От татуировки хной до этого. Числа всегда были сообщением – но это? Это было агрессивно. Это личное.
– Она была жива, когда субъект это сделал? – спросила я.
Бриггс покачал головой.
– Посмертно. В сумочке жертвы была пудреница. Мы считаем, что субъект разбил ее и использовал осколок, чтобы вырезать цифры у нее на запястье.
Я переключилась с точки зрения Камиллы на точку зрения преступника. Ты любишь планировать. Если ты все планировал именно так с самого начала, ты взял бы с собой нужный инструмент.
Значит, оставались два вопроса: во-первых, каков был изначальный план, и во-вторых, почему субъект отклонился от него.
«Что пошло не так? – мысленно спросила я убийцу. – Она как-то сорвала твои планы? Ей было сложнее манипулировать, чем другими?» Я вспомнила о том, что ее видели на месте двух других преступлений. Ты ее знал?
– Это личное. – Дин думал в том же направлении, что и я. – Других жертв выбирали по принципу удобства. Но не эту.
– Агент Стерлинг тоже так считает, – сказал Бриггс. Он снова повернулся к Слоан. – Ты расшифровала числа?
Слоан достала ручку из кармана агента Бриггса, закрыла папку и принялась выписывать цифры на ее обложке, одновременно объясняя:
– Последовательность Фибоначчи – это ряд целых чисел, в котором каждый последующий номер получается, если сложить два предыдущих. Многие люди считают, что ее открыл Фибоначчи, но первые упоминания этой последовательности встречаются еще в текстах на санскрите, которые на сотни лет его старше.
Слоан положила ручку. На странице было пятнадцать чисел:
0 1 1 2 3 5 8 13 21 34 55 89 144 233 377
– Сначала я не заметила, – продолжала она. – Последовательность начинается с середины.
– Сделай на секунду вид, что мы очень, очень медленные, – сказала ей Лия.
– Я не очень хорошо умею делать вид, – серьезно ответила ей Слоан. – Но я думаю, что справлюсь.
Майкл сдавленно фыркнул.
Слоан снова взяла ручку и показала на число 13.
– Начинается тут, – сказала она, подчеркнув четыре номера, затем вставила косую черту и подчеркнула еще четыре.
0 1 1 2 3 5 8 13 21 3/4 55 8/9 144/ 233 377
2333. Изображение запястья Камиллы всплыло в моей памяти, как утопающий, бултыхающийся у поверхности озера. Ты разбил стекло. Прижал зазубренный край к ее плоти, вырезал цифры.
– Почему именно эта последовательность? – спросила я. – И зачем так усложнять? Почему не начать с начала, с 0112?
– Потому что, – медленно сказал Дин, – знание нужно заслужить.
Бриггс взглянул на нас, на каждого по очереди:
– Мы с агентом Стерлинг весь день будем разговаривать с потенциальными свидетелями. Если вы можете добавить кого-то в этот список – кроме Аарона Шоу, – сейчас самое время.
Услышав имя Аарона, Слоан едва заметно сильнее сжала чашку кофе. Майкл наклонил голову набок и посмотрел на нее. В следующее мгновение он заметил, что я за ним наблюдаю, и поднял бровь, бросая мне невысказанный вызов.
Ты знаешь, что со Слоан что-то не так, и ты знаешь, что я знаю, в чем дело.
– Полагаю, вы выяснили, что Камилла вчера была с Тори Ховард? – спросил Дин у Бриггса.
Бриггс коротко кивнул.
– Мы немного побеседовали с Тори вчера. Сегодня продолжим, а потом пройдемся по остальному списку.
– Думаю, не стоит ожидать, что вы возьмете меня с собой, когда будете разговаривать с этой коллекцией потенциально способных на убийство индивидов? – Хлопая ресницами, Лия уставилась на агента Бриггса.
Бриггс вынул из кармана четыре наушника и положил на стол. В следующую секунду к ним добавился планшет, который он вынул из сумки.
– Видео- и аудиотрансляция, – сообщил он. – Я и агент Стерлинг подключены. В радиусе семи километров вы будете видеть все, что видим мы. Слышать все, что слышим мы. Если заметите что-то, что мы, как вам кажется, упустили, звоните или шлите сообщения. В остальное время займитесь изучением методик допроса.
Лия, Майкл, Дин и я одновременно потянулись за наушниками.
Слоан повернулась к Бриггсу.
– А как же я? – тихо спросила она.
Наушника было четыре, а нас пятеро.
– Четыре казино за четыре дня, – сказал Бриггс. – Мне нужно, чтобы ты, – он подчеркнул последнее слово достаточно сильно, чтобы мне стало ясно – он заметил уязвимость в тоне Слоан, – чтобы ты нашла, где убийца нанесет следующий удар.
Ты
Крутится колесо рулетки. Игроки следят, затаив дыхание. Ты наблюдаешь за игроками. Как муравьи в муравьиной ферме, они предсказуемы.
Некоторые ставят на красное.
Некоторые на черное.
Некоторые колеблются. Некоторые верят, что фортуна благоволит смелым. Ты мог бы сказать им точные шансы выигрыша. Ты мог бы сказать им, что фортуна не благоволит никому. Красное или черное, неважно.
Всегда выигрывает казино.
