Австрийские организаторы соревнований всегда сознательно усложняли трассу, руководствуясь принципом: «Не Тони, так Андерл, не Андерл, так Карл». И «горные ассы» действительно не подводили. Но за последнее время было несколько тяжелых увечий на трассе, даже со смертельным исходом. Большей частью жертвами становились спортсмены из других стран. Однако трассы оказались опасными не только для иностранцев: в марте 1959 года разбился насмерть один из тирольских смельчаков Тони Марк. После этого австрийская печать выступила с протестами против «игры со смертью», против превращения спорта, призванного укреплять здоровье, и нечто ему противоположное.
Летом венцы купаются в затонах старого Дуная, в озерах и бассейнах. В самом Дунае купаться почти невозможно: слишком стремительное течение и очень холодная вода.
На окраинах Вены есть несколько открытых бассейнов. Они сооружены в парках и на вершинах холмов. Рядом располагается несколько бассейнов различной глубины. В одном бассейне — самые маленькие детишки бродят, даже не замочив коленок; в другом — учатся плавать ребята школьного возраста; третий — для плавающих юношей и взрослых; четвертый, с вышкой, — для спортсменов. Дно и стенки бассейнов окрашены в голубой, зеленый или синий цвета, отчего прозрачная вода получает приятный оттенок. В некоторых бассейнах искусственно создаются огромные волны. Пловцы чувствуют себя почти как в открытом море. Сигнал начала «бури» — пароходный гудок — встречается купальщиками радостным шумом. Потом начинается невообразимое!
При входе в зимний бассейн «Диана» на мраморе высечен хороший девиз: «Больше бассейнов — меньше больниц».
Очень интересен бассейн в курортном городке Баден, расположенном в 26 километрах от Вены. Посреди обычного пресноводного бассейна большая чаша с теплой сернистой водой, поступающей по трубам из знаменитых целебных источников, запах которых никогда не исчезает на улицах города. Полежав в чаше, купальщики ныряют с ее краев в бассейн, вода которого кажется после этого очень холодной.
В последние годы австрийцы во время купания слишком злоупотребляют резиновыми надувными матрацами. Ленивое лежание на матрацах приводит к тому, что многие не тренируются в плавании и теряют спортивные навыки.
Австрийцы такие же отчаянные футбольные болельщики, как и москвичи. На Центральном венском стадионе можно видеть мокнущих и мерзнущих любителей, которые в любой момент готовы сорваться с места с криком: «Сапожник! На мыло!» Совпадают даже некоторые выражения. Венцы обычно кричат: «Schuster! Niete!»[83] Но выкрикиваются эти слова под заунывный аккомпанемент труб, гудков, трещеток.
В футбол австрийцы играют почти круглый год. Иногда поздней осенью или зимой футболисты гоняют по полю мяч, «бразды пушистые взрывая», и вбивают его в ворота вместе с хлопьями снега.
Волейбол еще несколько лет назад был в Австрии не популярен. Теперь молодежь стала проявлять к этой игре интерес, но уровень техники пока невысок. Зато очень распространена игра в ручной мяч, в теннис и федербаль[84].
В середине 1958 года в Вене открыли Штадтхалле — городской дворец спорта. Это — большое здание, построенное в новом стиле из стекла, металлических конструкций, керамических и пластмассовых материалов. Оно имеет главный зал для соревнований на двенадцать тысяч мест, гимнастический зал и каток с искусственным льдом для фигуристов. Здесь работают некоторые секции спортивной молодежи Вены. Но довольно часто Штадхалле служит коммерческим целям: устраиваются платные соревнования спортсменов-профессионалов, концерты, балы и конференции.
В Штадтхалле весной 1959 года проходили гастроли советского цирка. Около полумиллиона билетов было распродано еще задолго до приезда замечательных артистов.
— Такого натиска на наши кассы, — сказал мне, смеясь, директор Штадтхалле А. Эдер, — мы еще никогда не переживали.
Спортсмены-любители в Австрии объединены в союзы, зависящие, как правило, от крупных политических партий. Спортсмены-профессионалы состоят на службе у спортивных предпринимателей. Как и в других капиталистических странах, способного «профи» держат на службе, пока он идет в гору и дает доход. «Звезд» покупают, перекупают и обменивают. Нередки случаи, когда хорошие спортсмены, например футболисты, уезжают за границу и нанимаются в команду, которая платит больше. Потом он встречается на поле со своими земляками и гонит мяч в ворота воспитавшей его команды. Самое страшное в этом явлении то, что оно уже почти не вызывает общественного осуждения. Считается естественным, если человек ушел туда, где может больше заработать.
