Надо было высадить дверь во что бы то ни стало. Раз за разом бились самые крепкие белые и черные о дверь, пытаясь выбить ее вместе с косяком. Косяк начал еле заметно поддаваться, обрадованные, мы решили отдохнуть, прежде чем продолжить. В этот момент снаружи послышался шум, слышно было, как проворачивается ключ в замке, звякнул металлический засов, откинутый с дужки замка и дверь открылась. В проеме стоял Аруба с винтовкой наперевес.
Он посмотрел на нас и дал команду на своем языке. Черные фигуры проскользнули в дверь, двинувшиеся белые были остановлены выстрелом вверх.
Я вышел из массы людей сзади и оказался перед маконде в трех метрах, ствол смотрел мне в живот.
— Ты нашел алмаз IsoleSilo, теперь на улице лежат трупы девяти людей и их смерть — твоих рук дело. Ты предпочел купить свободу, а не завоевать, и все равно решил остаться среди рабов. Я спас тебе жизнь, думая, что ты боец, но я ошибся. Ты обыкновенный торгаш, как и все белые. Я закрою за вами дверь, через час вы сможете выбить ее и убраться отсюда или ждать, пока вас снова сделают рабами. Я все сказал, прощай.
С этими словами он отступил, не сводя с меня глаз и не опуская винтовки, один из его собратьев взялся за дверь, начиная ее прикрывать.
— Аруба, — позвал я Маконде, — ты спас мне жизнь, но сейчас ты ее отнял, если мы встретимся — я убью тебя!
Негр усмехнулся, давая знак закрыть нас.
Дверь закрылась, проскрежетал ключ в замке, голоса Аруба и его товарищей стихли. Мы с удвоенной энергией стали вышибать дверь и примерно после полчаса адских усилий дверь рухнула вместе с косяком, выдирая и выворачивая кирпичи из кладки стены. Мы выбежали наружу, не дожидаясь пока рассеется пыль. На улице была следы настоящей бойни.
Палатка владельца шахты была прострелена в нескольких местах, бурые пятна и небольшие лужицы высохшей крови были повсеместно. Сам толстяк лежал половиной тела снаружи, ноги оставались в палатке, еще семь трупов мы насчитали, но выстрелов ночью точно было девять.
«Наверное, в одного стреляли дважды», — решил я, прочитывая варианты действий. Исчез грузовик, на котором были основные запасы съестного и воды, машин не было ни одной. Я попросил обыскать палатки и всю территорию в поисках воды и еды. С учетом того, что мы сами сэкономили за два дня, у нас набралось тридцать литровых бутылок воды, несколько гроздей бананов, две буханки несвежего хлеба и остатков вчерашнего ужина на дне котла военно-полевой кухни. Кроме этого, нашлась соль. Запасы были ничтожны, но Нат объяснил, что за Драконовыми горами раньше жили, возможно, и сейчас живут белые и цветные фермеры, которые будут рады нам помочь, главное, дойти до них.
Племянник Ната Пит обыскал раненых и начал снимать кандалы, найдя ключ в кармане охранника. Обыск трупов нам дал пачку сигарет, перочинный ножик, кулек марихуаны, которую я сразу развеял по ветру. Остатки вчерашнего ужина мы поглощали в темпе, не подогревая. Часть охранников, перебивших своих товарищей и владельца рудника уехала, но, возможно, вспомнят и вернутся за нами. Времени у нас немного, после быстрого холодного завтрака стали держать совет. Из двадцати четырех освободившихся, шестнадцать решили остаться в ЮАР и пойти в Кейптаун, где позиции белых были наиболее сильны. Восемь человек вместе со мной и Айманом, среди которых был Нат с племянниками и Руд, решили попытать счастья за пределами этой страны. Квестор Роот, несмотря на все уговоры Ната, решил остаться в ЮАР и продолжить борьбу за права белых. Двое оставшихся белых я не знал, скорее всего, это были отец с сыном, как и оказалось в дальнейшем.
Со слов одного из белых им предстояло пройти на север около восьмидесяти километров, где они попадали в зону преимущественного проживания цветных, среди которых большинство сочувствовали белым и старались помочь. В то время как нам предстояло пройти, по разным оценкам, от пятисот до семисот километров, преодолевая горные хребты и безводные территории, практически полностью заселенные племенами зулусов, ведущих традиционный образ жизни.
Освободившись от цепей Айман воспрял духом, теперь это был человек, готовый немедленно пуститься в путь. Он в третий раз пробежался по трупам, заглядывал во все углы, но ничего стоящего не нашел. Аруба с товарищами забрали то, что еще оставалось после охранников, даже оружие.
Одежду восьми трупов было решено отдать тем, кто уходит за границу: это были полноценные шорты до колен с двумя карманами по бокам, как у брюк, и двумя накладными карманами сзади. Наши же прежние шорты, скорее, были плавками без карманов. Кроме этого, охранники были одеты в светлые хлопковые рубашки с короткими рукавами и с двумя карманами для мелочёвки на груди. Рубашки были в крови, но их можно будет отстирать в водоеме по пути, что касается дыр, то в Африке так одевается половина населения.
Группа из шестнадцати человек потянулась на север, мы проводили их взглядами и двинулись в сторону юго-запада к Драконовым горам. Пройдя метров семьдесят, мы наткнулись на труп девятого убитого, который лежал на животе, накрыв своим телом винтовку. Кевин бросился к нему, вытаскивая оружие, проверяя магазин.
