Дэльта подошел и показал, как правильно нужно делать. При всем при этом, наверное, мой организм поставил сильнейшую блокаду на все время моего нахождения здесь. С таким смыслом, что я начал все воспринимать как работу, на которую мы сами подписали контракт со смертью, и то, что мы на войне, а на ней все случается, да, обидно, да, жалко, но не время давать волю чувствам. Все вспомнится, когда победим, соберемся за круглым столом и всех помянем.
Рашид был на месте Володи — это небольшой домик, сколоченный из ящиков из-под снарядов. Только он не находился на своем месте, потому что в тот момент Волшебник его стажировал на командира орудия. У него были в центре груди только две маленькие дырочки, как от пневматической пули, и маленькое пятнышко крови. Было очень жалко и больно, и не понятно, как так, и что прилетело такое необычное и точное, нас же не могли там достать. Приехала МТЛБ с начальством, осмотреть место и погрузить погибших, их лица ничем не отличались от наших, тем более они с ребятами были с самого начала.
На месте мы обнаружили осколки, которые представляли собой что-то наподобие крыльев от ракет, обломки металла со штрих-кодами натовского образца. Как позже узнали, это была ракета «Хаймерс» или похожая ракета, сброшенная с «Байрактара». Но откуда она тут и почему именно по ним. Ну почему по ним — вопрос был не сложный, это был очень эффективный расчет, который почти с первого выстрела попадал сразу в цель, и в тот день он попал с первого своего и последнего выстрела в цель. Это было 5 октября 2022 года.
Мы долго думали и вспомнили одну маленькую, но очень важную деталь. За три дня до этого события к нам приходили двое гражданских, с велосипедами, один мужчина и женщина. Предлог был такой: осмотреть дом своей родственницы и что-то из него забрать. У них было разрешение от коменданта города пройти на эту территорию, не было паспортов, только одни ксерокопии.
Мы тогда от неожиданности проверили эти документы — ну, документы как документы. Проверили их телефоны, фотографий не было и так далее. И просто не дали им никуда зайти и отправили в обратном направлении. Хотя надо было задержать, выйти на службу безопасности, чтобы они с ними приехали и разбирались, но повторюсь, все случилось неожиданно. И потом мы вспомнили Светлодарск, тот случай, где ДРГ кинули маячок в толпу людей, по которому и наводился «Хаймерс». Здесь была та же ситуация, так как их маршрут проходил прямо мимо того места, где стояло орудие, плюсом еще и не замаскированное.
Все закончилось. Мы идем с Экзаменом к дому, в котором жили, и он говорит: «Честно, я бы сейчас граненый выпил…» С такой болью он это говорил, я поддержал его слова, после всего и правда хотелось забыться, но закон… да и зачем, пьяный солдат — мертвый солдат. В тот день за несколько часов до гибели ребят я решил вспомнить свое старое ремесло и написал стихотворение.
Обидно было, ведь только вчера ребята съездили в город, закупились одеждой, мечтали купить машину на расчет, о чем-то думали, кто-то уже был бы в отпуске, но не сложилось. Мы с Дэльтой попросили сутки ничего не трогать в том доме, в котором жили пацаны. На следующее утро, кто хотел — пришли и забрали некоторые вещи в память о ребятах, и то, что нужно для работы в последующем, ведь это им больше не пригодится.
Дэльта был удивлен, с какой определенной легкостью я либо все раздавал, либо забирал себе, потому что для некоторых это было дико. А на мне уже стояла блокада. Он даже пошутил: «С тобой хорошо на дело ходить». Да какое уж тут дело, я забрал Антохину куртку, в которой проходил в последующем всю зиму, у Припева взял ремень, который до сих пор ношу, у Волшебника взял поясной разгрузочный ремень, у Сереги не взял ничего, потому что он все свои вещи уже отправил в тыл в готовности убыть в отпуск, у Рашида взял штурмовые очки и перчатки, да и много чего нужного позабирали другие ребята.
Но выяснился факт, что у одного из погибших была приличная сумма денег, и либо она оставалась у него на тот момент в кармане, либо кто-то зажал себе и ни с кем не поделился, собственно, так же, как и сигаретами. Остальные вещи, что остались, мы сложили в мешки, я их подписал цифрами, у кого двести, у кого триста, и подготовили на отправку на базу, для выдачи родным.
Вчерашним вечером по радиосвязи искали доноров крови — с такой же, как у Волшебника и Парнаса, для переливания. Ребята, кто ездил потом, рассказывали, что наблюдали на соседнем столе лежа за операцией, насколько сильно они были посечены осколками, все внутренности были в дуршлаг. А на следующий день пришла информация, что они умерли в госпитале уже в России.
Пушку мы не смогли своевременно эвакуировать, потому что укропы уже предельно точно начали по ней накладывать стволкой, плюс к этому один «Урал» был сломан.
Экзамен решил пойти и спасти оставшийся БК, пробитый осколками, выкрутить капсюли из гильз с порохами. Мы его останавливали, но этого деда артиллерии было не остановить.
Мы с Колорадо собирались на велосипедах съездить на соседнюю позицию, повидаться с пацанами. Она находилась от нас, если по прямой, сзади в пятистах метрах, по дороге было гораздо больше. Экзамен пошел на позицию Волшебника, а мы взяли велосипеды и собрались ехать, но у меня слетела цепь. Я перевернул велик и начал пытаться надеть ее, но она за что-то зацепилась, и пришлось некоторое время с ней повозиться. Колорадо говорит: «Да возьми ты другой, да поехали, чего время зря терять?»
