— Ты предполагаешь, что это был Давтян и он подсунул Никитину коньяк с метилом?
— Номера машины сосед не запомнил, но водитель был с неопрятной бородой и в очках, как пресловутый дядя Давтяна.
— Сломанные астры и труп близкого человека — еще одна капля, чтобы подставить Алису и довести ее до безумия, — задумалась Елена.
— К сожалению, ему это удалось.
— А ты не прост, Давтян, — продолжала размышлять Петелина. — Завтра нам предстоит сложный денек.
В кабинет просунулась вихрастая голова Миши Устинова, он убедился, что внутри все свои, и стремглав прошел к столу.
— Елена Павловна, помните, вы подписывали запрос в сотовые компании.
— Ты постоянно от меня чего-то просишь, то новую технику, то препараты. Наш квартальный лимит мы уже выбрали, теперь откусываем от бюджетов других подразделений.
— На этот раз я ограничился бесплатным, но мощным ресурсом, — Миша постучал пальцем по своему лбу.
— Если не считать зарплату и шоколада, который мы тебе дарим, — с наигранной строгостью ответила Петелина, но тут же смягчила тон: — Ладно уж, объясняй, с чем пришел.
— Я повозился с мобильником Дениса Никитина, получил данные сотовых компаний и отследил его местоположение в последние две недели жизни. На карте я отметил точки, где он бывал. Чем жирней круг, тем чаще и дольше он там находился.
Эксперт выложил на стол распечатку карты города.
— Да тут, считай, одна жирная клякса, — среагировал на увиденное Валеев.
— Вот именно! Здесь Никитин находился и днем, и ночью.
— По ходу, и спал, и работал, — пожал плечами оперативник.
— На допросе Никитин рассказал про нарколабораторию, но адреса не назвал, — вспомнила Петелина.
— Здесь она, к гадалке не ходи! — Валеев ткнул пальцем в черную точку.
— Что это за место? — спросила Елена у криминалиста.
— Бывший НИИ авиапрома. Сейчас для своих нужд они используют всего один корпус, остальные цеха и лаборатории сдают в аренду кому угодно. Закрытая территория, пропускная система.
— Заповедник для криминала, — не удержался от оценки Валеев и азартно потер руки. — Будем брать?
— Так просто такие дела не делаются. Сначала надо отследить каналы поставки и сбыта наркотиков, а уж потом брать с поличным на оптовых сделках.
Валеев приуныл, представив бесконечные часы нудной слежки.
— Поступим по-другому, — после минутного раздумья решила следователь. — Я передам эти данные в управление по контролю за оборотом наркотиков. У них и опыт, и нужная информация, и специалисты. А у нас завтра своя операция, к которой следует хорошо подготовиться.
61
Утром Елена проводила Настю в школу, выглянула в окно, убедилась, что служебная машина оперативников уже здесь, и позвонила Майорову:
— Ваня, можете заходить.
Вскоре дверь распахнулась. Майоров привел в квартиру Наталью Кураеву. Петелина взяла арестованную из СИЗО под свою ответственность. Женщину требовалось привести в надлежащий вид, чтобы Давтян при встрече ничего не заподозрил. Как ни старайся, а от камерного запаха просто так не отделаться.
— Наталья, начните с душа. Я подготовила полотенце и белье. Одежду тоже подберем из моих вещей. А куртка и обувь останутся ваши.
Кураева посмотрела на короткую стрижку Петелиной и спросила:
— А плойка для волос у вас есть? Я обычно локоны завиваю.
— Есть фен с насадками. Попробуйте им. Дверь в ванную не запирайте.
Кураева разулась, ушла в ванную комнату. Елена махнула ладошкой оперативнику:
— Ваня, можешь ехать. Это надолго.
— Нет, я останусь. Убийца все-таки. — Ваня кивнул на стенку ванной комнаты.
— Я справлюсь, до встречи с Давтяном еще пять часов.
— Валеев приказал быть с вами, — упрямился Майоров. — Я посижу на кухне. Кофе найдется?
— Ладно, проходи. А где Марат?
— Место осматривает, спецназ инструктирует, готовится.
На душ, мытье головы и укладку волос у Кураевой ушло более часа. Женщина посвежела, помылась, переоделась, уселась перед зеркалом и придирчиво рассматривала косметику, готовясь заняться макияжем.
— У вас хороший крем для рук, надо запомнить. А тушь только эта? Мне надо удлиняющую. Тональный крем чаще меняйте, срок вышел.
— Что есть, то есть, — отрезала Петелина.
Кураева подняла глаза и увидела себя в зеркало в чужой одежде, в чужой квартире, край зеркала захватывал мощную фигуру полицейского, который привез ее сюда, а вечером доставит обратно в изолятор. Наталья порывисто обернулась, перехватив уклончивый взгляд Петелиной, и спросила с надеждой:
— Когда вы арестуете Давтяна, мне могут дать условный срок?
Елена не стала давать невыполнимых обещаний, она настраивала женщину на сегодняшнюю встречу.
— Перед самой встречей вам закрепят потайной микрофон. Заканчивайте с макияжем, и мы отрепетируем возможный диалог. Вы должны вынудить Давтяна проговориться, что он убил или организовал убийство Веригина. Это важно.
— Он уже признался. Разве нет?
