Нужно отдать должное царственному спекулянту. Даже не будь поддержки с моей стороны, он все равно смог бы выжить да еще и выгоду поиметь. Ну а в мире финансов он и подавно чувствовал себя как рыба в воде, значительно превосходя в этом меня.
Успокоившись и придя в себя, Леопольд взялся выяснять: кому он перешел дорогу? Собственная служба безопасности и связи в банковской среде позволили ему быстро найти правильный ответ: гадят ему французские Ротшильды, с которыми у него раньше не было никаких конфликтов. И нацелились Ротшильды не на что иное, как на Леопольдовы немалые активы.
Давно известно, что кому война, а кому мать родна. Король-ростовщик хорошо нажился на идущей в Америке войне. На той же обратной работорговле. Причем, покупая американских негров, его агенты брали не абы кого, а тех, кто прежде работал на промышленных предприятиях. Этих бедолаг, везли прямо в Бельгийское Конго и пристраивали работать на рудниках Катанги и на нефтепромыслах Кабинды. При этом, невольные «репатрианты» считались свободными людьми, только связанными по рукам и ногам кабальным контрактом. Впрочем, зверского отношения к ним не было. Приказчики короля прекрасно понимали, с кого можно шкуру сдирать, а кого аккуратно стричь.
Обратной работорговлей занимался не только Леопольд. Стремление «цивилизовать» население африканских колоний при помощи американских негров, проявили все колониальные державы. Но согласитесь, что есть разница в том, кого ты завозишь: работника фабрики или человека, который был сезонным работником у белого фермера.
Леопольд не ограничился неграми. Помимо них, он покупал и угодивших в концлагеря белых гомосексуалистов. Таковых он за время войны вывез аж пару десятков тысяч. Публика эта была в основном грамотная и даже неплохо образованная. К ни колониальная администрация применяла иные методы. Помимо насильственного «трудоустройства» на подходящую работу по кабальному контракту, их обеспечивали молодыми чернокожими «служанками», насильственно разлученными со своей семьей. Условие было четким: «служанка» должна была родить от содомита не менее трех детей. После чего, «счастливого отца» освобождали от кабалы и отпускали на все четыре стороны. Правда, покинуть Конго мало кто решился. Содомиты, хлебнувшие немалого лиха в американских концлагерях, не без основания полагали, что в остальном цивилизованном мире к ним отнесутся немногим лучше. А здесь, в Конго, их никто не трогал и имелись неплохие перспективы для бизнеса и карьеры. Представляю, что будут говорить про эти земли спустя десяток лет!
Но не одной работорговлей замазался Леопольд. Военная контрабанда тоже не прошла мимо его внимания. Про поставки в Америку каучука можно даже не говорить. Подобным много кто занимался, хотя Леопольд в этих делах был лидером. Но то, что он отжал в свою пользу наиболее ценные активы «Юнайтед Фрут Компани» – это показатель. Точно так же он перекупал американский торговый флот. В общем, видимо Ротшильды пришли к выводу, что Леопольд набрал слишком большой вес и решили его давить, пока совсем не заматерел.
К чему такая спешка, я совсем не понимал. В моем мире Леопольд откинул копыта в декабре 1909 года. Но здесь, благодаря хорошей медицине, он не просто жив, но и в какой то мере здоров. А сейчас, задетый за живое неблагодарностью соотечественников, даже прибавил бодрости и продолжал оставаться таким же деятельным, как и лучшие времена.
– Я советую вам отказаться от дипломатической блокады Бельгии, – убеждал он меня, – это не даст особого эффекта и осложнит мое и ваше сотрудничество с бельгийским капиталом.
Во исполнение сказанного, Леопольд, чтобы позволить нам не терять в репутации, направил официальное послание своему племяннику. В этом послании он сообщал о том, что признает «выбор бельгийского народа» и отрекается от престола в пользу Альберта. Более того, ноги его больше не будет на бельгийской земле, а остаток жизни он намерен провести в своих личных владениях в Африке. Самое неприятное для бельгийцев в этом послании было то, что за нарушение прежних договоренностей между королем и парламентом, бывший король отказывается от данного ранее обязательства по передаче Бельгийского Конго своей стране. Этому решению предшествовал разговор между мной и Леопольдом.
– Насколько я понимаю, статус «Свободное государство» не означает полноценного суверенитета?
– Вы правы, именно так и обстоят дела. Свободное государство теоретически является частью метрополии, но власть правительства метрополии на него не распространяется – подтвердил мою мысль король.
– Но мой брат! Что мешает вам, своему личному владению придать статус суверенного государства? В конце-концов, эту страну создали вы. И там находятся владения вашей супруги. Где гарантия, что узурпаторы не лишат ее законной власти над королевством Катанга? Кто поручится, что парламентские болтуны сумеют поддерживать должный порядок в ваших владениях?