В полном смысле слова «спортом для всех» стал в Австрии пешеходный туризм. Этот вид спорта доступен и беднякам — были бы здоровые ноги. В субботу и воскресенье горожане покидают свои квартиры, чтобы побродить по лесам и горам с небольшим рюкзаком за плечами, с палкой в руках. Привыкнув к долгим прогулкам смолоду, многие продолжают их до самой глубокой старости.
В тирольских Альпах я встретил на горной тропинке седоголового крепкого старика в грубых ботинках с шипами, с верным альпенштоком в руках. В петличке его выгоревшей клетчатой рубашки торчал скромный белый эдельвейс, который растет только на высоких труднодоступных скалах. Я поздоровался с незнакомцем, пожелал ему, по обычаю, доброго пути и спросил, где он сорвал редкий цветок.
Из-под мохнатых белых бровей сверкнули веселые молодые глаза. Ответом прозвучали стихи:
Там, где ветер взметает снега,
Там, где смелые ходят над кручей.
«Alle Vöglein sind schon dal»[85]
В Австрии есть много живописных селений и местечек, жизнь и облик которых на протяжении десятилетий меняется очень медленно. Их названия совпадают с марками известных австрийских вин. Чтобы пробраться к этим местечкам — лучше всего в начале осени, — нужно ехать по холмам мимо зеленых хороводов виноградников. Крестьяне с корзинами в лучах неяркого осеннего солнца покажутся вам фигурами со знакомых старых полотен. Румяные лица, изумрудные ягоды в ящиках у дороги, черепичные крыши под чуть желтеющими кронами деревьев, прозрачный ручей, пропадающий в густой траве…
Окончен прилежный труд виноградаря. Сочные гроздья частью проданы в город, частью уложены впрок, а больше всего попали в винные чаны. В деревнях запахло сладким виноградным соком и кислым молодым вином. И вот наступает красивый и веселый праздник виноградарей — винцерфест, или вайнлезефест.
В домах виноделов не хватает пустых бочек. Оставшийся виноградный сок — траубе переливают в бутыли— его надолго хватит детворе. На площади небольшого городка, как в старинной сказке, вино льется струей… из каменного фонтана. Подставляй кружку и пей![86]
Раздаются звуки деревенского оркестра, и на центральной улице появляется торжественно веселое шествие.
Впереди идут маленькие девочки, одетые маркитантками. У них на поясе привешены деревянные бочоночки с вином. Две самые нарядные несут корзинку с виноградом, красиво перевитую лозой и лентами. За девочками выступают молодые, загорелые парни. Положив руки руг другу на плечи, они поют и пританцовывают. За рядами парней едут праздничные упряжки. На одной из колесниц на украшенном зеленью и цветами троне под аркой из виноградных лоз сидит Винцеркенигин — королева виноградарей.
В королевы выбирают самую красивую девушку, но она, кроме того, должна пройти особые испытания, показав хорошие знания По виноградарству. Вся деревня отдает королеве виноградарей почести по старинному обряду.
Веселый праздник продолжается день и ночь. Не смолкают песни, шутки, не устают танцоры. Но самое примечательное, пожалуй, в том, что среди этого моря вина не видно хлебнувших через край. Виноградари пьют много и всласть, но каждый знает свою меру. Превращать друзей и соседей в поводырей, носильщиков пли укротителей — значит, испортить праздник.
По издавна заведенному обычаю, около дома винодела, где можно выпить молодого вина, вывешивается на шесте венок из хвои. Томимый жаждой, путешественник отдает предпочтение молодому вину перед всеми другими напитками не только из уважения к традиции, но и потому, что оно довольно дешево. Именно в эти дни, склонные к веселью, австрийские горожане выезжают в окрестные живописные местечки на хойриген[87] — традиционные веселые попойки. Хотя хойриген по логике должен совпадать по времени с винцерфестом, у многих поклонников Бахуса он затягивается на целый год.
После званого ужина или кутежа в холостяцкой компании кому-то в голову приходит идея: «Хойриген!» Все с шумом вскакивают из-за стола и мчатся туда, где всю ночь напролет можно пить молодое вино. Обычно это происходит в погребке или в вайнштубе. Гости сидят за простыми деревянными столами и не спеша пьют. Закуска обыкновенно отходит на второй план. Иногда ее нет совсем.
Нередко по случаю прибывших гостей на хойриген появляются сельские музыканты. Они тоже изрядно выпивают. Потом начинается хоровое пение и танцы. Для хойриген есть свой песенный репертуар, в котором преобладают народные шуточные песни. Оркестр также обычно имеет определенный состав: это так называемый «шраммель»[88], который состоит из двух скрипок, гитары и гармоники (в городе пианино или аккордеон). Иногда на хойриген гости слушают песенника, исполняющего народные песни под цитру, и дружно подпевают.
Само собой разумеется, что ночные хойриген хороши для тех, кому наутро не нужно идти на работу, так как после этого неизбежно бывает тяжелое похмелье, или, как говорят венцы, катценяммер