Когда мне стало тяжело даже сидеть, а припсы устало опустили морды на лапы, в мине осталась примерно четверть от первоначального заряда. Но в нас с собаками больше не лезло. По крайней мере я чувствовала себя так, словно сама вот-вот взорвусь. Да и Бумба не могла остановиться или просто оторваться от мины без риска пробудить опасную тварь.
Что в такой ситуации делать, я не имела ни малейшего понятия.
Маги, к которым я обернулась с молчаливым вопросом, тоже пребывали в растерянности. Даже де Фосс выглядел бледно, не говоря о Лайсе или схватившемся за голову короле. Но что самое ужасное, ни совета у них спросить, ни самой поделиться мыслями не было никакой возможности. А что случится, если силы в нас с собаками станет чересчур много, никто не знал.
Тяжело вздохнув, я отвернулась, обняв напряженно сопящую Бумбу покрепче. Меня неумолимо потянуло в сон, хотя призракам это несвойственно. Сияние кольца к тому времени стало таким ярким, что пришлось закрыть глаза, спасаясь от нестерпимо яркого света… а затем я неожиданно подумала, что, наверное, ничего страшного не произойдет, если меня вдруг не станет. И вообще, не так уж это и плохо — спасти целый город, расплатившись таким образом за прошлые грехи.
Вот только Ириску ужасно жалко…
— Мяу! — неожиданно рявкнули мне в ухо, а затем пребольно куснули в плечо.
Я вздрогнула от неожиданности и машинально обхватила одной рукой неугомонную кошку, которая каким-то образом умудрилась сбежать от мамки и, кажется, немного подросла.
— Мяу! — снова заверещала Ириска, оцарапав меня острыми коготками.
После этого я окончательно встряхнулась, подняла голову и с изумлением обнаружила, что сижу перед столом в гордом одиночестве, а сверху безжизненно свисает высохший, как стебелек в жару, хобот вместе с таким же тощим, напрочь лишенным жизни щупальцем. В дальнем углу, шумно дыша, сидят невредимые припсы, вокруг которых еще не угасло призрачное сияние. Рядом, громко пыхтя и отдуваясь, лежит растолстевшая, едва способная шевелиться Бумба. Светящаяся почти так же ярко, как псы, Принцесса аккуратно подхватывает ее пастью и неторопливо уносит в коридор. А зашедшие в комнату маги деловито оглядываются и вполголоса обсуждают случившееся.
— Ты откуда взялась? — строго спросила я, когда убедилась, что все закончилось благополучно.
Ириска лизнула меня в нос шершавым язычком и радостно мяукнула. После чего с торжествующим мявом запрыгнула на стол, попрыгала на трупе мины, снова слетела на пол, игриво толкнулась носом и, услышав повелительный рык матери, бодро умчалась прочь.
— Повезло, что копри решили помочь, — встретив мой вопросительный взгляд, улыбнулся лорд Лайс. — Сама бы Принцесса вряд ли вмешалась. Но Ириске закон не писан — она переживала за вас. И оттянула на себя немалую часть энергии.
— Мне показалось, или она подросла?
— Не показалось, — ответил вместо рыжика де Фосс. После чего окинул внимательным взглядом стол, стены, меня… и резко бросил: — Сожгите ее!
Я так опешила, что не смогла даже спросить: за что?! И когда поднесший руку ко рту король выдохнул целый столб жидкого огня, не сдвинулась с места. Впрочем, наверное, я бы и не смогла никуда уйти — перебравшее энергии тело стало похожим на неповоротливую колоду, поэтому я неверяще замерла и в шоке уставилась в холодные синие глаза человека, который в третий раз подряд пытался меня убить.
Магический удар может быть опасен для призраков — я в этом убедилась еще в тот день, когда по неосторожности задела пентаграмму. В тот раз мое платье стало похожим на решето, а в этот — просто-напросто задымилось. Перчатки на руках запылали. По коже пронеслась волна неистового жара. Исторгнутое королем пламя мгновенно взвилось до самого потолка, окружив меня неодолимой стеной…
Но именно в этот миг я неожиданно вспомнила, что уже испытывала нечто подобное. И точно так же стояла в окружении огненного кольца, которое и тогда, и сейчас было завораживающе прекрасным.
— Цицелия! — откуда-то издалека донесся до меня встревоженный голос рыжика. — Цицелия, возвращайтесь! Он может вам навредить!
Я не ответила — огонь покорил меня своей невероятной и смертельно опасной игрой. Горячее пламя плясало так близко, что казалось — протяни руку, и оно с готовностью прыгнет на ладонь. Оно то извивалось, скручиваясь тугими змеиными кольцами. То с гордостью расправляло оранжево-красные крылья. То сердито ревело диким зверем. То кричало раненой птицей. И с каждым мгновением подступало все ближе, настойчиво нашептывая, требуя, умоляя… чтобы я шагнула навстречу и хотя бы на миг ему поддалась.
— Цицелия!
— Сейчас… — прошептала я, с надеждой протягивая к пламени руку. — Я уже иду!
Огонь торжествующе взревел, и у меня словно что-то щелкнуло в памяти. Прямо передо мной из огня каким-то невероятным образом соткалось смутно знакомое мужское лицо, обрамленное копной ярко-рыжих, похожих на настоящее пламя, волос. Горящие неподдельной яростью глаза грозно сощурились, между густых бровей пролегла глубокая складка, а громоподобный голос рыкнул, казалось, в самое ухо:
— Ну?! Что ты еще успела натворить?!
