— Нет, нет. Только обед. Поскольку Финн командует элитной гвардией лэрда, сегодня вечером мы приглашены в замок к ужину.
— Но я не могу… — прошептала Рейлинд, чувствуя, как ужас стискивает ее внутренности.
Она много раз следила за тем, как готовят еду слуги. Но чтобы готовить самой? Рейлинд понятия не имела даже о том, с чего начинать.
— Я все это делаю каждый день. Радуйся, что тебе не надо одновременно присматривать за детишками. — Эйлин усмехнулась, видимо, считая, что это должно утешить Рейлинд. — Я буду тебе подсказывать, и ты сама поймешь, что в этом нет ничего сложного. Мясо свежевать не надо, оно может подождать до завтра. Финн будет недоволен, но ничего с ним не случится, если сегодня он пообедает овощами, фруктами и хлебом.
Рейлинд показалось, что воздух покинул ее легкие и они безвольно сдулись у нее в груди. Неужели Эйлин говорит серьезно? Свежевать мясо? Рейлинд отлично представляла себе сложность этой задачи. Она не единожды орала на девчонок-служанок за то, что они слишком расточительны, поскольку недостаточно тщательно отделяют мясо от шкуры. Но делать это своими руками? Ни за что.
— Завтра тебе придется сходить в замок или на одну из близлежащих ферм за овощами, но я практически уверена, что на сегодня овощей хватит для всех, — произнесла Эйлин, продолжая озираться вокруг. — Чтобы приготовить овощи, тебе понадобится еще ведро воды. Ну и, разумеется, сначала ты должна развести огонь. Ой, сегодня утром я не успела вычистить очаг, так что начать придется именно с этого. По крайней мере, поленницу во дворе пополнили, а значит, дрова у тебя есть.
Рейлинд замерла на месте, не в состоянии ни двигаться, ни говорить. Эйлин сочувственно вздохнула. Она наклонилась и, подхватив малышку, усадила ее себе на колени.
— Я понимаю, что ты, наверное, не знала, как трудно вести домашнее хозяйство и сколько работы необходимо проделывать каждый день…
Это замечание вывело Рейлинд из оцепенения, резко вернув ее в реальность. Если Эйлин считала, что трудно вести хозяйство, имея один маленький домик, то она понятия не имела о том, сколько усилий приходится прилагать, чтобы обеспечить всем необходимым целый замок, учитывая при этом потребности сразу нескольких семей, а не одной-единственной.
— Я отлично все знаю, Эйлин.
Подруга Лорел подняла руку и сдернула платок, высвободив чудесную волну темно-золотистых волос, скрывавшихся под ним.
— В таком случае, думаю, будет лучше, если я покину тебя и не буду мешать делать все необходимое. Дети! Пойдемте! Давайте поиграем на лугу, чтобы не отвлекать леди Рейлинд.
Минуту спустя домик опустел. Оставшись одна, Рейлинд не мешкая взялась за уборку и приготовление обеда для Финна.
Рейлинд рухнула на кровать. Ей следовало одеться и приготовиться к ужину, которого она с нетерпением ожидала весь день, но ее тело отказывалось ей подчиняться. Все мышцы ныли от боли, и она чувствовала, что у нее нет сил даже на то, чтобы просто пошевелиться. Но пульсирующая боль в руках и ногах не шла ни в какое сравнение с глухими ударами в голове. Рейлинд прожила на свете почти двадцать два года, и за все это время ей не приходилось выслушивать столько упреков, сколько обрушилось на нее сегодня.
О, все свои придирки, а их было огромное множество, Эйлин излагала очень ласковым тоном, но Рейлинд знала, что она говорит неискренне. Потому что она сама раздавала указания слугам именно таким тоном. Разница заключалась в том, что Эйлин знала, сколько усилий нужно приложить, чтобы выполнить каждое из ее заданий. Зато Финну не было до этого ровным счетом никакого дела, и ему было все равно, чья ты дочь или с кем ты помолвлена. Когда Эйлин сообщила Рейлинд, что ее муж не любит, когда в доме грязно, девушка подумала, что речь действительно идет о грязи, а не о тонком слое пыли на каминной полке, которой все равно никто не пользовался. Этот человек оказался просто невыносимым!
Финн выразил недовольство из-за отсутствия мяса и поинтересовался, почему ему не подали овощи из нового урожая. Он кривился, когда ел те овощи, которые приготовила Рейлинд, заявив, что они полусырые и безвкусные. Мысленно она не могла с ним не согласиться, но ее обижало то, что ни он, ни Эйлин не учитывали, что она готовила еду впервые в жизни. Рейлинд лишь училась выполнять все необходимые дела в отведенный ей промежуток времени. И она отчаянно нуждалась в поддержке и одобрении, а вовсе не в занудном перечислении всего, что ей не удалось.
Рейлинд закрыла глаза, вспоминая расписание Эйлин.
Уборка в понедельник.
Стирка во вторник.
Починка одежды в среду.
Сбивание масла в четверг.
Выпечка хлеба в пятницу.
Посещение больных в субботу.
Отдых в воскресенье.
До воскресенья было еще очень и очень далеко.
Рейлинд пережила понедельник. Во вторник ее ожидала стирка белья. Именно в этой работе она всегда добивалась от слуг совершенства. Будет ли Эйлин столь же требовательна? Может, удастся уговорить Мериел поменяться с ней местами? Но не успела Рейлинд додумать эту мысль до конца и сообразить, как и когда это можно будет сделать, как провалилась в сон, обутая в туфли и одетая в грязное платье.
