живьем либо после удушения или обезглавления. Последний вид казни считался смягчением наказания.
Практикой было принято за правило, что живьем сжигаются лишь те из ведьм, которые упорствовали и не обнаружили признаков раскаянья; по отношению же к раскаявшимся оказывалась милость, и их сжигали после предварительного удушения или отрубления головы. По этому поводу мы находим в инструкции одного суда следующее:
«В наше время, хотя многие ведьмы, дерзкие и отягченные тяжестью неверия и в забвении Бога и спасения своей души, должны быть сожжены живыми, однако почти всеми христолюбивыми судами принят милостивый обычай, что те из колдовствующих, которые отказываются от общения со злыми духами и с раскаявшимся сердцем вновь обращаются к Богу, не должны быть наказаны живыми при посредстве медленного огня, но, по нравам и обычаям местности, должны быть предварительно или задушены, или лишены головы посредством меча, и их мертвое тело, на страх всем прочим и в удостоверение доброго и правильного отправления юстиции, брошено в огонь и превращено в пепел».
Приговор суда о предании ведьмы сожжению на костре обыкновенно вывешивался на ратуше к общему сведению, с изложением подробностей выяснившегося преступления ведьмы. Иногда, вследствие особых обстоятельств, осужденной ведьме оказывалось снисхождение, которое, как выше указано, заключалось в том, что ее сжигали не живьем, а предварительно умерщвляли мечом, а только труп ее сжигали на костре. О такой милости также объявлялось особо, ко всеобщему сведению, и это объявление называлось Gnadenzettel. Вот текст одного такого Gnadenzettel:
«Хотя представшая перед судом обвиняемая, согласно приговору, присуждена за ее тяжелые преступления и прегрешения к переходу от жизни к смерти (vom Leben zum Tode) посредством огня, но наш высокочтимый и милостивый князь и господин Бамберга из особых побуждений пожелал оказать ей свою великую княжескую милость, а именно, чтобы первоначально она была передана от жизни к смерти посредством меча, а уже потом превращена посредством огня в пепел и в прах, с тем, однако, чтобы осужденной за ее многочисленные и тяжкие преступления сначала было причинено прижигание посредством раскаленного железа, а потом чтобы ее правая рука, которою она ужасно и нехристиански грешила, была отрублена и затем также предана сожжению вместе с телом».
Осужденную к сожжению на костре волокли к месту исполнения казни привязанною к повозке или к хвосту лошади лицом вниз по всем улицам города. За нею следовали вооруженная стража и духовенство, сопровождаемые толпою народа. Перед совершением казни прочитывался приговор. В некоторых случаях костер зажигался небольшой, с маленьким пламенем, для того чтобы усилить мучения медленной смерти. Нередко также для усиления казни осужденным перед казнью отрубали руки или палач во время исполнения приговора рвал раскаленными щипцами куски мяса из их тела. Сожжение было более или менее мучительным в зависимости от того, гнал ли ветер удушающий дым привязанному к столбу в лицо или, наоборот, отгонял этот дым. В последнем случае осужденный медленно сгорал, вынося ужасные муки. Многие имели нравственную силу ждать молча последнего удара сердца, другие оглашали воздух душераздирающими криками. Чтобы заглушать крики несчастных, им привязывали язык и затыкали рот. Окружающая толпа слышала только треск горящего костра и монотонное пение церковного хора — пока тело несчастной превращалось в пепел…
Глава 6Преследование ведьм в западноевропейских странах
Обвинения в колдовстве часто принимали эпидемический характер. В той или иной местности огромные толпы женщин одна за другой воображали себя в связи с сатаной и чинили пред судьями признания, в которых охотно расписывали все подробности времяпрепровождения на шабаше и все обстоятельства, при которых вступили во власть дьявола. Так, спустя 5 лет после сожжения Жанны д'Арк в кантоне де Во появилось огромное множество женщин, обвинявших себя в том, что по внушению дьявола они вырывали из могил трупы новорожденных детей и их съедали. Они были все осуждены к сожжению. Судьям и в голову не приходило удостоверяться в истинности этих самообвинений: собственное признание считалось лучшим доказательством, не оставляющим надобности в других доказательствах. Почти в то же время в городе Арра многие женщины вообразили себе, что они участвуют в шабаше, и рассказывали о себе утром удивительные подробности проведенной накануне ночи на шабаше. Они все были сожжены живыми. К концу XV в. в Германии обнаружилась настоящая эпидемия ведьм, число которых было так велико, что, как мы уже знаем, папа Иннокентий VIII в 1484 г. вынужден был издать специальную буллу, которою предписывалось принять самые энергичные и самые строгие меры к искоренению ведьм. Самообвинения этих ведьм были самые разнообразные и весьма удивительные по своей чудовищности. Ведьмы сами в своих признаниях рассказывали о своих деяниях с такими подробностями, что превосходили самые фантастические вымыслы; они как бы хвастались и с гордостью рассказывали о своей дьявольской силе. Одна женщина хвасталась, что она может одним магическим словом произвести страшную бурю. Суд постановил немедленно ее сжечь, чтобы она не имела времени привести в исполнение свою угрозу. К этому же времени относится случай, что дьявол проник в один женский монастырь (Камбре) и вселился в тело всех монахинь. Они начали мяукать, лаять, бегать, лазить на деревья, кататься на земле. Папа лично послал туда заклинание бесов, но это не помогло, и пришлось назначить суд, который присудил всех монахинь к сожжению. В период с 1504 по 1523 гг. распространилась ужасная эпидемия демономании в Ломбардии, искоренение ее было предоставлено доминиканцам, они действовали энергично и сжигали каждый год по 1000 ведьм. Во многих монастырях монахини оказались одержимыми бесами, и целые монастыри опустели, так как все монахини были сожжены. В 1580 г. большая эпидемия появилась в Лотарингии, где были сожжены тысячи женщин и также дети.
