— Кассир аттракциона «Тоннель ужасов» здесь?
С последнего ряда встала старушка, и клубок шерсти скатился с ее колен.
— Вы помните описанных выше людей?
— Помню, милочек. Народ к нам редко ходит. Девушка в очках раза три была. Понравилось. А мужчина с бровями один раз. Поздно уже. Но он один приходил, без компании. Следом за девчонкой. А первый раз она с юношей приходила. Длинный, волосатик.
— Хорошо. Садитесь.
Майор помнил волосатика, но куда его пристегнуть, не знал. Вроде бы он не нужен, лишний. Не укладывался в схему.
— Сторож со стоянки здесь?
Из второго ряда встал старикашка с лисьей мордочкой. Он откашлялся и сказал:
— Что греха таить, помню я эту парочку. Первой девчонка пришла. Хотела уехать, но раздумала. Сказала, своим ходом поедет на поезде. Ну а дружок ее рано утром уезжал. На «форде». У меня в корешках его номер значится.
О том, что Левин давал ему на чай за информацию о «фольксвагене», старик распространяться не стал. Ему заплатили, и он забыл. И потом, никто его не спрашивал об этом. Чего ради наперед батьки в пекло лезть?
Майор приказал своему помощнику отвезти свидетелей в помещение, где составляли фотороботы. Странная парочка приобретала определенный вес и непременно играла одну из важных ролей в событиях прошлой ночи.
Когда майор предложил оповестить автоинспекцию на трассе, лейтенант резонно заметил:
— Такая машина, как «форд», уже пересекла границу и находится в районе Харькова.
С некоторой натяжкой можно сказать, что лейтенант угадал. Если бы не усиленный режим, установленный ночью, и не крохоборы на украинской стороне, Левин уже промахнул бы мимо постов, но сегодня у погранпункта выстроилась длинная очередь. Машины лепились одна к одной и бессмысленно гудели, сажая аккумуляторы.
Адвокат стоял в центре очереди больше трех часов, и она почти не двигалась. Зажатый с двух сторон машинами, он крыл всех и вся отборным матом. Каждая машина осматривалась с пристрастием и обнюхивалась собаками. Ему беспокоиться не о чем. Единственная вещь, которая могла привлечь внимание органов, — пистолет, но он находился в руках девчонки. Кстати, он ни на секунду не забывал об этом.
Мысль о том, чтобы заплатить и не стоять здесь, посещала каждого. Сплошные иномарки. В путешествия кидались только богатые люди. Можно сказать, что очередь состояла из желающих облегчить кошелек, но безрезультатно.
По цепочке прошли два офицера таможни и предупредили водителей:
— Просьба не задерживать движение и заранее приготовить документы. Откройте багажники и капоты машин. Прибыла утренняя бригада и подкрепление. Движение ускорится, не задерживайте проверяющих.
Левин выругался. Наглецы! Можно подумать, он или кто–то из очереди задерживают сами себя. Два часа кряду ерзать на сиденье. Потеряна ночь. Бездарно потеряна. Девчонка наверняка приближается к Джанкою. Если он ее не догонит, то на побережье искать бессмысленно. Молодежь возле берега сама растекается, как вода. На пляжах теряют людей, но не находят. У Левина оставался последний козырь. Он знал тайну колье, украденного Дашей из сейфа. Он знал тайну многих драгоценностей, и только он один мог сделать правильный отбор. Девчонка тут же влипнет, стоит ей вытащить на свет одну из потерянных побрякушек матери. Сейчас адвокат уже не сомневался в том, что Даша нашла тайник. Слишком самоуверенна и независима. Она и не подозревает, что стоит одной ногой в болоте. Идиот! Почему он сразу с этого не начал? Самые сильные козыри остались в рукаве. Если девчонка захочет избавиться от камешков, то наступит конец света. Крышка! Всем крышка! И ему тоже. Только Вера могла скупать бриллианты и складывать в кубышку, чтобы по ночам любоваться ими. Дочь из другого поколения и может устроить торг. А сколько среди набитых ценностями сундуков фальшивых стекляшек, ворованных фамильных изумрудов и купленных нелегальным путем алмазов! Он опоздал. Все тянул, тянул и опоздал. Нужно было самому отыскать сокровища и прибить банкиршу. У него имелся идеальный план, но он тянул. Вот браслетик, вот камешек, вот колечко. Жадность фраера сгубила. Все бы ему досталось, а теперь он превратился в гончего пса. Ловит безмозглую мартышку, которая не понимает человеческого языка и плевать хотела на весь мир. Она сама не видит, что тащит себя и других в пропасть. Тончайший вопрос, к которому нужен ювелирный подход. Отбор, знания, ум, расчет, точная оценка, необходимая информация — вот что нужно для расфасовки пепла и алмазов. Не так легко превратить гору блестящих побрякушек в настоящий капитал и заставить его работать и приносить прибыль.
Левин скрипел зубами. Сколько сил, таланта, времени ушло на создание ювелирной коллекции! Он рисковал всем. Репутацией, работой, деньгами и, наконец, свободой. И что же? Маленькая ничтожная тварь выбила его из седла и оставила на обочине. Нет. С такими условиями согласиться невозможно. Его не просто вышвырнули на улицу, его подвели к гильотине и обрезали воротничок. Малейшая оплошность — и взрыва не избежать.