— Ты все равно делаешь это неправильно. Разве твоя мама ничему тебя не научила? — наивно удивилась Бренна, не опасаясь вызвать обиду или желание отомстить.
Находившиеся с ними в комнате мальчишки начали хихикать, и Мериел закрыла глаза и сосчитала до пяти, жалея, что она проснулась слишком поздно и не успела предложить Рейлинд поменяться местами. К сожалению, вечером она сразу уснула и проснулась, только когда Фаллон начал колотить кулаком в ее дверь.
— Моя мама умерла, когда мне было двенадцать лет, наконец ответила Мериел.
Это сообщение не встретило понимания у Бренны.
— Мне только семь, но я знаю все танцы. Как ты собираешься учить нас тому, чего сама не знаешь?
Тут уж Мериел не на шутку рассердилась. «Вот бы кто-нибудь вошел и забрал ее отсюда», — промелькнула у нее мысль. Вопрос Бренны был вполне логичным, но Мериел было неприятно, что его задала такая маленькая девочка. Скорее всего, в этом возрасте Рейлинд тоже уже знала все, что знает Бренна. Она поглощала информацию подобно тому, как сухая ткань впитывает воду. Мериел же бунтовала против таких наставлений, и мама смирилась с ее протестом. Мериел и не догадывалась, что жена лэрда, кроме всего прочего, отвечает еще и за образование обитающих в замке мальчишек и обязана заниматься с ними религией, музыкой, танцами и даже охотиться с ними, пока они не повзрослеют и не научатся владеть оружием.
— Кхе-кхе.
Мериел обернулась, чтобы взглянуть, кто это откашливается, пытаясь обратить на себя ее внимание. Она ничуть не удивилась, увидев перед собой Фаллона.
Она не знала, радоваться ли ей тому, что она вынуждена закончить уроки раньше времени, или опасаться новой проблемы, которую он собирался взвалить на ее плечи. Разве Фаллон забыл о том, что произошло вчера? У Мериел до сих пор звенел в ушах громоподобный голос эконома, изумлявшегося тому, что человек, выросший в замке, может быть так беспомощен во всех без исключения хозяйственных вопросах.
— Фаллон, — кивнула она.
— Миледи, ваше присутствие требуется в винном погребе.
Мериел встала и вслед за Фаллоном вышла в коридор, который вел в винный погреб и кухню.
Спустившись вниз, Мериел обвела небольшое помещение взглядом. В пекарне творилось нечто невообразимое, но здесь все как будто было в порядке. Вдоль задней стены аккуратными рядами выстроились бочонки, нигде не было видно потеков, и все вроде бы стояло на месте.
— Фаллон, мне кажется, что тут все хорошо.
Лицо дородного эконома побагровело и стало похоже цветом на рыжие пряди в его бороде.
— Пересчитайте бочонки, миледи.
Мериел выполнила его просьбу.
— Я вижу пять бочонков.
— А вам известно, миледи, сколько людей в среднем каждый день пьет приготовленный в замке эль?
Мериел поняла, что ей предстоит выслушать очередную лекцию, и ощутила невыносимую тяжесть в груди.
— Обычно на наш винный погреб и хранящийся в нем эль рассчитывает где-то от семидесяти до восьмидесяти человек. Половина из них либо солдаты, вернувшиеся с учений и с нетерпением предвкушающие горячий ужин с кружкой эля, либо стражники, круглосуточно охраняющие замок. Остальная половина — это люди, обслуживающие замок и не получающие за свою работу должной благодарности. Единственное, на что они могут с уверенностью рассчитывать, — это от четырех до пяти кружек эля в день, — продолжал свою речь Фаллон, размахивая огромной кружкой, скорее напоминающей небольшой кувшин, чем емкость для питья.
Мериел нервно сглотнула, но не произнесла ни слова, понимая, что Фаллон еще не закончил.
— Один бочонок содержит тридцать два галлона эля. Этого может хватить чуть больше чем на пару дюжин человек. И когда в погребе стоит пять бочонков, один из которых почти пуст, то ничего хорошего в этом нет, миледи. Погреб опустошен! Весь этот эль закончится еще до завтрашнего вечера, и вам придется решать, кого оставить без угощения.
Мериел изумленно смотрела на него.
— Мне? — не веря своим ушам, переспросила она. — Почему мне?
— Вы же хозяйка замка.
Неукротимый гнев пронзил тело Мериел, заставив ее гордо выпрямиться.
— В таком случае я прямо сейчас ставлю вас в известность о том, что не намерена принимать подобные решения, — возмущенно фыркнула она. — Я не имею никакого отношения к тому, что запасы не были пополнены вовремя, и не собираюсь обижать тех, кто пострадает от чьего-то разгильдяйства.
— Начиная со вчерашнего дня ответственность за все запасы лежит на вас, и именно с вас будет спрашивать лэрд.
Зеленые глаза Мериел широко раскрылись от страха перед неизбежным.
— Но что же я могу предпринять?
Фаллон несколько секунд молча смотрел на молодую женщину, онемев от удивления. Он знал, что леди Мак-Тирни наделена неординарным талантом управления замковым хозяйством, но до сих пор не отдавал себе отчета в том, как ему повезло, что она не прибыла в замок такой наивной и неопытной девчонкой, как эта стоящая перед ним молодая особа.