Со времени появления буллы Иннокентия VIII процессы о ведьмах в течение полных трех столетий свирепствовали по всей Европе с ужасающей необузданностью. Благодаря «Молоту ведьм» и сочинениям других авторов была окончательно установлена сущность преступлений колдовства и выработана практика судопроизводства по этим процессам. Преследование ведьм, как эпидемия, переходило из одной страны в другую, из одного города в другой, заражая целые местности, опустошая целые города, истребляя целые роды, целые семьи. Чем больше жертв было в каком-нибудь месте предано огню, тем больше оснований являлось для энергичной деятельности инквизиторов и тем сильнее проявлялось усердие судей — потому что тем глубже убеждались, что зараза сильно распространена в данной местности и что необходимо строже действовать и энергичнее бороться против дьявола. Притом каждый процесс приводил за собою много других процессов, потому что одной из главных задач суда было вынудить признание относительно соучастников и вовлечь в дело новых обвиняемых.
XVI и XVII столетия были временем расцвета преследования ведьм. В Германии процессы о ведьмах начались намного позже, чем в других странах, но зато Германии принадлежит первое место по размерам, которые приняло преследование ведьм. Почти в каждой области этой страны, в особенности в тех, где преобладало клерикальное влияние, чудовище преследования неистовствовало с ужасающей силой.
В Кведлинбурге насчитали в один день 1589 г. 133 процесса; в Эльбинге в 1590 г. в продолжение 8 месяцев было 65 процессов. В маленьком городке Визенбурге при одном процессе было осуждено 25 человек, в Ингельфингене — 13. Маленький городок Линдхейм, заключавший всего 540 жителей, имел в период с 1640 по 1651 г. 30 жертв. В Брауншвейге было воздвигнуто столько костров на площади казни, что современники сравнивали это место с сосновым лесом. В течение 1590–1600 гг. были дни, когда сжигали по 10–12 ведьм в день.
В 1633 г. в маленьком городке Бюдингене были сожжены 64 человека, а в следующем году — 50. В городке Дибург в 1627 г. было совершено 36 казней.
Магистрат города Нейссе соорудил особую печь для сжигания ведьм, в которой в 1651 г. были сожжены 22 женщины; во всем княжестве Нейссе в течение 9 лет было сожжено более 1000 ведьм; между ними были и дети в возрасте 2–4 лет.
В Оффенбурге (в Бадене), в котором преследования ведьм начались по примеру соседнего Ортенбурга, в течение трех лет было сожжено 60 человек.
В свободном имперском городе Линдхейме 1631–1633, 1650–1653 и 1661 гг. примечательны особенно жестокими преследованиями ведьм.
Подозреваемых бросали в ямы «башни ведьм» (уцелевшей доныне) и, не допуская никакой защиты, их пытали до тех пор, пока они не сознавались.
В Эллингене (во Франконии) в течение 8 месяцев сожгли 65 ведьм.
В 1590 г. совет города Нёрдлинген решил усердно взяться за преследование ведьм, чтобы вырвать наконец зло с корнем. Начали с поисков подозрительных лиц, и эти поиски были так удачны, что непосредственно затем в этом маленьком городке были сожжены 32 человека.
В католических епископствах наибольшее число осужденных за колдовство встречается во время контрреформации. В Триерском епископстве от 1587 до 1593 года в 22 деревнях, прилегавших к Триеру, во время епископа Иоанна было сожжено 368 человек. В 1585 г. при одном большом процессе в двух селениях уцелело только 2 человека. В некоторых деревнях все местные женщины подпали под обвинение в колдовстве, так что в одной деревне в живых осталась только одна женщина.
Город Легамо приобрел себе обилием процессов против ведьм название Hexennest (гнездо ведьм).
В Бамбергском епископстве с 1625 по 1630 г. было сожжено свыше 900 человек. Одно сочинение, изданное в 1659 г. с соизволения епископа, указывает на распространение в стране колдовства и пишет,