— Всего четыре патрона, — парень был разочарован, судя по ловким движениям, оружие ему было знакомо.
У этого охранника еще обнаружилась пачка местных сигарет и зажигалка, наполненная газом наполовину. Вспомнив, что у повара мы видели большой тесак, посла Пита и Руда поискать. Труп найденной девятой жертвы тоже раздели, запасная одежда пригодится. Пит и Руд вернулись через пять минут, в руках у Пита был большой тесак с лезвием под тридцать сантиметров, а Руд тащил банку кофе и железную кружку вместимостью около литра. Кофе я обрадовался не меньше найденной винтовки.
Двое белых, оказавшихся отцом и сыном, настаивали на Намибии, упирая на то, что Намибия была колонией ЮАР и две станы связывают вполне дружеские отношения. Нат с племянниками упирал на необходимость двигаться в Ботсвану, у которой были напряженные отношения с ЮАР, но которая благосклонно относилась к миграции белого населения из ЮАР. Я и Айман не принимали участия в споре, не имея представления о этих странах, Руду было наплевать на все, этот парень потерял интерес к жизни после изнасилования и убийства жены.
Наша восьмерка разделилась. Отец и сын решили идти в Намибию и, несмотря на все уговоры Ната, взяли три литровые бутылки воды, одну зажигалку и четверть хлеба, попрощались с нами и зашагали в сторону юго-запада. У нас на шестерых осталось десять литров воды, почти полная буханка хлеба, гроздь бананов, зажигалка, кружка и банка кофе, не считая винтовки с четырьмя патронами, висевшей на плече у Пита.
— Вперед, — глубоко вздохнув, скомандовал я.
Нам предстояло преодолеть примерно семьсот километров по диким местам. Посмотрев на наши босые ноги, вспомнил про четыре вида смертельно ядовитых змей Африки, и мне стало не по себе. Это не считая всякой нечисти в виде опасных хищников и насекомых.
— LsoleSilo, — попробовал я на слух имя алмаза, ставшего неожиданной причиной нашей свободы.
Глава 14. Бушменская ходьба
Наша колонна, уменьшившаяся до шести человек, взяла курс на северные отроги Драконовых гор. Основные хребты этих гор располагаются севернее и восточнее, но даже того, что нам предстояло преодолеть, хватало с лихвой. По словам Ната, Драконовые горы так были названы бурами из-за труднопроходимости: протянувшись в длину больше тысячи километров, они не образуют горную цепь. Это конгломерат гряд раскинутых хаотично, в наиболее широких местах достигающих в глубину до семисот километров.
На наше счастье, нам предстояло преодолеть западные отроги, самые невысокие и самые узкие в ширину. Не успели мы тронуться и пройти несколько сотен метров, как я понял, что путешествие может закончиться не начавшись. В босые ноги больно впивались неровности почвы. Когда дошли до края травы, стало еще хуже. Сухие острые травинки, выгоревшие под солнцем, доставляли неприятности, а я умудрился получить колючку в подошву.
Нат огляделся и заметил небольшой карьерчик, в стороне от основного. Попросив нас подождать, он пошел в разведку, и вскоре мы услышали его голос, зовущий нас. На самом дне карьерчика была вода в углублении, этот карьер начали разрабатывать, но, наткнувшись на глиняный пласт, забросили. Алмазы не бывают там, где глина, это аксиома. Африканер набрал в руки глины и стал размачивать ее в воде, затем мять, словно гончар, готовящийся к производству изделий. Получив мягкую пластичную однородную массу, Нат стал втирать в подошвы ног.
— Это, конечно, не обувь, но на первое время будет защищать пока защитный слой не сотрется, — пояснил африканер свои действия.
Мы все дружно последовали его примеру. Получив вязкую однородную массу, я втирал ее в подошвы ног в несколько этапов, стараясь добиться толстого слоя. Но Нат предупредил, что только тонкий слой будет держаться, чем толще слой, тем он быстрее раскалывается на куски после высыхания. Через полчаса у нас получилось что-то вроде импровизированных носков из глины.
Теперь трава не беспокоила ноги, но, если попадался камешек, было все равно больно. Стараясь ступать след в след, мы шли в боевом порядке. Впереди с винтовкой шел Пит, следом Айман, потом я. Руд и Нат в середине, а замыкал шествие Кевин с тесаком в руках. Через час ходьбы я понял, почему Нат говорил о двух неделях. Прямо на дороге попадались чащи колючих кустарников, похожих на наши акации, иногда дорогу преграждали небольшие лужи с глинистыми берегами, служившие зверям водопоем. Мы обходили их слева или справа, стараясь не сбиться с курса.
Через три часа заболели ноги, а теперь приходилось идти в небольшой, почти незаметный подъем. Мы сделали привал, когда солнце достигло зенита. Идти в такую жару было невозможно, пот лил ручьем и нам грозило обезвоживание, запасы воды надо было беречь. Пока нам не встретился ни один источник воды, пригодный для питья. Те лужи, что мы обходили, были грязно-серого цвета, и несло от них, как от мусорной свалки. Практически у каждой лежали скелеты животных, попавших на закуску хищникам. Самих животных мы пока не видели.