рые испугались…
– 1 ноября будет премьера спектакля «36 часов из жизни одинокого мужчины», для которого Вы «переписали текст» «Грибного царя» и поместили действие «в современную действительность». А что это значит? В чём принципиальное отличие действительности-2019 от действительности-2005? И, получается, герой будет старше? Или его молодость тоже сместится на более поздние годы, не брежневское время?
– Это какое-то информационное недоразумение, вроде того, что я якобы писал инсценировку по роману В. Мединского «Стена», о чём с клиническим упорством доносит Интернет. Если бы я её писал, то моя фамилия стояла бы на афише Малого театра, где эта вещь поставлена и успешно идёт. А моей фамилии там нет, более того, за эту постановку была присуждена премия правительства РФ, и меня среди лауреатов, насколько известно, также нет. Что за непрофессионализм? Надо же перепроверять факты, а точнее – фейки! Так вот, текст (кстати, автор инсценировки – Александр Дмитриев) я не переписывал и в современность действие не переносил. Со мной согласовали какие-то мелочи, и зачем-то по-дурацки переименовали «Сантехуют», хотя это мной придуманное сокращение пошло в народ и появилась реальная фирма с таким названием. Читает-таки бизнес отечественную литературу! Принципиального отличия 2005 года от текущего я не вижу. Процессы и тенденции те же, а вот социальные перекосы только усугубились. Да и надежд поубавилось. Хронотоп романа рассчитан мной до мелочей, вряд ли стоит его трогать. А вот новое название спектакля в самом деле моё. Это подзаголовок первого издания 2005 года (РОСМЭН). В переизданиях я его зачем-то снял…
– Как ложится судьба остальных Ваших пьес на сцене МХАТ имени Горького после того, как Татьяна Доронина перешла на должность президента театра?
– К исполнению обязанностей президента театра Доронина даже не приступала, слишком жестоко её обидели. Резать куриц, несущих золотые яйца, – наша национальная традиция. На сегодняшний день в репертуаре МХАТ четыре мои пьесы «Контрольный выстрел», «Как боги», «Особняк на Рублёвке» и новая редакция «Грибного царя». На все эти вещи зрители ходили с удовольствием. Возможно, их подвергнут редактуре, а скорее снимут из репертуара. Не знаю. Прямого ответа на вопрос от Эдуарда Боякова я пока не получил. Одно мне ясно: он будет безжалостно избавляться от успешных, любимых зрителями спектаклей доронинской эпохи. Зачем? Чтобы не было чудовищного контраста. Посмотрите, если досидите до конца, его первый проект – спектакль «Последний герой». На фоне доронинского наследия это выглядит просто беспомощно. А если убрать фон?
– Одновременно со «Смотринами» будет формироваться короткий список второго конкурса «Автора – на сцену!». Каковы итоги первого конкурса?
– Из десяти пьес-победительниц, получивших по условиям конкурса сертификаты на полмиллиона рублей, больше половины уже в стадии постановки в различных театрах. В этом году на конкурс предложено гораздо больше пьес. Одна беда, многие мои знакомцы просят, чтобы я порадел какому-то хорошему человечку, а у нас всё решает жюри, выставляющее объективные баллы. Многие на меня уже обиделись. Но таково условие конкурса. Той же точки зрения придерживаются и наши партнеры – ООО «Театральный агент», который возглавляет Виктория Сладковская.
– Какой процент поступающих на конкурс пьес Вы читаете лично? Какие выводы Вы делаете – насчёт выбора тем и качества текстов (структура, стиль)? Замечаются ли улучшения / ухудшения по сравнению с предыдущим сезоном?
– Я читаю только те пьесы, которые отобраны профессиональными экспертами. В нынешнем году уровень присланных пьес значительно выше. Жаль, что театральное сообщество ничего, кроме опусов «новой драмы», к рассмотрению не принимает. Страшная глупость, но это так.
– У Вас очень хорошо получаются диалоги, я читала, что Вы в своё время даже выручали таким образом сценарий сериала «Мужская работа». Какие у Вас секреты драматургической работы? Правда, что Вы читаете будущую пьесу вслух с разными интонациями, опрашиваете друзей, угадают ли они финал? Что ещё делаете?
– Да, диалоги, как признают многие, мне удаются, ведь и Станислав Говорухин пригласил меня на «Ворошиловского стрелка» именно в качестве автора диалогов. Да, я читаю будущую пьесу вслух, но не это главное. Взгляните на нынешний осенний пейзаж, а потом на картину Левитана. Это же не фотография, а настроение передаёт глубже и тоньше. Так же соотносится живая речь, нас окружающая, и речь драматических персонажей. Почему у одних получается, а у других выходит какая-то пародия на живой язык, я не знаю. У меня почему-то получается.
– В этом году Вы вошли в Общественный совет при Комитете по культуре Госдумы. Что Вам хотелось бы сделать в этой организации, чего добиться?
– Надо добиться, чтобы возвращение интереса к книге и возрождение культуры чтения стало национальным проектом. Сегодня россиянин в среднем прочитывает 4 книги в год. О каких технологических прорывах можно говорить в такой ситуации?