У меня тоскливо заныло в груди.
Этот голос… небо, он был ужасно рассерженным, но при этом таким родным! А лицо… клянусь, я бы полжизни отдала, чтобы узнать, кем был для меня этот свирепо раздувающий ноздри мужчина! Отцом? Другом? А может, любимым?
Я порывисто качнулась вперед, надеясь, что неистово рвущийся к потолку огонь подскажет ответ, но внезапно меня бесцеремонно толкнули в бок. Что-то железной хваткой вцепилось в талию. Затем меня дернули. Немилосердно сжали и куда-то поволокли, заставляя огонь неохотно расступиться. После чего он обиженно зашипел, а пространство вокруг меня затопили густые облака пара, словно кто-то щедро плеснул туда водой.
Когда я пришла в себя и подняла голову, чтобы узнать, кому обязана спасением, то искренне опешила — де Фосс был зол, как сто демонов. Растрепан. Под густым слоем сажи было невозможно различить выражение на его лице, зато бешено горящие глаза оказались так близко, что я на мгновение растерялась. И непроизвольно замерла, с благоговением наблюдая, как в расширенных от злости зрачках стремительно зарождается смерч.
Вот уж не думала, что это зрелище может быть таким потрясающе красивым. Казалось бы, воздушная магия далеко не самая опасная, но поди же ты — мне почти страшно. Однако вместе с тем до сладкого ужаса хорошо, ведь красотой разбушевавшейся стихии нельзя не восхищаться.
— Какого демона вы там остались?! — хрипло выдохнул шеф, мертвой хваткой вцепившись в мою бедную талию. Пусть она и призрачная, но сквозь артефактную перчатку я прекрасно ощутила прикосновение чужих пальцев и была поражена тем, насколько они оказались сильны. — Вам что, жить надоело?!
— Какая разница? — тихо спросила я, опуская глаза. — Вы же сами велели меня сжечь.
— Я велел сжечь останки! Даже будучи дохлой, мина может быть опасной!
— Правда? — еще тише спросила я.
Де Фосс раздраженно рыкнул и разжал наконец пальцы.
— Если вы не знали, то ведьм на кострах давно не сжигают! Но даже если бы это было не так, у вас осталось мое кольцо! И оно, между прочим, снова разряжено!
Я опустила взгляд на свои дымящиеся руки и только сейчас заметила, что они больше не светятся. Избыток сил исчез, словно его и не было. А сиявшее ярче солнца колечко снова стало черным, тусклым и невзрачным, как раньше.
— Лайс, почисти тут все и восстанови защиту, — отрывисто бросил маг, резко отстранившись и мгновенно растворившись в облаках дыма. — Сир, в следующий раз дозируйте силу — второго пожара за месяц ее величество нам не простит!
Его величество сконфуженно опустил голову.
— Прошу меня извинить, я этого не планировал. Видимо, останки каким-то образом сдетонировали на заклинание.
— Райв, а что с амулетами делать? Их же скоро разорвет от перегрузки, — раздался из соседнего облака обеспокоенный голос королевского инспектора.
— Что хочешь, — буркнул невидимый шеф. — Только запонки верни — они дороги мне как память. Да и его величеству не стоит появляться на королевском ужине в камзоле без пуговиц.
— Мяу? — тихонько мяукнула неслышно подкравшаяся Ириска и, поднявшись на задние лапы, пытливо заглянула мне в глаза. Следом из белого марева появилась настороженно принюхивающаяся Принцесса. А затем вынырнули молчаливые припсы, которые до сих пор четко соблюдали мой приказ: ни в коем случае не шуметь.
— Я почти вспомнила, — прошептала я, подхватывая котенка на руки. — Почти, понимаешь? Еще бы немного, и я бы, может, узнала, кем была при жизни и остались ли здесь еще те, кому я дорога?
— Мя, — печально сказала Ириска, когда я прижалась к ней щекой и тяжело вздохнула.
А я развернулась и медленно побрела к выходу, очень надеясь, что в дыму никто не увидит моего лица.
ГЛАВА 8
— Зачем вы туда сунулись? — с укором спросил Лайс, когда я в угрюмом молчании садилась в экипаж. — Цицелия, магическое пламя может быть опасно даже для призраков. Я ведь предупреждал!
Я отвела глаза.
— Вас было плохо слышно.
— А вас не было слышно совсем. Фес, Зюс! Место!
В карету, шумно сопя и все еще строго соблюдая приказ, по очереди влетели припсы. И, словно почувствовав, что мне сейчас не до них, тихонько приткнулись в уголке. Последним внутрь забрался де Фосс, напоследок переговорив о чем-то с озабоченно хмурящим брови королем. После этого Лайс сокрушенно покачал головой и, прежде чем захлопнуть дверцу, добавил:
— Жду вас обоих завтра. Пока, Райв. До встречи, миледи.
Я так же угрюмо кивнула, и через пару мгновений экипаж тронулся с места, а тяжело отдувающаяся Бумба, которую снова пришлось взять на руки, едва слышно пробормотала:
— Я посплю немного, ладно? Разбуди, когда вернемся.
Машинально почесав мягкое пузико, я подтянула мину повыше, чтобы та не свалилась на очередной кочке, и отвернулась к окну. А шеф откинулся на сиденье и, словно забыв о моем существовании, прикрыл глаза.