Одновременно большевикам Самары пришлось столкнуться с внутренними угрозами. В ночь на 15 декабря в доме губернатора, где проходило объединенное заседание ревкома и губисполкома, произошел мощный взрыв, в результате которого погибли 8 человек и более 30 получили ранения. Мощность взрыва была усилена детонацией склада боеприпасов, который разместила в соседнем крыле здания дружина эсеров-максималистов. Позднее Куйбышев описал в своих воспоминаниях обстоятельства этого взрыва и возникшую после него сумятицу.
Разумеется, глава Самарского губисполкома В.В. Куйбышев не обходил вниманием и хозяйственные заботы. Хозяйственная разруха, вызванная трехлетней войной и выражавшаяся в упадке промышленности, росте безработицы, расстройстве продовольственного снабжения, требовала принятия неотложных мер. Для этого 6 января 1918 года Самарский губисполком за подписью Куйбышева издает постановление об образовании городского Совета народного хозяйства, куда входят представители губисполкома, комиссариатов труда и финансов, продовольственного и земельного комитетов, профессиональных союзов и кооператива Трубочного завода.
Тем временем продолжалась борьба с выступлением оренбургского казачества. Хотя 16 декабря 1917 года атаман Дутов объявил мобилизацию казаков, она шла не слишком успешно (хлебнувшие тяготы мировой войны казаки не рвались снова воевать). Впрочем, даже малочисленные казачьи отряды представляли собой реальную силу, одолеть которую было нелегко. Но все же сторонникам советской власти сопутствовал успех. Отряды под командованием Блюхера разбили казаков Дутова и 31 января заняли Оренбург. Дутов отступил в Верхнеуральск, но и он был занят в начале марта отрядами Блюхера при поддержке восстания в самом Верхнеуральске. Дутову с остатками казачьих войск пришлось отступить в Тургайскую степь.
В марте 1918 года Куйбышев был отправлен от самарских большевиков в Петроград делегатом на VII (экстренный) съезд РКП(б) (6–8 марта), имея на руках позицию губисполкома, принявшую резолюцию «левых коммунистов» с призывом к «священной войне» против германского империализма[31]. На съезде он в числе 12 делегатов голосует против предложения Ленина, призывавшего к заключению мира. Затем он едет в Москву на IV Всероссийский съезд Советов (14–16 марта) и там зачитывает с трибуны «Декларацию 63-х», которую подписали 55 делегатов и 8 членов ВЦИК. Они призывают к обороне социалистической революции, но при этом не голосуют против мира, а предпочитают воздержаться. Итог голосования: 784 голоса за мир, 261 – против, 115 – воздержавшихся.
После возвращения Куйбышева в Самару он не сразу признает правильность мирного договора с Германией. Самарская губернская парторганизация выносит резолюцию с одобрением политики Совнаркома РСФСР в вопросах войны и мира, и Куйбышев в конце концов также присоединяется к поддержке ратификации Брестского договора.
Казалось бы, вспышки Гражданской войны в Поволжье и Приуралье подавлены, на германском фронте заключен мир, и Самарскому губисполкому во главе с Куйбышевым можно приступать к мирному хозяйственному строительству. Но передышки практически не получилось. И внутреннее положение в Самарской губернии, и внешние условия не дали этой передышке состояться.
В марте 1918 года губернский съезд Советов образовал в Самарском губисполкоме меньшевистско-эсеровское большинство. В то же время в Самарском городском Совете большевики имели прочные позиции, и в результате в Самаре сложилось своеобразное двоевластие. Губисполком образовал собственную боевую дружину, опираясь на недовольные советской властью слои крестьянства. Ухудшилась и внешняя ситуация – в апреле вновь активизировались отряды казаков Дутова, а одновременно и независимо от них стало разрастаться восстание казачества в других районах, приведшее к блокаде Оренбурга и даже к кратковременному (на несколько часов) захвату города.
Это заставило Куйбышева обратиться за помощью в Москву, к председателю Совнаркома РСФСР. Состоялся его разговор с Лениным:
«У аппарата председатель Совдепа Куйбышев, из Самары.
– Товарищ Ленин, в Оренбурге снова подняла голову дутовщина; получено донесение, что за 20 верст от Оренбурга наступают казачьи отряды. Илецк окружен казаками, казаки мобилизуют все станицы, чинят страшные зверства, убиты три члена исполкома, председатель казачьей секции совета [Н.П.] Захаров[32]. Оренбургская буржуазия принимает активное участие. Оренбург просит Совет Народных Комиссаров помочь уничтожить в корне авантюру Дутова, иначе снова образуется пробка, которая погубит с голоду 12 000 000 жителей Туркестанского края. Один отряд, посланный из Оренбурга к Илецку, окружен и поголовно уничтожен; полагают, что погиб правительственный комиссар [С.М.] Цвиллинг. Самара напряжет все силы, чтобы помочь Оренбургу, но для окончательной ликвидации дутовщины местных сил недостаточно, необходима помощь из центра. Я окончил, жду ответа.
