Видимо, они жили среди развалин.
Тут же носились ночные млекопитающие низшего вида — минтаны или дроли. Но, думал Валентайн, разве могли от обезьян или дролей исходить звуки, похожие на шаги?
Когда они поравнялись с развалинами базилики, Слит, шедший чуть дальше, рванулся вдруг назад и сказал Валентайну:
— Я слышал что-то странное вон там, сбоку.
— Привидение, Слит?
— Может быть. Или просто бандит.
— Или обезьянка, — беспечно заметил Валентайн. — Я слышал всякие шорохи.
— Милорд…
— Ты заразился страхами Ирманара?
— Я думаю, мы бродим тут достаточно долго, милорд, — тихо сказал Слит.
Валентайн покачал головой.
— Будем внимательнее к темным углам. Но, я думаю, здесь еще есть на что посмотреть.
— Может нам вернуться обратно, милорд?
— Не бойся, Слит.
Жонглер пожал плечами и отошел. Валентайн вглядывался в темноту. Слит, жонглировавший с завязанными глазами, руководствуясь только звуком, обладал таким острым слухом, что его предостережением ни в коей мере нельзя было пренебречь, но покидать это место чудес только из-за звука странных шагов не хотелось.
Однако двигался он осторожно. Пусть призраков и не существует, но в этом странном городе глупо действовать необдуманно.
Они бродили среди дворцов, рассматривали богато украшенные здания, и вдруг Залзан Кавол, шедший впереди, резко остановился: у самых его ног откуда-то сверху упал камень.
Скандар выругался.
— Эти вонючие обезьяны…
— Думаю, это не обезьяны, — спокойно сказал Делиамбер. — Это кто-то покрупнее.
Ирманар осветил фонариком нависавший край соседнего строения. На мгновение показался, но затем исчез силуэт, подобный человеческому. Лизамона бросилась к дальней стороне здания, за ней, размахивая энергометом, помчался Залзан Кавол.
Слит и Карабелла побежали с другой стороны. Валентайн хотел было пуститься за ними, но Ирманар схватил его за локоть и, цепко держа, произнес извиняющимся тоном:
— Я не могу позволить тебе идти на риск, милорд…
— Стой! — послышался вдали бухающий голос Лизамоны.
Затем послышались звуки какой-то возни, кто-то протопал по камням шагом отнюдь не призрака. Валентайну очень хотелось знать, что происходит, но Ирманар был прав: Коронованному Маджипуры не пристало бежать за неизвестным врагом в темном незнакомом месте.
Он услышал ругань, крики и болезненный визг. Почти тут же появилась Лизамона, таща человека с эмблемой горящей звезды Коронованного на плече. Она обхватила его вокруг тела и ноги его болтались дюймах в шести от земли.
— Шпион, — сказала она, — прятался наверху и следил за нами. По-моему, их было двое.
— Где второй? — спросил Валентайн.
— Удрал. Залзан Кавол побежал за ним.
Лизамона бросила своего пленника на землю перед Валентайном и прижала его ногой.
— Пусть встанет, — сказал Валентайн.
Человек встал. Он казался испуганным. Ирманар и Насимонт быстро обыскали его. Оружия не было.
— Кто ты? — спросил Валентайн. — Что ты здесь делал?
Ответа не было.
— Говори. Мы не причиним тебе зла. У тебя на плече горящая звезда. Ты из армии Коронованного?
Неизвестный кивнул.
— Ты послан следить за нами?
Незнакомец опять кивнул.
— Ты знаешь, кто я?
Человек молча уставился на Валентайна.
— Ты умеешь говорить? У тебя есть голос? Скажи что-нибудь, все равно, что.
— Я… Если я…
— Прекрасно. Говорить ты умеешь. Ну, ты знаешь, кто я?
Пленник ответил шепотом:
— Сказали, что ты хочешь украсть трон у Коронованного.
— Нет, — возразил Валентайн, — ты ошибаешься, парень. Вор тот, кто сидит сейчас в Замке. — Я — лорд Валентайн и требую от тебя преданности.
Человек смотрел на него растерянно, непонимающе.
— Сколько вас тут?
— Пожалуйста, господин…
— Сколько?
Наступило угрюмое молчание.
— Давай, я его немного припугну, — предложила Лизамона.
— В этом нет необходимости, — сказал Валентайн.
Он подошел ближе к струсившему человеку и мягко заговорил:
— Ты пока ничего не понимаешь, но со временем тебе все станет ясно. Я истинный Коронованный, ты поклялся служить мне, и теперь я требую ответа. Сколько вас здесь было?
На лице пленника отражались противоречивые чувства. Он медленно и неохотно ответил:
— Только двое, господин.
— Могу я верить этому?
— Клянусь Леди, господин!
— Двое? Ладно. Давно вы следите за нами?
— От Луманцара.
— С каким приказом?
Опять последовало колебание.
— Наблюдать за вашим передвижением и утром сообщить в лагерь.
Ирманар нахмурился.
— Это значит, что второй тип уже на полпути к озеру.
— Ты думаешь? — раздался хриплый голос Залзана Кавола. Скандар шагнул к ним и бросил к ногам Валентайна тело второго человека со звездной эмблемой. Энергомет Залзана Кавола прожег в нем сквозную дыру.
