— Вы считали Манделу демократом, борцом за мир? — Натаниэль смотрит на меня.
— Признаюсь, я думал, что это достойный человек, долго сидевший в тюрьме, — отвечаю так, потому что видел про него передачу.
— А вы знаете, господин Алекс, что именно Мандела дал популярность песенке «Убей бура», где прямо призывалось убивать белых и насиловать их женщин?
Конечно, я не знал о таких подробностях, я вообще мало что знал о этой далекой стране на самом конце Африки. Собеседники рассказывали ужасные случаи из своей жизни, где они становились свидетелями бесчеловечного отношения к белым, к членам их семей и детям. Особенно потряс меня рассказ Роота про одну семью, которую ночью пытали зулусу, прижигая паяльником. Их шестилетняя дочь проснулась от криков родителей, и решив, что грабители требуют денег, вышла к ним, неся свою игрушку-копилку.
Подонки устроили живой тир, стреляя по девочке из пистолетов, которой на удивление удалось выскочить живой и невредимой из дома и побежать по улице. Они догнали ее на машине и сбили, затем, наехав колесами на тельце девчушки, курили марихуану. Из домов выходили соседи, также черные и узнав, в чем дело, возвращались обратно. Лишь два часа спустя одна сердобольная негритянка вызвала неотложную помощь: девочка была жива, но умерла в больнице, потому что ее тело с носилками простояло шесть часов в приемном покое, пока врачи лечили флюсы и вырезали панариции черным пациентам.
Все это укладывалось в рамки политики BEE (Black Empowerment Economy), которая была принята с приходом к власти африканского национального конгресса, возглавляемого Нельсоном Манделой, лауреатом Нобелевской премии мира.
Я сидел и слушал, постепенно напитываясь гневом к черному отродью, рассказы африканеров походили на хронику фильма ужасов.
««Я убил их потому, что они были белые». Эти знаменитые слова были произнесены в прошлом году William Kekana, который участвовал в одном из наиболее жутких преступлений, в котором была уничтожена вся семья Клиффорда Раунсторна, включая его невесту, ребёнка и его мать. Но убийство всей семьи не оказалось в СМИ, даже факт того, что годовалый Кайл был убит в первый день своего рождения. Они же белые!
Женщины были изнасилованы перед тем, как оказались убитыми…
Аника Смит была дома, а не в школе, по причине болезни, когда чёрные ворвались в её дом, массово изнасиловали её и отрезали у неё, всё ещё живой, предплечья. Им нужны были её руки для их вудуистских обрядов. Она истекла кровью, и отец обнаружил её, придя с работы… В две тысячи первом году шестеро мужчин изнасиловали девятимесячную девочку. Сообщалось, что в феврале две тысячи второго года четверо мужчин изнасиловали восьмимесячного ребёнка. Одному из мужчин было предъявлено обвинение…»
— Хватит, — я остановил поток ужасающей информации, часть из которой мне представлялась невероятной.
— Господин Алекс, вся проблема в том, что не имея образования, они часто следуют древним традициям и сами не до конца осознают, что творят. В стране до девяноста процентов черного населения ВИЧ-инфицировано, а негры верят, что половой акт с белой девственницей способен исцелить их от СПИДа. Этим, кроме всего прочего, объясняются столь частые изнасилования девочек.
— Нат, все! Закрыли эту тему, еще немного и я накинусь на них голыми руками, а нам, между прочим, нужно выработать стратегию и план, а не пасть жертвой мести, — не терпящим возражений голосом выговорил я.
— Господин Алекс прав, — Роот поднялся, — они только и ждут провокаций с нашей стороны, чтобы прикончить. Надо быть умнее и терпеливее, и тогда все получится.
Со стороны холмов послышался звук мотора. Через пару минут появился грузовик, прибытие которого означало, что нам пора приступить к работе. Из грузовика вытащили насос для подачи воды и пожарный шланг, состоящий из двадцати отрезков длиной по двадцать метров. Все отрезки шланга соединялись между собой переходниками.
— Это для подачи воды, чтобы можно было промывать породу, — объяснил подошедший белый мужчина тридцати лет. — Мне пришлось в свое время немного поработать на золотом руднике, принцип работы такой же.
В грузовике прибыл индиец. Ну, выглядел он именно индийцем, которым и оказался. Собрав нас в кружок, Сингх Нерал, так звали индийца-горнорудника, вкратце объяснил, что от нас требовалось. Надо было наполнять короба с дырками внизу и протирать через нее породу. Все камешки независимо от цвета и структуры помещались во вращающийся барабан, куда под давлением подавалась вода.
Затем отмытые камешки помещались в специальный прозрачный сосуд и, по совпадению с плотностью воды отбирались те, которые могли иметь включения алмазов. В принципе, все было ясно, кроме непосредственного разделения труда. Здесь я сам наглядно увидел действие апартеида наоборот: все черные были назначены на промывочные работы. В их функции входило промывать камешки в барабане и затем опускать в сосуд под присмотром двоих охранников.
