Война заставляет обращаться к русским героям из прошлого, чтобы поднять дух солдат на передовой, и вместе с тем поднимает и русскую идею, как качественно новую идею создания Русского мира. Вот подумайте, что было бы, если бы не началась война эта… Общество спало, и в это спящее общество ввозили миллионами тех, кто несет в себе радикальные исламистские идеи и многое другое, что нас способно тихо убить, свести на нет. Американские либералы в свое время придумали смешивать народы Европы и сам народ США с мигрантами из третьих стран мира… Они решили таким образом убить средний класс в своих странах, класс, который требует для себя политических прав и рычагов для управления своими странами. У нас также группой Чубайса насаждались эти проамериканские идеи, и неолибералы в России и сейчас продолжают политику своих предшественников. Спекуляция природными ископаемыми, ввоз в нашу страну иностранных товаров и уничтожение нашего производителя, встраивание в мировую экономику в качестве сырьевого придатка и замена нашего коренного населения выходцами из чуждых нам культур — вот что либералы здесь проводили. А помните Фонд Сороса[26] и другие антироссийские, антирусские организации? Их много у нас возникло. И только война поставила точку на их деятельности здесь. Но еще действует в стране «Ельцин-Центр». Да, пятая колонна еще работает в России, но с ней мы покончим в свое время. И начало этой деятельной борьбе за нашу свободу положено с началом активных боевых действий на Донбассе, в 2022 году. Так что не только не напрасно все, а сам военный конфликт на Украине есть начало большого нашего сопротивления мировому злу в лице американских леволиберальных идей и их носителей внутри нашей страны. Поймите, что только катаклизм может заставить нас объединиться и найти общую идею для нашего развития, только катаклизм глобальный, такой как война или экономический кризис, могут объединить десятки миллионов в их интересах спасения своего. Не надо тихо умирать. Пойдем на хирургическую операцию, и пусть эта операция для нас будет очень опасной, смертельно опасной, но вырезать раковую опухоль надо. Иначе тихая смерть во все нарастающих муках и агонии. Те, кто открыл этот ящик Пандоры, сами не ожидали, что русский призрак выйдет из него и заявит свои права на этот мир. А людям я скажу: не бойтесь, ведь вы не одни в этом агрессивном мире — мы, добровольцы, с вами. Нас не так мало в России. И эти добровольцы есть во всех сферах жизнедеятельности нашего общества, сегодня во многом все и держится на энтузиастах. А скоро с нами, с энтузиастами и добровольцами, будут все — мы, вы и наши с вами дети и внуки затем станут строителями нового мира.
Нового мира? Да! Для того и воюем, чтобы и с мертвой точки сдвинуть все и положить начало этому миру, и еще затем, чтобы нам этот новый мир никто строить не мешал. Сколько неравнодушных людей ободрила эта война? Победа над врагом и новые перспективы в развитии страны, новые глобальные изменения, и многие люди обретают с началом этих перемен смысл в своей жизни. Энтузиасты, я сказал? Да, сегодня энтузиасты, наши ученые, говорят о том, как пример, что возможно спасать нефтеперерабатывающие заводы от дронов врага с помощью геокуполов. Это технологии будущего, скорого будущего. Возводятся такие купола быстро. Они весьма прочные. А теперь только подумайте… ведь это все применимо в мирных целях и применяется уже сейчас, но на уровне местечковом. А представьте геокупола для домов, городских кварталов и целых городов. При этом они легко возводимые и прочные. Сейчас это возможно уже делать. Прибавьте к этому огромные территории с нашим суровым климатом. И прибавьте к этому еще то, что человечество обрело за последнее время в высоких производственных технологиях. А какие уже имеются достижения в электронике? Это все заставляет нас ставить глобальные цели перед обществом. Имея высокие технологии и развитую науку, да еще и такие территории, как у нас, нам никакой земли более не надо. Первый мир, развитый мир, мы можем уже здесь организовать, в самой России, если только цель поставим такую перед народом. С одной стороны, мир нового, а с другой — мир химер и остатков феодализма. Борьба старого с новым. От результатов борьбы будет напрямую зависеть, как будут жить наши потомки и будут ли жить. Но мы должны начать строить этот мир. Мы должны заложить первый камень в строительство этого мира. Наука открыла большие возможности перед нами, так нужно воспользоваться плодами науки, а не уходить от этих плодов в домострой и в старые химеры. Новый же мир будет строиться на новой идеологии, новом мировоззрении. А потом, после того, как мы научимся осваивать территорию в суровых климатических условиях Севера и Крайнего Севера, еще и усовершенствуем в этом технологии свои — затем раскинутся города и на планетах Солнечной системы… Геокупола уже не фантастика. Это реальность.