Ты шумно выдыхаешь – длинно и медленно. Пусть повеселятся. Пусть поверят, что госпожа Удача может улыбнуться им. Пусть продолжают испытывать судьбу.
Твоя игра – а они даже не знают, что играют в нее, – не удача, а мастерство.
1/1.
1/2.
1/3.
1/4.
Ты знаешь, что будет дальше. Ты знаешь порядок. Ты знаешь правила. Это больше, чем муравьи в муравьиной ферме вообще способны представить.
Никто тебя не остановит.
Ты Смерть.
Ты казино. А казино всегда выигрывает.
Глава 19
Лия уселась на спинке дивана, вытянув одну ногу вдоль него, а другую свесив набок. Дин сидел на софе напротив, положив руки на колени, и смотрел на планшет, который мы поставили на кофейный столик.
– Есть что? – спросила я, присев рядом с ним.
Дин покачал головой.
– Смотрите. – Лия не изменила позы, но у нее загорелись глаза. Большую часть экрана заняло изображение руки – Бриггс поправлял камеру, которая была замаскирована под ручку в кармане его костюма.
– Майкл… – окликнула я.
Майкл появился прежде, чем я успела сказать еще что-нибудь.
– Дай угадаю, – сказал он, доставая фляжку и взбалтывая содержимое. – Время смотреть шоу?
Я задержала взгляд на фляжке.
Дин положил руку мне на колено. Если мы с Лией заметили, что Майкл подошел к границам своей тьмы, Дин почти наверняка тоже. Он знал Майкла дольше, чем я, и намекал, что давить на него не стоит.
Не говоря ни слова, я вставила в ухо наушник, который агент Бриггс оставил мне, и сосредоточилась на видео.
На экране мы видели то же, что видел агент Бриггс – сцену с массивными колоннами по бокам. Когда он подошел к ней ближе, я узнала женщину, которая стояла перед сценой, рассматривая светильники.
На Тори Ховард были черная майка и джинсы, волосы собраны в хвост, который не казался ни высоким, ни низким. Ничего сложного, ничего лишнего. Ей либо было все равно, как она выглядит в глазах других, либо она изо всех сил старалась, чтобы ее именно так и воспринимали.
Увидев Бриггса, она вытерла руки о джинсы и подошла к нему по проходу между сиденьями.
– Агенты, – сказала она. – Могу вам чем-нибудь помочь?
Агенты, во множественном числе. Значит, и Стерлинг там, просто не в кадре.
– У нас есть к вам еще несколько вопросов насчет прошлой ночи. – Бриггс, похоже, решил вести диалог – а значит, Стерлинг предпочла держаться на заднем плане и наблюдать. Учитывая, что она была профайлером, это меня не удивило. Стерлинг хотела оценить Тори, прежде чем решать, какой тактики придерживаться.
– Я вам уже рассказала, – ответила Тори Бриггсу с некоторым напряжением в голосе. – Камилла и я пошли выпить. Мы сыграли пару раундов в покер, и я решила пойти спать пораньше. Камилла хотела повеселиться. Я – нет. У меня сегодня представление, и я хочу быть в форме.
– Насколько я понимаю, у вас билеты хорошо продаются, – сказал агент Бриггс.
– Говорите прямо, агент. – Тори окинула его взглядом – и показалось, будто она направила тот же сухой оценивающий взгляд на нас. – Билеты на мое шоу хорошо продаются с тех пор, как «Страна Чудес» закрыла свое.
«С тех пор как жертва номер два буквально сгорела на работе», – мысленно добавила я.
– Вы будто оправдываетесь. – Это сказала агент Стерлинг. Я знала ее достаточно хорошо, чтобы понимать – она выбрала именно этот момент и именно эту фразу не без причины.
– Вы опрашиваете меня второй раз за последние двенадцать часов, – огрызнулась Тори. – Вы приходите ко мне на работу. Я недолго знакома с Камиллой, но она мне нравилась. Так что да, когда вы приходите сюда, якобы чтобы продолжить расспрашивать о том, что я вам уже рассказала прошлой ночью, и еще как бы намекаете, что погиб мой конкурент, – да, я начинаю немного оправдываться.
– Не просто оправдывается, – прокомментировал Майкл. Но не стал пояснять, что именно он заметил в ее лице.
– Я не причиняла вреда Камилле, – ровным голосом сказала Тори. – И я не стала бы даже силы тратить на Сильвестра Уайльда. Мне жаль, что она погибла. Мне жаль, что он погиб. Мы закончили?
Лия тихо присвистнула.
– Она хороша.
– Во вранье? – спросила я, гадая, что именно в словах Тори оказалось неправдой.
– Она еще не соврала, – сказала Лия. – Но соврет. Лучшие лжецы сначала убеждают вас либо в том, что они всегда говорят прямо, либо в том, что они не умеют врать. Она выбрала первый вариант. И, как я уже сказала, она очень, очень хороша.
Тори была фокусником. Было легко представить, как она выстраивает сцену, чтобы Бриггс и Стерлинг не заметили обманного маневра, когда она его совершит.
Агент Стерлинг сменила тактику:
– Как думаете, есть кто-то, кто мог бы захотеть причинить вред Камилле? Может, у кого-то был с ней конфликт.
На лице Тори промелькнула печаль. Она оттолкнула ее. Ничего сложного, ничего лишнего.