Стихотворение дочери В.В. Куйбышева Гали
24 марта 1930
[РГАСПИ. Ф. 79. Оп. 1. Д. 976. Л. 10]
А вот что попытка чрезмерного форсирования темпов экономического роста может привести к нарастанию диспропорций, нарушению народнохозяйственной сбалансированности и в результате к неизбежным и огромным экономическим потерям – на понимание этого многим руководителям не хватало экономической культуры. Куйбышев, судя по всему, все же видел опасность таких диспропорций, но был убежден в необходимости добиваться высочайших темпов любой ценой, стараясь при этом изо всех сил избегать слишком губительного расшатывания сбалансированности экономики. Темпы роста второй половины 20-х годов завораживали и заставляли верить в то, что советским людям все по плечу…
Своей верой в перспективы пятилетки Куйбышев заражал не только своих сотрудников, но и всех близких ему людей. Из переписки с женой О.А. Лежавой видно это несомненное влияние. Еще большее воздействие убежденность Куйбышева оказывала на его дочь Галину, которая буквально боготворила Валериана Владимировича. Ее верой в дело своего отца полны наивные детские стихи, которые она написала в одиннадцатилетнем возрасте:
С.М. Киров, И.В. Сталин, М.И. Калинин, В.В. Куйбышев, К.Е. Ворошилов, И.Ф. Кодацкий, Г.К. Орджоникидзе, М.С. Чудов, А.И. Рыков, Л.М. Каганович, В.М. Молотов, П.И. Струппе, Б.П. Позерн и другие в группе ленинградских делегатов на XVI съезде ВКП(б). В.В. Куйбышев сидит справа от И.В. Сталина. Перед ним – В.М. Молотов, за ним – М.И. Калинин и Г.К. Орджоникидзе
Москва, июль 1930
[РГАКФФД. 0-263311]
«24/III.30 г. моему папе
Ударники
Эй, ударные бригады,
Торопиться надо, надо!
Вам работать метко, метко
Нас торопит пятилетка.
Знаем, знаем и спешим
В четыре года завершим.
Галя»[551].
И.В. Сталин, В.В. Куйбышев у здания Большого театра СССР
Москва, 1930
[РГАКФФД. 2-111126]
Членский билет В.В. Куйбышева – члена ЦК ВКП(б), избранного XVI съездом
[РГАСПИ. Ф. 79. Оп. 1. Д. 4. Л. 28, 64, 65]
Анкета делегата 2-й Московской областной партконференции
1930
[РГАСПИ. Ф. 79. Оп. 1. Д. 29. Л. 1]
В.В. Куйбышев за рабочим столом
Начало 1930-х
[РГАСПИ. Ф. 421. Оп. 1. Д. 397. Л. 1; Д. 398. Л. 1; Д. 399. Л. 1]
Просьба В.В. Куйбышева о предоставлении двух билетов в Малый театр
21 сентября 1930
[РГАСПИ. Ф. 79. Оп. 1. Д. 928. Л. 1]
Куйбышев, однако не был бы Куйбышевым, если бы в ходе напряженнейшей борьбы за достижение повышенных показателей пятилетнего плана отказывал себе в тех увлечениях, которые были частью его натуры. Валериан Владимирович старался не прерывать занятия спортом – в летние месяцы он регулярно плавал и играл в волейбол, часто сиживал за шахматами, проявляя себя спокойным, расчетливым игроком. В отличие от периода своей молодости, он уже не мог сам участвовать в театральных постановках, но мог компенсировать тягу к театру, общаясь с артистами или выступая в роли зрителя, вообще старался быть в курсе культурной жизни страны.
Это позволяло ему поддерживать себя в условиях изматывающей работы по разработке, корректировке и организации претворения в жизнь плановых заданий пятилетки. Впереди предстояла тяжелая борьба за практическую реализацию новых повышенных заданий на пятилетку. Как сумеет справиться с этой задачей ВСНХ и его председатель – В.В. Куйбышев? Об этом мы узнаем в следующей главе.
Глава 13Уроки первой пятилетки
Первая пятилетка позволила СССР совершить впечатляющий индустриальный рывок. Однако при этом не удалось не только достичь повышенных целевых установок 1930 года, но под угрозу было поставлено большинство первоначальных плановых заданий, причем не только в оптимальном, но зачастую и в отправном варианте. Выполнение повышенных планов на 1930 и 1931 годы было сорвано.
Как же отреагировал председатель ВСНХ СССР и член Политбюро ЦК ВКП(б) В.В. Куйбышев на необходимость реализовать задания пятилетнего плана за 2,5–3 года, да еще и со значительным превышением первоначальных проектировок? Первоначально, как было показано в предыдущей главе, Куйбышев сам активно участвовал в разработке этих повышенных заданий и пытался обеспечить мобилизацию всех еще не использованных резервов, чтобы эти задания выполнить. Характерен в этом отношении внесенный им в Политбюро еще в феврале 1930 года проект постановления Политбюро «О ходе ликвидации вредительства на предприятиях военной промышленности».
