выпрыгнет нечто с острыми клыками, а может, некто с острыми клинками, иеще вопрос, что хуже. Я мысленно пожал плечами и отворил дверь.
Ну что ж, у этого сукиного сына все-таки есть библиотека. А то я ужзасомневался. Странное расположение: прямо напротив детской, в двух шагахот спальни; но по крайней мере она у Атранта есть.
Я подумал, не закрыть ли дверь до того как.
В библиотеках есть одна особенность: или разворачиваешься и идешькуда собирался изначально, или сидишь там минимум часиков десять. И я неимею в виду найти книгу, о которой раньше не слышал, и "просто открыть иглянуть на первые страницы", хотя такая опасность вполне реальна. Нет,просто в библиотеке ничего толком невозможно узнать без того, чтобы хотябы примерно понять, какие книги в ней имеются. А это все-таки книги. Укоторых придется прочесть как минимум названия.
"Лойош, как давно мы что-нибудь ели?"
"Год назад. Может, два."
"Да, я так и подумал."
Застыл на пороге, мысленно выругался. Надо, надо мне поработать надсамоконтролем. И вошел.
Библиотека располагалась в длинной комнате, книжные полки вдоль всехстен. Так, навскидку, в библиотеке Морролана поместится штук шесть таких,но Морролан на этом деле слегка повернут. И не только на этом, впрочем, несуть важно. И хотя количество книг я оцениваю куда хуже, чем количествобутылок вина, тут их тысячи. Продолжительность жизни среднего драгаэрянинапозволяет прочесть очень много. Строго по привычке я поискал зеркала,нашел три штуки — в углах, кроме ближайшего к двери, все развернуты внутрькомнаты.
Первое, что проверяют в библиотеке — как расположены книги. Основноея уже знал: самые важные для Атранта труды находились в его кабинете,книги на полках таковыми не являлись. Сперва мне попались на глаза полки сроманами, в основном историческими. Кажется, он увлекался серединойОдиннадцатого цикла — правления Иссолы, Тсалмота и Валлисты. Уточняю: яимею в виду романы, действие которых происходит в те времена, а ненаписанные тогда. Прочесть то, что реально было написано в те давние дни,могут только ученые. Я однажды попробовал; даже алфавит не опознал. Япошел дальше. Первоначальное предположение, что Атранту нравятся периодыправления Валлисты, не подтвердилось: дальше были книги из концаПятнадцатого цикла, правления Джагалы и Атиры — опять-таки, историческиероманы о том периоде. Чуть более внимательный осмотр убедил меня, чтокниги распределены сообразно времени, когда происходят соответствующиесобытия; во всяком случае, иной схемы я не заметил.
На другой стороне комнаты также стояли романы о разных историческихпериодах, а также, наконец-то, не беллетристика — полки с трудами вродетех, что были в кабинете, с похожими названиями. И что-то вроде как понекромантии. Пока я просматривал названия, в глаза мне бросился толстыйтомик небольшого формата в обложке дешевой кожи, вытертая позолота накорешке сообщала: "Соединяя время и пространство: к вопросу о ЧертогахПравосудия".
Ну-ну. Это и правда интересно.
Я вытащил книжку и некоторое время рассматривал ее до того, какоткрыть. Ее явно читали: углы сильно потерты, позолота с надписи почтисошла. Я попробовал фокус, который как-то показала мне Киера — держа книгув левой руке, открыть там, где откроется сама по себе, чтобы проверить,какие разделы перечитывались многократно. Однако открылась просто перваястраница. Видимо, нужны особые руки.
Когда-нибудь трудились в поте лица, решая сложный вопрос, и тут вдругодин из ключевых фрагментов вот так взял и встал на место? Именно это ислучилось, когда взгляд мой выхватил короткую фразу, написанную от руки напервой странице — четкий каллиграфический почерк, идеальное перо, — "Тетии— с любовью, в Киеронов день от папы".
— Сукин сын, — выдохнул я. Проверил с полдюжины книг, и нашел имяТетии еще на одной. Проверил еще несколько, и нашел кое-что еще болееинтересное: на очередной книге было вычеркнуто чье-то имя, а взаменвписано имя Тетии. Тут почерк также был каллиграфическим, но еще болеевычурным, с петлями и длинными росчерками, отменная демонстрация того, какчернильная авторучка способна контролировать толщину линии. Нет, я неэксперт по почеркам, просто еще когда вел дела, подхватил кое-какиезнания, в основном сугубо теоретические.
Я еще раз огляделся, словно только что вошел в библиотеку. Подумал оспальне, в которой недавно был. О том, как сочетались вместе спальня,библиотека и детская, как будто эта часть особняка создавалась сперва дляребенка, а потом, когда ребенок подрастал, для ее дальнейших потребностей.И улыбнулся: я уж было так привык, что в этом месте нигде нет никакогосмысла, что даже не заметил, когда этот смысл вдруг появился.
Там была спальня Тетии, а это была ее библиотека.
Чтоб мне сбрить брови и зваться Скромником.
