Закрывая конференцию, Г. Трумэн поблагодарил своих коллег «за доброе сотрудничество в разрешении всех важных вопросов». «До следующей встречи, – сказал президент, -которая, я надеюсь, будет скоро». Глава администрации США лукавил. Через пару дней Г. Трумэн по пути домой на борту крейсера «Огуста» заявит в узком кругу, что он больше за стол переговоров с СССР не сядет. Зачем договариваться, если Вашингтон все сможет взять, никого не спросив? Призрак силы перевесил все, даже рассудок.
Потсдамскую конференцию называют – и по праву -историческим, выдающимся событием. В самом точном смысле слова она была исторической, ибо не просто подводила черту под прошлым, но и открывала новую главу в будущей истории цивилизации. Потсдам останется в неизгладимой памяти человечества как самый реальный шанс избавить народы от войн, военных угроз и бремени гонки вооружений, утвердить на земле прочный, вечный мир, сделать добрососедство высшим политическим постулатом. Этой возможностью не воспользовались. Ею безответственно пренебрегли те силы, которые в XX столетии уже доигрались до двух мировых войн. Ее заблокировали политиканы, которые вознамерились после войны закрепостить народы, их волю и сознание, используя раскрепощенный атом. Родственные им круги тридцать лет спустя напали на разрядку и ныне все круче вздымают спираль гонки вооружений. Да, из-за них Потсдам не стал светлой явью, по их вине безопасный мир все еще только мечта.
1985
«Совершенная война» Б. Роджерса
Не знаю, был ли бы генерал Б. Роджерс столь словоохотлив, как сейчас, появись на горизонте в Вашингтоне очередной сенатор Дж. Маккарти, этот самый ретивый из «охотников на ведьм». Не уверен. И за несравненно меньшие откровения в эпоху разгула маккартизма куда более именитых деятелей подвергали остракизму. Значит, все-таки что-то в Соединенных Штатах меняется с годами.
О чем речь? В октябрьском номере французского журнала «Сьянс э ви» опубликовано обширное интервью Б. Роджерса под заголовком «Новая стратегия для Европы». Что в ней нового и необычного?
Во-первых, открытие, что «стратегическая оборонная инициатива» (СОИ), а проще, программа «звездных войн» – сущее благодеяние для Западной Европы. Западная Европа даже больше подходит для космических экспериментов, чем США. Здесь лучшее место, «где ее можно было бы применить». Следовательно, европейцам надлежит не протестовать, а приветствовать американскую «заботу» о них. Приветствовать по нескольким причинам.
Предположим, Западу удастся создать комплекс систем, способных перехватывать ракеты противника, и «русские со своей стороны сделают то же самое». Тогда вооруженные силы обоих лагерей будут «взаимно нейтрализовать друг друга». Часть оружия, обещает генерал, станет ненужной; от него можно будет отказаться. Гонка вооружений даст импульс разоружению подобно тому, как температура под сорок градусов заставляет человека хвататься за лекарства.
Но вдруг не удастся создать противоракетный щит обеим сторонам или одной из них? Такой вариант не исключается, и, чтобы не выглядеть беспомощным по части логики, Роджерс замечает, что при любом исходе какой-то навар от «исследований в рамках СОИ» все же будет. «Я не удивился бы появлению чего-то нового в области противовоздушной обороны или в области атаки сил развития успеха и замены», – сказал Б. Роджерс. Поясним, что под «атакой» имеет он в виду удар на всю глубину оборонительных порядков государств Варшавского договора, этак километров на полтысячи, чтобы лишить их возможности вести активные боевые действия (доктрина «Эйрленд бэттл-2000», недавно переименованная в «Армия-XXI»). Неплохо, не правда ли: не получится со «стратегической обороной» – выиграет «стратегическая атака».
Во-вторых, Роджерс восстанавливает истину: президент Рейган не является прародителем идеи «звездных войн». Все началось много раньше. «Когда я был начальником штаба армии США, – поведал генерал, – я курировал все научные исследования в области системы ПРО… Нам были даны такие директивы: а) активно продолжать научные исследования, чтобы не позволить русским добиться над нами перевеса; б) создать прототип и проводить его испытания каждый раз, как мы откроем что-то интересное. В 1979 году, когда я ушел с этого поста в связи с переходом в НАТО, мы добились таких успехов, что, как полагали, можем перехватывать одну винтовочную пулю с помощью другой винтовочной пули».
И дальше, вопреки всему, что вещают президент, вицепрезидент, госсекретарь, министр обороны и другие, Роджерс прямо заявляет, что США никогда не прекращали исследований в области ПРО и не свертывали их, что соответствующие работы велись полным ходом после подписания в 1972 году советско-американского Договора об ограничении систем противоракетной обороны. Словно опасаясь, что кто-нибудь умалит его заслуги, генерал особо подчеркнул: «СОИ не представляет собой чего-то нового, что было только что изобретено: это старая идея, значение которой просто-напросто подчеркнули и для осуществления которой был назначен руководитель-координатор».
