Я сосредоточилась на прикосновении Дина. Я закрыла глаза и наконец смогла произнести это вслух:
– Нашли ее тело.
Глава 12
– Если бы я мог как-то помочь тебе, я бы это сделал. – Дин слегка запнулся на последнем слове. В его памяти были свои темные углы и страшные переживания. У него были свои шрамы – видимые и невидимые.
Я положила ладонь на его шею, ощутила пульс под моими пальцами, медленный и равномерный.
– Я знаю.
Я знала, что он взял бы это на себя, если бы мог.
Я знала, что он знает: «лучшего» варианта даже не рассматривается.
Дин не мог стереть отметины, которые мое прошлое оставило на мне, и точно так же я не могла сделать это для него. Он не мог забрать мою боль, но он ее видел.
Он видел меня.
– Ужин? – Слоан распахнула дверь, совершенно не замечая эмоций, отражавшихся на моем лице и на лице Дина.
Я опустила руку, еще мгновение смотрела в темные глаза Дина, а потом кивнула.
– Ужин.
Пока официантка вела нас к нашему столику в пятизвездочном суши-ресторане при «Мэджести», я попыталась стереть со своего лица все следы разговора с Дином.
Лия заняла место первой, и теперь ее пальцы лениво описывали круги вокруг основания пустого бокала. Майкл присел рядом с ней. Они оба излучали присущую им ауру бесстрашия и самообладания, как будто, если бы кто-то уронил кобру посреди стола, они бы так и остались сидеть – Лия все так же обводила бы пальцем бокал, а Майкл изысканно развалился в кресле.
Я села напротив, надеясь, что наши с Майклом взгляды не пересекутся. После того как я сначала подслушала его разговор с Лией, а потом рассказала Дину новости о деле матери, я чувствовала себя истощенной, опустошенной и в то же время наполненной туго сплетенными эмоциями, которые едва сдерживались где-то внутри, как граната, готовая разорваться.
Возьми это под контроль, Кэсси. Если ты это чувствуешь, он это видит. Просто не чувствуй.
– Могу ли я рассказать вам о нашем специальном меню? – Официантка подошла к нам. Мы вшестером успели заказать напитки и еду, и только потом Майкл удостоил вниманием мою половину стола. Я ощущала, как он внимательно рассматривает мое лицо. Он бросил короткий взгляд на Дина, затем снова посмотрел на меня.
– Что ж, Колорадо, – задумчиво произнес Майкл. – Твоя шея и подбородок слегка напряжены, взгляд опущен, брови чуток нахмурены.
Под его взглядом я ощущала себя обнаженной, уязвимой.
Я злюсь. Я злюсь, потому что полиция нашла тело, и злюсь, что им понадобилось на это пять лет. Я злюсь из-за того, что твой отец сделал с тобой.
– Тебе грустно, ты злишься, и тебе меня жалко. – В голосе Майкла проступило напряжение. Он был не из тех, кто позволяет другим себя жалеть.
Ничто не причинит тебе боль, если ты не позволишь.
– А ты, – продолжил Майкл, лениво показав палочкой для еды на Дина, – переживаешь один из своих типичнейших моментов: ненавидишь себя, ощущаешь свою неадекватность, есть. Желание и страх, есть. Обжигающий гнев, который неустанно кипит в глубине.
– Когда вы теряете пульт от телевизора, в четырех процентах случаев он оказывается в морозилке! – громко выпалила Слоан.
Майкл взглянул на нее. Что бы он ни увидел, это убедило его, что сейчас не время мутить воду между мной и Дином. Он повернулся к Джуду и сказал:
– Думаю, сейчас вы должны сказать: «Вот почему нам не достается хороших вещей».
Дин, сидевший рядом, фыркнул, и напряжение, царившее за столом, рассеялось.
– Посмотрите, кто пришел. – Лия кивнула на бар. Я повернулась, чтобы посмотреть. Камилла Хольт. Она сидела за стойкой в черных шортах и топе с открытой спиной, потягивала красный напиток и разговаривала с какой-то женщиной.
– Фигурант номер пять, – пробормотал Дин, покосившись на подругу Камиллы. – Тори Ховард.
Рядом с Камиллой Тори Ховард – фокусник и конкурент нашей второй жертвы – пила пиво из бутылки. Ее волнистые темные волосы казались влажными, словно она только что вышла из душа. Ничего сложного, ничего лишнего. Я попыталась состыковать это с тем фактом, что она выступала на сцене, была иллюзионисткой, проворачивала масштабные трюки.
– Вот поэтому, – пробормотал Джуд, – нам не достается хороших вещей.
Он попытался отвлечь нас от нашей работы – и вот она, наша работа, сидит прямо в баре.
– Мистер Шоу. – Голос официантки отвлек меня от мыслей. Я взглянула в сторону входа в ресторан, ожидая увидеть Аарона. Вместо этого я увидела человека, который выглядел как Аарон, постаревший на тридцать лет. Густые светлые волосы тронуты сединой. Губы застыли в неизменной полуулыбке. Костюм-тройку он носил с той же непринужденностью, с какой обычные люди носят футболку и джинсы.
Отец Аарона. У меня скрутило желудок, потому что, если это был отец Аарона, то это был и отец Слоан.