– Вам случалось преподавать писательское мастерство? Почему у Вас нет своего семинара, например, в Литинституте? Вам случалось консультировать молодых писателей, может, кто-то искренне удивлялся тому, что, оказывается, есть какие-то законы построения текста?
– Научить можно тех, кто хочет и может научиться. Нынешние молодые писатели зачастую убеждены, что мастерство – это производное от полученной литературной премии, вроде «Большой книги». Глубокое заблуждение, которое будет им стоить творческой судьбы. Уровень семинаров в Литинституте сейчас очень низкий. Какому поэтическому мастерству способен научить Андрей Василевский, если он сам не способен срифмовать ни строчки. А после того, как нынешний ректор Литинститута Варламов «ушёл» лучшего преподавателя Андрея Воронцова, известного историка и прозаика, когда-то покритиковавшего его книгу о Булгакове в «ЛГ», мне стало всё окончательно ясно.
– Прошло полгода с момента публикации романа «Весёлая жизнь, или Секс в СССР». Сколько экземпляров уже продано? Какие были любопытные отклики? Как реагировали прототипы и их потомки?
– Я думаю, количество проданных экземпляров приближается к 50 тысячам. Но по всем признакам, у меня получился, как говорят издатели, «лонгселлер», то есть, долго продающаяся книга. Прототипы и потомки молчат, видимо, ошеломлены. Самая лучшая реакция такая: «Ах, я купил книгу по дороге с работы и не мог оторваться до утра!» Или вот ещё: «Так это же совсем не про секс!» Да, это про жизнь, друзья мои!
– Кстати, а как Вы получаете обратную связь от незнакомых читателей? Вас, насколько я знаю, нет в соцсетях (если действительно нет, то почему?). Люди пишут на Ваш сайт, в издательство, в редакцию «ЛГ», высказываются на творческих встречах?
– Знаете, Сеть – очень коварная штука. Некоторые талантливые писатели ушли в неё и в литературу потом больше не вернулись. Она напоминает мне литературные кафе времён моей молодости, когда за столиком говорилось столько умного, яркого, талантливого, а вот написать потом это на бумаге сил не оставалось. Сколько я видел таких не случившихся гениев, растративших себя за кофе с коньяком! Но я компенсирую обратную связь за счёт моих частых встреч с читателями. Да и на улице порой останавливают, дают дельные советы, делают меткие замечания… Впрочем, фейсбук у меня есть, и он довольно посещаемый.
– В каких Вы теперь отношениях с «ЛГ»? Вы, насколько я помню, председатель редакционного совета? Стало ли у Вас, наконец, больше досуга по сравнению с временами, когда Вы были главредом, и если да, то как Вы его используете?
– Досуга стало больше, ради этого собственно и ушёл с поста. Председатель редакционного совета – это почётное звание, не более. Жаль только, что мои преемники решили стать журналистами, приятными во всех отношениях. Газета – не праздничный салют и не дармовая выпивка, она не может нравиться всем.
– Сколько лет Вашим внуку и внучке? Вы как-то руководите их художественными вкусами, советуете книги, стараетесь контролировать просмотр телевизора и Интернета? Они читали что-то из Ваших книг?
– Моему внуку Егору – 16, а внучке Любови – 15. Мы часто берём их с собой в театр. Телевизор смотреть им некогда, очень загружены в школе. А Интернет… Нынешние подростки, оторвавшись от смартфона, по-моему, искренне удивляются, что вокруг есть ещё какой-то реальный мир. Из моих книг они, пожалуй, доросли пока до «ЧП районного масштаба» и «Работы над ошибками»…
– Поступили ли Вам за последнее время новые предложения об экранизации Ваших произведений?
– Да, веду переговоры по поводу «Гипсового трубача», «Любви в эпоху перемен» и «Весёлой жизни…». Но как сознался мне известный продюсер Александр Литвинов: «Чем лучше написана проза, тем труднее её ставить».
– Наконец, каковы Ваши творческие планы? Весной Вы говорили, что пишете новую пьесу и рассказы для книги «Советское детство». Можно поподробнее?
– Новую пьесу «В ожидании сердца» я написал и прочту её публике 2 ноября в театральном центре «Вишнёвый сад». Рассказы из цикла «Советское детство» пишутся и вскоре выйдут отдельной книгой. Кроме того, я готовлю новую редакцию романа «Любовь в эпоху перемен» для 8 тома 12-томного собрания сочинений, которое выходит в АСТ. Кроме того, издательский дом «Аргументы недели» выпускает новый сборник моих эссе о писательстве, который будет называться «Селфи с музой».
– В предисловии к «Весёлой жизни…» говорится, что «после бурного празднования моего 60-летия я был засахарен величальной патокой и ослаблен алкоголем». А Вы уже запланировали какие-то методы детокса (прежде всего творческого и душевного!) на ближайшее время после 65-летия?
– Лучше карловарской минеральной воды пока ещё ничего не придумали… Помогает также русская баня с хорошим травяным чаем.