— Давтян согласился на встречу. Если он принесет деньги…
— А что, может и не принести? Вы думаете, он захочет меня убить? — забеспокоилась Кураева.
— Об этом не волнуйтесь, наши сотрудники будут рядом. В любом случае Давтян сначала попытается выяснить, что еще вы знаете о нем. Для этого и нужен микрофон, чтобы контролировать ситуацию.
У Петелиной зазвонил телефон, ее вызывал адвокат Шант, она вышла в другую комнату.
— Здравствуйте, Елена Павловна, вынужден просить вас о срочной встрече, — без предисловия начал адвокат.
— В данный момент не могу, я не на службе.
— Я был в Следственном комитете, а сейчас нахожусь у вашего подъезда.
— Как вы узнали адрес?
— Пришлось задействовать связи, — торопливо говорил Шант. — Дело не терпит отлагательств, у моего клиента важное заявление.
«Неужели явка с повинной? — подумала следователь. — Испугался улики и решил сдаться. Это успех».
— Вы с Давтяном?
— Нет, один. С его письменным заявлением.
— Хорошо, поднимайтесь.
Елена велела Майорову закрыть дверь в спальню, где находилась Кураева, и предупредила ее:
— Сидите тихо. Адвокат Давтяна не должен знать, что вы здесь.
Шант был одет с иголочки, как принято у адвокатов, защищающих бизнесменов. Он холодно кивнул при встрече и зашел в квартиру без обычной вежливой улыбки. Более того, к его серьезности добавилась надменность.
— Могу принять вас на кухне, кабинета нет, — предложила Петелина.
— Если вам нужно присесть, пожалуйста, я могу постоять, — с вызовом сказал Шант.
— Тогда к делу, — сухо ответила следователь.
Шант прямо в прихожей вручил ей рукописное заявление на листке, упакованном в прозрачный файл.
— Мой клиент, Сурен Ашотович Давтян, сообщает о шантаже. Женщина, с которой жил Веригин, Наталья Кураева, под надуманным предлогом требует от него полмиллиона долларов. Давтян согласился на ее условия, чтобы взять вымогательницу с поличным. Встреча назначена через три часа сорок минут около дома, где жил Веригин. Я запретил Давтяну ехать к вам, чтобы не спугнуть шантажистку, на тот случай, если за ним следят.
Петелина прочла заявление и надолго замолчала. Это был удар, она просчиталась, Давтян невиновен. А если виновен, то помимо крепкой нервной системы он обладает незаурядным умом. Разоблачить такого преступника крайне сложно. Так или иначе сегодня он переиграл ее.
— Что скажете? — торопил адвокат. — У вас не так много времени, чтобы организовать достойную встречу шантажистке.
— Встреча не состоится, — решила Петелина.
— Вы оставите заявление без последствий? Я требую взять Кураеву с поличным, это преступление, — стал повышать голос адвокат.
— Она уже арестована, — пришлось признаться Петелиной. — По обвинению в убийстве Максима Шильмана.
— Вот это оперативность. Еще вчера Кураева звонила моему клиенту и требовала…
За дверью спальни послышался шум. Дверь распахнулась, оттуда вырвалась Кураева, которую едва сдерживал рослый оперативник. Один глаз женщины был накрашен, другой нет. Она почти кричала:
— Я звонила по вашему приказу. Вы обещали помощь! Обещали условный срок!
Елену раздирали противоречивые чувства: жалость к арестованной, досада от провала операции и злость, что ее слова искажены.
— Ничего подобного я не обещала, — ледяным тоном изрекла она и кивнула Майорову: — Увести!
— Как же так! Я поверила. Я сделала все, что вы просили! Это подло! Меня обманули!
Кураева продолжала громко возмущаться, пока Майоров не вывел ее из квартиры. Закрывшиеся дверцы лифта поглотили ее голос. В квартире стало неожиданно тихо.
Шант неодобрительно покачал головой.
— Как профессионал, я вас, конечно, понимаю, для успеха любые средства хороши. Но сейчас вы в первую очередь женщина, ждущая ребенка. Зачем понадобился шантаж?
— Я приняла заявление Давтяна. — Елена размашисто расписалась в углу страницы и подсунула бумажку адвокату. — Сфотографируйте себе для копии, и вы свободны.
— Нет, я выскажу, что хотел, — не унимался Шант, искренне возмущаясь. — Вас уважали за нетипичный для нашего следователя принцип: лучше отпустить виновного, чем посадить невинного. А что я вижу сейчас? Вместо преступника вы охотитесь за потерпевшим. Оставьте Давтяна в покое. У вас есть Кураева, вина которой, как я понял, доказана. Был уголовник Никитин, признавшийся в убийствах и покушении на моего подзащитного. А также сумасшедшая Алиса Никитина, рядом с которой труп за трупом. Еще их пособник, вор-рецидивист Синицын. Вам мало?
Самые тихие из длинной фразы слова адвоката: лучше отпустить виновного, чем посадить невинного, — прозвучали для Елены подобно грому. Их не она придумала, но она действительно так сказала когда-то на совещании и потом не раз отстаивала этот принцип перед начальством. Почему она его забыла? Зачем пошла на обман?
Адвокат верно перечислил виновных, их много. Также есть Хлыстин, вину которого в изготовлении и сбыте наркотиков, устранении конкурентов еще предстоит доказать. Ей есть чем заняться. К чему цепляться за Давтяна?