Внимательное изучение этого пространного документа показывает, что собственно о вредительстве речь там практически не идет, а все его пункты, в основном обращенные к ВСНХ и его подразделениям (Главному управлению военной промышленности, отдельным трестам и т. д.), по существу направлены на наведение элементарного порядка в военном производстве: оздоровление лекального и инструментального дела («организовать на всех заводах военной промышленности генеральную проверку чертежей, эталонов, шаблонов, лекал и рабочего инструмента и изъять все негодное»), создание специальных инструментальных заводов, пополнение конструкторских бюро кадрами технических специалистов (как за счет расширения их обучения, так и за счет переброски из гражданской промышленности), привлечение иностранной технической помощи, повышение технической грамотности руководителей предприятий и трестов, переход от коллегиального руководства к единоначалию и ответственности руководителей предприятий и т. д. и т. п.[552]
Куйбышев и сам вникает в технические проблемы военного производства. Опираясь на проведенные специалистами ВСНХ предварительные переговоры, он направляет в Политбюро записку с предложением заключить соглашение с немецкими промышленниками (фирма «Рейнметалл») об освоении в СССР производства ряда германских образцов вооружения[553]. Соглашение с «Рейнметаллом» через подставную фирму БЮТАСТ (BÜTAST – Büro für technische Arbeiten und Studien GmbH), чтобы скрыть нарушение Германией условий Версальского договора, было в том же году подписано.
Среди предлагавшихся в записке Куйбышева образцов – зенитная пушка калибра 7,5 см (немецкое обозначение – 7,5 cm Flak L/59), которая была освоена в производстве под заводским индексом 3-К на заводе № 8 в Подлипках (под снаряд 76 мм) и была принята на вооружение под названием «76-мм зенитная пушка обр. 1931 г.». К началу Великой Отечественной войны на вооружении РККА и РККФ было более 4 тыс. таких пушек.
Еще один удачный образец – противотанковая пушка 37 мм (немецкое обозначение – 3,7 cm Pak 29), также освоенная в производстве под заводским индексом 1-К на том же заводе № 8. Однако ее выпуск уже к 1933 году был прекращен, поскольку на ее основе (путем установки в кожух этой пушки нового ствола калибром 45 мм и укрепления лафета) конструкторами завода под заводским индексом 19-К была создана знаменитая «сорокапятка». Она была принята на вооружение под названием «45-мм противотанковая пушка образца 1932 года». В том же году на основе 19-К была создана танковая пушка 20-К, которой вооружались танки БТ и Т-26.
76-мм зенитная пушка образца 1931 г.
Современное фото
[Из открытых источников]
Две зенитные автоматические пушки – 20 мм и 37 мм – советской промышленности освоить так и не удалось. Однако попытки их освоения позволили переоснастить один из заводов более современным оборудованием, дали необходимый опыт, позднее пригодившийся при разработке и постановке в производство 37-мм автоматической зенитной пушки собственной конструкции.
Не удалось освоить в производстве и 6-дюймовую гаубицу (на базе немецкой 15 cm sFH 18). Она оказалась столь технически сложной для советской промышленности начала 30-х годов, что после многих неудачных попыток Мотовилихинский завод смог выпустить всего 8 экземпляров и в 1934 году производство было прекращено. Однако опыт, полученный при ее освоении, пусть и неудачном, позволил позднее на базе того же завода сконструировать собственную гаубицу (М-10), которая затем поступила на вооружение РККА как «152-мм гаубица образца 1938 года». Около тысячи таких гаубиц приняли участие в Великой Отечественной войне
37-мм противотанковая пушка образца 1930 г.
Современное фото
[Из открытых источников]
Что же касается упоминаемого в записке 15-см миномета с весом снаряда 38 кг и дальностью стрельбы 5000 м, то, судя по этим характеристикам, речь идет о мортире НМ, принятой на вооружение в советской армии под названием «152-мм мортира образца 1931 года». Она производилась на Мотовилихинском заводе ограниченной серией (всего 129 шт.) ввиду технической сложности ее производства для советской промышленности.
Таким образом, следует признать, что инициатива Куйбышева по скорейшему заключению договора с фирмой «Рейнметалл» имела, несомненно, положительные следствия для развития советской артиллерийской промышленности.
Крайняя напряженность экспортно-импортных планов, нехватка валюты для обеспечения импорта машин и оборудования заставляли изыскивать любые пути для расширения валютных возможностей страны. Одним из путей решения этой задачи было увеличение добычи золота. Куйбышев вносит в Политбюро проект постановления, предусматривающий использование на приисках крестьян, подвергнутых раскулачиванию: «Разрешить т. Серебровскому использовать кулаков на золотых приисках на Дальнем Востоке, исключая [районы] Охотского края и Камчатки.
Районы применения кулацкого труда согласовать с т. Ягодой»