Никакого возражения высказанной мной мысли не было. Леопольд и сам, назло всем, намеревался превратить колонию в свободное и независимое государство. Правда, стоило учитывать то, что в свое время он отжал у англичан Анклав Ладо, который обещал им вернуть лишь после своей кончины. Этот анклав имел огромное значение для бельгийцев, так как через речной порт на Ниле осуществлялась транспортная связь со Средиземным морем. В мои планы входило всяческое продление жизни короля. Но а вдруг англичанам надоест ждать? Сейчас им не до Южного Судана. Но ведь ничего не вечно под луной. А потому следовало ожидать еще и английской интриги.
– Ничего страшного, – ответил Леопольд на высказанные мной подозрения, – конечно, британцы могут заподозрить, что я собираюсь нарушить прежние соглашения. Но ведь в роли правителя суверенного государства я могу подтвердить, что прежние договоры остаются в силе. Я другого опасаюсь. Ротшильды не успокоятся. Им будет мало того, что я потерял бельгийский престол. Наверняка они захотят лишить меня и владений в Африке. И стоит прекратиться войне в Америке, как с территории Французского Конго может начаться интервенция.
– Я тоже этого опасаюсь. Но мой брат, вы щедро кормили свой народ. А что получили в итоге? Полнейшую неблагодарность! Глупцы сами плюнули в руку их кормящую. Так не лучше ли те же самые деньги направить на иные цели? Строительство оружейных, снарядных, патронных и пороховых фабрик, боевых кораблей, морских и воздушных? Не лучше ли увеличить число преданных вам солдат, просто удвоив их жалование? Уверяю вас, наши доблестные абреки с удовольствием будут служить столь щедрому повелителю. А я со своей стороны не стану чинить препятствий тем вербовщикам, которых вы пришлете на наш Кавказ.
Итак, Леопольду требовалось еще не менее пяти лет жизни, чтобы основательно укрепить свое новое государство. Наша медицина такое может обеспечить. Правда, постоянно торчать в Крыму, Леопольду и Саре-Серафиме не стоит. Пусть перебираются в Леопольдвилль. Ну а наши «Врачи без границ» и там присмотрят за здоровьем монарха и его верной супруги. И кстати, титул тоже следует поменять вместе с названием страны. Было Свободное Государство Конго, возникнет Заирская Империя. Был король Леопольд Второй, станет император Леопольд Первый. Была королева Катанги Серафима Первая, будет ее императорское величество Серафима. Против этого мой царственный брат не возражал.
А вот с французскими Ротшильдами что то нужно было делать. Слишком большой вес они набрали. Под корень, как британских Ротшильдов их изводить не стоит, но проредить их клан будет уместно. Остается только намекнуть старому доброму председателю Ли, что для его «Красной стражи» есть работенка. Но намекать будем не мы. Найти среди американских граждан соответствующих эмиссаров, вполне возможно. И пусть мир думает, что это Рокфеллеры с Морганами и разного рода Шиффами пошли вразнос.
20. Время новой метлы
Если посмотреть на людей, что начальствовали в государственных учреждениях, то можно понять, что их роднит одна общая черта: они мне достались из прошлого царствованния. Не хочу о них дурно отзываться. После систематических чисток государственного аппарата, в большинстве своем это люди достойные. Но возраст есть возраст. Старея, человек меняется и иногда очень сильно. Причем, не всегда в лучшую сторону. Но и отправка их на покой мне мало что дает. На их место приходят более молодые, но из той же среды, из которой вышли их предшественники. И получается, что настоящего омоложения кадров у меня не происходит. Эти люди вполне лояльны и добросовестны. И даже честны. Если требуется неспешное развитие страны, то они меня вполне устроили бы. Но внутреннее чутье мне подсказывало, что нам недолго жить в спокойствии. Рано или поздно, наши «друзья» обратят на Россию пристальное внимание. Вот тогда веселуха и начнется. Как ни крути, но раз в сто лет Россию пытаются либо ограбить, либо указазать ей на то место, которое ей по мнению друзей очень даже впору. Ничем хорошим это для «друзей» не заканчивается, но и нам приходится тяжко. Спровоцировав серию войн, я надеялся не только отсидеться в стороне от ненужных нам конфликтов, но и потихоньку нарастить индустриальную мощь страны. Удалось ли мне это? И да, и нет. Нынешняя Российская империя образца начала 1909 года, это совсем не то, что Россия моего реципиента в 1913 году. Прежде всего, удалось опередить страну «французской булки» в промышленном развитии. Причем, раза в два. Конечно, большинство заводов – это локализованное производство иностранных фирм, но контроль осуществляем мы. Положение рабочего класса тоже отличается радикально. В моем времени, русский пролетарий – это люди, сильно обозленные на власть. А у меня – верная опора самодержавия. И господам социалистам с этим приходится считаться. Задача у них конечно не простая: и популярность завоевать и холуями при власти не прослыть. И надо сказать, что они ее успешно решили. Узаконенные мной Промышленные суды, теперь считаются в их среде одной из легальных форм классовой борьбы. Поэтому, все эти ленинцы, шараповцы и плехановцы мне в данный момент не враги. Зато за чисто буржуазные партии я не поручусь.