— Готовьте документы, — прогнусавил проходящий мимо тип.
Где–то впереди, за пять–шесть машин, медленно двигалась группа из четырех человек с двумя собаками. Каждый автомобиль обнюхивался и обыскивался.
Левин положил портфель на колени и открыл его. Сорочки, пижама, электробритва… Ни документов, ни денег на месте не оказалось. Он высыпал вещи на соседнее сиденье, но поиски ни к чему не привели.
— Нинка! Стерва! Гадюка! И как я только забыл о ней. Пригрел змею… Что она затеяла? Может, в дневнике была запись о сокровищах? И эта дура теперь все знает и решила вернуться в Москву и откопать клад? И как он не подумал об этом? Почему он гнушался Дашкиными записями? Павлин самодовольный! Упустил!
Патруль приближался.
Левин открыл отделение для перчаток и увидел свой пистолет. Он вздрогнул. Как он мог оказаться здесь? Гадать не имело смысла. Оружие необходимо выбросить. Левин вынул пушку из бардачка и сунул ее за пояс брюк у спины. Если здесь пистолет, то, может, и сумка где–то завалялась?
Адвокат вынул ключи из зажигания и вышел из машины. Очередь вытянулась на километр. Машины стояли, уткнувшись носом во впереди стоящий автомобиль. Чтобы подобраться к багажнику, он вынужден был облаять водителя «пежо», стоявшего следом. Тому удалось сдать назад на десять сантиметров. Это предел. Продолжая изрыгать проклятия, Левин вставил в багажник ключ и откинул крышку.
Кошмарный спертый запах ударил ему в нос. От отпрянул, но тут же застыл в оцепенении. Растерянность длилась слишком долго. Труп Нины с окровавленной головой выглядел ужасно. Руки сработали быстрее, чем возникла мысль. Багажник захлопнулся. Левин осмотрелся. У него дрожали колени, а ступни налились свинцом. Он не мог пошевелиться.
Таможенники приближались. Собаки гавкали и прыгали в машины. Левин уже чувствовал металл наручников на запястьях. Пот стекал по лицу и заливал глаза. Глотка пересохла.
Люди в форме находились через машину. Теперь почему–то они действовали слишком быстро. Внезапно сработал невидимый механизм во внутреннем блоке самосохранения, и Левин сделал шаг в сторону. Он вышел на шоссе и направился в конец очереди.
— Эй, псих! Ты куда поперся? Таможня идет.
Левин обернулся. Обруганный им водитель «пежо» с недоумением смотрел ему вслед.
— Поссать!
Он отвернулся и продолжил путь. Оглядываться он боялся, ему казалось, что за ним кто–то идет. Его трясло, словно в лихорадке. Сдерживающие центры отказали, и светлые брюки стали мокрыми. Теперь от него исходил едкий запах мочи.
В десяти шагах на противоположной стороне стоял автобус. Пассажиры с активным напором пытались утрамбоваться в железной коробке. Водитель ругался в микрофон, но не решался тронуться с места. Встречный поток, выстроенный в очередь, мешал объехать неуклюжий транспорт. За автобусом встал «каблучок», а следом самосвал. Машины начали гудеть.
Левин действовал не думая, он подчинялся внутреннему голосу. Уцепившись за борт самосвала, он подтянулся и перевалился в кузов. В отличие от автобуса здесь никто не толкался, однако дно стальной раковины сохранило остатки цемента. Мокрые брюки тут же прилипли к сыпучей смеси.
Когда машина тронулась, его сорвало с места и он откатился назад, уткнувшись в холодный борт. Адвокат выглядел, как обвалянная в тесте сосиска, которую будут запекать в духовке.
Таможенник склонился над окошком водителя и сказал: «Документы».
Ответа не последовало. В машине остались портфель, разбросанные вещи и пачка сигарет.
4
Оперативный штаб по розыску перенесли в Управление внутренних дел Белгорода. Руководство решило не менять коней на переправе, и дело вел все тот же майор. Важный начальник похлопал его по плечу и понимающе кивнул, мол, дерзай, приятель. Другой начальник подбросил новую версию, или ту, с которой никто не соглашался ранее, но теперь ставшую серьезной и чуть ли не основной. Идея заключалась в следующем: труп, повешенный в лесу, принадлежал к клану наркодельцов. Очевидно, они что–то не поделили и уничтожили конкурента. Этим объяснялся срыв сделки, намеченной на вчерашний день в комплексе «Витязь». С этим можно соглашаться или нет, но майору подбросили еще один труп. До кучи. Дело дохлое, пусть лежит вместе с погромом в турцентре. Сейчас все можно пустить под одну гребенку. Майор получил в помощь еще пять человек и взвалил на плечи непомерный груз.
На столе затрещал телефон. Оперативник снял трубку, несколько секунд слушал, затем передал ее майору.
— Звонит какой–то доктор Бугров.
— Его нам только не хватало.
Начальник, с красными глазами и колючим
подбородком, нехотя взял трубку.
— Добрый день. Извините, майор, это Бугров из Обояньской больницы. Вы помните о сбежавшей девушке?
— Ну конечно. Мы ее ищем.
— У меня неприятная новость. Поиски придется усилить. Мы знаем, как она сбежала.
— Какое это имеет значение? Мне уже докладывали о возможных вариантах.