– Это неизбежность. Придя в 2001 году на пост главного редактора «ЛГ», я озаботился созданием сайта. Его попросту не было, хотя газетой до меня руководили весьма продвинутые журналисты. Сегодня количество пользователей сайта «ЛГ» значительно превышает бумажный тираж. Ну и что? Главное не носитель, а содержание. Эпос о Гильгамеше, выдавленный на глиняных табличках, мы сегодня можем прочесть на планшете. И что? Гильгамеш от этого поменял сексуальную ориентацию? Нет, не поменял.
А вот тема «рынок и пресса» – совсем другой разговор. Между прочим, «ЛГ», основанная Пушкиным и Дельвигом в 1830 году (нам скоро исполнится 190 лет), закрылась во второй половине 19 века, когда в газетно-журнальную сферу пришли настоящие рыночные отношения. Мне кажется, наша власть не совсем понимает, что «ЛГ» и «толстые» журналы – это особый, исторически сложившийся, очень важный сектор культуры, который не может зависеть от рыночной стихии, ведь не закрывают же, к примеру, разные музеи-квартиры, хотя окупить они себя не могут. Вопрос о «толстых» журналах мы тоже ставили перед президентом на Совете по культуре и Литературном совещании в 2014 году, но воз и ныне там. Надеюсь, когда Роспечать вернут в лоно Минкультуры, решится вопрос и с финансированием «толстых» журналов. Речь идёт ведь о небольших деньгах. Средств, потраченных на одни гастроли большого симфонического оркестра, той же «Юности» хватит на год. Другое дело, что возглавлять «толстые» журналы должны крупные писатели с разными, желательно, идейно-эстетическими предпочтениями. Сегодня же во главе иных изданий стоят просто анекдотические персонажи, частично описанные мной в сатирических романах.
– Часто ли Вам задают вопросы о прототипах Ваших романов о литературном цехе – «Козлёнок в молоке», «Гипсовый трубач»? Что такое прототип для писателя – необходимость, реальная основа сюжета, или просто редкая удача, когда невозможно пройти мимо яркого типажа?
– Конечно, задают. В моём новом романе «Весёлая жизнь, или Секс в СССР», тоже отчасти посвящённом литературным нравам, мелькает «косящая» под Ахмадуллину поэтесса Ника Лаева. Говорят, «прототипша» себя узнала и смертельно обиделась. Впрочем, на все эти вопросы можно найти ответы в моих эссе «Как я варил «Козлёнка в молоке» и «Как я ваял «Гипсового трубача», их можно прочесть на моём сайте, а скоро они в новой редакции выйдут в сборнике «Селфи с музой» в издательстве «Аргументы недели».
«Смотрины» против «Практики»
– Юрий Михайлович, расскажите, как прошёл театральный фестиваль «Смотрины»?
– Это был уже второй театральный фестиваль «Смотрины». Первый состоялся в 2015 году, и приезжие театры играли мои пьесы на сцене Театра «Модерн». Тогда приехали многие российские коллективы, был русский театр из Еревана во главе с моим другом Александром Григоряном, недавно, к сожалению, ушедшим из жизни. Дальнее зарубежье представлял венгерский театр из города Кечкемет. Увы, в этом году на то, чтобы пригласить театры из СНГ и Дальнего зарубежья, средств не хватило, хотя мы и вели переговоры с русским бакинским театром и белградским «Мадлениумом». Первый блестяще поставил мою комедию «Халам-бунду», второй – «Чемоданчик».
«Смотрины» проходят при поддержке Министерства культуры РФ и являются единственным в стране авторским фестивалем здравствующего драматурга. В этом году, как и прежде, фестиваль открылся в МХАТ им. Горького, а закрылся в переполненном зале Московского театра сатиры 384-м показом комедии «Хомо Эректус» (постановка Андрея Житинкина), идущей на этой сцене 15 лет. В программу также входила мелодрама «Одноклассники» (режиссёр – Борис Морозов), представленная Театром Российской армии в двухсотый раз. Приезжие коллективы играли на сцене «Вишнёвого сада», и хотя зал там вдвое вместительнее, чем в «Модерне», пустых мест не было. Вообще, мой зритель не только многочисленный, но и благодарный.
– Какие постановки фестиваля вы бы особо отметили?
– Особенность «Смотрин» заключается в том, что это не конкурс, а, скорее, смотр лучших постановок моих пьес, широко идущих по стране и за рубежом. Отбор осуществляет оргкомитет, но последнее слово – за мной, ведь я езжу на все почти премьеры, и несу, так сказать, персональную ответственность перед зрителями за уровень привезённых спектаклей. Но, подчеркну снова, несколько блестящих постановок мы не смогли привезти из-за скромности бюджета. Речь о Новосибирском «Апельсине», Тульском, Мурманском, Оренбургском, Хабаровском и других драмтеатрах. Из афиши «Смотрин-2019» не могу не выделить «Халам-бунду» Иркутского театра имени Охлопкова, «Чемоданчик» Самарского художественного театра, «Золото. Любовь. Революция» («Золото партии») Пензенского академического театра, «Левую грудь Афродиты», привезённую театром из Борисоглебска, «Как боги» Рыбинского драмтеатра. Особым гостем фестиваля был Театр-студия Всеволода Шиловского, поставившего несколько моих пьес и сыгравшего в них главные роли. Настоящим подарком стал спектакль «Женщины без границ», восстановленный в новой версии народным артистом Олегом Царёвым специально к «Смотринам». Дело в том, что под названием «Он. Она. Они» эта пьеса в его постановке с большим успехом шла на сцене «Модерна». Её любили зрители, но поскольку я резко выступил в прессе против надуманных обвинений в адрес Светланы Враговой, бессовестно изгнанной из ею же созданного театра, то новый худрук «Модерна» Грымов интеллигентно отомстил – снял успешный спектакль из репертуара. Однако на «Смотринах» москвичи снова смогли увидеть эту полюбившуюся вещь.