Запись разговора В.В. Куйбышева с В.И. Лениным по прямому проводу
Апрель 1918
[Из открытых источников]
– Сейчас же приму все меры для немедленного извещения военного ведомства и оказания вам помощи.
Ленин»[33].
В ночь на 8 мая по решению Самарского горкома РКП(б) была разоружена эсеровская дружина. А в ночь на 11 мая казаки перерезали железнодорожное сообщение между Самарой и Оренбургом. 15 мая границу Самарской губернии пересекли казачьи отряды атамана Дутова.
В тот же день, 15 мая, было принято решение Самарского губкома РКП(б) о вступлении всех коммунистов в боевые отряды. Горисполком объявил Самару на военном положении. Штаб охраны города издал распоряжение о мобилизации всех имевшихся в Самаре лошадей для нужд Красной армии. Это было явно непродуманное решение, поскольку реквизиция лошадей у частных извозчиков, по существу, лишала их основного средства заработка. Извозчики стали оказывать сопротивление мобилизации лошадей. Горисполком 17 мая принял решение об отмене мобилизации, но было поздно – разгоряченная толпа встретила присланных для переговоров представителей штаба выстрелами.
Группа самарских партработников. Сидят слева направо: М.М. Хатаевич (1-й), В.В. Куйбышев (3-й), Ю.К. Милонов (4-й), Е.С. Коган (5-я), М. Беженковская (4-я справа); стоят во втором ряду: Б.Ф. Василевская (крайняя справа), в центре – А.А. Масленников и другие
Самара, конец 1917 – начало 1918
[РГАКФФД. 0-270480а]
Толпа двинулась к штабу охраны города, попутно громя лавки и магазины. Штаб был захвачен повстанцами. Эсеры и максималисты возглавили восстание, и к утру 18 мая после боя с отрядами вооруженных коммунистов были захвачены почта, телефон, телеграф, тюрьма и ряд милицейских участков. Из тюрьмы освободили заключенных, и в результате 18 мая погромами был охвачен весь город.
Вновь созданный губернский ревком под председательством Куйбышева вызвал из пригородов Самары расквартированные там красноармейские части, и в ночь на 19 мая они взяли штурмом штаб восставших, обосновавшийся в прежнем штабе охраны города.
Но оставалась еще внешняя угроза со стороны казачьего восстания.
23 мая отряд В.К. Блюхера, двигавшийся через Самару по железной дороге к Оренбургу, установил связь с осажденным казаками гарнизоном города. Но в этот момент над советской властью в Самаре нависла угроза куда более серьезная. 23 мая началось организованное выступление растянувшихся в эшелонах вдоль всей Сибирской магистрали от Пензы до Владивостока частей Чехословацкого корпуса. Чтобы понять природу и степень серьезности этой угрозы, с которой пришлось напрямую столкнуться Куйбышеву, необходимо на время отвлечься от его личности и разобраться с тем, как развивались события вокруг Чехословацкого корпуса.
Созданный на территории России в годы Первой мировой войны из военнопленных чехов и словаков, этот корпус после заключения большевиками мира с Германией перешел под французское командование, и его решено было эвакуировать во Францию через Владивосток. Условием эвакуации была сдача тяжелого вооружения и части легкого стрелкового. В течение марта – мая 1918 года произошел ряд конфликтов военнослужащих корпуса с представителями советской власти на местах, вызванных, с одной стороны, нежеланием чехословаков придерживаться согласованных с ними условий разоружения (им оставлялось 168 винтовок и один пулемет на эшелон) и произвольными захватами ими продовольственных запасов, а с другой – попытками властей задержать эшелоны в соответствии с отдававшимися несколько раз в течение апреля противоречивыми указаниями из Центра. Отчасти неразбериха вносилась предложениями союзных миссий (англичан и французов) перенаправить часть чехословацких эшелонов на Мурманск и Архангельск, для чего не было реальных условий.
Имеет широкое хождение версия, что восстание было спровоцировано приказом Наркомвоенмора Л.Д. Троцкого о полном разоружении чехословаков и о заключении под стражу всех отказывающихся повиноваться[34]. Однако факты говорят о другом.
Вопрос об использовании Чехословацкого корпуса против большевиков обсуждался уже в конце ноября 1917 года на совещании представителей военных миссий стран Антанты в Яссах.
2 апреля 1918 года главнокомандующий чехословацкими войсками французский генерал М. Жанен сообщает главе правительства и военному министру Ж.-Б. Клемансо об отрицательном отношении Чехословацкого национального совета (ЧСНС) к намерению английского военного министерства использовать чехословацкие войска в России. Но в то же время представители ЧСНС делают оговорку: «Что же касается использования чешских частей в Восточной Сибири, то Национальный совет считал бы эвентуально возможным временно использовать их, пока не настал бы их черед для транспортировки и пока бы они вплоть до этого момента задержались в данном районе»