«Да, конечно, но мужчины боятся этого как черт ладана! Вот недавно одна моя подруга познакомилась с мужчиной…»
Зачем я слушаю эту ахинею для домохозяек? – подумал Бобров.
«Он ей понравился, и она ему вроде бы тоже».
Бобров напрягся.
«И вдруг он ей заявляет, что категорически не приспособлен для семейной жизни!»
«Это на первом свидании?» – уточнил Корней.
«Именно! У политиков и политологов это называется «линия разграничения». Моя подруга совершенно не думала о том, чтобы как-то захомутать этого мужчину, просто ей было приятно с ним, ни о чем дальнейшем речи пока не шло, дело вообще происходило на катке. Но она сразу просекла, что этот человек опасается ее и сразу стал ей неинтересен, он трус…»
«И к тому же, видимо, плохой стратег, – засмеялся Корней. – И что, они больше не встречались?»
«Насколько мне известно, нет! Вот друзья, что вы думаете по этому поводу? Звоните нам, мы в прямом эфире»!
Бобров решительно выключил радио. Мнение слушателей его совершенно не интересовало. А вот вся эта история задела его. Она меня, похоже, презирает! И считает трусом. А разве я не трус? Самый распоследний трус и говнюк! Чего я испугался? Потерять свою пресловутую свободу? А на кой ляд она мне нужна? А даже если я не готов с ней расстаться, с этой своей свободой, то не так и не тогда надо было проводить демаркационную линию. Надо было познакомиться с ней поближе, ведь она мне так понравилась… И о какой вообще свободе речь, пока ты еще мужик и тебе нужна женщина? И лучше всего именно такая, нет, не такая, а эта! И у нее еще волшебный голос. Ох, а ведь это опять перст судьбы… Я целый месяц ее не видел, стал даже забывать, и вдруг включил радио. Да я сроду этого радио «Солнце» не слышал, а тут налетел… И что теперь делать? Может, поехать сейчас и встретить ее после эфира? Наврать что-нибудь? Только не признаваться, что слышал эту передачу. А если она и разговаривать со мной не захочет? Нет-нет, положусь на судьбу, она явно меня сводит с Мартой. И приняв это благое решение, он поехал покупать подарок коллеге, который пригласил его на свой день рождения. Ему исполнялось сорок пять и торжество предстояло завтра в шикарном ресторане. Бобров не любил такие сборища, но считал своим долгом пойти, чтобы не производить впечатления обиженного судьбой одинокого волка.
Конем не объедешь
Ужин происходил в отдельном зале модного ресторана. За столом было человек двадцать, кое с кем Бобров был знаком, в целом компания ему понравилась. Были и дамы, правда, все при мужьях. Но одно место, как раз рядом с ним, было свободно. Не иначе хотят меня с кем-то познакомить. А вдруг это будет Марта? – заволновался он. И страшно захотелось, чтобы так оно и было. Но увы, на место рядом с ним села женщина лет пятидесяти, полная и очень симпатичная, как оказалось, сестра виновника торжества. Она неподражаемо рассказывала анекдоты, народ покатывался со смеху. Это было весьма артистично и даже талантливо. Бобров от души смеялся и вообще вечер получился приятный.
– Миша, а почему такой интересный мужчина один? – пьяноватым голосом осведомилась его соседка, утомившись от анекдотов.
– Даже не знаю, что вам ответить…
– Да ладно, и так все яснее ясного!
– И что же вам ясно?
– Вы старый холостяк, дрожите за свою свободу, хотя уже и не рады ей. Вам наверняка кажется, что каждая женщина, к которой вы приближаетесь, непременно жаждет женить вас на себе. Хотя, конечно, в большинстве случаев так и происходит, никуда не денешься, – рассмеялась она. – Слушайте, Миша, а хотите, я вас познакомлю с моей соседкой? Чудесная женщина, интеллигентная, красивая, самостоятельная, разочаровавшаяся в мужиках…
– Хотите, чтобы я стал еще одним ее разочарованием?
– А вдруг? Мало ли… Ой, у меня в телефоне есть ее фотка, сейчас покажу.
– Да не стоит…
– Стоит, стоит, за посмотр денег не берут.
Дама полезла в сумку, долго выуживала оттуда свой смартфон, а Бобров вдруг совершенно четко понял, что сейчас ему покажут Марту. Дама что-то все искала в телефоне…
– Ага, вот она! Смотрите какая лапушка!
Он даже не удивился. Это и вправду была Марта. И она так чудесно улыбалась. Это судьба!
– Ну как?
– Милая! А чем она занимается?
– Она радиоведущая, ну и еще пишет статейки для журналов. У нее хорошая квартира…
– А что? Можно попробовать, – вдруг воодушевился он.
– То есть вы согласны с ней познакомиться?
– Согласен.
– Иными словами, она вам понравилась?
– Очень, очень понравилась.
Дама заволновалась.
– Ой, а как бы нам это обставить, чтобы не было очень нарочито? Это важно, в какой ситуации знакомиться… Надо бы невзначай… Знаете, я, кажется, придумала!
– Да? Интересно.
– Я послезавтра уезжаю в командировку. Я зайду к Марте и попрошу ее в мое отсутствие передать знакомому, ну, допустим, какой-нибудь конверт. Скажу, что этот человек ей позвонит и зайдет за конвертом. А дальше уж вы сами…
– Ну, Антонина Юрьевна, вы просто мастер!