"Соединяя время и пространство" все еще были в моей руке, когда яобходил библиотеку и снова извлекал книги, на сей раз проверяя годывыпуска. Пришлось потрудиться, чтобы перевести несколько разных форматовдат, принятых до Катастрофы Адрона, но где-то через полчаса я уверился: вэтой библиотеке не было ни одной книги, изданной после Междуцарствия. Восновном все это опубликовали в годы правления Тортаалика, последнегоимператора до Катастрофы.
Четыре кресла стояли как раз так, как им и полагалось: уютные, идостаточно далеко друг от друга, чтобы удобно беседовать. Я отнес своесокровище к ближайшему и уселся. Ротса яростно захлопала крыльями:наверное, я сел слишком резво.
"Прости," — передал я Лойошу.
Открыл книгу и начал чтение.
"Босс?"
"Хмм?"
"Это надолго?"
"Хочу снять пенки, попытаться понять, кто что сотворил и как этоработает."
"Я понял. Но я имею в виду — когда мне начать кусать тебя за ухо,ласково напоминая, что мы не молодеем и вообще проголодались."
Ротса хлопнула крыльями, что я счел согласием с "проголодались".
"Дай мне хотя бы час."
Часа у меня это не заняло. Более того, не прошло и двух минут, чтобынапрочь утонуть в тексте и понять, что я ничего не понял. Обычно в книгахтакого рода имеется что-то вроде введения, объясняющего смысл изложенногои что автор надеется изложить читателям, что обычно весьма полезно длятех, кто понятия не имеет о предмете повествования; тут такого ненаблюдалось даже близко. Начиналось все с пассажа о "попытке использования"Воззвания Делми" в заданной области", что имело следствием "определенногорода малые вибрации, улавливаемые с помощью капель воды на траве" и"наблюдаемые аберрации визуального отображения в "Фокусе Паре" в случаеудаления за пределы рекомендованной дистанции".
Ну вот, теперь я знаю все.
Я пролистал еще несколько страниц и убедился, что все прочее имеетлично для меня даже меньше смысла, и уже хотел было закрыть книгу, когдавзгляд выхватил из текста слово "Вестибюль". Это, если вдруг вы забыли, тосамое место, о котором говорила Девера — туда она ходила повидаться сТьмой.
Я прочел все предложение, потом несколько предложений вокруг, потомеще несколько предложений на той же странице, и знал ровно столько же,сколько до того, как начал чтение. Но пока не готов был назвать этосовпадением лишь потому, что ничего не понял.
Я закрыл книгу и несколько секунд барабанил пальцами по обложке.
Поднялся, обошел библиотеку по периметру и посмотрел, нет ли чегоподозрительного в стенах — в библиотеках очень часто устраивают потайныепроходы, очень уж хорошо они прячутся за книжными шкафами. Если тут такиеи были, то слишком хорошо спрятанные за книжными шкафами. Я снова сел,посмотрел на книгу. Открыл на той странице, где заметил слово "Вестибюль"и попробовал найти хоть каплю смысла. Если я вообше что-то понял, тамнамекалось на причины не посещать Вестибюль — съедят; и я очень, оченьнадеялся, что к моему случаю это не относится. Выругался, встал и убралкнигу на то же место, где взял ее — в конце концов, я хороший парень, — апотом, на прощание взглянув на библиотеку, вышел и закрыл дверь.
10. Источник на краю времени
Коридор почти закончился, осталась всего одна дверь — по той жестороне, что и библиотека. Я открыл ее, и мне в лицо ударил свежий ветер.А еще я осознал, что должен бы находиться с другой стороны — то есть накраю утеса. Но тогда библиотека должна бы простираться далеко за крайутеса…
Я переступил порог и оказался снаружи, под открытым небом. Лойошмысленно воскликнул:
"Мы свободны! Мы сбежали!"
"Ага. Ты не заметил, что земля все еще мокрая после вчерашней бури?"
"Нет."
"Ага."
"Ой."
"Угу. Может, мы и сможем уйти и оказаться… где-то, но я бы на этоне поставил. Скорее всего мы просто попадем куда-то обратно в дом."
"Будем проверять?"
"Да."
Вокруг было примерно то, что, собственно, я уже видел, глядя из оконпервого этажа и с крыши: неровное каменистое плато до самого края утеса,очень относительно плоский, растительность ограничена жесткой травой икустиками. Я поискал Киеронову дорогу и не нашел, что в общем ничего незначило.
Я зашагал прочь от особняка, и шагов через двадцать развернулся иснова посмотрел на него. Строение не исчезло, хотя я наполовину ожидал,что будет именно так. Я отошел еще подальше, снова развернулся. Да, домбыл таким же, каким я его и запомнил, с поправкой на другой ракурс.Кстати, о ракурсах, насколько тут направления вообще имели смысл — главныйвход должен был находиться как раз тут, справа. Туда я и двинулся, заодновысматривая дорогу. Дом — особняк — "платформа", как его ни зови, все этовремя оставался по правую руку. И как это ни раздражало, это был чертовскикрасивый дом — особняк — "платформа". Элегантный, соразмерный, с изящными