Копать, носить породу, протирать ее через сито и относить камни в барабан с водой полагалось белым. Мы с Натом переглянулись, его глаза пылали словами: «что я говорил?» На его немой вопрос я, надеюсь, ответил не менее четко: «Это мы еще посмотрим, кто кого».
С нас сняли кандалы и погнали вниз, в открытый рудник, представлявший из себя изрытую воронку диаметром с несколько сотен метров и глубиной около ста. Спускалось тяжело, порода местами осыпалась под ногами, возможности быстро выбраться и напасть на охрану не было вообще. Атаку придется планировать наверху, не обращая внимания на кандалы.
Четверо охранников спустилось вместе с нами, двое заняли позиции на возвышенности, еще двое получили по веревке барабан, подключенный к току генератора. Следом спустили шланг для подачи воды.
— Начинайте работу, — прозвучала команда индийца Сингха Нерала.
Глава 12. Алмазокопатели
Нам пришлось разбиться на звенья. Кроме меня и Аймана, в нашей тройке оказался высокий замкнутый блондин с рыбьими глазами по имени Руд. Это был худощавый парень практически не разговаривал и молча кивал на все вопросы. Как мне удалось узнать, он был родом с небольшой фермы с окрестностей Блумфонтейна. Его рассказ мало отличался от рассказа, как сюда попал Нат с племянниками. Отличие было только в том, что, вернувшись с поля, он застал свою жену, над которой методично трудились негры. Руд успел ударить одного, когда те, навалившись толпой, просто спеленали его и заставили смотреть на дальнейшее изнасилование его жены. Жену после изнасилования убили, потому что зулусы суеверны и боятся иметь детей от женщин, которых изнасиловали, а самого Руда продали в рабство. После смерти жены он даже не пытался бежать или сопротивляться.
Инженер Сингх Нерал спустился к нам в рудник и поставил задачу: вначале надо было копкой грунта в различных местах карьера найти красные полупрозрачные камни «пироп». Наличие таких камней указывает на кимберлит, который является в свою очередь рудным телом для алмазов. Кимберлит — это такая твердая руда голубоватого или слегка зеленоватого цвета, именно в ней вкраплениями попадаются алмазы. Эта руда уходит вглубь земли слоями, похожими на трубку, поэтому их называют кимберлитовыми трубками. Основные кимберлитовые трубки этого карьера давно были разработаны, но копатели зачастую пропускают маленькие трубки, засыпая их отработанной породой. Именно на них рассчитывал инженер индиец, когда согласился поработать с нами на этом руднике.
Проведя вторичный инструктаж, индиец отошел к охранникам, наблюдая за нашими действиями. Мы с Айманом и Рудом взяли острую лопату, ящик с дырочками в днище и, найдя один из заброшенных ходов старых раскопок, начали работу. Порода была песчано-каменистая, лопата легко входила в нее, но останавливалась, попав на камень. Айман, помня о моих ребрах, практически взял на себя всю работу.
Наполнив наше сито до половины, мы отнесли его метров на двадцать и начали просеивать. Песок быстро высыпался, оставив камни и непонятные рудные конгломераты, которые следовало протереть рукой, а потом залить в дробительный барабан. Барабан был установлен на плоской части карьера, но нас уже кто-то опередил, в нем с грохотом перемалывались куски руды.
Подождав, пока содержимое первого барабана не отправится в емкость с водой, мы выгрузили свою ношу. Емкость с водой оказалась не просто с водой, а с добавлением жира, как я узнал позднее. Алмаз имеет свойство прилипать к жиру, на это и рассчитывали, погружая измельченные камни в емкость с водой. Сама емкость имела скошенное основание под углом сорок пять градусов: камешки скатывались, а алмазы должны были прилипать к стенкам.
Сколько мы ни копали, нам не попались эти красные полупрозрачные камни пиропы и точно не попалась руда голубоватого цвета.
До обеда мы успели сделать еще пять рейсов. Я практически не работал, лишь помогая протирать крупные конгломераты через сито. Руд с пониманием отнесся к словам Аймана о моей травме, хотя его блеклые глаза не выразили сожаления или радости. Было видно, что ребята устали, до обеда они успели выпить почти всю свою воду.
Звук гонга, зовущего на обед, был еле слышен в карьере. Мы потянулись наверх, пытаясь не скатиться вниз под осыпающимися кусками породы и земли. На обед было приготовлено блюдо, напоминающее рагу. В миске, среди жижи красного цвета, плавали довольно увесистые куски мяса. Съев свою порцию, я повторно подошел, и мне без слов дали вторую порцию. Чая и кофе нам не дали, предложив попить воду с кусками лимона. Она прекрасно утоляла жажду.
После обеда был положен часовой отдых, которого нас лишили по причине утренней задержки. Проклиная все на свете, колонна рабов потянулась в рудник.
Первая половина дня прошла без приключений. Если все пойдет также и дальше, то потерпеть неделю стоило, чтобы побег вышел основательно подготовленным.
После обеда работать стало труднее, вначале восточная стена карьера давала тень, сейчас стоящее в зените солнце палило беспощадно.