Он кивнул.
— Почему?
— Сударь?
— Почему не перевести слуг сюда? Здесь отличная кухня, большаякладовая. Почему не использовать их?
— Не знаю, сударь.
— Хорошо. Да. Отлично.
— Я не понимаю.
— А вот я, кажется, начинаю понимать.
— Что…
— Нет, не спрашивайте. У меня это еще крутится в голове, и все ещеесть вещи, которых я не понимаю. Но это зеркала, и Армарк, и Атрант. Ипарадный вход.
— Парадный вход, сударь?
— Когда я в первый раз говорил с Атрантом, он был удивлен, что ясумел войти, а потом был удивлен, что двери парадного входа неоткрывается. Вы когда-нибудь через них выходили или входили?
— Конечно, много раз.
— Я имел в виду — с тех пор, как особняк оказался здесь, на утесе.
— А. Нет, не имел такой возможности.
— Точно. А что с другой дверью?
— С какой такой другой дверью, сударь?
— Вот-вот. Чтобы дом таких размеров имел лишь один вход-выход?
— Ну, есть еще дверь во дворик.
— Да, и боковая, которая ведет… никогда ею не пользовались?
— Нет, сударь.
— И не пытайтесь. Одно огорчение.
— Да, сударь.
Некромантические пути в иные миры, двери, которые открываются в иныевремена, но не полностью, потому что ходить куда угодно нельзя…
— Вы в порядке, сударь?
— Голова раскалывается.
— Не хотите ли студенцового отвара? Очень эффективное средство…
— Нет-нет, все пройдет.
— Да, сударь.
— Как только разберусь во всем этом.
— Конечно, сударь.
— Катастрофа Адрона изменила все.
— Сударь?
— Я наконец-то начинаю понимать, что это значит. Вы не поймете,потому что сами ее пережили, для вас все это было частью общей цеписобытий. А я, похоже, понял.
— Я не…
— История драгаэрян, как ее понимают, началась во взрыве, которыйпородил Великое Море Хаоса, и завершилась Катастрофой Адрона.
Взгляд Гормена показывал, что он не хочет спорить с безумцем. Я необратил на это внимания и продолжал:
— Сейчас вы живете по инерции. Однако прежние правила больше недействуют. Все меняется. Дома. Цикл. Все. И вы, старина, можете бытьчастью этих изменений.
— Да, сударь, несомненно…
— И чтобы стать этой частью, вам только и нужно, что подойти прямо кХевлике и сказать "я тебя люблю". Все. Более романтичного убий… выходцас Востока вы точно не встретите. Но это правда. Вот как появилось этоместо, Особняк-на-обрыве. Часть все того же сдвига, сотворившего прорехи вткани мироздания. Сотрясается все. И что точно изменится, так это Дома.Так что вперед, действуйте. Просто подойдите к ней…
— Я не смогу.
Я посмотрел на него. Я подумал о Коти, о том, как она когда-то наменя смотрела, и как смотрит сейчас, и я хотел врезать этому идиоту стуломпо башке. Да, это не мое дело. Но уж очень хочется.
— Что ж, — проговорил я, — тогда почему бы вам для начала хотя бы непойти посмотреть, как она танцует? Посмотрим, что будет дальше.
Он вздохнул.
— Если бы я только мог.
— А почему нет?
— Мои обязанности…
— Да. Есть у меня предчувствие, что ваши обязанности вскоре станутзаметно легче. Я бы пошел и посмотрел на нее, когда она танцует. Ейнравится, когда у нее есть зрители.
— Я… хорошо. И… сударь?
— Хмм?
— Я прошу прощения.
— За что?
— За то зелье.
— А. Я никогда не виню кинжал за то, куда он направлен. Ну, почтиникогда.
— Спасибо, сударь.
— Послушайте. Я не пытаюсь указывать вам, что делать… хотя нет,именно это я и пытаюсь. Но просто хочу, чтобы вы знали: я сказал пару словЛашину, и если вы пойдете в Дом Иссолы и заявите, что все это было ложью,то он подтвердит.
— Сударь, вы полагаете, что подтвердит?
— Да. Во Дворце, в крыле Иорича, есть такой адвокат Перисил, он либопоможет вам, либо отправит к тому, кто поможет. Уж если он работал навыходца с Востока, то и с теклой поладит. Так что, может быть, вы исумеете все исправить, не поднимая вопрос разных Домов. Однако мневсе-таки кажется, что не стоит тратить на это времени. Впрочем, подумайте— и поступайте так, как пожелаете, черт его побери.
— Спасибо, сударь.
— Это все, — махнул я рукой. Вот всегда так хотел сделать со слугой,а с Тукко просто не посмел бы.
Гормен не нашел в этом ничего странного, просто поклонился и ушел посвоим делам. А я сидел и размышлял.
Что мне правда хотелось, так это задать Армарку несколько вопросов.Увы, я сам же сделал это невозможным.
"Босс, план будет?"
"Почти составил."
"Этого-то я и боялся. Мне всегда страшно, когда у тебя есть план."
"Ага, мне тоже."
17. Замок Атранта
Я добрался до комнаты с длинным столом, никого по дороге не встретив.Вошел, как ни в чем не бывало, сел, подождал. Ощутил некоторое затуханиечувств, как и раньше, но на сей раз не настолько сильное — странное словодля обозначения снижения интенсивности, ну да вы поняли, о чем я. Я ждал,а когда ждать надоело, проговорил:
— Тетия, это Влад. Есть у вас минутка?