Вот так – черным по белому. Вашингтонские пустомели разводят антимонии насчет «сдержанности» США, которой-де воспользовались русские, об американском «отставании», об «исторической заслуге» Рейгана, поставившего оборону впереди нападения, чтобы запечатлеть высокую «нравственность» политики Соединенных Штатов. А верховный главнокомандующий в НАТО называет это дешевой пропагандой и расслабляющей демагогией и требует кончать с ними. Он явно относит на свой счет наветы нынешней администрации на ее предшественниц, отвергает как незаслуженные и оскорбляющие честь всего генералитета обвинения в якобы характерном для прошедшего десятилетия дилетантизме, причинившем ущерб интересам национальной безопасности. Никакой «сдержанности», никакого «отставания» от СССР не было и нет.
Б. Роджерс недоволен также тем, что Белый дом вызывает чрезмерно радужные надежды относительно эффективности СОИ. «Никто не в состоянии сказать, пойдет дело или нет… Если мы будем разглагольствовать и вести дискуссию о СОИ, как это делали в прошлом году, то, – предостерег генерал, – я весьма опасаюсь, что тем самым мы пренебрежем некоторыми важными аспектами нашей обороны», «модернизацией» стратегического и тактического ядерного арсенала, а также неядерных вооружений. Упреки в некомпетентности и легкомысленности бумерангом возвращаются администрации Рейгана.
В-третьих, поясняя свои собственные концепции, генерал заметил: «Мы хотим сделать войну совершенной, и только». Не сразу уразумеешь, куда он клонит. Оказывается, вот к чему.
Война, по его словам, не сводится к агрессии, вторжению, аннексии. Это и «запугивание, принуждение, шантаж». НАТО должна быть ко всему готова. Постоянная готовность номер 1 войск и населения к современной войне во всех ее видах и разновидностях. Западноевропейским странам следует изгнать из своих домов всякие проявления «пацифизма», сомнения в правомерности и целесообразности размещения на их территории новейших видов оружия. Размещение оружия не для того, чтобы любоваться им. Никаких безъядерных зон, никогда и никакого отказа от применения ядерного оружия первыми, ибо в применении первыми – «сама суть нашего (американского) сдерживания». Активно «проводить в жизнь доктрину обороны на передовых рубежах», то есть быть наготове «вести действия так далеко впереди, как это позволяет территория». Чья территория? Непонятно, но многообещающе.
«Совершенствовать» так «совершенствовать». До упора. «В середине 70-х годов я ратовал за бинарное химическое оружие, – сообщал Роджерс. – Я даже поощрял его производство». Остановимся. Это прелюбопытно. «Желтый дождь», под дробь которого стала разворачиваться кампания за химическое перевооружение США, пошел пятью годами позднее. Роджерс почувствовал влечение к бинарному ОВ задолго до того, как какому-то гораздому на фантазии чиновнику из Пентагона или Совета национальной безопасности взбрело в одно из полушарий обвинить СССР в использовании или содействии использованию химического оружия в Юго-Восточной Азии и Афганистане. Он (Роджерс) «поощрял производство» бинарных средств до того, как конгресс определил к ним свое отношение.
Старая любовь не ржавеет. Б. Роджерс перенес эту свою химическую страсть на НАТО и ныне пытается убедить западноевропейцев, что бинарное оружие им жизнь не отравит. Он намекнул, возможно лишь для успокоения читателей журнала «Сьянс э ви», что до регулярных сражений, скорей всего, не дойдет. «Совершенная война», о которой размечтался генерал, должна решать все основные задачи «ударом с воздуха с помощью наших (американских) ракет, а не на суше с помощью наземных войск». Противника нужно, иными словами, изничтожить прежде, чем он смекнет, что настал конец света, и попытается воспротивиться насилию над собой. Не думаю, чтобы мечты главнокомандующего кого-то утешили. Европейцы слишком хорошо помнят уроки недавней «совершенной войны».
Точность и ясность полезны сами по себе, даже когда не улучшают настроения. В этом смысле генерал Б. Роджерс сделал благое дело. Он авторитетно показал, к чему Вашингтон сводит «новую стратегию для Европы». Возможно, на вкус президента, главнокомандующий вооруженными силами НАТО переоткровенничал. Кое-что стоило бы оставить между строк. Нельзя думать только о себе и выставлять других в несколько, скажем мягко, двусмысленном свете. Непатриотично это. И вообще помолчать бы генералу, когда администрация в запарке, не ведая пока, как уклониться половчее от новых советских инициатив, предлагающих Европе, народам всех континентов не «совершенную войну», а неподдельный мир.
1985
Кто развязал холодную войну…Свидетельствуют документы
Не только история, но и отношение к ней знает крутые повороты, обозначающие качественные этапы политического, социального, нравственного развития человеческого сообщества. С достаточной степенью надежности можно прогнозировать: когда цивилизация перешагнет через силовые поверья, все согласятся с тем, что холодная война – одна из самых печальных глав XX столетия – явилась порождением прежде всего людских несовершенств и идеологических предрассудков. Ее вполне могло не быть. Ее не было бы, если бы поступки людей и действия государств соответствовали их словам и декларациям. Всегда и во всем.