А биология и генетика? Сколько открытий. Если все это развивать, так мы же победим болезни и сделаем лучшие лекарства доступными для десятков миллионов людей. Лекарства, которые победят рак, ВИЧ и другие страшные болезни. Мы научимся сначала продлевать жизнь людям с помощью науки, а затем ученые всерьез задумаются над бессмертием. Стремиться необходимо к бессмертию, а не стремиться к химерам из далекого прошлого. А техника и электроника? Сегодня уже в Китае обкатывают проекты по беспилотным воздушным такси и автомобилям, а целые предприятия в США, Франции и Германии переведены на робототехнику, и роль человека там в непосредственном производстве товара сведена к минимуму. Будет такая техника вводиться в скором будущем и в быт людей, и в ЖКХ, всюду. И мы, русские, не должны отставать в новых технологиях. Представляете перспективы наши, если мы будем в этом плане развиваться? А вы говорите…
Однако, чтобы мы могли развиваться в этом направлении, необходимо отстоять свое право на наш Русский мир, на наше спокойное развитие и сдвинуть с мертвой точки застоя наше общество. Пусть через катаклизмы, но сдвинуть, чтобы пойти к светлому нашему будущему. И потому я и говорю, что если и умирать на войне, как и гибнуть в кострах инквизиции, то необходимо это делать только за светлые идеи, идеи прогресса, идеи, необходимые для развития нашего общества. Ради этого стоит жить и рисковать жизнью. И не надо забывать, что война — это еще и познание нашего мира, обретение определенного опыта. С другой стороны, нельзя забывать и тот важный момент здесь, и я по нему краем проходил в своей первой книге о войне, что любая война начинается, если смотреть в корень вопроса, по поводу тех или иных материальных ресурсов. И потому уже всегда необходимо понимать, вступая на путь войны, где вы здесь, вот во всем этом процессе по поводу распределения материальных благ среди победителей. Что вы получаете от войны? Или что вы теряете в случае поражения? А вы, как воин, имеете право на военную добычу в виде материального или же в виде прямого вашего права, как участника войны, к управлению чем-либо. Это важно, так всегда было, если мы говорим не о крепостных крестьянах, ставших солдатами, а о гражданах, воинах. Но с этим вопросом все понятно…
Хотелось бы поднять здесь еще одну тему: тему женщины на войне. Скажу так, что женщину на войне я не представляю вообще. Разрывы снарядов и мин, окопы, работа медиков, которые сутками не спят и вытаскивают раненых с таких мест, куда и здоровому мужику-то без приключений не дойти, а этим еще раненого дотащить надо по бездорожью и часто под ударами вражеской арты. Медиков, как известно, первыми берут на прицел, наравне с командирами, пулеметчиками, кордистами. Вспомните Федора из этой же книги. Нечеловеческой силы устойчивая психика здесь нужна, чтобы работать в эвакуационной команде. А связисты? А рассказ связиста Салтана в этой книге вы читали и понимаете теперь, наверное, что такое связист на войне. Не представляю я там женщину. Может быть, где-то в глубоком тылу? Может быть, но не на передовой и даже не в полевом штабе. Хотя в Великую Отечественную войну в прошлом веке они воевали. Помню, как моя супруга Трапезникова Татьяна Владимировна рассказывала о своей бабушке, Родионовой Анне Харитоновне. Так вот, Анна Харитоновна в свои девятнадцать лет пошла на войну в 1942 году и была радистом. Радистом прошла войну до конца, до самого 1945-го. И Анна Харитоновна не у Жукова в штабе сидела…
Бабушка рассказывала внучке, как была потеряна связь, и они с подругой, тоже связисткой, эту связь восстанавливали, как они попали в ситуацию, когда рядом с ними были немцы… «Мы слышали, как они говорят по-немецки, близко очень от нас немцы были, там за кустарниками…» — рассказывала об этом случае Анна Харитоновна своей внучке. Рассказывала и о том, как чуть под трибунал ее не отдали, но разобрались… Вопрос у командиров возник по передаче данных, которые передавала Анна, еще девочка-радист девятнадцати лет. «Если бы не разобрались, расстреляли бы», — говорила Анна Харитоновна. Да, многие вещи ей врезались в память, это и понятно. Кстати, вышла замуж Анна Харитоновна уже после войны за военного врача, с которым познакомилась еще во время боев в Восточной Пруссии. Понимаю, вопросы читателей: успокойтесь уж, военврач был человеком серьезным и холостым. Но… К чему это я говорю об Анне Харитоновне? А к тому, что, когда я думаю об этой девочке девятнадцати и двадцати, и пусть потом двадцати одного года, то не всегда все укладывается в голове у меня… Наверное, кино о женщинах на войне смотреть проще, а когда сам в этой действительности побываешь, то тут и задумаешься над тем, сколько же пришлось пережить таким девочкам… Именно девочкам, чуть ли не вчерашним школьницам… И вот эти вчерашние школьницы под ударами арты, вот они на краю гибели, так как враг рядом совсем и голос его даже слышен, и одно неосторожное движение, и будет беспощадная и неотвратимая смерть… А женщины-медики? А вот надо тащить раненого. Тащить за какие-нибудь два километра и под огнем противника порой. Здесь мужчины-то не все выдерживают нагрузки в эвакуационной команде. И не могу я представить вчерашних школьниц в той действительности. Больно уж контрасты огромные — женственность и истребление себе подобных, и этот постоянный риск. Любая мелкая ошибка — смерть. Вчерашние шк