— Я бежал за ним с полмили, милорд. Проворный, дьявол! Он легко перепрыгивал через камни и начал от меня отрываться. Я приказал ему остановиться, но он продолжал бежать. И пришлось…
— Закопай его где-нибудь, — резко приказал Валентайн.
— Милорд, я плохо сделал, что убил его?
— У тебя не было выбора, — сказал Валентайн уже более мягким тоном. — Я хотел, чтобы ты поймал его, но ты не мог, так что выбора не было. Все в порядке, Залзан.
Валентайн отвернулся. Убийство потрясло его, но предотвратить его он не мог. Этот человек умер только потому, что быт предан Коронованному— или тому, кого он считал Коронованным.
Гражданская война получила свою первую жертву. Кровопролитие началось здесь, в городе мертвых.
Теперь уже никто не думал продолжать осмотр. Все вернулись в лагерь, взяв с собой пленника. Утром Валентайн отдал приказ идти через Велализир и повернуть на северо-восток.
Днем развалины не казались такими мистическими, но все равно, производили впечатление. Трудно было понять, каким образом немощный и не прибегавший к механике народ мог сдвигать эти гигантские плиты, но, возможно, тысячу лет назад метаморфы не пренебрегали механизмами.
Изменяющие форму лесов Пьюрифайна обитатели тростниковых хижин и грязных улиц были жалкими остатками расы, некогда правившей Маджипурой.
Валентайн обещал, когда покончит с Доминином Баржазидом, вернуться сюда и подробно обследовать древнюю столицу, очистить и реконструировать ее. Если удастся, он пригласит метаморфских вождей принять участие в этой работе, хотя не уверен, что они пожелают сотрудничать. Но что-то нужно было сделать для общения двух рас планет.
— Если я снова буду Коронованным, — сказал он Карабелле, когда они миновали пирамиды и выезжали из Велализира, — то…
— Когда ты снова будешь Коронованным, — поправила его Карабелла.
Валентайн улыбнулся.
— Да, когда я снова буду Коронованным, я попробую изучить все, что касается метаморфов и ввести их снова в плавный поток жизни Маджипуры, если это возможно, даже дать им место в правительстве.
— Если они захотят.
— Я имею в виду — победить эту их злобу. Это будет смыслом моего правления. Все наше общество, наше удивительное гармоничное и сердечное королевство было создано хищениями и несправедливостью, и мы усвоили привычку не замечать этого.
Слит искоса взглянул на него.
— Меняющие Форму не использовали планету полностью. Их было двадцать миллионов на все это огромное пространство, когда наши предки пришли сюда.
— Но эта планета принадлежала метаморфам! — вскричала Карабелла. — По какому праву…
— Полегче, — сказал Валентайн. — Не стоит спорить о первых поселенцах. Что сделано, то сделано, прошлого не вернешь, но в нашей власти изменить это.
Делиамбер тихо, но так, что привлек внимание слушателей, сказал:
— Возможно, все теперешние неурядицы в королевстве — начало возмездия за подавление метаморфов.
— Что ты хочешь этим сказать? — удивленно спросил Валентайн.
— Только то, что мы прошли долгий путь по Маджипуре, ничем не искупив первородный грех завоевателей. Как тебе известно, долги приумножаются. Теперь эта узурпация, зло, творящееся новым Коронованным, предстоящая война, смерть, разрушение, хаос… Может быть, прошлое начинает наконец сводить с нами счеты.
— Валентайн не имеет отношения к подавлению метаморфов, — возразила Карабелла. — Почему он должен страдать один? Почему именно его лишили трона, а не какого-то своевольного Коронованного прошлого?
Делиамбер пожал плечами.
— В таких делах не ищи справедливости. Почему ты думаешь, что наказан бывает только виновный?
— Божество…
— А почему ты считаешь Божество справедливым? Оно имеет дело с вечностью, когда все ошибки выправляются, каждый минус уравнивается плюсом, колонки подсчитываются, итог оказывается правильным. Все это в течение долгого времени. Наш же век короток, и тут многое часто бывает несправедливым. Компенсирующие силы вселенной все приводят в порядок, но крушат при этом как зло, так и добро.
— Более того, — сказал вдруг Валентайн, — может быть я избран орудием этих компенсирующих сил, должен был познать страдания, чтобы обрести мудрость.
— Как тебя понять?
— Если бы со мной ничего не случилось, я, вероятно, правил бы из Замка на Горе, как все до меня, довольный собой, принимающий вещи, какими есть, поскольку не видел бы в них ничего плохого. Но все эти приключения дали мне возможность увидеть мир, который я никогда бы не узнал, укрываясь в Замке. Может быть, теперь я готов по-другому сыграть предназначенную мне роль…
Он помолчал.
— Все эти разговоры ни к чему. Первое, что нам надо сделать, это вернуть себе Замок, а потом говорить о природе компенсирующих сил Вселенной и о тактике Божества.
Он оглянулся на разрушенный Велализир, проклятый город древних на заброшенной пустынной равнине, хаотичный, великолепный. Затем отвернулся и молча стал смотреть на менявшийся пейзаж впереди.
Дорога резко повернула к северо-западу, шла вверх по гряде холмов и спускалась в плодородную равнину Глейга у самого северного края озера Рогойз.