Боброву стало весело.
– А скажите, вы надолго в командировку? Какой у меня временной запас?
– Уеду в понедельник, вернусь в субботу.
– Замечательно! Ну, если что-то получится, я ваш должник!
– Я мечтаю, чтобы получилось! Марта чудесный человечек!
– А вы расскажите мне что-нибудь о ней, ну, чтобы я нечаянно не совершил какую-то бестактность.
– О! Мне такой подход уже нравится! Ну что вам сказать… Родители ее умерли, у нее есть старший брат, он дипломат, работает в ООН, она была два раза замужем, первый муж был алкаш, второй скотина, она нравится мужчинам, иногда настолько, что ей приходится их веником гонять…
– Веником? – фыркнул Бобров.
– Да, был у нее один, красавец писаный, он ее бросил когда-то, а недавно опять возник, так она его веником, веником! И еще она в карты играет! В покер! И часто выигрывает, говорит – в любви не везет, так хоть в карты!
– Интересно… Вы меня так заинтриговали, Антонина Юрьевна!
– А знаете, я удачливая сваха! Трех своих знакомых девушек пристроила!
– О, это обнадеживает! – рассмеялся Бобров.
– Только не приходите к ней с цветами, а то она сразу сообразит, что тут что-то нечисто!
– Антонина Юрьевна, вы меня совсем за дебила держите?
– Ох, ну да… Да, а как вы к кошкам относитесь?
– К кошкам? Нормально отношусь. А что, у нее кошки?
– Один кот, здоровый, толстый, рыжий котище, она в нем души не чает!
– Ничего не имею против, мне вообще кажется, что женщинам идут кошки…
– А вы сами-то в карты играете?
– Играю, в бридж, в преферанс… но я не особо азартен.
– Почему-то мне сдается, что вы друг дружке глянетесь…
– Тося, о чем это ты так оживленно беседуешь с Михал Андреичем? – подошел к ним виновник торжества.
– Да так, нашлись общие знакомые, вот мы им косточки и перемываем.
– Иными словами, сплетничаете?
– Сплетничаем, Толя, сплетничаем!
– Тоже дело! – засмеялся Анатолий Юрьевич. – Но ты и мертвого разговоришь, Тося, Миша у нас слывет молчальником!
– Не заметила! Очень даже милый и общительный господин!
Бобров галантно поцеловал ей руку.
По зрелом размышлении столь воодушевившая его поначалу идея, чем дальше, тем больше смущала Боброва. Ну, заявлюсь я к ней… Вряд ли она мне поверит. Вряд ли примет за чистую монету эту историю с оставленным конвертом. Но, с другой стороны, я ведь понятия не имел, какой у нее номер квартиры и этаж… Да что ж я, совсем утратил навыки, не сумею разыграть искреннее удивление? И радость? Пусть видит, что я страшно обрадовался… А что если она меня тоже… веником, веником? Что ж, поделом вору и мука! Веником меня еще не гоняли! И это самый нестрашный вид оружия, веник… Забавно, как-то сложно себе представить Марту с веником в руках, да не просто с веником, это-то вполне представимо, а с воинственно поднятым веником! Ему опять стало весело. Пойду, решил он! Непременно позвоню ей во вторник, так будет правильно!
Он виртуозно умел менять голос.
– Алло, добрый день, – начал он, – мне дала ваш телефон Антонина Юрьевна…
– Ах да… Вы насчет конверта?
– Совершенно верно.
– Заезжайте! Сегодня в любое время, а завтра только во второй половине дня, после четырех.
– Отлично, если позволите, я заеду завтра после пяти.
– Да-да, заезжайте! Адрес знаете?
– Да, спасибо, я бывал у Антонины Юрьевны.
– Всего доброго!
Кажется, я зря сказал, что бывал у ее соседки. Тогда странно, что провожая Марту после ресторана, я не сказал, что бывал в этом подъезде. Ерунда, она уж и забыла, небось, об этом звонке.
В среду около шести он позвонил в домофон.
– Вы за письмом? – спросила Марта.
– Да!
Он волновался. Здорово волновался.
Поднялся на лифте, где черной краской было написано: «Жители – казлы!» Через «а». С гулко бьющимся сердцем нажал на кнопку звонка.
– Иду! – услышал он из-за двери.
Дверь распахнулась.
– Марта? – ахнул он.
– Вы зачем пришли? – сухо спросила она.
– Так за конвертом от Антонины Юрьевны. Это ты ее соседка? С ума сойти! Но я страшно рад тебя видеть!
– Вы серьезно?
– Ты о чем?
– Это действительно случайность?
– Ну, разумеется! А ты что подумала? Что это уловка? Марта, побойся бога, неужели я стал бы прибегать к таким дешевым приемчикам, если бы…
– Ах, ну да! Если б захотели меня видеть, то вам кажется, достаточно пальчиком поманить эту козу… Нет, не на ту напали! Вот ваш конверт и ступайте себе с богом!
И она практически вытолкала его и захлопнула дверь у него перед носом!
Да, какой же я идиот! Надо ж так опростоволоситься! Сказать женщине, что если б я хотел, то… Тьфу! Идиот! Отвык от общения с нормальными женщинами. И только горше ее обидел! Кретин! Завтра же позвоню ей и повинюсь! Да, брат Миша, ты не разведчик, а шпион из советского кино… Так бездарно проколоться!