Рядом с ним стояла женщина со светло-коричневыми волосами, изысканно уложенными на затылке. Она держала на руках маленькую девочку не старше трех или четырех лет. Девочка выглядела кореянкой, с прекрасными темными волосами и огромными глазами, которые впитывали все. «Их дочь, – поняла я. – Младшая сестра Аарона». Официантка провела всех троих к столику рядом с нашим, и я задумалась о том, знает ли Слоан, что ее отец усыновил ребенка.
Я отчетливо ощутила мгновение, когда Слоан заметила их. Она замерла. Под столом я коснулась ее руки. Она сжала мои пальцы – так сильно, что стало больно.
Через несколько минут на нашем столике появилась еда. С огромным усилием Слоан отпустила мою руку и отвела взгляд от счастливой троицы, как раз когда Аарон пробрался на свободное место за столом, присоединяясь к своей семье.
Его семье. Не ее.
Я попыталась поймать взгляд Слоан, но она не смотрела на меня. Она сосредоточила все свое внимание на стоявших перед ней суши, тщательно разбирая их, разделяя каждый ролл на составные части. Авокадо. Лосось. Рис.
За баром Камилла и Тори допивали напитки. Потом они собрали свои вещи и повернулись в нашу сторону. Я заметила две вещи. Во-первых, шею Камиллы украшала толстая серебряная цепь – длинная, в несколько оборотов.
Во-вторых, Аарон Шоу заметил Камиллу.
Глава 13
Через пять минут после того, как Камилла Хольт и Тори Ховард вышли из ресторана, Аарон тоже ушел. Еще через полчаса мистер Шоу повел свою радостную дочку через весь зал к бару, чтобы угостить ее вишней. Когда отец и дочь вернулись на свои места, я поняла, что Шоу заметил присутствие Слоан. Он не дрогнул, не сбился с шага.
Но интуиция подсказывала мне, что он ее узнал.
Этот человек излучал власть и контроль. Судя по тому, каким вырос его сын, я готова была поставить на то, что он знал обо всем происходившем в этом казино. «Аарон может не знать, что Слоан твоя дочь, но вы знаете. Вы всегда знали».
Слоан, сидевшая рядом, казалась такой уязвимой и беззащитной, что на нее больно было смотреть.
– Слоан? – тихо произнес Майкл.
Она заставила уголки губ приподняться, мужественно пытаясь улыбнуться.
– Я перевариваю, – сообщила она Майклу. – Это мое переваривательное лицо, вот и все.
Майкл не стал настаивать и добиваться ответа, как стал бы в разговоре со мной или Дином.
– Твое переваривательное лицо симпатичное, – заявил он.
Слоан принялась сосредоточенно рассматривать свои колени. К моменту, когда принесли десерт, она занялась тем, что двигала пальцем вверх-вниз по поверхности своей юбки. Я не сразу поняла, что она пишет цифры.
3213. 4558. 9144.
Мне стало интересно, насколько сильно Слоан увлекалась цифрами в такие моменты, как этот, когда числа были легкими, а люди – сложными.
– Что ж, – сказала Лия, зачерпывая ложкой мятное мороженое. – Лично я готова отправиться спать. Также я обдумываю возможность уйти в монастырь, чтобы больше не думать о шопинге.
– Я не пойду с тобой по магазинам, – мрачно сказал Дин.
– Потому что боишься, что я попытаюсь добавить цвета в твой гардероб? – с невинным видом спросила Лия.
Слоан по-прежнему выписывала кончиком пальца на ткани юбки число за числом.
– Сколько в Лас-Вегасе магазинов? – спросила Лия. – Слоан, ты знаешь?
Вопрос был проявлением доброжелательности со стороны Лии – хотя ей бы не понравилось, что я посчитала ее доброй.
– Слоан? – повторила Лия.
Слоан подняла взгляд от своих коленей.
– Салфетки, – сказала она.
– Не совру, если скажу, – вставил Майкл, – что я и не подозревал, что это число.
– Мне нужны салфетки. И ручка.
Джуд выудил шариковую ручку из кармана и протянул ей. Дин сходил к бару и принес несколько салфеток.
3213. 4558. 9144. Как только Дин передал ей салфетки, Слоан тут же нацарапала на них числа – каждое на отдельной.
– Это не три, – сказала она. – Это тринадцать. Он отрезал единицу. Не знаю, почему.
Он – то есть субъект. Слоан не была профайлером. Ее никогда не учили говорить о преступнике «я» или «ты».
– Вот почему я не заметила раньше. – Слоан добавила вертикальную линию к первому числу. – Это не 3213, – сказала она. – Это 13213. – Она взялась за следующую салфетку. – 4558. 9144. – Она начала разбивать числа на пары. – Тринадцать. Двадцать один. Тридцать четыре. Пятьдесят пять. Восемьдесят девять. – Наконец она обвела последние три разряда. – Сто сорок четыре. – Она подняла взгляд от салфеток. Ее глаза ярко горели, словно она нашла объяснение всему. – Это последовательность Фибоначчи.
Долгая пауза.
– А последовательность Фибоначчи – это, собственно говоря, что? – спросила Лия.
Слоан нахмурилась, наморщила лоб. Ей явно не приходило в голову, что остальные могут не знать, что такое последовательность Фибоначчи.
– Это последовательность чисел, которая выводится по обманчиво простой формуле, когда каждый последующий член вычисляют, сложив два предыдущих. – Слоан шумно втянула воздух. – Последовательность Фибоначчи проявляет себя в мире природы: в устройстве шишек, в пчелиных семействах, в раковинах моллюсков, в лепестках цветов.