Снова потянулось ожидание, и столь простые слова перестали казатьсятакими уж умными. Я уже начал было придумывать другой способ ее дозваться,но тут Лойош сообщил:
"Босс!"
Я развернулся, и вот она, на стуле в том конце стола. Я присмотрелсявнимательнее, и насколько мог разглядеть, обивка на стуле не была примята— а должна была бы, сиди она там вживую. Однако я видел ее, ипредположительно мы могли слышать друг друга, так что кому какое дело довсего остального? Материя не первична, Талтош, и ты это знаешь.
— Привет, — кивнул я, — помните меня?
— Влад, — кивнула она.
— Хорошо. Значит, время все же… неважно. Можем мы поговорить?
— Мы уже разговариваем.
— Ага. Вы сказали, что построили это место. Эту "платформу".
— Нет. Я ее разработала. Строил отец.
— Точно. Но вы разобрались, как заякорить ее в Чертогах Правосудия,чтобы "платформа" могла пересекать различные миры.
— Она не заякорена в Чертогах, а просто пересекает их.
— Ладно. Но скажите вот что: почему вы исчезаете?
— Не знаю. А это важно?
— Я хочу понять, как работает платформа, а это часть всего процесса.
— Вы некромант?
— Нет.
— Тогда я вряд ли сумею объяснить.
— А если попробовать?
Она кивнула. Я подумал, что как раз был бы соответствующий, ну иликак минимум иронический момент, чтобы она исчезла — но хвала Вирре, вкои-то веки мироздание оставило иронию в стороне.
— Попробуем так. У вас есть колдовской дружок. Вы понимаете механизмвашего с ним общения?
— Нет, но любопытно было бы понять.
— А. Что ж, ладно. Зайдем с другой стороны. Вы говорите, я исчезаю. Яне исчезаю, на самом деле даже не двигаюсь с места. Ну, почти. Яповорачиваюсь.
— Поворачиваетесь. Ладно. Я весь внимание.
— Вот почему это происходит так беспорядочно. Прямо сейчас я активнопытаюсь остаться на месте, ибо малейшее изменение местоположения… — онаулыбнулась, — я почти пошевелилась, чтобы продемонстрировать. В общем, этопереведет меня в иное состояние.
— Слушаю очень внимательно.
— Время и место кажутся самостоятельными вещами, но на самом деле этоне так. Они — одно и то же. Это существенно, ибо там, где я родилась,место и время объединены, как… — и тут она, сделав разочарованный вид,исчезла. Я уж было хотел чертыхнуться, но тут Тетия появилась снова. Я нестал говорить ей, что как минимум часть сказанного уже разгадал сам, нехотел прерывать объяснение.
А она проговорила:
— Вы понимаете, что значит быть богом или демоном?
— Да, это значит, что можно в одно и то же время проявляться болеечем в одном месте. Так вы божество или демон?
— Ни то, ни другое. Иначе я бы могла управлять этим процессом и неперемещалась вот так.
— Не понимаю.
— Знаю. — Она свела брови. — Так, попробую объяснить. Получить силубожества или демона — значит обрести восприятие связей между различнымимирами, получить способность перемещаться по ним и делать это пособственной воле. Если силы этой у вас нет, а есть только факт рождения вместе, где они встречаются — вы их всегда видите, иногда перемещаетесь илишь изредка управляете этим перемещением. Так понятно?
Я медленно кивнул.
— Да, конечно.
Она молчала, пока я сравнивал ее слова с тем, что знал о Девере. Да,в этом был смысл, однако…
— Так, вот еще чего я не пойму. Как же так вышло, что вы родились вЧертогах Правосудия?
— Этого я не знаю, — ответила Тетия. — Но очень хотела бы знать.
И я тоже.
— Может, я выясню, — сообщил я.
Она слегка улыбнулась.
— Может быть.
И как же все это связано с тем, как мы с Лойошем общаемся? И почемуДевера вроде бы способна перемещаться куда захочет — везде, но не здесь? Икак…
— Еще один вопрос.
— Я все еще тут, — заметила она.
— Эта комната. Эффекты, которые она порождает. Как такое вообщевозможно? Это не волшебство, ведь я защищен от волшебства. Похоже напсионику, однако от нее я тоже защищен. Вы сказали, это природа этогоместа, но я не понимаю, как такое возможно.
— Это своего рода искусство, — объяснила она. — Валлисты его изучалитысячелетиями. Окна, цвета, наклон и высота стульев: все в сочетании ипорождает такой эффект.
— Думаю, тут есть нечто большее.
— О, конечно. Но сердце всего — именно в этом. Эти чувства сталичастью того, кто разработал комнату, и частью всех ремесленников, которыенад ней трудились. Вы вносите свой вклад автоматически — вдыхаете, а потомвыдыхаете в дело рук своих.
— Хм. Похоже на колдовство.
— Искусство Востока. Я слышала о колдовстве, но ничего о нем не знаю.
— Я не утверждаю, что это колдовство, просто ваше объяснение звучитдовольно похоже. Или, точнее сказать, ощущается довольно похоже.