– В «Смотринах» принимал участие и МХАТ им. Горького. Как у вас складываются отношения с новым руководством театра?
– В 2015-м «Смотрины» открывались на сцене МХАТ имени Горького моей мелодрамой «Как боги» в постановке Татьяны Васильевны Дорониной. В этом году фестиваль стартовал новой редакцией, а, по сути, новой инсценировкой моего романа «Грибной царь», хотя я настаивал, чтобы открылся фестиваль «Золотом партии», но там уже начали зачищать наследие Дорониной. Называется спектакль «36 часов из жизни одинокого мужчины». Обе постановки осуществил Александр Дмитриев. Текст остался почти без изменений: его чуть сократили и зачем-то фирму «Сантехуют» переименовали в «Микаэль Верлен». Видимо, так красивее в понимании Боякова. На мой вкус, огромные человеческие фигуры, мятущиеся на гигантском экране, отвлекают внимание от актёров, которые кажутся чем-то вроде говорящих пешек. Возможно, так и задумано. Но в любом случае огромный зал был забит до отказа, что приятно удивило открывавшего фестиваль заместителя министра культуры Павла Степанова, незадолго до этого побывавшего на «Последнем герое», шедшем в пустом зале. В целом спектакль удался. Но, конечно, это уже не доронинский традиционный социально-психологический театр. Это другое, это гипертрофированная «Практика», которой неуютно на академической сцене, ведь она ещё не доросла до такого зала…
– А что же с Дорониной?
– Доронина – национальное достояние, и то, что с ней случилось, вызывает оторопь. Надеюсь, она всё-таки восстановит связь с театром, который создала на руинах и которым руководила 30 лет, станет действующим президентом МХАТ имени Горького и председателем художественного совета, пока ещё так и не созданного. Все этого ждут. С Татьяной Васильевной, которую считаю не только великой актрисой, но и выдающимся режиссёром, я сотрудничаю с 2000 года. В 2001 году Станислав Говорухин поставил в МХАТе под названием «Контрольный выстрел» мою пьесу «Смотрины», и она до сих пор в репертуаре, где значатся ещё две мои вещи – «Как боги» и «Особняк на Рублёвке». Все три спектакля пользовались у публики популярностью. Но с приходом новой команды во главе с Эдуардом Бояковым их играют всё реже и реже. Я хотел забрать пьесы и отдать другим театрам: кто же откажется от аншлаговых вещей? Но Бояков попросил пока не забирать, планируя «отредактировать» их. Как? Если как «Грибной царь», то лучше не надо! Да, они поставлены в «эстетике Дорониной». А разве это плохо? Это замечательно! Эталонный, нормативный театр разрушить легко, а восстановить невозможно.
– Чем порадует второй сезон конкурса «Автора – на сцену!»?
– Напомню, конкурс «Автора – на сцену!» в прошлом году учредили Национальная ассоциация драматургов (НАД) и «Театральный агент», возглавляемый Викторией Сладковской. Задача: поддержка и продвижение современных российских авторов, работающих в традиционном ключе. К сожалению, забота государства и финансовые щедроты в последние четверть века изливались в основном на «новую драму», которая, видимо, от изобилия средств и «золотых масок» вообразила себя монополистом в современной драматургии. А это совершенно не так, прежде всего из-за невысокого уровня их пьес, не задерживающихся в репертуарах. Мы же поддерживаем тех профессионалов, которым трудно существовать в ситуации, когда неумение и симулякры объявлены новаторством. В прошлом году на конкурс поступило 250 пьес, жюри выбрало десять работ – совершенно разных по тематике и стилистике. Авторы, кроме дипломов, получили по сертификату достоинством в полмиллиона рублей. Для театров, особенно губернских, принявших пьесы наших лауреатов к постановке, это неплохое подспорье.
В этом сезоне на конкурс поступило более 300 пьес. Условия те же. На днях появится короткий список, а «золотая десятка» будет названа на торжественном оглашении итогов 17 декабря в Театре имени Маяковского.
– Над чем сейчас работаете?
– 2 ноября на фестивале «Смотрины» я прочитал публике новую пьесу «В ожидании сердца». Приняли очень тепло. Сейчас её дорабатываю. Вместе с издательским домом «Аргументы недели» готовлю к выпуску сборник эссе «Селфи с музой» и книгу малой прозы «Три позы Казановы». Они скоро появятся на прилавках. В АСТ продолжается выпуск моего 12-томного собрания сочинений. В производстве уже 6 и 7 тома с новой редакцией «Гипсового трубача». Будет и том с десятью пьесами. Для АСТ же готовлю сборник рассказов о советском детстве…