Но для меня это стало делом принципа — исправить эту поломку, потому что руки уже изрядно были испачканы. Вдруг мы услышали жужжание. Я ему говорю, что походу птичка, на тот момент слух у меня на них был уже хорошо натренирован.
К нам стал залетать новый БПЛА, который почти ни разу мы не видели, это было черное крыло. Как правило, с его появлением начинались очень точные прилеты по позициям. Колорадо говорит: «Да нет, тебе показалось, это осы».
Я ему ответил, что мне не показалось, но в небе его еще не видно было, и ко всему он летел на закате, и на нем были какие-то отражатели, потому что стоило изменить ему угол поворота, и все, он исчезал, а звук оставался.
Я надел цепь и пошел мыть руки за дом, как тут же Колорадо прибегает и говорит, что и правда «птичка».
Мы стояли под яблоней и наблюдали за ней. Доложили старшему начальнику, и тут резко прилет. Мы от свиста пригнулись резко по привычке, а у меня за спиной был автомат, и он по ходу ремня съехал и стволом попал под глаз Колорадо. Мигом оказались в подвале, я извинился, но он и не обиделся, потому что все понимает, случайность, ничего не поделаешь. Тут забегает Экзамен с еще одним человеком из другого расчета, глаза бешеные, навыкате.
Мы спрашиваем, что случилось? Они начали рассказывать свою историю.
Шли они по дороге и услышали «птичку», к тому же еще по радиостанции передали, что вражеская птица в небе. Он за двоих принял решение забежать в какой-то гараж. Вот сидеть бы им там и сидеть, нет, они снова поперлись дальше. Услышав снова ее, они на склоне сели под куст, и в этот момент прямо перед ними в пятнадцати метрах прилет.
Экзамен поворачивается ко мне и спрашивает: «Посмотри-ка плечо, нет у меня там ничего?» Я осматриваю его и в руке наблюдаю хороший такой осколок, который вошел, а выйти не хватило ударной силы, и он углом сильно натянул кожу. Он даже не почувствовал боли на адреналине, ну и сам осколок прошел по мягким тканям, ничего не задел. И снова я иду вызывать эвакуацию.
Приехали, забрали в госпиталь, думали, что все, не вернется, так как у нас после ранения можно было уже не возвращаться, особенно если был отправлен в Россию. Мы собрали ему вещи, положили в рюкзак книгу, которую ему подогнали, и расписались с наилучшими пожеланиями, и отправили ему. В конечном итоге я остался за старшего на позиции.
На следующий день снова во время работы Феномена прилетела черная тварь. Мы предостереглись и сразу убрали расчет в укрытие, доложив эту информацию на командный пункт отряда. Они запросили цвет, размер, высоту, в каком направлении летит, и после последнего слова прозвучал прилет. Мы убежали в подвал, были со мной на тот момент водитель «Урала» и Колорадо, Дэльта уехал по делам.
С позиции докладывают, что было точное попадание в коллиматор, это визирное приспособление для прицеливания, с пушки на него, которое выставляется, как правило, в десяти метрах от орудия. Все спрятались, никто даже головы не поднимает, потому что осколки попали в БК, и он начал взрываться, а следом было еще два точных попадания. Мы вышли из подвала и посмотрели в сторону позиции, было большое зарево от пожара. Мы выждали где-то около часа-двух, и я предложил водиле вдвоем пойти поближе и посмотреть, что с орудием, с людьми, да и вообще оценить приблизительный ущерб. Мы на всякий случай надели броники и шлемы.
Бежали по дороге под деревьями, быстро перейдя ее к дому, за которым была позиция. Спустились в подвал к расчету, на что те очень удивились, как мы у них оказались, на улице еще были одиночные разрывы. Мы их успокоили и решили пойти посмотреть из-за угла. Там, конечно, была жесть, но мы углубляться не стали и пока что ушли обратно. Вечером для закрепления укропы продолжили утюжить бывшую позицию Волшебника и Феномена.
На следующий день мы пошли посмотреть и сделать акт осмотра, какие повреждения и что получилось. На месте мы увидели, что у пушки были пробиты и станины, и корзина панорамы — это такое место, куда вставляется панорама, она же прицел, — и различные другие узлы и механизмы. Боекомплект от разрывов почти весь сожжен и разбросан, ящики пустые, которые были в стороне, а там порядка пятидесяти ящиков из-под снарядов, сгорели, одним словом мы выполнять далее задачу не можем, слава богу, люди все остались живы и здоровы.
Командир перед нами поставил задачу, пока мы не работаем, найти новую позицию уже под одно орудие. Дал предположительно точки, где можно было посмотреть. Мы сначала занялись эвакуацией наших уничтоженных орудий, а потом пошли пешком на поиски. Место, которое нам указали, совершенно не подходило под установку орудия, и мы начали самостоятельно искать. Нашли хорошее, я доложил командиру и попросил, чтобы он приехал и утвердил это место, на что он мне ответил, что, если я уверен, что так будет лучше, ставь туда, потому что вся ответственность за принятое решение будет лежать на мне.